Я за тобой...

Вернуться в сознание было очень непросто — в раскалывающейся голове стоял монотонный гул, а под веки будто сыпанули крупного песка. Когда я проморгалась, я обнаружила себя на одной из длинного ряда коек, в окружении невзрачных серых стен общей камеры родного детдома. ~Я вернулась?.. Я в своём мире...~ Упав обратно на жёсткий матрас, я безуспешно попыталась собраться с сумбурными мыслями. ~Почему он оставил меня? А что, если я больше никогда его не увижу?~ Последний вопрос, заданный самой себе, заставил сердце сжаться от тупой, ноющей боли, а слёзы — навернуться на глаза. ~Я не верю, что не было другого выхода! Да, я теперь "дома"... Только на кой чёрт мне это нужно?! Я снова одна, снова в этих ненавистных мне стенах...~ ~И никогда больше я не вернусь туда, где мы были вдвоём... Где мы были счастливы...~ Моё лето кончилось, наступила бесконечная мрачная осень... Жизнь пошла дальше своим чередом. Не было ни одной ночи, чтобы я не рыдала, уткнувшись лицом в подушку, а дни я проводила в одиночестве, замкнувшись в себе. Мои соседки, конечно, заметили изменения во мне — от вечно неунывающей заводилы и души компании не осталось и следа. Я больше не общалась ни с кем, психуя в ответ на любые попытки поговорить, чтобы успокоить или хотя бы понять, что со мной произошло. Мне не были нужны их утешения. Я просто желала, чтобы меня оставили в покое, забыли о моём существовании. Забившись в угол, я сотни, тысячи раз прокручивала в голове эти две недели, самые счастливые недели в моей жизни, переживала их заново и молила вернуть меня туда. В "Совёнок". К Артёму... Я не хотела, не могла верить, что всё закончилось так... ~И... что мне делать дальше? Привыкать к новой... то есть к "старой" жизни? А нужна она мне после того, что мне дали ощутить там, в лагере?...~ ~А что, если это был просто сон? Что если весь этот лагерь, Артём, это "бесконечное лето" — это просто глупая, детская мечта? Может быть, это просто злые игры моего взбунтовавшегося подсознания и мне просто привиделось всё это?~ Эта жестокая догадка, пришедшая ко мне в одну из бессонных ночей, сильно повлияла на меня. Когда я очнулась в детдоме — внутри меня что-то надломилось. А теперь, кажется, это что-то сломалось окончательно... Меня как будто выключили. Как будто наступил конец света, оставивший за собой лишь дымящиеся руины. Локальный армагеддон в отдельно взятой душе. Моей душе. И похоже, что прежней я не стану уже никогда. Я не знаю, откуда взялась эта пустота внутри. Вероятно, это какая-то защитная реакция уставшего страдать разума. Но альтернатива ему — безумие, так что, наверное, это лучший вариант... А вскоре со мной произошёл случай, заставивший ещё больше погрузиться в себя... У нашей милой воспитательницы была одна интересная привычка: перед каждым ужином она выбирала жертву, иногда за какие-то провинности, а чаще просто так, и отчитывала её перед всей группой. И как-то так сложилось, что, в очередной раз, этой жертвой стала я. Она что-то вещала, с выражением важно надутой жабы на своём мерзком лице. Что-то про недостойное поведение, про жалкое будущее, что меня ждёт, и прочий бред. ~Как же мне это осточертело...