От любви до ненависти

Джон работал у Глэдстоунов уже семь лет, с момента побега из дома, последние три года - в качестве "дворецкого", излюбленной игрушки этой избалованной Сильвии. Нет, настоящим дворецким был Эдмунд, годившийся близнецам в отцы и отлично знавший все нюансы и тонкости этой работы. Сильвии же просто нравилось называть Джона именно так - и это было довольно невинное желание, по сравнению с остальными. С тех пор, как она обнаружила его к ней интерес, любимым развлечением волчицы стало дразнить бедного Джона всеми доступными способами. Если бы он не испытывал столько благодарности к её отцу за спасение, уже давно бы или сбежал, или сорвался и сделал всё то, на что хозяйка так отчаянно его провоцировала. Основным проклятьем Джона были его сила и аппетит, причем одно проистекало из другого. Уже с детства он ел за троих, а под хорошее настроение и за пятерых, и родителей это, мягко говоря, пугало. При этом сытый Джон был гораздо сильнее любого взрослого, например, мог с лёгкостью поднять шкаф, чтобы помочь матери во время уборки. В школе его побаивались и уважали, младшие сестры с его помощью отшивали нежелательных поклонников в три слова, брат тоже знал, за чью спину можно спрятаться. В общем-то всё бы оно ничего, но для средней по достаткам семьи прокормить пятерых детей, из которых один ест как не в себя, потихоньку делалось всё труднее, тем более что аппетиты Джона росли вместе с ним. И однажды, подслушав, как мать плачется отцу на вечную нехватку денег и жалуется, как же её измотало уже обжорство старшего сына, парень не выдержал, собрал кое-какие вещи, которые считал своими, и сбежал из дома. Выглядел он старше своих четырнадцати лет и надеялся найти какую-нибудь подработку, чтобы себя прокормить. Что ж, крепкие сильные руки много где могли пригодиться, но платили ему ничтожно мало, а голодный Джон делался слабее полузадушенного цыпленка. Вот тогда-то, уже отчаявшись и не зная, куда идти, он и познакомился со старшим Глэдстоуном. Когда посреди дороги последний чинил машину, и внезапно сломался домкрат, проходивший мимо Джон удержал машину в последний момент перед тем, как та раздавила бы отца семейства. Правда, жрать после такого подвига захотелось так сильно, что парень чуть не упал в обморок; к счастью, Глэдстоун быстро понял в чём дело и отвёз нежданного спасителя в ближайшую кафешку, где Джон впервые наелся так, что больше не лезло. Сила парнишки впечатлила бизнесмена, они разговорились, и Глэдстоун предложил на него работать, пообещав кормить сколько надо. Поначалу Джона определили кем-то вроде подсобного рабочего: поднять, перенести, согнуть, переломить. Параллельно с этим с ним занимались охранники Глэдстоуна, он планировал вырастить из Джона телохранителя убойной силы. Но... в какой-то момент немного неуклюжий и перед всеми извиняющийся двухметровый качок приглянулся Сильвии, и она вытребовал у отца Джона в качестве "дворецкого". Первое время он просто красиво маячил за спиной и подавал чай, каждый раз про себя молясь, чтобы ничего не пролить или ненароком не разбить дорогой фарфор, просто поставив чашку на стол чуть энергичнее, чем надо. А потом... потом на свою беду он начал сохнуть по своей капризной избалованной хозяйке. И всё было бы не так уж плохо, но однажды Сильвия застукала его, подглядывающим за её нескромной утренней игрой с одной из своих игрушек. И началось. То бретелька на майке соскользнет, то жук под платье залетит, то спинку нужно потереть. Джон терпел, иногда ему казалось, что он начинает получать удовольствие от этой извращённой игры. Он точно знал, где в какой комнате удобно подглядывать и когда шанс увидеть что-то поинтереснее особенно велик, и ему даже было интересно: как далеко позволено будет зайти сегодня? В тот день Сильвия