По расчёту. Или нет?

      Выбежав из зала, Алек побежал по первому попавшемуся на глаза коридору, не разбирая ни дороги, ни направления и даже чуть не споткнувшись на первом же повороте, но всё же удержавшись на ногах.       Он слабо ориентировался в компании Бейнов, но сейчас даже те малейшие сведения, которые у него были, вылетели из головы, поэтому Алек просто бежал, куда глаза глядят. Главное — подальше от зала.       Компания Бейнов была больше, чем Лайтвудов, поэтому и система коридоров была гораздо более заморочистая. Словно лабиринт, который и был предназначен для того, чтобы в неё потеряться.       Алек уже пробегал мимо второго перекрёстка, как услышал, что что-то упало, с глухим стуком ударившись о пол. Судя по звуку, который эхом разнесся по коридору, это был телефон Изабель, который она отдала Алеку перед свадьбой. Что ж, теперь она его точно убьёт. Хотя…       Алек с шумом втянул воздух, почувствовав его резкую недостачу в лёгких, однако замедлившись лишь на секунду. Ни об Иззи, ни о чём-либо хотя бы малейшим образом связанным с произошедшем в зале вспоминать не хотелось. А если это сделать, то, вероятно, это он убьёт сестру, а телефон по сравнению с произошедшим казался такой ничтожной мелочью.       Алек чувствовал себя невероятно погано. И он не был даже уверен, что кто-либо вообще мог когда-либо вляпаться и опозориться настолько, как он. У него будто вышибли почву из-под ног, заставляя всё вокруг кружится, словно он падал в бездонную пропасть. Иззи, Магнус, родители — всё это кружилось вокруг размытыми картинками, словно кто-то брызнул на старую фотоплёнку водой.       Алеку казалось, что он разом потерял всё это, а кроме них у него, считай, больше никого и не было. От этого хотелось кричать на Вселенную, задаваясь вопросом, чем же он ей так сильно не угодил. Когда и чем провинился настолько, что у него разом отобрали всё с позором, которого Земля не видела уже давно. Хотелось уменьшиться до минимально возможных размеров, чтобы никто и никогда его не нашёл.       Но этого сделать было нельзя, поэтому, чтобы хоть как-то справиться с нахлынувшими эмоциями, Алек продолжил бежать.       Однако и в компании Бейнов коридоры не бесконечны, поэтому вскоре он всё же упёрся в тупик. Алек облокотился руками о стену, стараясь удержать равновесие, так как не был уверен даже в том, что сможет сейчас стоять прямо. Он оперся локтями о стену, уронив на них голову и с силой сжимая руки в кулаки, тем самым оттягивая волосы. Главное было не сползти вниз, так как это бы было уже совсем жалко.       Ему ещё с юности снились кошмары о том, как родители отказываются от него после признания, называя, ничтожеством, ненормальным… Он часто просыпался посреди ночи, чуть ли не в слезах, нервно сжимая подушку, стараясь скорее прогнать из головы картинки былого кошмара, которые каждый раз врезались в память лучше самых чётких фотографий, и убеждая себя, что это был всего лишь сон. Очередной сон, который и не думал прекращаться из ночи в ночь.       Кошмары мучили его годами, более или менее прекратившись с поступлением в университет, но он все равно порой видел жуткие картинки и слышал голоса родителей, закрывая глаза. Они кричали на него, ужасно кричали, говорили, что Алек ненормальный, что он опозорил всю их семью, выгоняли из дома.       Мысли о том, что так, по идее, и произошло, вызывали в голове истерический смех, смешиваемый с тихими всхлипами, а по щекам невольно покатились слезы. Потому что всё же наяву это было не так — это было в сто раз хуже всех кошмаров вместе взятых.       Потому что рассказала об этом его сестра, которая как никто другой знала, как сильно Алек боится каминг-аута, а тем более такого. От неё он такое ожидал в последнюю очередь. Алек всегда думал, что Иззи он может доверять в первую очередь, она всегда была для него самым близким и родным человеком. И вот сейчас он словно задыхался от недостатка кислорода, чувствуя себя почти преданным.       И, конечно же, в этом ей помог Магнус. Алек истерично усмехнулся. Ну, естественно, только он начал думать, что они с Бейном могли бы поладить, что могли хотя бы стать друзьями, как тот собственноручно доказал, что ни о каком доверии не может быть и речи, воткнув палку прямо в колёса. А главное, зачем? Чтобы унизить Алека, опозорить перед родителями? Хотя, какая вообще разница. Теперь он точно не будет иметь с этим психом ни единого дела.       Да он вообще уйдёт из компании, куда угодно, лишь бы подальше. Потому что здесь все явно против него. А там, далеко, где-то, где никто не будет знать о его позоре, он, быть может, всё ещё сможет начать новую нормальную жизнь. Потому что единственное, что хотелось сейчас сделать, это послать все ко всем чертям.       Наверное, Алек так увлёкся своими мыслями, что не услышал тихие шаги на расстоянии. Поэтому когда он повернул голову, затуманенным взглядом смотря перед собой, то собеседник уже стоял на расстоянии вытянутой руки.