~ Я досадливо прервала её: Алиса: Захлопни свою пасть. Матильда Лаврентиевна: Что-о-о? Алиса: Уши заложило? Так сходи прочисти, только от меня отвали. Оправившись от шока, она залепила мне звонкую пощёчину, от которой я даже пошатнулась. Но ни боли, ни страха я не почувствовала. Все мои чувства остались там, в "Совёнке". К чему они мне теперь? Я смеялась ей в лицо, не боясь последствий. Наплевать, хуже уже не будет. Некуда. Она грубо тащила меня за руку. Я знала куда — в карцер, конечно. Я не была против, по крайней мере это освободит меня от нелепых и глупых попыток моих "подруг" залезть ко мне в душу. ~Всё равно они не поймут. А если и поймут — то не поверят. Я бы не поверила, будь я на их месте.~ ~Да и даже если поверят... На черта мне это? Это не вытащит меня отсюда и не вернёт мне Артёма.~ Эта оскорблённая старая дура что-то угрожающе шипела мне про то, что я отсюда не выйду до конца своего пребывания в детдоме, что она устроит мне "сладкую жизнь". ~Да пожалуйста, устраивай, мне всё равно. Я уже сдалась... Покорилась судьбе. Если ей так нравится играть со мной, как утлой лодочкой в бушующем штормовом море — чем я могу ей помешать? К чему бессмысленные, жалкие потуги? Не в моих скромных силах что-то изменить.~ За моей спиной захлопнулась дверь, оставляя меня в долгожданном одиночестве... Часы шли за часами, дни за днями. Меня ни на минуту не выпускали из моей одиночной камеры самого строгого режима, как злостнейшего преступника. Единственным моим посетителем была Матильда Лаврентиевна, которая приходила только для того, чтобы принести мне еду и в очередной раз поглумиться надо мной. Я старалась не слушать её нотации, мне и без них было тошно. Я угасала с каждым днём, как таящая свеча. Я уже уверилась, что всё то, что произошло в лагере, да и сам лагерь — это просто плод моей фантазии... ~Когда в жизни всё настолько плохо — мозг пытается вообразить что-то хорошее. Если счастья нет — можно же придумать его, правильно?~ ~Но, если это действительно так, и счастье моё выдумано... Зачем мне дальше жить?~ Я горько усмехнулась сама себе: ~Всё, Двачевская, это уже край, о суициде начала думать...~ ~Да и в любом случае, способов покончить с собой у меня нет. Разве что, я где-то слышала, что японские самураи, попавшие в плен, откусывали себе язык и захлёбывались собственной кровью.~ ~Бр-р-р, даже представить страшно.~ Вдобавок ко всему в моей голове, где-то на грани сознания, стал раздаваться неразборчивый, тихий и душный шёпот, тугой удавкой затягивающийся на шее. ~Только этого мне не хватало...~ Обречённо и с изрядной долей страха простонала я. Не знаю, почему все всегда представляют шизофрению в виде добродушно-язвительного, вполне разумного собеседника, с которым можно обсудить жизненные ситуации и получить ценный и мудрый совет. В моём случае почему-то всё было куда прозаичнее и мрачнее. ~Я схожу с ума...~ Вполне вероятно, что скоро я бы окончательно обезумела, если бы не произошло нечто, расставившее всё на свои места, подсказавшее мне, как действовать дальше... Я открыла глаза от резкого, громкого звука. На улице была глубокая осенняя ночь. Спросонья я сначала не поняла, что это был за звук — моя камера не отличалась богатым интерьером, и в ней в принципе ничего не могло "звучать". В помещении было относительно светло — лунный свет, пробиваясь через решётку на окне, падал на стены, немногочисленную обстановку в комнате и на грязный пол, вырисовывая на нём причудливую тень. Я тут же подняла взгляд и увидела между прутьев маленький силуэт... совёнка? Того самого совёнка, что водил меня по болоту, я сразу узнала эту падлу. ~Мне... это снится? Или моя крыша всё же дала течь?~ С силой ущипнув себя за руку, я удостоверилась, что это не сон. ~А вот версию с протекающим чердаком я никак не проверю...