притащила с собой какую-то девушку, хромая на одну ногу. Оступилась, видите ли, на ровном месте. И всё как обычно - там погладь, тут подуй, а когда молния в его брюках готова была разойтись от излишнего давления изнутри - "иди отсюда, и быстрее" - и на девушку на кровати голодные взгляды бросает. Не успел из комнаты выйти, сразу позвали в главную комнату: кто-то из гостей Сеймура разбуянился. Пока то да сё, пока буяна утихомирили, пока отбился от гостей, спорящих, "сколько же этот мамонт может съесть и не лопнуть"... Времени, в общем, прошло прилично. Джон уже шел в свою комнатенку, как его перехватила нынешняя гостья Сильвии в компании с незнакомой девушкой и направила в уже знакомую спальню. Явно уходили впопыхах, ещё и платье на рыжей было из принадлежащих Сильвии. Но вроде ничего не украли (не считая платья), а что сбегают - так скатертью дорога. Джон всегда немного ревновал хозяйку к каждому новому увлечению и не собирался их удерживать, напротив, поспешил к Сильвии, втайне надеясь, что она не до конца удовлетворена и позволит ему наконец сделать то, о чём так давно мечталось. Увиденная в спальне картина ошарашила не хуже удара лопатой по голове. Сильвия, обнаженная, со связанными за спиной руками, явно после бурного секса, ёрзает по кровати в невероятно соблазнительной позе, причём ёрзает так, будто того, что было, ей не хватило. - Госпожа, вам помочь? - Джон осторожно вынул трусики изо рта хозяйки и, не удержавшись, немного жамкнул её оттопыренную попку. "Когда ещё такая возможность предоставится, в конце-концов?" - Да! - рявкнула девушка, - догони тех двух, сейчас же, я им... - Сожалею, госпожа Сильвия, ваши гостьи буквально только что отъехали, - дворецкий еле сдержал довольную усмешку в голосе. Немного поколебавшись, он решил, что помирать, так с музыкой, и просунул ладонь хозяйке между ног, с восторгом первооткрывателя ощупывая разгорячённую влажную плоть. - Я этого так не оставлю, пусть вышлют погоню и... оооу! Джон! Ты... ты что себе позво-ооо!...позволяешь? - Простите, госпожа Сильвия. - выдохнул полупьяный от собственной наглости Джон, только что влезший двумя пальцами внутрь, - мне показалось, вы несколько взвинченны и вам необходимо сбросить напряжение. Пальцы пролезли ещё немного вглубь, погладили изнутри, вышли почти до конца и снова вошли на всю длину. Было горячо и скользко, пальцы скользили туда-сюда практически беспрепятственно. "Что за чушь я несу?!" - Я не просто взвинчена, я в бешенстве! Но это не значит, что я разрешала... хххаххх!… Пальцы увеличили скорость. Джон перевёл дух и понял, что последнюю минуту даже дышать забыл. - Вы сейчас слишком на эмоциях, чтобы нормально рассуждать. Просто позвольте о вас позаботиться. "Нет, меня за такое точно прибьют" - И ничего я не позволяю! - простонала Сильвия, нетерпеливо двигая задом. Джон шумно сглотнул и принялся возиться с молнией на брюках. - Даже и не думай... что... что ты делаешь? Только попробуй, я ж тебя... Ааауч! С ума сошел?! Дворецкий, уже вошедший наполовину своим членом, только сжал бёдра Сильвии покрепче и протолкнул своё хозяйство глубже, на всю длину. Волчица выдала весь запас ругательств, какие знала, перемежая их стонами, сначала протестующими, потом всё больше полными наслаждения, но Джон уже мало соображал, что она там произносит. Он двигался всё увереннее, всё быстрее, балдея от новых для себя ощущений и от того, что сбывается мечта сделать это с обожаемой, хоть и вредной, хозяйкой. Вот по её телу прошла еле уловимая дрожь, всё внутри сжалось, громкий, протяжный стон - и Сильвия обмякла в руках Джона, тяжело дыша. Само осознание того, что это он заставил девушку кончить, привело и дворецкого к финишу; излившись внутрь и находясь в прострации от переполняющего всё тело кайфа, он кое-как