***

      Убедившись, что Иззи с Катариной всё уладят, Магнус также выбежал из зала. Он ни разу не сомневался в подругах, но вот перед ним сейчас стояла гораздо более сложная задача — объясниться с Алеком. А это будет совершенно точно сложно. Потому что сейчас Алек наверняка запутался в своих собственных противоречивых чувствах и мыслях, которые Магнус порой явно прослеживал на его лице.       И ещё ему наверняка сейчас очень плохо. Магнус резко втянул воздух, забывая выдохнуть. Ему трудно было представить, что сейчас творилось с Алеком, потому что тот, наверное, был единственным человеком, которого он не мог до конца предсказать. И он уж точно не знал о том, что происходит у парня в голове. Но о чём-то догадывался.       Закрыв глаза, Магнус вспомнил мать. Её тёплую улыбку, нежные прикосновения, её ласку. А потом этого всего разом не стало. Тогда Магнус чувствовал себя разбитым, и сейчас у него сжималось сердце от осознания, что Алек наверняка чувствовал себя не менее погано.       Судя по разговорам с Изабель, для него это довольно сложный психологический удар. Но эту игру в кошки-мышки нужно было уже давно прекращать, и, возможно, будь у Магнуса чуть больше времени, он бы, конечно же, ни за что не сделал Алеку больно. Но родители не оставили им другого выбора, и это было единственное решение.       Но то, что Магнус видел, всегда подталкивало его вперёд, беззвучно говоря: он делает всё правильно, хотя весь создавшийся переполох и близко к этому не ощущался. Те чувства, которые порой мелькали на лице Алека и в его поступках, давали Магнусу понять, что его чувства взаимны, возможно, не столь же сильны, но точно взаимны. Просто всё когда-то успело сильно запутаться. Но Магнус сможет добраться до них, он знал. По крайней мере, очень надеялся, что понял всё правильно.       Теперь оставалось лишь как можно быстрее найти Алека.       Но учитывая их довольно замысловатую систему коридоров, которую Магнус знал в совершенстве, а также то, что они, как назло, находились в самом центре здания, даже с этим пунктом у Магнуса возникли проблемы. Главное было решить: направо или налево.       Однако Алек сам неосознанно облегчил Магнусу поиски. Наклонившись, парень заметил небольшую чёрную полоску чуть правее входа в зал. Видимо, Алек в спешке поскользнулся, и его новая обувь оставила след. А поскольку Магнус недавно сам уронил здесь ленту, которую позже вплёл в волосы Изабель, он был уверен, что до свадьбы отметины не было, поэтому уверенно повернул направо.       На следующем перекрёстке Магнус уверенно пошёл вперёд, так как вряд ли Алек бы стал так часто поворачивать, особенно учитывая, что он наверняка бежал. На втором перекрёстке Магнус вновь нашёл уже даже более явную улику. В начале коридора, уходившего вперёд, валялся телефон. Мобильник лучшей подруги Магнуса узнал бы даже в тёмной комнате хотя бы по стразам на чехле. Телефон как раз лежал этим самым чехлом вверх, поэтому Магнус поспешно поднял его. На экране хотя и была внушительная царапина, он всё равно функционировал, поэтому Бейн засунул телефон в задний карман и поспешил вперёд.       На его счастье, далее в этом коридоре были только повороты без права выбора маршрута, а возвращаться Алек, видимо, не захотел. Поэтому Магнус вскоре нашёл парня в самом конце длинной системы коридоров. Он стоял, уперевшись локтями в стену и уронив на них голову, видимо, пребывая глубоко в своих мыслях.       Магнус глубоко вздохнул, ибо уже готовился получить по лицу. Зная Алека, он готов был поставить телефон Изабель на то, что разговор будет сложный. Но он всё равно когда-то да случился бы.       