Ветеран 2: Жара

      Я сидел в машине и ждал, когда приземлится нужный мне самолёт. Я пытался представить, что я буду говорить при встрече, но не мог подобрать нужных слов. В конце концов я решил «действовать по обстоятельствам».       Я не видел своего отца пять с лишним лет. И даже после того телефонного разговора меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, я был рад положить конец нашей разлуке и с нетерпением ожидал нашей встречи. С другой — слова Джека не дали мне никакого облегчения. Скорее наоборот, я все ещё чувствовал себя виноватым за всё то, что тогда случилось. Я так и не смог простить себя за ту историю с Джейсоном, хотя и понимал что разлитый по полу виски обратно в бутылку не залить.       10:19 утра. Я провёл в машине несколько часов в ожидании. Ехать домой мне совсем не хотелось, как и спать. До прибытия нужного мне самолета оставалось несколько минут и я настраивал себя на то, что скоро я наконец-то встречусь со своим отцом. Нам, ветеранам разных войн, теперь было о чем поговорить. Джек участвовал в боевых действиях в Персидском заливе, а я последние пять лет провёл в Афганистане и Ираке. Я не планировал своё возвращение в США, но помогла трагическая случайность. В ходе одной из операций наш конвой попал в засаду. Почти весь наш отряд остался там навечно в ходе последовавшего боя с боевиками. Мой друг Франко, с которым мы познакомились в первый же день моего прибытия в Ирак, ценой своей жизни вытащил меня из горящего «Патриота». Не в силах пошевелиться, я был вынужден наблюдать, как его бездыханное тело упало на песок, а то, что минуту назад было его мозгами, оказалось на моей форме и лице. В бессильной злобе я наблюдал, как гибнут мои боевые товарищи, не замечая, что и сам весь уделан в крови и мозгах. Все, что я осознавал — это то, что не могу пошевелиться и подняться на ноги. Я настраивал себя на то, что скоро боль прекратится, а при зачистке боевиками я ничего не почувствую и не успею понять, что произошло. Перед глазами проплывали лица Джейсона и моей мамы и я молился о том, чтобы у меня получилось встретиться с ними и попросить прощения за все.       Мне повезло. Поддержка с воздуха прибыла быстро и меня отправили в госпиталь, где я провёл шесть месяцев. За это время я понял, что больше не хочу быть военным, но я не хотел возвращаться в родной Либерти-Сити — и так две недели назад я оказался в Вайс-Сити.       Вынырнув из воспоминаний, я вытащил сигарету из пачки. Прикурив, я вышел из машины и запустил дым в легкие.       В этот момент я увидел самолёт, который заходил на посадку. Судя по времени, это был нужный мне рейс. Я докурил сигарету, отбросил в сторону окурок, закрыл машину и направился ко входу.       Через несколько минут начали выходить люди. Я стоял у выхода и случайно услышал диалог семейной пары:       — Я бы с радостью помог тебе со встречей, но мне нужно в отель. Кто-то перед отлетом нажарил слишком много блинов. — лысый толстяк в белой рубашке-поло и синих брюках обращался к своей жене в зеленом платье и чёрной шляпе — Их надо переварить…       — Но это же был церковный завтрак, Гомер!       Я отвёл взгляд от них и посмотрел в сторону парковки, где уже стояли несколько автомобилей такси. В этот момент в кармане начал вибрировать айфрут. Я повернулся в сторону входа, доставая телефон…       Я увидел его. Он шёл не торопясь, одной рукой держа телефон у уха, а второй — чемодан на колесиках. Я нажал клавишу сброса и поспешил к нему. Как только он увидел меня, он сначала остановился как вкопанный, а затем бросился ко мне. Чемодан выпал из его рук. Я обнял своего отца, затем подошёл к упавшему чемодану и подхватил его.       — Это и в самом деле ты, сынок… — голос Джека дрожал. — Как я рад видеть тебя живым.       Я не смог выдавить из себя слов, поэтому кивнул. Выйдя из аэропорта, мы направились к парковке.       Уже на улице я смог его рассмотреть как следует. Годы не прошли бесследно для Джека. Короткая стрижка сменилась редеющими волосами, появились морщины. Но в глазах его проблескивала жизнь, хотя я готов был поспорить на что угодно, что ещё неделю назад там не наблюдалось того блеска, который присутствовал сейчас.       Дойдя до машины, я погрузил чемодан в багажник. Сев за руль, я завёл мотор. Джек сел рядом и мы тронулись в путь до моей квартиры.       Я чувствовал, что Джек буквально пожирает меня глазами. Я знал, что у него накопилось много вопросов, как и у меня к нему. Но я не мог открыть рот и заговорить. Так мы и провели дорогу до дома — в тишине и молчании. Я поставил машину в гараж, забрав из багажника чемодан и мы вместе направились в квартиру.       Первым молчание нарушил Джек:       — Ты неплохо устроился, сынок.       — Мне повезло. — с этими словами я прошёл к холодильнику, и достал оттуда бутылку виски. Бросив по паре кубиков льда в два стакана, которые стояли на столе рядом с холодильником, я наполнил их и подал один стакан Джеку. Второй взял я сам.       — За встречу!       В этот момент ожил мой телефон. Я поморщился, не успев сделать глоток и поставил стакан на стол. Покачав головой, я поставил стакан на журнальный столик и ответил на звонок.       — Алекс, дррррууууг мой, — голос Фила рокотал громче пулемета М60. Я поморщился и слегка отставил телефон от уха, чтобы не оглохнуть и пожал плечами. Интересно, он пил?..       — Привет, Фил, — ответил ему я. — Я посадил Сару в самолёт…       — Я знаю, она звонила мне, уже долетела нормально. Я просто звоню, чтобы сказать тебе спасибо за все. Ты занят? — его голос звучал уверенно и трезво.       — Немного. Я дома, сижу с отцом…       — С отцом? Военный, про которого ты рассказывал? — встрепенулся Фил. Я улыбнулся.       — Он самый. Приезжай, познакомлю вас.       — Понял, дружище, скоро буду, — с этими словами он отключился.       — Кто это был? — спросил Джек.       — Мой первый друг в этом городе, Фил Кэссиди. Местный торговец оружием. Давай, выпьем — и я все тебе расскажу.       Джек осушил стакан залпом, я сделал два маленьких глотка и повёл его на балкон. Вытащив сигарету из пачки, я зажег ее и начал говорить:       — Выписавшись из госпиталя, я приехал сюда…       К тому времени, когда я закончил говорить, Джек успел выпить ещё один стакан виски, а я — допить свой до конца. Он слушал внимательно и качал головой, иногда задавая вопросы. Я понимал, что в глубине душе он не одобряет того, чем я сейчас занимаюсь, но он ничего мне вслух не говорил про это. Наконец, я закончил рассказ и потянулся за новой сигаретой. И тут Джек меня удивил — жестом он попросил меня дать сигарету и ему, что я и сделал.       — Двадцать лет не курил, — вздохнул он. — Удивляюсь, как за эти пять лет я не поддался такому соблазну. Я слишком стар для всего этого…       — Пап, не говори так, — улыбнулся я. — Ты все тот же подтянутый бравый солдат, каким я тебя вспоминал в армии.       — Эх, сынок. В мои пятьдесят девять-то…       — Всего-то? Ты ещё крепкий орешек, — я похлопал его по плечу. Он не сдержался и притянул меня к себе. Я крепко обнял его. Я понимал, что он до сих пор не верит в то, что я жив, не погиб в Ираке — и ему сложно поверить в то, что сейчас он стоит на балконе шикарной квартиры возле бассейна, любуется красивым видом на город и океан, а рядом я — живой и невредимый.       Я слегка отстранился от него и сел на стул рядом со столиком, Джек сидел рядом.       — Мне все ещё плохо, пап, — заговорил я и отвёл в сторону взгляд. — Джейсон… Он умирал у меня на руках. Тогда, когда я думал, что не выживу — я вспоминал его и маму и надеялся, что скоро смогу попросить у них прощения за всё… И до сих пор почти каждую ночь я вспоминаю этот проклятый день… — я не заметил, как мои руки сжались в кулаки.       — Успокойся, сынок, все позади…       — Я достану этих подонков, чего бы мне это не стоило, — проговорил я. — Я уже знаю их имена. Я знаю, из-за чего его убили. Я должен был отговорить его в тот день и остаться с ним, а не зависать с той девчонкой, чьё имя я даже не помню…       — Успокойся! — Джек повысил голос. — Что случилось, то и случилось. Это была и моя вина тоже, что не смог на него повлиять. И я прошу тебя — даже не думай об этом. Оставь все дерьмо в прошлом, сынок, и живи дальше. Ты не представляешь, как я рад тому, что ты жив. И я не хочу потерять ещё и тебя в стычке с бандитами. Оставь их — Джек посмотрел мне прямо в глаза. — Господь их накажет без нашего вмешательства.       Я налил себе новый стакан и заполнил стакан Джека. После глотка Джек сказал:       — Расскажи-ка лучше о службе, сынок.       Я открыл рот, но сказать не успел ни слова — ожил телефон. Я достал и увидел номер Фила.       — Я возле двери, открывай.       — Хорошо, сейчас.       Спустя несколько секунд моя права рука тряслась — рукопожатие Фила было чересчур крепким и энергичным.       — Я принёс старого доброго самогона — пророкотал Фил, вытащив из пакета две пластиковые бутылки. Я улыбнулся.       — Пошли на балкон.       Спустя две минуты Фил и Джек знакомились друг с другом. Фил поставил на стол бутылки со своим самогоном. Я жестом незаметно показал Джеку, что эта дрянь — настоящая отрава. Джек подмигнул в ответ.       — Повезло тебе с сыном, Джек — прогрохотал Фил. — Парень хороший солдат, и с оружием он разбирается мастерски — но я все-равно лучше — он расхохотался. — Горжусь тем, что дружу с ним и очень рад познакомиться с тобой. Предлагаю выпить за встречу.       Мы показали ему, что наши стаканы полные, но Фила это не смутило. Я принёс из кухни третий стакан, который он тут же начал заполнять своим самогоном. Резкий запах сразу ударил мне в нос и я порадовался, что мы сидим на открытом воздухе.       Стукнувшись стаканами, Джек с Филом залпом осушили свои, а я сделал маленький глоток.       — Ты хотел рассказать про свою службу в армии — напомнил Джек. Я кивнул в ответ.       — О! Я тоже хочу послушать! — оживился Фил.       Я вытащил сигарету, зажег ее и начал рассказ.