развязал ленту, стягивающую руки Сильвии за спиной, и только после этого откинулся на подушки, чувствуя себя где-то очень близко к раю. "Всё, вот теперь пусть что хочет со мной, то и делает" Волчица медленно разогнулась. Потёрла затёкшие запястья. Подползла к Джону и ткнула локтем под ребро. - Эй, громила, ты чего это разлёгся? Сегодня ночью полнолуние, вечер уже на подходе, ты даже не представляешь, насколько я голодная! Тут и дурак бы понял, что речь не о еде, так сексуально она простонала последнее слово. - Так что давай, раз начал, доводи дело до конца, и только попробуй выдохнуться на середине! Всю ночь мне будешь впахивать, как миленький! И одежду сними, это просто невежливо - удовлетворять свою хозяйку, будучи одетым! ...Дальнейшее было как в тумане, множество самых разных поз, нескончаемая череда оргазмов, воздух, насквозь пропахший страстью. На спине и плечах - узор из укусов и царапин, а ведь Джон не обладал регенерацией оборотней! Впрочем, царапины волновали его сейчас меньше всего. Главное, что в их бешеном секс-марафоне Сильвия выдохлась первой, просто отрубилась, пока Джон в очередной раз приходил в себя. Рассудок медленно возвращался на рабочее место, и громила, мягко говоря, запаниковал. Всё, за такое его убьют! Медленно и мучительно, потом заплатят некроманту, воскресят и снова убьют. Трясущимися руками он накрыл спящую Сильвию одеялом и пулей помчался к себе. Бежать! Пока ещё живой, пока в тюрьму не отправили или ещё как не наказали. И пофигу, что потом хозяйка сама настаивала на продолжении, она же вредная, так просто такое самоуправство не простит. Но, видимо, слишком много сил потратил герой-любовник, да и время было позднее... В общем, звёзды были не на стороне Джона и он так и заснул в своей комнате поперёк кровати, даже толком не одевшись. Проснулся он от тычка под ребра и понял, что попал. Рядом с кроватью стояла Сильвия. Очень злая Сильвия. - Значит так! - она сердито пнула его ещё раз. - Ты меня разозлил, Джон, и сильно! И я тебя так накажу, так накажу... Вот придумаю как именно, и берегись! До тех пор ты под домашним арестом, и даже не пытайся бежать, я комнату магически запечатала, так что будешь каждый раз только молнией по носу получать. И она удалилась, громко хлопнув дверью. Джон откинулся головой на подушки. Сразу убивать не стали, уже хорошо. Хорошо ведь? Арест продлился два дня. За это время исправно приносили еду, но никто и словом с ним не обмолвился. Насчёт опечатывания комнаты оказалась правда, даже при попытке высунуть руку в окно, руку откидывала назад невидимая стенка, а по пальцам больно било молнией. На третий день Джон внезапно отключился сразу после завтрака. Очнувшись в уже знакомой спальне, обнаженным, с привязанными к изголовью руками, мигом понял, что наказывать будут сегодня, и, признаться, сильно струхнул. Из тёмного угла вышла Сильвия, одетая в настолько сексуальное бельё, что Джон чуть слюной не захлебнулся. В руках она держала новехонькую плётку, сердито постукивая концом рукоятки по ладони. - Джон, хочу сразу сказать: ты тупой неуклюжий громила! Ты... Ты... Да у меня даже наручников для тебя не нашлось, таких, чтоб застегнуться смогли, идиот, как вообще можно быть таким здоровенным?! Джон как мог пожал плечами. Хрен с нею, пусть убивает, всё равно умрет счастливым, такое зрелище перед смертью. Адово сексуальное бельё, просто глаз не отвести! Сильвия тем временем вскарабкалась на кровать, встала во весь рост, замахнулась плёткой. Опустила руку, так и не ударив, примерилась ещё раз, отшвырнула плётку в сторону, сердито плюхнулась Джону на грудь. - Ну вообще трындец! Я же говорила, не люблю такое! И как тебя наказывать теперь, ты, маньяк-насильник? Она склонилась вперёд, зажала нос Джону, потянула его голову вправо-влево. Поджала