Магнус осторожно приблизился, однако Алек этого, скорее всего, не заметил. Парень поднял голову, лишь когда Магнус уже стоял на расстоянии вытянутой руки. Бейн с ужасом отметил, что глаза Алека были красными, а на щеках виднелись мокрые дорожки. У Магнуса сжалось сердце, и захотелось просто прижать Алека к себе и во что бы то ни стало успокоить, стереть всю боль и защитить, утешить. Но он понимал, что если сделает это сейчас, то не получит ничего, кроме тычка под рёбра. — Александр, — ласково проговорил Магнус, слегка качая головой. Видеть Алека в таком состоянии и всё ещё продолжать стоять на расстоянии, было неимоверно сложно. — Зачем ты пришёл? — тихо проговорил Алек, стараясь взять контроль над голосом, однако тот всё равно слегка дрожал. — Поговорить, — также тихо ответил Магнус. — Нам не о чем говорить, — возразил Алек, попытавшись было отвернуться, но Магнус схватил его за локоть. Алек резко выдернул руку. — А вот я считаю, что нам уже давно нужно поговорить, — настоял на своём Магнус. — О чём? — истерично усмехнулся Алек, полностью разворачиваясь к Магнусу и разводя руками. — Или, может, ты хочешь поговорить о том позоре, что устроила мне родная сестра? — голос Алека больше не был тихим, а даже наоборот становился громче. — Не стоит винить Изабель, — покачал головой Магнус. — Она старалась, как лучше… — О, серьезно?! — воскликнул Алек, снова всплеснув руками. Магнус чувствовал, как парня медленно накрывала истерика, но ничего не мог с этим поделать, разве что пока старался держать себя в руках и говорить максимально спокойно. — Ну, да, естественно, если увидишь её, передай мою огромнейшую благодарность! — выплюнул Алек, особенно выделяя последнее слово. — Тем более идея с нашей свадьбой принадлежит мне, а она только придумала, как это устроить, — продолжил Магнус, делая вид, что Алек ничего и не говорил. — О, поверь, я даже не сомневался, что без тебя не обошлось, — хмыкнул он. После этого Алек, видимо, ещё раз прокрутил слова Магнуса в голове, после чего скривился. — Нашей свадьбой? Магнус, ты совсем долбанутый или просто сумасшедший? — Александр, тебе нужно успокоиться. — А главное зачем? — теперь уже Алек проигнорировал Магнуса. Казалось, что сейчас он разговаривал сам с собой, не обращаясь конкретно к Бейну. — Чтобы выставить меня полнейшим идиотом, да? Ну правильно, тебе всегда нравилось это делать. Это, видите ли, твоё хобби — портить мне жизнь! — А тебе не приходило в голову, что люди порой планируют свадьбу по другим причинам?       Магнус, конечно, терпелив, но его самообладание далеко не ангельское. И то, что достучаться до Алека абсолютно не получалось, начинало его раздражать. Казалось, брюнет не хотел его слышать и не слушал, твердя о своём, как заведённый, просто выплёвывая слова одно за другим. — Нормальные люди — конечно, — резко кивнул Алек. — Но точно не такие психи, как ты! — Сказал человек, который сам со своими мыслями разобраться не может, — хмыкнул Магнус, скрещивания руки на груди и отводя взгляд в сторону. — Что ты сказал? — переспросил Алек, и так прекрасно всё услышав и сделав шаг навстречу.       