Франциска Допплер хорошо врет

Франциска Допплер прекрасная лгунья.       Каждый день проходить мимо комнат родителей, которые уже больше года спят порознь, и делать вид, что все хорошо. Чувство, пожирающее изнутри, словно проникает под кожу, громко смеясь. «Твоя семья разваливается у тебя на глазах, Допплер» — раздается где-то в недрах черепной коробки, когда рыжеволосая отличница намазывает масло на кусок хлеба за завтраком. Родители старательно делают вид, что в их доме все прекрасно. Франциска Допплер начинает ненавидеть родной Винден все больше и больше.       Чувство раздражения проходит вибрацией по всему телу, затрагивая кончики пальцев. Элизабет снова лазала по ее вещам. Присутствие младшей сестры в единственном месте, где Франциска может дать волю эмоциям, мгновенно ощущается, стоит лишь открыть дверь. Эта мелкая глухонемая сучка снова ворует ее косметику. — Элизабет! — кричит девушка, громко хлопнув дверью своей же комнаты, словно ее крик может вернуть её сестре слух. Ровно двадцать два шага до гостиной. Элли сидит на диване и читает книгу. — Вот ты где, глухонемая корова! — кричит старшая Допплер, попутно сопровождая свои громкие выкрики языком жестов. Элизабет отпирается, говоря, что ей всего восемь и в красной помаде она не нуждается. Рыжая твердо знает, что эта тупая идиотка врет.       Франциска Допплер устала разгребать дерьмо за всеми вокруг: за родителями, сестрой, даже, черт возьми, одноклассниками — все они будто ждут, когда хрупкая гимнастка сломается.       Каждый раз, идя привычной дорогой домой, она все больше понимает, как сильно ей не хочется заходить в этот чертов дом, который-то и этим словом назвать трудно. Она лишь открывает дверь, сбрасывает с себя кеды, которые давным-давно натирают ей и без того сбитые ноги, искренне надеясь тихо прошмыгнуть мимо родителей, чтобы не тяготить себя их разговорами.       Что-то заставляет девушку остановить и заглянуть в гостиную. Родители сидят в обнимку. Словно разрядом электрического тока по спине пробегают мурашки. В руках у матери та дурацкая шапка младшей сестры. Но ее обладательницы нет рядом. На часах двадцать два пятнадцать.       Стремглав Франциска летит по лестнице вверх и запирается в комнате, плавно сползая спиной по белому дереву двери. Подобрав под себя ноги, она лишь тихо начинает плакать. Дура. Дура. Дура.       Корит себя девушка, вспомнив утренний инцидент с младшей сестрой. Какая, к черту, разница брала она эту помаду или нет? Ведь если эта мелкая не вернется, то Франциска так и не сможет ее обнять.       На первом этаже слышен звук открывающейся двери, а затем голоса родителей. Малышка Элли вернулась домой. Допплер собирает всю волю в кулак и выходит из комнаты, будто не плакала, поджав ноги, двадцать минут назад. Стук сердца начинает ускоряться, как только девушка обнимает младшую сестру. Она дома. — Где тебя носило? — спрашивает Франциска, отстраняясь от Элизабет. Секунду спустя она замечает на губах сестры ту потерянную ярко-алую помаду. Звон пощечины. Допплер и сама не очень понимает, зачем это сделала. — Не трогай мои вещи! — шипит прямо в лицо сестры, а затем, развернувшись на пятках, удаляется прочь. Никто из ее семьи никогда не узнает, что стоило ей развернуться, как из глаз брызнули слезы. Слезы страха за эту глухонемую корову. Франциска Допплер начинает бояться саму себя. Магнус Нильсен сказал то, что ему не следовало. Допплер бежала от этой мысли уже несколько месяцев. — Ты ничем не лучше никого из этого города… — говорит Магнус сквозь зубы.       И он чертовски прав. Она и сама прекрасно это знает. От себя не убежишь. Дома Франциска по-обычному закроется в ванной. Будет натирать свою светлую кожу под струями холодной воды, в надежде смыть с себя произошедшее. Только подумать — секс в чертовой школьной раздевалке. С чертовым Магнусом Нильсеном. Прямо после чертовой тренировки.       Рыжеволосая оставит попытки издевательств над собственным телом тканевой мочалкой и выйдет из душа, укутавшись белым полотенцем. Привычно взглянет на свое отражение в зеркале и признает свое поражение. Она влюблена в проклятого Магнуса еще с восьмого класса. Какая нелепица. Франциска Допплер прекрасно осознает, что все происходящее окончательно испортит ее план сбежать из этого городишки.       В какой, черт возьми, момент она оказалась в постели Нилльсена? Тот самый противный и до того пронзающий своей прямотой голос в голове снова язвительно отзовется: «ты идиотка, Допплер!»       Франциска впервые за много месяцев с ним согласна. Она целует его в губы, а отстранившись, тут же хватает лежащую на полу красную толстовку. Почти такую же яркую как и украденная Элизабет помада. Магнус сжимает свою ладонь на ее предплечье и протягивает потерянный девушкой несколько недель назад кулон. — Где взял? — резко выхватывает свою вещь Франциска — Нашел под мостом. Допплер набирает в легкие воздух и с огромной долей страха и неуверенности в голосе говорит: — То, что мы трахаемся не означает, что ты должен обо мне все знать! Магнус лишь сажает ее рядом с собой. Касается холодными, словно айсберг, пальцами ее лицо и на выдохе говорит: — Я не хочу причинить тебе боль, я просто хочу узнать тебя настоящую… Внутри рыжеволосой отличницы на тысячи осколков разлетается целый мир. — Не сегодня, ладно? — тихо отвечает она.       Магнус отпускает ее предплечье, а она лишь тихо поднимается с кровати и уходит прочь. Черт возьми, Нильсен, она же открытая для тебя книга! Ты же сам все и так видишь. Или… Франциска Допплер слишком хорошо врет?