Откуп моей кровью

Когда Альфред впервые увидел деревню — замерзший и изнемогающий от веса бессознательного тела профессора на нем — он почувствовал такое облегчение, что едва не заплакал. Все это время его терзал страх затеряться в ночи без малейшего шанса найти хоть какое-нибудь укрытие и в итоге замерзнуть насмерть вместе с Абронзиусом. Поэтому человеческое жилье впереди показалось ему даром Небес. Знал бы он как ошибается! Сначала он ни о чем не подозревал. Да, конечно, временами деревенские вели себя странно, много шептались и подозрительно посматривали на него и Абронзиуса. А еще имели невероятное пристрастие к чесноку, настолько сильное, что профессор даже начал считать, что они что-то скрывают. Что-то похожее на вампира. Но Альфред не заморачивался с этим. Местные могли быть и странными и скрытными, но вряд ли хотели как-то их использовать, а скорее просто боялись вампира, который, теоретически, мог обитать поблизости. Вполне логичное поведение, да и в конце концов, они предоставили двум путникам еду и кров над головой. Разве могут они оказаться плохими людьми? Однако первой же ночью Альфред понял, насколько сильно он был не прав, когда вместе с профессором оказался вздернутым с постели трактирщиком Шагалом и еще несколькими вооруженными крестьянами. — Ох, что случилось, дорогие мои? — раздраженно заворчал Абронзиус. — Извиняюсь, джентльмены, но так было предначертано, — хрипло проговорил Шагал, осмотрел их с ног до головы и остановился взглядом на Альфреде с видом все для себя решившего человека. — Берите его, — трактирщик махнул рукой в сторону студента, — Он молод, такая жертва наверняка больше понравится Ему, в отличие от старика. Альфред неверяще уставился на Шагала, оглушенный стучащим в голове «жертва», но не успел и глазом моргнуть, как оказался крепко схвачен двумя дюжими деревенскими мужиками — Отпустите меня! — вскрикнул студент, отчаянно извиваясь в руках ночных визитеров. — Так! –сказал Абронзиус грозно, — Немедленно отпустите моего ассистента и объясните, что здесь творится! — Ученый попытался пробиться к Альфреду но, пришедшие с трактирщиком люди не пропустили его, и теперь профессор мог только сердито смотреть на Шагала, пока ему вязали руки. Лицо Шагала искривилось, а губы сжались в тонкую белую полоску, — Мы прокляты! Обречены жить на территории, принадлежащей кровожадному монстру! И если мы ничего не предпримем, Он придет и заберет одного из нас. — И поэтому вы похищаете путников, которые останавливаются отдохнуть в деревне и приносите их в жертву. — с неподдельной горечью в голосе заключил Абронзиус. — Не очень-то гостеприимно с вашей стороны, сэр! — Это все для блага деревни! — почти прокричал Шагал. — «Для блага деревни!» — Абронзиус практически выплевывал слова, — Вам должно быть стыдно за самих себя! Приносить в жертву невинных ради того, чтобы умилостивить зверя! Как примитивно! Как жестоко! — гневно кричал он. — Не переваливайте всю вину на меня! Мы честные люди, вынужденные жить на землях вампира! И, если мы не принесем ему жертву, он заберет кого-то из нас! У меня просто связаны руки!!! — Руки здесь связаны только у одного, Шагал! — профессор обвинительно вздернул связанные запястья вверх. — Это для блага деревни — упрямо повторил владелец гостиницы, — Поставьте себя на мое место и поймете, что у меня просто нет выбора! — Выбор есть всегда! — отчаянно крикнул Альфред, — Вы не обязаны делать это! — Извини, парень. Он сильнее нас. — проговорил Шагал и, уже разворачиваясь к двери, приказал, — тащите его на выход. Деревенские навалились на Альфреда и поволокли его к лестнице. Профессор дернулся следом, но его перехватили оставшиеся сельчане.