И тут у Магнуса полностью лопнуло терпение. А по-другому: первоначальная идея свести разговор к спокойным переговорам была успешно закопана. — Ты сам прекрасно слышал, — Магнус поднял глаза, с вызовом смотря на Алека. — Между прочим, я теперь твой муж, так что могу говорить, тебе всё, что захочу. — Да что ты говоришь? — вскинул брови Алек. — Я не собираюсь участвовать в твоих очередных безмозглых выходках. — О, тебя спросить забыли, — усмехнулся Магнус. — Нет уж, спасибо, я не собираюсь ждать до конца дней своих, поэтому документ, между прочим, уже составлен и подписан. — О, правда? То есть Магнус захотел, и все сразу побежали и всё сделали? — съязвил Алек. — Не знаю, что вы там придумали, но я под это не подписывался. В прямом смысле. — О, дорогой, спешу тебя огорчить, — самодовольная улыбка Магнуса вполне могла соперничать с ухмылкой Чеширского кота. — Но этот документ был подписан тобою. — Да? — Алек был абсолютно уверен, что никакой документ не подписывал, а потому также уверен, что всё, что взбрело в явно по жизни не трезвую голову Магнуса вполне можно будет оспорить и отвязаться наконец от него. — Это каким таким волшебным образом? — Помнишь, когда ты вызвался помочь Изабель с пятьюстами бумагами на подпись о поправках в Кодексе? — Магнус с превеликим удовольствием наблюдал, как брови Алека постепенно сползали к переносице, так как он медленно начинал осознавать, что именно произошло. — Так вот, видишь ли, какая неловкая ситуация вышла, — Магнус демонстративно отвёл взгляд, изобразив задумчивость. — Возможно, там было четыреста девяносто девять копий Кодекса и один чуть более весомый документ. Ну, где-то в четвёртой сотне.       Магнус выдержал небольшую паузу, давая Алеку возможность полноценно осознать всю глубину случившегося. Когда тот наконец понял, как именно его провели, то его зрачки в ужасе расширились. — Ты не мог… — Я многое могу, Александр. — Магнус сделал ещё один шаг навстречу. — И тебе пора уже к этому привыкнуть, мой дорогой муж.       Алек выдержал секундную паузу, понимая, насколько серьезно вляпался. А затем просто заехал Магнусу кулаком по челюсти. Он никогда не прибегал к физическому воздействию, как бы сильно Магнус его не выводил, но сейчас тот, по его мнению, вообще забыл, что такое границы.       Алек был в ярости, пока ещё тихой, молчаливой ярости, но чувствовал, что стоит Магнусу ещё что-нибудь сказать, как он выплеснет всё наружу.       Однако где-то глубоко внутри, не отдавая себе в этом отчёта, даже в ярости Алек бы ни за что не сделал Магнусу больно. Просто сейчас руки чесались его прибить, и Алек сделал это скорее инстинктивно, но всё же заставив Магнуса резко мотнуть головой.       Бейн выдержал секундную паузу, прежде чем вернуть голову в прежнее положение. Он на всякий случай сплюнул, убеждаясь, что ему хотя бы не разбили челюсть — уже хорошо. Затем Магнус медленно снова повернул голову в сторону учащённо дышавшего Алека. Магнус провёл указательным пальцем по губе, проверяя, не украсил ли его случайно Лайтвуд. Однако вскоре убедился, что, скорее всего, отделался лишь синяком.       Говорить, что он этого не предполагал, было бы слишком самонадеянно с его стороны. — Во-первых, это было даже немного больно, — сказал Магнус уверенно спокойным голосом, всё ещё водя пальцем по губе и проверяя её на предмет увечий, но вскоре всё же опустил руку. — А, во-вторых, я это заслужил. — Я тебя ненавижу… — прошипел Алек через плотно стиснутые губы.       Магнус вздохнул. — Тебе самому-то ещё не надоело? — устало вскинул брови он. — Признай уже наконец. — Это ты сейчас к чему? — спросил Алек, хмурясь и скрещивая руки на груди в защитной позе, словно готовясь в любой момент наступать. — К тому, что тебе стоит признаться хотя бы самому себе, что я тебе нравлюсь.       