свои сочные вишнёвые губы, несколько раз тыкнула пальцем дворецкому в лоб. - Ладно, придумала. Будет тебе зуб за зуб, поступлю с тобой так же, как ты со мной, это будет справедливо, и это будет отличным наказанием! Она притащила свою заветную коробку, достала из неё самый большой из вибраторов, просто монстр среди вибраторов, задумчиво так повертела в воздухе, поднесла к наполовину восставшему члену Джона (это всё белье, на всю эту кружевную эротику невозможно смотреть и не возбудиться!). Сравнила размеры. - Ну вот, чуть покрупнее твоего, конечно, но для наказания это даже лучше. Как думаешь, его сразу в тебя засунуть, или сначала мелкими подготовить? Джон от ужаса даже говорить разучился, а Сильвия... Сильвия со смехом убрала вибратор обратно в коробку. - Джон, видел бы ты сейчас своё лицо! Поверил, да? Ой, умора! Ты такой забавный, когда пугаешься. Она снова села к нему на грудь, поправила прядку волос, склонила голову набок. - И как тебе не стыдно, воспользовался беззащитностью своей хозяйки? Хотя ничего удивительного, если хозяйка так невероятно прекрасна, но это совсем, совсем не оправдание! Приспустила бретельки лифчика, обнажая свою грудь, задумчиво так принялась её ласкать. - А вот у Люси они больше, чем у меня, но мои же ведь тоже красивые, правда? - Госпожа Сильвия, у вас самая прелестная грудь из всех, что я видел! - совершенно искренне выдохнул Джон. - Можно подумать, прям ты их так много видел, - закатила глаза волчица, но было видно, что эти слова ей понравились. - Хотя, - она опустила взгляд вниз и легонько царапнула коготком сосок дворецкого, - у тебя она так прокачана, что если затянуть в лифчик, получится ничуть не хуже моей. Ты когда-нибудь носил бюстгальтер, а, Джон? И она заливисто засмеялась. Опять. Прям как будто другого объекта для веселья вообще не существует. - Я не могу, краснеешь как девчонка! И это-то после всего, что натворил, негодник. Сильвия подтянулась ближе, теперь её раздвинутые ноги были практически на уровне лица Джона, дворецкий нервно сглотнул: так близко его ещё не допускали. Если, конечно, не считать последнего безумия, но визуально он ту ночь вообще не запомнил, только сумасшедшую смесь эмоций и ощущений. А Сильвия, чтобы окончательно его добить, сдвинула трусики в сторону, открывая Джону полный обзор. - Обидел мою девочку, ай-яй-яй, как не стыдно, - девушка принялась поглаживать себя пальцами, перебирая розовые складочки и иногда раздвигая их в стороны, тогда дворецкий мог видеть постепенно увлажняющийся вход в её лоно. - Ну же, давай, попроси у неё прощения! Как следует попроси! Она опустилась Джону на лицо, тот осторожно несколько раз лизнул приоткрывшуюся щель, за что и получил щелчок по лбу. - Нет! Не так! - хозяйка сердито упёрлась кулачками в бока. - Вяло совсем, без энтузиазма, разве так извиняются?! Надо от всей души, чтоб я прочувство... ооо! Да, так... так значительно доходчивее! И дальше пошли нечленораздельные мычания и полувнятные стоны, потому что осмелевший Джон принялся работать языком как следует, пролезая им так глубоко, как только мог достать, вылизывая там, внутри, расцеловывая снаружи, припадая к чувствительному бугорку и вновь извиваясь внутри. Сильвия блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь неожиданно умелыми действиями, или дело тут было не в умении, а в энтузиазме? Наконец она отодвинулась назад, тяжело дыша, потрепала Джона по щеке. - Ну вот, другое дело, можешь ведь, если захочешь! Держи, это в знак вашего примирения. И впервые за все время службы Джон получил от своей хозяйки настоящий, горячий поцелуй. - Вот так, а теперь продолжим наше наказание. "Наказание? Она серьёзно называет всё происходящее наказанием? Если так, я готов совершать провинности хоть каждый день!" Сильвия ловким