~ Птица тем временем сделала тот самый жест, что я уже видела раньше — махнула мне крылом. ~Даже если это происходит взаправду, а не в моей голове... Прошлая встреча с ним закончилась не сказать, чтобы очень приятно... Он — посланник Хранителя, может, лучше прогнать его?~ ВЫБОР — Прогнать совёнка? "Да" — уход на концовку №3, "нет" — читаем дальше. ~Второй раз на одни и те же грабли... Ладно, может, в этот раз повезёт...~ Я сделала нерешительный шаг вперёд... Совёнок, будто обрадовавшись моей доверчивости, довольно ухнул. Птица вытянула лапку вперёд и разжала когти, бросив что-то на стол, стоящий под окном, после чего подмигнула мне одним из своих круглых, горящих в темноте глаз, развернулась и улетела во мрак, громко хлопая крыльями. Я сразу бросилась к столу, схватила записку, развернула и... Там было всего несколько слов, но они заставили моё сердце колотиться как ненормальное. Я всегда буду с тобой... ~Значит, всё это было взаправду! Артём придёт! И заберёт меня!~ Раз за разом перечитывая эту короткую строчку, я не верила своему счастью. ~Всё ещё может быть хорошо! И будет, обязательно будет! Мы будем вместе!~ Я легла на кровать, прижав этот маленький, но такой важный для меня клочок бумаги к груди, и сознание мгновенно померкло... Проснувшись, я сразу вспомнила всё, что было ночью. Маленький совёнок, записка от Артёма. ~Но... где она?~ Я проверила всё вокруг, тщательно осмотрела каждый уголок комнаты — ничего. ~Опять моё воображение играет со мной? Или... ничего не понимаю...~ Я сокрушённо опустилась на кровать и сжала пальцами виски. ~Ну не может это быть просто фантазией... Я ведь до сих пор помню каждый день в подробностях, каждое мгновение моего пребывания в лагере.~ ~Да и совёнок этот... Это было слишком реально...~ В голове снова раздались мутные голоса, словно сопротивляясь, отговаривая меня от этих идей, напоминая мне, что я сумасшедшая. Сжав пальцами виски, проясняя мысли, я чётко проговорила в голове: ~Я буду терпеть. Я просто должна ждать. Я дождусь...~ Прошла ещё одна неделя. Я уже еле держалась. Уже несколько дней я не притрагивалась к еде, которую приносила моя надзирательница. Она перестала меня отчитывать. Может, ей надоело, а может она не видела смысла в беседе с тем, кем я стала. Я даже не поворачивалась на звук открывающейся двери. Она просто ставила миску с едой, забирала старую и уходила, глумливо посмеиваясь над тем, в какое жалкое убожество я превратилась. ~Сколько я ещё выдержу?..~ Я потеряла счёт времени. Сколько я уже в этой камере? Месяц? Два? Лежу, днями напролёт разглядывая стену. Вдруг снова накатывают эмоции: ~Ну почему всё так? Почему он оставил меня одну? Он просто бросил меня!~ Шёпот: Я не мог поступить по-другому... ~Опять эти голоса...~ Они всё чаще слышались в моей голове. Я старалась игнорировать их, слышала, что так можно бороться с шизофренией — просто не обращать внимания. Но этот шёпот никогда ещё не был таким отчётливым, обычно ограничиваясь невнятным бормотанием на грани разума. Да и других собеседников у меня особо не было... Алиса: Мог! Любое другое решение было бы лучше! Ты не должен был оставлять меня одну! Я пыталась кричать, но получилось только сдавленно простонать — настолько я была истощена. Но истерику остановить не могла... Шёпот: Прости меня... Я очень виноват... Алиса: И теперь я умру здесь, совсем одна... Никому не нужная... Из моих глаз градом катились слёзы. Шёпот стал заметно громче и увереннее: Голос: Нет, ты не умрёшь. И не будешь одна. Я же обещал, что буду с тобой всегда. ~Что?..