Ему уже слишком надоело ходить кругами, слишком надоело то, что Алек всё время пытается от этого отговориться, откричаться и сделать всё возможное, чтобы как можно скорее перевести тему. Слишком надоело ходить вокруг да около, ожидая, пока всё встанет на свои места само. Видимо, всё же придётся сделать толчок, хотя и непонятно, на какие места всё встанет после этого. — Я… — Алек сначала даже опешил, поперхнувшись, будто старая кассета заела. — Бейн, у тебя совсем что ли крыша поехала?! — начинал вскипать Алек, не зная, что вообще сказать, поэтому говорил первое, что приходило в голову. А туда, стоит сказать, кроме всепоглощающей паники, приходило ещё много всего. — Ты совсем последними мозгами тронулся?! А что если… если… — казалось, ещё немного, и Алек подавится воздухом, — если я вообще натурал?! — выпалил парень. — Серьёзно? — печально усмехнулся Магнус, смерив парня взглядом. — Ничего получше придумать не мог? — Я тебя ненавижу! — закричал Алек, резко толкнув Бейна в грудь. — И вообще я натурал! — О, да что ты? — едко усмехнулся Магнус, перехватывая руку, которой Алек собирался снова толкнуть его в грудь. В ответ он резко толкнул парня назад, заставив того несильно ударится о стену. — Если ты сам ещё не заметил, то можешь спросить у всего офиса, они расскажут тебе, что это не так. — Алек хотел было открыть рот и что-то сказать, но Магнус снова толкнул его в грудь, заставляя молчать. — Ты думаешь, я совсем слепой, да? Ты думаешь, я не вижу, как порой ты слегка задерживаешь дыхание, стоит мне зайти? Или как порой пробегаешься взглядом по мне, зависая на моих губах, ключицах, бёдрах? Или думаешь, я не чувствую все те нежные прикосновения, которых за сегодня было хоть отбавляй? Мне продолжить? Или ты уже наконец признаешь, что в чём бы ты сам себя не убеждал, я тебе нравлюсь? — Ты мне нравишься?! — нервно вспылил Алек, отталкивая ладонь Магнуса, которой тот пригвоздил его к стене. — Да у тебя совсем крыша поехала! Да я же ненавижу тебя, я же видеть тебя не хочу, я…       Однако тут Магнусу надоело всё это слушать. Алек уже даже пошёл по второму кругу в выборе выражений, поэтому этот бессмысленный разговор нужно было заканчивать. Уже давно.       Прерывая Алека на полуслове, Магнус резко подался вперёд, накрывая губы Алека поцелуем. Он снова пригвоздил парня к стене, пристроив руку обратно на грудь — и всё же так было удобнее.       Алек вначале выпучил глаза, расширив их до размера переспелого крыжовника, явно не ожидая такой развязки. В то время как Магнус продолжал умело целовать его, захватив губы в плен и хозяйничая, будто ему было всё дозволено.       Первой мыслью в уже давно помутившемся сознании Алека было, естественно, оттолкнуть. Потому что нельзя сначала орать друг на друга, чуть ли не срывая голос и почти лишаясь последних нервных клеток, а потом целоваться до слабости в коленях. Нельзя целоваться так жарко, так страстно и настолько собственнически, что, не будь сзади стена, Алек бы уже упал.       И он, естественно, собирался положить руки Магнусу на талию и уверенно оттолкнуть, чтобы тот и думать забыл такое выкидывать. Только вот со вторым пунктом возникли проблемы. В отличие от первого.       Алек положил руки Магнусу на талию, чувствуя, как целое сборище мурашек пробежалось по спине от того, насколько правильно почувствовали себя его руки, оказавшись там. Однако вместо того, чтобы оттолкнуть, Алек лишь сжал талию парня, вскоре притягивая к себе.       Он не смог бы сказать, когда начал отвечать, даже толком не понимая, как это нужно делать и просто повторяя за Магнусом. Алек явственно почувствовал, как тот улыбнулся в поцелуй, скользнув рукой к основанию шеи.       Какое-то время они просто целовались, и Алек не мог не признать, насколько приятно было это делать. Ощущать сладкие губы Магнуса на своих, вдыхать опьяняющий аромат сандала и чувствовать тёплую руку у основания шеи.       