- Отпустите меня, скоты! — кричал ученый, — Альфред! Альфред! — Профессор! — сумел обернуться Альфред и перед тем, как закрывшаяся дверь отрезала его от наставника, успел увидеть, как яростно тот сопротивляется, схватившим его крестьянам. — Пожалуйста, не делайте этого! — умолял Альфред, но Шагал даже не обернулся, только легонько сжал его плечо и проговорил — Я ни за что не пожелал бы тебе этого, но мы вынуждены защищать себя. Моя дочка… через несколько недель она вернется из пансионата… Я не хочу, чтобы Он забрал ее. Уж лучше это будешь ты. — Нет! Стойте! Подождите! Я уверен, есть другой выход! — Выхода нет. Ничто на свете не умилостивит его лучше. Ничто! — трактирщик замолчал, и никто больше не произнес ни слова. Альфред пытался вырваться, и когда его выносили из гостиницы, и когда они шли через ночь, и когда зашли в лес. Он сопротивлялся и тогда, когда они достигли руин старой капеллы, посреди которых возвышался массивный каменный алтарь. Он продолжал бороться даже, когда его уложили на холодный камень, а руки привязали к железному крюку в изголовье алтаря. — Здесь мы тебя оставим, — крестьяне отступили, а Шагал поколебавшись тихо добавил, — Мы не плохие люди, ты должен нас понять. Просто это единственный способ защититься. Мы не гордимся тем, что делаем, мы просто хотим выжить. — Трактирщик развернулся и пошел назад, уводя за собой остальных. Альфреду очень хотелось окликнуть Шагала, убедить освободить его, но в глубине души он уже знал, все это бесполезно. И спустя несколько секунд он остался один на один со своей судьбой, в полнейшей темноте. ____________________________________________________________________________ Альфред не знал, сколько времени он уже провел здесь. Крыша над головой не давала ему увидеть небо и движение луны. Десять, двадцать, тридцать ли минут, час или больше, он не мог сказать. Во тьме что-то зашуршало, и сердце буквально подпрыгнуло в груди, прежде чем он осознал, что услышал всего лишь полевую мышь. Раньше он никогда не страшился темноты, даже когда был ребенком. Вопреки всему именно ночь была для него наиболее комфортным и уютным временем, в отличие от беспокойного дня. Как, например, когда он в поте лица работал на Абронзиуса. Тогда ночь принадлежала лишь ему и ему одному. Он мог отдыхать и читать или просто мечтая смотреть на звезды. Теперь же Альфред начал бояться темноты. Возможно, этот страх появился не из-за отсутствия света, а из-за того, что он оказался связанный, неизвестно где, да еще и ночью, ведь давно известно, что темнота выделывает странные вещи с людским разумом. Любой, услышанный шум, любая, увиденная тень и в сознании человека возникают ужасные монстры и злобные духи, готовые схватить неосторожную жертву и подвергнуть ее самым страшным мукам. Альфред боролся с накатывающей истерикой, стараясь занять голову чем-то другим, менее страшным. Он не мог думать о профессоре Абронзиусе, страшась того, что могли с ним сделать разозленные люди. Он не мог думать о тех, кто знал его дома, потому, что никто из них не вспомнит о нем, потому что там не было ничего хорошего, только часы, проведенные в библиотеке и бесконечная зубрежка в университете. Однако даже несмотря на отсутствие хороших воспоминаний, страх начал отпускать Альфреда. Он должен думать! Без разницы о чем! Или он просто сойдет с ума! Да, он должен успокоиться, должен привыкнуть к опасности. Но что с ним будет, если… Нет! Ему нельзя думать об этом! И если он хочет избежать незавидной участи в будущем, он должен убраться отсюда! Сделав глубокий вдох, чтобы вернуть спокойствие, Альфред быстро обдумал сложившуюся ситуацию: он находится в старой разрушенной капелле, все достоинства которой исчерпываются тем, что она еще стоит. Здесь нет ни скамей, ни подсвечников, ни распятий. Все предметы культа исчезли. Если когда-то эта капелла и служила местом поклонения, то это явно было несколько десятилетий назад. Не осталось ничего кроме алтаря, на котором лежал Альфред и крюка, который без сомнений, установили местные жители, чтобы привязывать невезучих путников, выбранных ими в жертву для вампира. Глянув вверх на узел, которым его привязали к крюку, Альфред потянул его вниз, надеясь либо разорвать веревку, либо сломать крюк, но добился только ссаженной кожи на запястьях. Конечно, это не могло быть так