Моя история

      Осень над Такарой уже полностью вступила в свои права и бережно укутывала улицы города в желтые и багровые листья. Рваные серые тучи лениво ползли по небу, периодически скрывая за собой полную луну. Куда ни глянь, везде виднелись красные пятна, так похожие на кровь, и золотые горки. Только такое золото никому не было нужно… Черноволосая девушка-паладин стояла на крыльце своего дома. Её взгляд рассеяно блуждал по темной улице и было не совсем понятно видит ли она вообще что-нибудь. Сам дом и лужайки перед ним тоже были щедро усыпан листьями.       — Сколько же я проспала?.. — будто сама себе пробормотала она.       Такое случалось среди жителей Такары: неизвестная болезнь время от времени проявлялась в самых разных уголках города. Внезапно тот или иной житель засыпал, и уже ничего не могло его разбудить. Медицина в Такаре не была сильной стороной и скромно разводила руками в сторонке: дескать, причины неизвестны. А заболевшие лежали в домах и спали глубоким, беспробудным сном. Исход этой хвори был тоже разным: кто-то просыпался так же внезапно, как и засыпал, а кто-то спал десятками и сотнями лет, так и не приходя в себя.       Не избежала этой участи и девушка с необычным эльфийским именем — Мэллиэль. Буквально пару часов назад она открыла глаза и обнаружила себя в пустом, пыльном и темном доме. Сначала она вообще не могла пошевелиться, что напугало её до смерти. Тело, пролежавшее столько времени без малейшего движения, полностью онемело. Но, приказав себе успокоиться, она начала потихоньку разминать окоченевшие конечности. На удивление, мышцы довольно быстро вспомнили о способности сокращаться и уже через пару часов девушка, на плохо гнущихся ногах, выбралась из дома. В нос тут же ударил свежий воздух, а какофония запахов и звуков заставила её пошатнуться и ухватиться за косяк двери. Последняя возмущенно заскрипела, треснула и покосилась. Мэлл удивленно посмотрела на свои руки: от былой силы не осталось и следа. Так сколько же должно было пройти времени, чтобы дерево так обветшало?.. Если даже сделать скидку на влажный морской воздух и частую непогоду, по всему выходило, что спала она несколько десятков лет... Но что бы узнать точнее, нужно было спросить у кого-нибудь, а судя по пустынной улице, проснуться её угораздило посреди ночи. Конечно разделение ночи и дня в Такаре весьма относительно, но все же оно было. Судя по ощущениям, спать в ближайшие пару лет она, скорее всего не будет, и чтобы немного убить время до «утра», она решила еще немного размяться. Для этого она поковыляла за дом.       Первые пару часов боль была адская, и мышцы наотрез отказывались подчиняться. Особенно громко возмущалась спина, но Мэлл снова и снова заставляла себя двигаться и разминаться. Ноги все быстрее переступали по ковру из листьев, движения становились все легче и грациозней, а остановки для отдыха все реже. Через пару-тройку часов она наконец почувствовала, что тело её слушается.       — Для начала неплохо… — пробормотала она, разглядывая исхудавшие руки. Вдруг резкий звук раздался в предутренней тишине, и Мэлл даже не сразу сообразила, что эту трель выдал её желудок. Прислушавшись к себе, она не обнаружила, что испытывает зверский голод. Но это, скорее всего, было из-за того, что организм еще отходил от долгого сна, и девушка решила не искушать судьбу.       Подойдя к дому, она со вздохом ступила через порог. Пройдя в полной темноте через всю комнату, Мэлл ни за что не зацепилась. Почти… Девушка могла поклясться, что чертов стул стоял не там, где надо! Предмету мебели на это было абсолютно наплевать, даже в тот момент, когда Мэллиэль припечатала его коленкой. Больно припечатала. Вспоминая про себя всех драконов и мать их, она, уже осторожней, на ощупь стала пробираться к дальнему углу, где стоял комод. Такая осторожность оказалась лишней: больше ничего на её пути не встретилось. Нащцпав кончиками пальцев шероховатую поверхность комода, она уже смелее шагнула к нему. Легкими касаниями паладин пробежалась по витому узору боковой панели и сдвинула несколько элементов. Послышался каскад щелчков.       — Теперь можно и свет зажечь. — Пробормотала Мэлл.       Безошибочно найдя нужный отсек, она извлекла несколько свечей и спички. Вспыхнувшее пламя огонька больно резануло глаза. Мэлл, щурясь и чертыхаясь про себя, зажгла все свечи и расставила их по комнате. Постояв несколько минут, она дала глазам привыкнуть к свету и обвела уже освещенную комнату взглядом.       — Нууу… все не так уж и плачевно… — протянула девушка, почесывая затылок.       