~ На моё плечо отчётливо легла чья-то ладонь. Голос: Я тут, с тобой... Я повернулась... и кинулась Артёму на шею. Алиса: Тёма! ~Неужели... дождалась? Я дождалась!!!~ Алиса: Ты пришёл... Настоящий... Ты же не снишься мне? Артём: Должен сниться, ты же меня любишь. Ты вот в каждом сне ко мне приходишь. Артём тепло улыбнулся, согревая меня любящим взглядом, в один миг развеявшим все ужасы, что происходили со мной. ~Как я же соскучилась по этой улыбке!~ Я никак не могла остановить поток слёз. Я вцепилась в Артёма со всех своих оставшихся сил и боялась отпустить. ~Всё закончилось. Мои пытки остались позади. ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО! И как я могла сомневаться в его словах?..~ Алиса: Ты ведь больше не пропадёшь никуда? Правда же? Артём: Правда-правда... Больше никуда. Алиса: Никогда больше не уходи, слышишь? Я без тебя не смогу... Артём: Прости за то, что тебе пришлось пережить... Если бы я не был так уверен, что ты выдержишь — я бы никогда не пошёл на это. ~Господи... Он рядом...~ Алиса: Почему ты так долго не приходил? Я думала, что с ума сойду... Он печально вздохнул. Артём: Мне тоже было нелегко. Сколько времени ты уже тут? Я растерянно оглядела осточертевшие мне стены. Алиса: Не знаю, месяц, может больше. Артём: Месяц... А для меня прошёл почти целый год. В лагере время течёт по другому. Чёртов бесконечный год. Я всё это время знал, каково тебе тут, рвал на себе волосы и ничего не мог сделать! За всё это время только один раз удалось послать тебе весточку... Алиса: Какую весточку? Артём: Совёнка. Разве он не прилетал? Алиса: Я думала, что он мне снился... ~Значит, я не сумасшедшая... Ещё одна хорошая новость.~ Артём: Нет, он был настоящий. Я очень долго упрашивал Хранителя об этой услуге. Алиса: А как ты выбрался? Тёма недовольно скривился: Артём: Лучше не спрашивай, было не просто. Всё это время я втирался к нему в доверие. Помогал, советовал, делился опытом. Я много общался с другими Хранителями и многое ему поведал. Артём: Но, мне думается, он всё равно остался недоволен потерей меня... Прижав меня к себе, он вернул голосу ушедшую на миг ласку. Артём: Но это всё неважно... Теперь мы вместе... Он гладил меня по голове и успокаивал. Я никогда в жизни не думала, что могу быть настолько счастливой... Мне так хотелось полностью раствориться в его объятиях... Ни о чём не думать, забыть обо всём и просто быть рядом с ним вечно... Видимо, Артём уловил мои мысли и дал просто насладиться его присутствием. Но всё же, через некоторое время он тихо сказал: Артём: Счастье моё, нам надо идти... Не беспокойся, у нас будет ещё много времени на объятия. А сейчас вставай. Я свесила ноги с кровати и попыталась подняться. Сил у меня и так было немного, а истерика забрала оставшиеся, и я начала падать, но Артём подхватил меня. Артём: Так плохо?.. На его лице была крайне виноватая гримаса. Алиса: Ничего, скоро приду в себя, мне нужно время. А как мы выберемся? И как ты попал сюда? Артём: Телепортировался. Сам я это делать не умею, но у меня штучка одна... была. Она одноразовая, к сожалению, да и перемещает только одного. Так что назад ножками придётся... Алиса: А как мы выйдем? Дверь закрыта, и охрана на входе должна быть. Артём: Ну, дверь это меньшая проблема. Он подошёл к единственному выходу из комнаты и просто провёл рукой над замочной скважиной. На мгновение под его ладонью появилось слабое свечение, и раздался сухой щелчок дверного замка. Алиса: Хитро. Научишь? Артём: Могу и научить. А тебе зачем? Столовые вскрывать? Я слабо хихикнула, вспомнив, как пыталась сделать это в лагере. ~А потом он меня накормил...