просто… Надо попробовать снова и он сумеет освободиться. Шагал с компанией очень торопился, видимо хотел как можно скорее разделаться с задачей и уйти до того, как появится вампир. Возможно, если приложить достаточное усилие, получится ослабить узел и освободить руки! Запястья связаны, но недостаточно крепко, он все еще мог ими двигать. Может быть, если активнее ими шевелить, удастся перетереть веревку! С удвоенной энергией Альфред взялся за работу, но задача была нелегка, и результат почти не отличался от нуля. Зато время, казалось, потекло быстрее. Наконец он почувствовал, что веревки начали поддаваться. Уже скоро он будет свободен! Надо только продолжить и… Внезапно он услышал, как трещат сучья под чьими-то шагами. Альфред мгновенно замер и насторожил уши, впившись глазами в окружающую тьму. Он не знал, есть ли здесь кто-то кроме него и, если есть, то, какие у него намерения, но все равно подал голос, — Эм, здравствуйте. Есть здесь кто-нибудь? Никто ему не ответил и Альфред уже начал думать, что ему просто показалось, когда звук раздался снова. И на этот раз он точно слышал это! Сердце колотилось, как сумасшедшее, но Альфред не отводил глаз от входа в капеллу, пытаясь отследить появление неожиданного визитера. И его упорство принесло плоды. Из тьмы медленно сформировался и шагнул к нему неясный силуэт. Альфред ожидал увидеть монстра, но полночный гость оказался высок и импозантен. Длинные черные волосы, богатый вельветовый плащ, вся его одежда выглядела куда лучше и представительней, чем студент видел за всю свою жизнь, а от фигуры буквально веяло властью и спокойствием.Выглядел он как обычный человек, глаза не светились потусторонним огнем, и его даже можно было бы назвать красивым, если бы не что-то непонятное в нем, что-то, что буквально кричало — опасность! — О, мой Бог, — Альфред не смог удержаться от всхлипа. — Не совсем, — улыбнулся, обнажив острые зубы, вампир. У него был глубокий приятный голос и румынский акцент. — Я предпочитаю, чтобы меня называли граф фон Кролок. Он медленно обошел вокруг алтаря, внимательно рассматривая Альфреда, и от его пристального взгляда студента пробила неконтролируемая дрожь. Наконец граф остановился и спокойно поинтересовался, — Как тебя зовут, юноша? — А-Альфред, — студент сглотнул и повторил севшим голосом, — Меня зовут Альфред. — Альфред, — медленно проговорил вампир с таким видом, словно пробовал имя на вкус. — Ты не похож на тех несчастных, которых мне обычно приносят в жертву местные пейзане. — В смысле, обычно приносят в жертву? — Альфред не мог не спросить, хотя внутренне и проклинал свое неуёмное любопытство. Здесь явно не место и не время для глупых вопросов, тем более к вампиру, который собирается его съесть. — Обычно это одинокие путники, заблудившиеся странники, — ответил Кролок, подходя к Альфреду ближе, — но из-за того, что путешественники здесь довольно редкое явление, чаще всего крестьяне отдают мне больных или умирающих односельчан. Стук собственного сердца буквально оглушал Альфреда. Он отчаянно желал освободиться, но бежать ему было некуда, да к тому же еще и связанные руки… Длинный когтистый палец графа прошелся по его щеке, и Альфред вжался в камень. Кожа вампира оказалась мягкой, но такой холодной, что волосы на затылке у студента встали дыбом. — У этих глупцов, наконец, выработался хороший вкус. Мне не отдавали молодых людей уже несколько веков. — Кролок подцепил пальцем подбородок юноши и заставил его запрокинуть голову, чтобы лучше рассмотреть лицо. Альфред изо всех сил сдерживал дрожь от этого холодного, властного прикосновения и потому почувствовал невероятное облегчение, когда вампир оставил его в покое. — З-значит, крестьяне снабжают Вас едой? — спросил он робко, удивляясь про себя, почему он все еще жив и почему вообще разговаривает с вампиром. Возможно, какая-то его часть слишком любопытна. Патологически любопытна, как частенько говаривал профессор. — Не всегда, — улыбнулся Кролок так, словно этот вопрос его