И действительно, внутри дом практически не пострадал. Кое-где потрескалась краска, все в пыли, стекла и зеркала грязные, но ничего более серьезного пристальный осмотр не обнаружил.       Взгляд наткнулся на небольшую лежанку возле кровати, и сердце пропустило удар. Дагаз… ее славный рунный волчонок. Она купила его незадолго до того, как уснула. Один из первых прирученных волков Такары. Мэлл с дрожью вспомнила тех диких, свирепых тварей, которые обитали в лесах вокруг города, и сколько жителей погибло от их зубов. А потом кто-то додумался их приручить…       В тот день она отправилась на остров к Хане чтобы купить хорошую крепкую броню. На оставшийся жемчуг рыжеволосая девушка предложила Мэлл выбрать питомца. Но брюнетка лишь ответила, что ей и с драконом мороки хватило и уже направилась к двери, но тихий вкрадчивый голос Ханы ее остановил.       — Не спеши, Мэлл. Подумай. Это не дракон, нечто совершенно новое. Они лишь недавно у меня появились. Этот питомец станет тебе верным другом. Он последний остался из этой партии, да и стоит недорого.       С этими словами девушка поставила на прилавок небольшое лукошко, накрытое покрывалом. Мэлл приблизилась и, протянув руку, приподняла уголок. Изнутри послышалось тихое рычание, и на нее уставились два желтых глаза. Отшатнувшись, паладинка посмотрела на торговку круглыми глазами.       — Посох мне в печень, Хана! Это что за чудо-юдо такое?       — Волчонок. — Пожала плечами та.       Глаза Мэлл полезли на лоб.       — Ты в своем уме?! Нам этих тварей в лесу не хватает? Теперь и в доме такого завести, что б ночью загрыз?       — Остынь-ка, дорогуша. — Голос Ханны внезапно стал серьезным, а взгляд колючим. — Ты же не думаешь, что я бы стала продавать жителям диких волков? Эти щенки особенные. Они уже приручены. Конечно, они могут вырасти жестокими хищниками, но это уже будет зависеть от хозяев.       Мэлл пристыженно потупилась и пробормотала извинения, затем неуверенно покосилась на лукошко, трижды повторила про себя, что еще пожалеет об этой авантюре и протянула Ханне жемчуг. Схватив корзинку, она почти выбежала из магазина и бросилась к старенькой лодке Тору, чтобы не передумать.       Придя домой, паладинка долго не решалась убрать покрывало. Незатейливое зачарование на нем пока не позволяло питомцу выбраться наружу. Но когда робкая возня в корзинке переросла в настойчивый скулеж, девушка поняла, что вечно держать его там не выйдет. Взяв в руки длинный посох, она осторожно поддела злополучное покрывальце и отбросила в сторону. И тут же на пол выкатился сине-фиолетовый шарик с голубоватой грудкой и снова два янтарных глаза уставились на девушку. Мэлл, в свою очередь глядя во все глаза на забавный шерстяной комочек, какое-то время не шевелилась и почти не дышала, но увидев, что это создание на самом деле не имеет ничего общего с дикими сородичами, протянула руку и волчонок, принюхавшись, тут же попробовал пальцы хозяйки на зуб. Больно совсем не было, и это вдруг рассмешило Мэлл. Потрепав пушистое чудо за уши, она подхватила его на руки и, уткнувшись носом в мягкий мех, прошептала.       — Дагаз… Я назову тебя Дагаз. Будешь моим другом?       В ответ щенок лишь лизнул ее щеку.       От нахлынувшего воспоминания на глаза навернулись слезы, а в сердце что-то кольнуло. Подойдя к лежанке, Мэлл наклонилась и взяла пыльное покрывальце. То самое.       — Прости дружок… — горло сдавило и губы шевелились почти беззвучно. — Не повезло тебе с хозяйкой.       Что с ним стало за это время? Может его кто-нибудь нашел и забрал? Может кому-то другому он стал другом и защитником? А может…       — Нет! — Мэлл встряхнула головой, пытаясь не думать о самом печальном развитии событий. Она обязательно разузнает что-нибудь о нем. И обо всем остальном. А сейчас убиваться и грустить не время.       Положив покрывало обратно в лежанку, она продолжила осмотр. Ах, да! Злополучный стул посреди комнаты. Как он там оказался — вопрос, ибо его место всегда было у стола под окном. Но размышлять над таинственным перемещением мебели времени не было, потому что желудок издал очередной вопль подыхающего оборотня. Мэлл пожала плечами и, прихрамывая (колено еще ныло), подошла к комоду. Пошарив рукой по внутренней стенке, она услышала еще один тихий щелчок, и в одном из отсеков открылся потайной ящичек. В нем лежали несколько конвертов, пара свертков и несколько небольших мешочков. Она взяла один из них, и на ладошку со звоном посыпались золотые монетки. Подсчитав и прикинув сумму в оставшихся мешочках, она закусила губку.       — М-да… не густо, но на первое время хватит.       Быстро высыпав монеты обратно, Мэлл накинула плащ и вышла из дома.