движением развернулась к нему спиной и, не сдержавшись, ахнула. Член Джона в полной боевой готовности возвышался к потолку, а видела она его впервые, три дня назад было не до смотрин. - Ничего себе махина! Нет, я, конечно, ещё в тот раз поняла, что немаленький, но это... Джон, нахрена ты себе такого монстра отрастил?!!! - Вы уж извините, госпожа Сильвия, он как-то сам такой получился, - пробормотал громила, тема излишне больших размеров всегда была для него весьма болезненной. - Сам он, - фыркнула Сильвия, бесцеремонно хватая подрагивающий стержень ладонью и сжимая чуть сильнее, чем надо. - Слушай, я не пойму, как в меня вообще столько влезло? Ты в прошлый раз точно один был, без друга? Ну, у которого был бы поменьше? - Нет, госпожа, без друга, - простонал Джон. - Хм. Всё равно не верю. С тебя и соврать станется. Придётся проверить! И смотри, если что, ещё и за враньё накажу! Девушка снова развернулась к слуге лицом, сняла трусики и стала примеряться к гордо торчащему члену. Чуть потёрлась о него передом, накрыла нижними губами алеющую головку, позволила разгорячённому стволу проникнуть внутрь примерно на треть, замерла, поглаживая низ живота. - Ну по толщине по крайней мере как-то влез, -возбуждённо произнесла Сильвия, чуть покачивая бёдрами и вынуждая член покачиваться вместе с ней, - Посмотрим, что там у нас с длиной. Одним движением она насадилась до конца, тут же тяжело задышав. - Мама дорогая... натуральный монстр! - Госпожа Сильвия... - Лежи, не шевелись - прибью!!! Всё же в тот раз она была довольно растянута своей любимой фиолетовой игрушкой, а теперь член Джона еле втиснулся, заставив всё внутри дрожать от напряжения и наслаждения одновременно, заполняя собой буквально каждый свободный миллиметр. Сильвия осторожно двинула бедрами вверх, снова опустилась вниз. Ещё раз туда-сюда, более уверенно и размашисто. На лице её читалось нескрываемое удовольствие, пальцы сами собой легонько скребли грудь Джона, задница так и шлёпалась о мускулистое тело. Запрокинув голову и прикрыв глаза от наслаждения, Сильвия скользила вверх-вниз вдоль члена своего дворецкого, по всей длине, то мучительно медленно, иногда сжимая его посильнее своими стеночками, то насаживаясь резкими, порывистыми движениями, от которых Джону совсем уж сносило крышу. Изголовье кровати ходило ходуном, Джон, не сдерживаясь, стонал и хрипел, пытаясь как-то вырваться и самому задать ритм, но магические ленты не давали; всё, что он мог, - толкаться бёдрами навстречу движениям хозяйки. В какой-то момент выдержка Сильвии закончилась и девушка принялась скакать на своем слуге во всю силу, быстро, размашисто, охая и ахая так сладострастно, что можно было кончить лишь от звуков её голоса. И Джон не сдержался. Сильвия только ахнула, почувствовав, как внутрь выплёскивается горячая жидкость; парой мелких, прерывистых рывков максимально насадившись на Джона, она также достигла оргазма. Изогнулась назад, смакуя этот момент, потом сложилась пополам, притянула голову Джона за волосы поближе, впилась в его губы жарким, хищным поцелуем, ослабила захват и, тяжело дыша, прорычала, глядя глаза в глаза: - Ещё раз раньше меня кончить посмеешь - найду того, кому пороть понравится! Потом легонько куснула дворецкого за нижнюю губу и вся из себя довольная распласталась по его широкой груди. - Хотя нет, не хочу тебя ни с кем делить, даже Сеймур обойдётся. И вообще ты не в его вкусе. Так что придётся и дальше тебя самой наказывать, и почаще, а то совсем от рук отбился... и прекрати лыбиться как придурок, ты должен выглядеть раскаявшимся и виноватым! - Простите, госпожа Сильвия, - Джон, как мог, постарался нацепить на лицо серьёзное выражение. Пожалуй, при таком раскладе он теперь и впрямь будет совершать оплошности гораздо чаще обычного...