удивил. — Обычно я предпочитаю соблазнять своих жертв перед тем как укусить их. Кровь, отданная добровольно гораздо слаще. Однако найти добровольную жертву довольно тяжело и, временами, я использую этот, альтернативный, источник питания. — Ч-что случилось с другими жертвами? Вы… Вы убили их? В душе Альфред знал, что задал глупый вопрос. Было бы странно ожидать, что вампир отпускал своих жертв живыми после кормления. Но ему необходимо было выиграть еще немного времени. Он еще раз осторожно потянул узел на себя и ощутил, что путы поддались сильнее. Обмирая от страха, что Кролок заметит его действия, Альфред продолжал тянуть и отвлекать вампира разговором. — Да. — ответил граф. –Такова моя природа. Да и не только моя, ведь для того, чтобы кто-то мог жить, кто-то должен умереть. Кроме того, не все мои жертвы остаются мертвыми. Не все остаются мертвыми… это значит… это значит, что… — Вы обращаете их в вампиров? — спросил Альфред. — Если, нахожу их достаточно интересными, — изящно склонил голову Кролок. — Что же с ними происходит потом? — прошептал Альфред, страшно боясь услышать ответ. — Тебе нет нужды беспокоиться о них. Сейчас они не имеют никакого значения. — Я… Я хочу знать! — настаивал Альфред. Краткое мгновение Кролок рассматривал его, а потом все же ответил, — Кто-то остается, кто-то уходит и никогда не возвращается. Это не особо важно. — граф наклонился к нему и прикрыв глаза, глубоко вдохнул. В мозгу Альфреда мгновенно вспыхнула картинка, как кто-то точно так же вдыхает запах готовой еды, проверяя качество продуктов. Вампир отстранился, — Ты так молод. Что-то около двадцати лет, я полагаю? Студент? — Зачем Вам это знать? — спросил Альфред. Пристальный взгляд графа заставлял его нервничать, казалось, что Кролок видит его насквозь. — Не хочу обрывать наш разговор так скоро. Я только начал получать от него удовольствие. — - улыбка Кролока стала хищной. Альфред никакого удовольствия не чувствовал, но не был законченным дураком, чтобы сказать об этом вампиру. — Я работаю в университете, — признался Альфред тихо, совсем не желая пояснять, что привело его в эти края и над чем именно он работает у профессора Абронзиуса. С трудом, но он все же сумел разорвать зрительный контакт с графом, опасаясь, что тот сможет узнать о нем что-нибудь еще. — Интересно, — отметил Кролок, — Значит ты здесь по работе? Или может это желание неизвестного? — Я всегда хотел посмотреть мир, — Альфред ответил правду, маскируя ей тот факт, что он со своим учителем приехал сюда именно для поисков того самого существа, что сейчас смотрело на него. — Понятно. Любопытство молодости, жадной до знаний и свободы. Альфред взглянул на него с ясно видимым удивлением. Откуда он… —  Я хорошо читаю людей, — усмехнулся Кролок, отвечая на невысказанный вопрос Альфреда. — Вы часто разговариваете со своими жертвами перед тем как убить их? — спросил Альфред с храбростью, которой на самом деле не ощущал. — Только, когда нахожу их интересными, — ответил вампир с каким-то странным блеском в глазах. — Это меня ни капли не успокаивает, — шепотом признался Альфред, неуверенный говорит ли он это себе или Кролоку. Что-то было не так. Что-то странное было в том, как он произнес эти слова и Альфред начал опасаться того, чему еще сам не мог дать названия. Граф улыбнулся шире, обнажая клыки, — Решено. Ты подходишь. — Подхожу… для чего? — спросил Альфред, ужасно боясь услышать ответ. — Быть частью моей семьи. Альфред остолбенел. От ужаса, вызванного этими словами, споткнулось сердце. Вот оно! То, чего он так боялся! — Нет! — Нет? — медленно повторил Кролок. — Я не хочу этого! Не хочу! — Альфред дернул узел изо всех сил и тот развязался, подарив ему свободу. Ногами Альфред ударил вампира в грудь так сильно, как мог и, хоть это не причинило тому особого вреда, удивило его достаточно, так что студент успел вскочить и броситься бежать прочь от алтаря и вампира и скрыться за деревьями. В след ему летело эхо низкого глубокого смеха