И он уж точно не мог не признаться хотя бы себе, что уже слишком давно просыпался посреди ночи и по совершенно другой причине, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Просто он не мог по ночам выкинуть из головы подобные картины, как бы не старался всё контролировать днём. Но, стоит признать, реальности было не сравниться ни с чем.       Однако затем Магнус резко отстранился, не меняя однако положения рук. Он весь сиял, словно исполнилась его самая заветная мечта, и неотрывно смотрел Алеку в глаза, не прекращая улыбаться. — Ну, во-первых, пока ты не принялся отнекиваться от всего, любезно сообщаю, что ты мне сейчас весьма охотно отвечал и всё ещё обнимаешь меня за талию.       Алек смущенно опустил взгляд, понимая, что, по-хорошему, руки надо бы убрать, только вот они явно были не в курсе его планов. — Я… — Ты мне нравишься, — перебил его Магнус, с огромным наслаждением наблюдая за реакцией Алека, который был более чем ошарашен. — Очень давно и очень сильно.       Конечно, всё было далеко не так. Магнус уже давно не сомневался, что его чувства значили гораздо больше, чем просто «очень нравишься». Это даже не была влюбленность. Но огорошивать Алека с самого порога Магнус не собирался. Не сейчас, когда он наконец-то получил столь давно желаемое. — Но… — Алек безуспешно пытался собрать мысли в кучу. — Но ты же любишь Изабель… — смотря в одну точку и явно запутавшись, проговорил Алек. — О, мой милый Александр, — ласково проговорил Магнус, нежно проводя кончиками пальцев по скуле Алека. — Неужели ты даже не можешь отличить игру двух друзей от чувств?       Алек выдержал небольшую паузу, соображая. Магнус слабо улыбнулся, ведь то, как в голове у Алека словно крутились шестеренки, явно отражалось на его лице. — То есть… — Изабель моя незаменимая и любимая до гроба самая лучшая подруга, — расплылся в более широкой улыбке Магнус. Ему определённо нужно будет ещё многое рассказать Александру. — Я… — вновь попытался было Алек, однако Магнус не собирался давать ему слово. Он нежно приложил палец к губам парня, останавливая его ещё не успевшие начаться объяснения. Алек тихо затаил дыхание, когда палец нежно коснулся губ, забывая выдохнуть. — Т-с-с, тише, сладкий, — проговорил Магнус, слегка склоняя голову на бок.       Алек почувствовал, как по телу разливается волна тепла от одного такого обращения, столько нежности и чувств было в него вложено. И он, хотя никогда не любил прозвища, готов был отдать многое, лишь бы Магнус называл его так, или просто Александр.       Алек мысленно вспомнил, как Магнус порой называл его полным именем, почти мурлыкая, и как интересно изгибались его губы, которые сейчас всего в каких-то сантиметрах, озаряемые улыбкой, и какой улыбкой. Магнус улыбался так, словно получил от жизни всё, что хотел, и теперь был невероятно счастлив.       Алек неосознанно подумал, что Магнус был абсолютно волшебным. Моменты их встреч пролетели перед глазами, словно лента кадров: улыбка Магнуса, его смех, жесты и мимика, взгляд, который сейчас был настолько полон нежности и теплоты, что им можно было бы согреть любого. Всё это Алек внезапно начал находить прекрасным или же всегда так думал, но только сейчас осознал.       