~ Живот сразу громко заурчал, вспомнив о еде. Лицо Артёма вновь стало виноватым: Артём: С этим придётся подождать. Как выберемся — сразу накормим тебя. Так, теперь охрана. Тебя надо хоть как-то замаскировать. Да и осень на улице, простудишься. Тёма подошёл ко мне, снял с себя плащ, заботливо накинул его мне на плечи и натянул на мою голову капюшон. Артём: Не бог весть что, но сойдёт. Пошли. Приоткрыв дверь и выглянув наружу, он кивнул мне и вышел в коридор. Я заспешила следом. Мы шли по уже давно спящему детдому, но Артём всё равно был очень осторожен: поминутно проверял пространство, постоянно замирал, прислушиваясь к звукам, предусмотрительно заглядывал за углы. Но, несмотря на всё это, мы услышали за спиной резкий звук открывшейся двери и строгий голос: Матильда Лаврентиевна: А ну стоять! Вы кто? ~Чёрт!~ Мы замерли на месте, не оборачиваясь. Надзирательница подошла ко мне и одним движением сорвала с моей головы капюшон, громко воскликнув: Матильда Лаврентиевна: Двачевская! Стерва, убежать вздумала! Побег!!! И тут Артём сделал то, о чём я безумно мечтала всю свою жизнь. Он резко развернулся, сделал шаг навстречу моей мучительнице и отвесил ей настолько мощную пощёчину, что та упала на пол и, видимо, потеряла сознание. По крайней мере орать перестала. Но её крик не остался без внимания — уже через мгновение на весь детдом завопила сирена тревоги. Едва мы отбежали за поворот, Артём задумчиво проговорил: Артём: Знаешь, я ведь никогда раньше не поднимал руку на женщину. Но сейчас почему-то виноватым себя не чувствую. Я поспешила его успокоить: Алиса: Неудивительно, она та ещё мразь. И если бы этого не сделал ты — я бы с удовольствием втащила ей сама. Отбросив бесполезную теперь скрытность, мы рванули к выходу из этого здания, ставшего за долгие годы моим личным адом. Уже скоро перед нами осталась всего одна преграда, но самая серьёзная — проходная с охранником. На этой должности у нас работал самый настоящий милиционер. Причём каждый раз разный — У Матильды Лаврентиевны были какие-то связи с милицией — насколько я слышала, кто-то из её родственников был не самого младшего звания. Он и присылал ей всяких салаг в форме, чтобы они выполняли все её прихоти. Проходная встретила нас закрытыми наглухо дверьми и стоящим перед ними встревоженным молодым охранником, направившим на нас табельный пистолет. Мент: Стоять! Дальше вы не пройдёте! Артём досадливо притормозил: Артём: Парень, не порти себе жизнь, пропусти. Мы всё равно выйдем отсюда. Мент: Назад! Ещё один шаг и я выстрелю! Его голос и руки дрожали от волнения, видно, ему не часто доводилось встречаться лицом к лицу с настоящими "преступниками", вроде нас. Артём внезапно прищурился и, хмыкнув, просто пошёл вперёд. Артём: Давай, стреляй! Ну, чего медлишь? Охранник, не ожидавший такого, замешкался, что дало Тёме время просто выбить оружие у него из рук. Он с силой толкнул мента в грудь, от чего тот грохнулся на пол. Артём неспешно подходил к пытавшемуся отползти менту и обманчиво спокойным тоном тихо проговорил: Артём: Я ведь просил тебя пропустить нас. А ты направил на мою девушку оружие и собирался стрелять. Он навис над охранником и занёс кулак для сокрушительного удара. Молодой мент испуганно зажмурился... Оценив ситуацию, я услышала голос так некстати проснувшейся во мне совести: ~Это неправильно. Он же ничего плохого нам не сделал... Просто выполнял свою работу. Может, стоит сказать Артёму, чтоб не бил его?