графа. ____________________________________________________________________________ Альфред бежал вслепую с бешено колотящимся сердцем. Он просто не мог поверить в свою удачу! Еще несколько минут назад он сильно сомневался, что сумеет освободиться, а теперь он бежит на чистом адреналине и неистребимом желании выжить. Ветви били его по лицу и рукам, несколько раз он поскальзывался на снегу, но все равно продолжал двигаться так быстро, как только мог. Он толком не знал, где ему прятаться и куда бежать, но был уверен, что чем дальше он окажется от вампира, тем лучше. Внезапно его нога провалилась в кроличью нору и Альфред всем телом рухнул на землю, в кровь изодрав лицо о корни деревьев. Сразу же поднявшись, он вновь побежал, не переставая благодарить Бога за то, что землю освещает полная луна, и он может хоть как-то ориентироваться в этом лесу. Однако все деревья казались одинаковыми, и это заставляло его нервничать, особенно с учетом того, что его возможно преследуют. В груди закололо, и он начал понемногу тормозить, пока не остановился совсем. Уперев руки в колени, он сделал глубокий вдох, пытаясь отдышаться и замедлить сердечный ритм, но продолжал чутко прислушиваться к окружающему, готовый в любой момент вновь метнуться вперед, как только услышит или увидит вампира. Но все было тихо, и Альфред перевел взгляд на небо, пытаясь найти Северную звезду. Насколько он помнил, она была достаточно большой и яркой, а потому студент надеялся, что обнаружив, ее он сможет уйти и из леса и от опасности. В этот же миг он снова услышал звук шагов и треск веток. Сердце подпрыгнуло к горлу, и Альфред не стал ждать. Вдохнув как можно больше воздуха, он вновь побежал, не раздумывая, показалось ему или нет, был ли это лесной зверь или, что хуже, граф фон Кролок. К своему ужасу Альфред увидел, как слева к нему метнулась тень, гораздо больше его самого. Он судорожно рванулся в другую сторону, пытаясь оторваться от вампира, но не успел. Кролок схватил и прижал его к себе, пресекая все попытки вырваться. Хватка вампира оказалась крепкой, но аккуратной. Он держал его за плечи и талию и как бы Альфред не извивался, выбраться не получалось. — Я словно поймал мышь, — усмехнулся Кролок, блеснув в темноте острыми зубами. — Отпустите меня! Отпустите! — вскрикнул Альфред пытаясь разжать руки графа. — Ты очень умный мальчик, — промурлыкал вампир, по достоинству оценивший действия студента, — Ты почти сумел сбежать от меня. Отчаявшись, Альфред сжал кулак и попытался ударить Кролока в лицо, но тот с легкостью перехватил его занесенную руку. — Довольно, — сказал он громко, — Игра окончена, Альфред. Я выиграл. Альфред закричал. Он практически не мог двигаться, надежно зафиксированный руками вампира, устал и измучился и все, что ему оставалось — безнадежный отчаянный крик. Он застыл, ощутив, как холодная рука погладила его по щеке, и поднял глаза, встречая пристальный взгляд Кролока. — Что вы делаете? — Еще ни одна жертва не вела себя подобным образом. — пробормотал Кролок. — Большинство из них плакали и умоляли меня отпустить их, обещали невероятные сокровища за свою жизнь. Очень редко кто-то принимал свою судьбу и безнадежно ожидал смерти. Но ты, юный Альфред, ты разговаривал со мной, несмотря на очевидный страх, ты сумел освободиться и даже убежать. Должен отметить, я даже не думал, что ты сможешь забраться так далеко в лес. — Я приму это как комплимент, — нервно прошептал Альфред. — О, это он и есть. — ответил ему Кролок с лукавой улыбкой. — Я высоко оценил твою храбрость. И только больше убедился в своем решении обратить тебя. Глаза Альфреда распахнулись, когда он услышал, какую участь приготовил ему граф. Он вновь начал вырываться, но держащие его руки оказались невероятно сильны. — Нет! Я не хочу! — Но ведь я и не давал тебе права выбора, не так ли, мой глупый, храбрый Альфред? — граф жестко отвел его голову в сторону, обеспечивая себе лучший доступ к шее и Альфред всхлипнул от боли, а затем задрожал, когда почувствовал, как кожи коснулись