Возможно, что-то из этого он случайно озвучил вслух, потому что в шоколадных глазах блеснули искорки. — Мы объясним всё друг другу потом, — продолжил Магнус. — Мы оба и так наговорили лишнего. И сегодня, и вообще. Но с этим мы разберёмся позже. Разве что… — он расплылся в хитрой улыбке, очерчивая пальцем изгиб губ Алека, после чего опуская руку. — Разве что нам нужно закрыть лишь один вопрос. До поцелуя ты, кажется, хотел сказать мне что-то важное. Что-то про то, что ты меня ненавидишь или что-то в этом роде… Я, конечно, точно не помню, но если это так важно, то я готов… — Заткнись, — прошептал Алек, подавшись вперёд и накрывая губы парня в поцелуе. Он делал это неумело, чувствовалась вся неопытность, что присуща ему в этом, но целовал Магнуса так сильно и страстно, будто от этого зависела вся его жизнь. Алек быстро учился, повторяя за Магнусом и давая тому полный простор действий, незаметно для себя самостоятельно выводя поцелуй на новый уровень.       Магнус улыбался, не веря, что наконец этого дождался. Он целовал Алека со всей той страстью и жаром, с которой вообще умел. А, надо сказать, целовал за свою жизнь он многих. Но ещё никогда не хотелось целовать кого-то так долго и сильно, ни на секунду не прерываясь. Ещё никогда и ни с кем, даже во время поцелуев с Камиллой, Магнус не испытывал такого наслаждения. Сейчас же он словно всё время бежал за уезжающим от него фургоном, и вот, наконец, смог запрыгнуть в кузов, вдыхая столь необходимый кислород, который до этого будто ускользал от него.       И этим кислородом был Алек, страстно целовавший его, и Магнус не мог даже представить себе, как раньше обходился без этих поцелуев, без крепких рук, теперь уже полноценно обнимающих его и путешествовавших по спине, сминая ткань пиджака. Он закинул руки парню на шею, обнимая, прижимаясь ближе и зарываясь пальцами в густые мягкие волосы, с наслаждением вдыхая их аромат — аромат Алека.       В теории можно целоваться бесконечно. И если никто до них этого ещё не доказал, то у них есть все шансы быть первыми.       Алек никогда ещё не стоял с кем-то так близко и никогда не хотел отпускать кого-то так сильно. Потому что Магнус был прав, он ему нравился, нравился настолько, что это сводило Алека с ума.       В перерывах между поцелуями в голове мелькнула мысль, что ещё считанные минуты назад он хотел оставить всё, послать ко всем чертям и просто исчезнуть. Сейчас казалось, что худшей мысли ему в голову в принципе не приходило. Потому что последнее, чего сейчас хотелось, это отпустить Магнуса, хотя бы на секунду, хотя бы на сантиметр. Слишком долго он этого ждал. Слишком долго они этого ждали. — Ал-лександр, — срывающимся и хриплым голосом проговорил Магнус, взяв всю силу воли в кулак, чтобы в последний раз немного отстранится. Ему нужно было утвердить последнюю вещь, пока он окончательно не потерял рассудок в голубоглазом парне напротив. — Мне нужно, чтобы ты мне кое-что пообещал. — С-сейчас. Серьёзно? — не менее хриплым и севшим голосом спросил Алек. — Абсолютно, — качнул головой Магнус, опираясь на Алека, который в свою очередь опирался о стену. Правда, что-то подсказывало Магнусу, что, несмотря на непривычную слабость в коленях, крепкие руки, обвившие талию, не дадут ему упасть. Разве что вместе. — Пообещай мне, что не будешь злиться на Изабель. Она хотела для тебя только лучшего. — Злиться? — Алек усмехнулся, наклоняясь и коротко целуя Магнуса в губы. — Да после такого я сам построю ей лестницу в рай! — Алек счастливо улыбнулся, и Магнус понял, что ничто не пьянило так сильно, как улыбка Алека. Просто самая чистая и счастливая в мире улыбка, адресованная ему. — Но если хоть кто-то сейчас попробует нас прервать, то я собственноручно выкину его вон в то окно, — сказал Алек, кивая в левую сторону. — Будь то даже Изабель. — Согласен, — расплылся в улыбке Магнус, снова накрывая губы Алека своими.