~ ВЫБОР — Попытаться успокоить Артёма? "Нет" — уход на концовку №4, "Да" — читаем дальше. Подбежав к Артёму, я схватила его занесённую руку, заступившись за охранника: Алиса: Не надо... Артём странно посмотрел на меня, но спорить не стал. Ярость потихоньку оставляла его, и он опустил руку. Кинув беглый взгляд на дверь и по достоинству оценив мощный замок на ней, он заорал в лицо менту: Артём: Ключ, быстро! Мент: Сейчас... Охранник вытащил из кармана связку ключей и показал Артёму нужный. Тот в один прыжок преодолел расстояние до двери и провернул ключ в замке. Уже через мгновение мы были на улице. Где-то вдалеке завывала сирена, оповещая весь мир о доблестных стражах порядка, которые на всех парах мчались сюда. Артём уважительно присвистнул: Артём: Шустро они. В моём мире они за это время даже по машинам попрыгать бы не успели. Мы неслись со всех ног по ночной улице мимо недоумённо смотрящих нам вслед редких прохожих. Я спросила запыхавшимся от быстрого бега голосом: Алиса: Куда... мы бежим? Артём: Откуда попало нельзя перемещаться. Я потом объясню, сейчас не время. Мы уже рядом! Артём неожиданно свернул в пространство между домами, увлекая меня за собой. Мы подбежали к поднятой пожарной лестнице, висящей на одном из домов. Он разогнался и в прыжке уцепился рукой за нижнюю ступеньку, опуская её на землю. Артём: Залезай, быстрее! Они скоро будут тут! Ухватившись за холодный металл, я стала шустро карабкаться вверх по лестнице. Артём, убедившись, что я поднялась, полез следом. Забравшись, Артём потянул меня, уводя дальше от лестницы. Крепко обняв, он прошептал: Артём: Сейчас, сейчас, осталось немного... Приготовься... Очень странное ощущение охватило меня. Тело наполнилось невообразимой лёгкостью, мир вокруг начал бледнеть, таять в таком ярком свете, что заболели глаза. Где-то на фоне раздавались звуки сирен и чьи-то крики, но слышались они невнятно, как будто очень издалека. Я как можно сильнее прижалась к Артёму, словно боясь потеряться, заблудиться между мирами. Но скоро всё закончилось. Мы оказались на той же крыше, только обстановка вокруг была совсем другая. Я вырвалась из рук Артёма и отбежала в сторону, ошалелым взглядом обводя пространство ночного города. Везде лежал снег — на земле, на крышах непривычно высоких домов. Крупные белые хлопья падали мне на лицо. Алиса: Мы в другом мире? У нас получилось!!! Мы теперь свободны! В непреодолимом душевном порыве, я кинулась Артёму на шею, покрывая его лицо частыми поцелуями. Артём: Получилось, да... Ну, пойдём-пойдём, ты уже зубами от холода стучишь, а нас ждут. Я удивлённо посмотрела в ответ на его лукаво отведённый взгляд: Алиса: Ждут? Кто? Артём: Да так, знакомая одна. ~Это что ещё за новости?!~ Я непроизвольно начала закипать: Алиса: Так, что ещё за знакомая? Артём: Скоро сама увидишь. Далее от лица Артёма. Спустившись по почти такой же, что и в том мире, но выглядящей не в пример лучше лестнице, мы очутились на занесённой снегом ночной улице. Путь наш петлял мимо домов, невидимых под толстым снежным покровом скверов и сугробов. Алиса: Так ты объяснишь, почему мы не могли прямо из камеры прыгнуть сюда? Артём: Переход между нашими мирами не сильно часто использовался — путешественники редкость, что в твоём мире, что в моём. Артём: Поэтому "тропа" очень зыбкая и неявная, это