холодные пальцы. — Как появился наш вид никому не известно, — тихо нашептывал Кролок, — У каждого клана есть свои мифы и легенды, однако кое-что в них неизменно — невинная жертва, добровольно или нет отдавшая свою кровь, — граф почти мурлыкал ему в шею, — Рождение, в конце концов, всегда требует крови. — Я… я не хочу умирать, — признался Альфред шепотом, задыхаясь от страха. На удивление Кролок ответил ему мягкой, теплой улыбкой и ослабил хватку на шее. — Никто не хочет и никто не готов к этому. — в его глазах застыла странная печаль. — Тебе нечего бояться, юный Альфред, я сделаю все быстро, боль будет мгновенной. Ты станешь сильным, как я, со временем. Через мой яд ты обретешь свободу. — Когтистая рука закружила по его шее. Прикосновения были грубыми, но притягательными. Альфред успел увидеть, как в темноте сверкнули клыки, а затем они вонзились в плоть и он почувствовал как вместе с ужасом, болью и кровью исчезает сам. Его руки крепко сжимали плащ Кролока до последней капли крови, до того, как весь мир в его глазах расплылся, и он перестал видеть звезды над головой. Он не знал как долго, все это продолжалось, но наконец, клыки исчезли, принеся облегчение. Кролок оторвался от его шеи и взглянул в лицо. Из уголка его рта стекала кровь, его кровь и от этого студенту стало еще страшнее. Альфред попытался стоять самостоятельно, но внезапно обнаружил себя гораздо слабее, чем прежде и удержался от падения только инстинктивно вцепившись в первый попавшийся предмет, которым оказался плащ графа. Кролок придержал его за талию одной рукой, а другой с довольной улыбкой погладил следы укуса. Затем граф провел когтистыми пальцами по запястью Альфреда, вызвав у того нервную дрожь. — Пульс слабеет. — сказал Кролок мягко, словно самому себе. Поднял руку и ласково погладил его по голове. Краткий момент неожиданной нежности после столь жестокой боли в шее вызвал у Альфреда непривычное чувство наслаждения. — Кожа начинает бледнеть… — граф встретился глазами с Альфредом, — Ты на пороге смерти, мой друг. Это последняя твоя человеческая ночь, — добавил он. Альфред подозревал это, догадывался еще с того момента, когда Кролок назвал его «интересным». Тем не менее, от этого страх в его сердце ничуть не уменьшился. Он хотел спросить графа, что с ним будет дальше, что тот собрался делать с ним, но как только он попытался заговорить, Кролок прижал свой палец к его губам. — Ты слаб, Альфред. Я советую тебе пока воздержаться от лишних слов и ненужных движений. Он слегка присел и, подхватив Альфреда под коленями, поднял юношу на руки. Альфред был настолько удивлен, что даже не пробовал сопротивляться. Напротив, совершенно неожиданно для себя, он положил голову на плечо графу и расслабился. Сейчас, несмотря на всю опасность ситуации, в которой он оказался, он хотел только спать. Он должен был беспокоиться, Альфред знал это. Но он так устал. Устроив юношу на руках поудобнее, граф зашагал сквозь лес. Несмотря на предыдущее беспокойство, Альфред не удержался и мягким шёпотом поинтересовался, — Куда…. Куда вы несёте меня? Даже, если Кролоку не понравилось, что он вновь заговорил, тот ничем не выдал своего недовольства. — В мой замок, где ты сможешь отдохнуть. А завтра… завтра начнется твоя новая жизнь. Его новая жизнь, жизнь немертвого. Носферату, оживший мертвец. Проклятый вечной жизнью и обреченный питаться кровью других. Такая перспектива пугала Альфреда. Он не был готов к этому и знал, что никогда не будет. Ему хотелось плакать от отчаяния. Хотелось вырваться и убежать от вампира, несмотря на всю свою усталость. Он не хотел, чтобы все закончилось так. Казалось, Кролок заметил, растущее у него внутри отчаяние, потому что выражение его лица стало мягче. — Не нужно бояться, Альфред. На моей стороне ты станешь принцем, и весь мир будет нашим. — Продолжая мерно шагать сквозь ночь, он аккуратно отвел прядь волос, закрывавших Альфреду глаза, и тот отпустил свое измученное сознание в милосердную тьму. Больше он не думал.