накладывает свои ограничения. Алиса: А почему в этот раз я не потеряла сознание? У меня даже голова не закружилась. Она поёжилась, вспоминая свой прошлый переход: Алиса: Тогда, в автобусе... было значительно хуже. Я гордо выпятил грудь: Артём: Это потому что мой способ перемещения — самый лучший, с ним обычно всё происходит без побочных эффектов. Он был бы вообще идеальным, если бы не перезарядка... Артём: Мне пришлось двое суток куковать в твоём мире и ждать, пока я буду готов прыгать сюда. Спохватившись, что я опять становлюсь похож на зануду, я заметил: Артём: Ладно, лекции оставим на потом. Мы уже почти пришли. И наконец, после очередного поворота, я пискнул извлечённым из кармана брелком. Артём: Вот она, моя знакомая. Трёхосный Мерседес G63 AMG серебристого цвета, в народе "гелик", приветливо моргнул габаритами. Артём: И да узрела Рыжая, что сие есть круть несусветная. Уважительно покачав головой, она восхищённо обошла машину. Алиса: Да это целый танк! Артём: Да... Такая только у меня и у Майкла Джексона. Почему-то вспомнилось мне. Артём: Хотя... Нет, у него такой нет. Я любовно погладил холодный металл капота своей железной... эээ... кобылы? Алиса, заметив это, несколько ревниво поинтересовалась: Алиса: Ты так трепетно к ней относишься, небось и имя ей придумал? Артём: Естественно. Её зовут Леночка. Не подумав, ляпнул я, и тут же испуганно притих, втянув голову в плечи и приготовившись принять удар. Моя медноволосая пассия оправдала мои ожидания и, вмиг вскипев, прошипела: Алиса: Мы придумаем ей другое имя! Я робко попытался оправдаться: Артём: Да она давно уже Леночка, ещё до лагеря... Алиса: Значит переименуем! Непреклонно отрубила она. Алиса: И вообще, почему она женского пола? В этот момент я повернул ключ в замке зажигания, и приятный женский голос поприветствовал: Леночка: С возвращением. Артём: Теперь понятно, почему? Насмешливо поднял бровь я. Артём: Садись давай, ревнивица. Выкрутив печку на полную, я с удовольствием положил ладони на руль. Алиса удобно устроилась на соседнем сидении и вопросительно посмотрела на меня: Алиса: Куда повезёшь? Артём: Домой, солнце, домой... Она задумчиво повторила это слово, будто пробуя его на вкус: Алиса: Домой... Это мне незнакомо. Артём: Ничего, я уверен, ты быстро привыкнешь. Пообещал я, мягко надавливая на педаль газа. Артём: И это только начало. Теперь вся вселенная лежит у твоих ног, и у тебя есть целая вечность, чтобы ею насладиться. Алиса: Классно звучит... Мечтательно улыбнулась Рыжая, а я задумчиво заметил: Артём: Не совсем, чего-то не хватает... Алиса: В смысле? Не отвлекаясь от дороги, я выкрутил регулятор на магнитоле. (Здесь должна быть эта мелодия) https://yadi.sk/d/bxSvv7Gb2E6aDA Артём: Вот теперь классно.

Так и закончилась наша история... Красивая сказка со счастливым концом. Хотя, закончилась ли? Похоже, всё только начинается...

Из-за сугроба вышли двое. Они, не отрываясь, жадно проследили за удаляющимся автомобилем. И если один выглядел похожим на человека, одетого в непроницаемо чёрный балахон, то другой... Чудовище с неестественно длинными конечностями и ужасающей мордой, украшенной ярко-красными, горящими в ночи глазами. Он прижался к земле у ног первого и нетерпеливо взрыкивал, водя уродливой башкой из стороны в сторону. Хранитель: Ну, насчёт вечности — это ты погорячился, жить вам осталось совсем недолго. Правда, малыш? Фигура в балахоне ласково погладила жуткого монстра по лысому, обтянутому серой кожей черепу...