Рассекая ночь

Аромат свежезаваренного кофе витал по всему дому, когда Айтварас открыл глаза. Из кухни до него доносилось мелодичное пение Ирки, и он с наслаждением стал прислушиваться, вспоминая события прошлой ночи... ...Они вдвоём летели над ночным городом, не спящим, но и не бодрствующим. Где-то далеко, местами неспешно и тихо, протекала майская ночь, объятая сном, но местами она вовсю бурлила, показывая все краски ночной жизни. Ирка сидела между костяными наростами Айтвараса и втайне мечтала, чтобы их не существовало вовсе: ей хотелось прижаться к нему полностью после ритуального танца для усыпления мертвецов. Это был её шестой раз, и, в отличии от первого, она блестяще справилась с заданием. Адреналин ещё бушевал в её крови, стук сердца, кажется, был задан ритмом танца, но уставшее тело давало о себе знать. Ещё час назад могучая и грозная ведьма Хортица, сейчас она бездумно водила пальцами по чешуям, любуясь их переливами и формой. "Мой... Дракон" - мысли Рены в тяжёлой после большой работы голове не хотели уходить слишком далеко и крутились возле самого главного в её жизни, начиная сводить с ума. Айтварас же каждой своей жилкой, каждой чешуйкой вбирал в себя её прикосновения. Взмахи, обычно дававшиеся так легко, сейчас были медленными, и дело было далеко не в позднем времени. Стук огромного сердца был ещё быстрее стука хозяйки земель, пролегавших под этой колоритной парой. Золотистые зрачки то расширялись, занимая собой всё пространство, то становились узкими дверными щёлками. Нежные прикосновения... Такие мягкие руки. Перед его глазами встали её кисти, нежно водящие по чешуям. Он бы предпочёл ничего не чувствовать своей чешуёй, как это бывает с ним обычно, но каждое прикосновение к его натуральной броне вызывало приятное горячее чувство, растекающейся по всему телу и требующее удовлетворения... Мысль о том, что Рена сидит на нём, раздвинув ноги, не давала покоя. Ему нужна была разрядка. Серебристый змий, до того момента медленно плывший по небу, вдруг резко ушёл вниз, к элитному спальному району с уютными коттеджами. Ирка, не ожидавшая такого, всеми силами вцепилась резко выросшими когтями в шип Атвараса и прижалась к нему настолько сильно, насколько только могла. Но вот очертания дракона исчезли, а вместо них черноволосый юноша прижал к себе свою возлюбленную обеими руками. Её чёрные когти разорвали рубашку на нём, и та, трепыхаясь, пронеслась над крышами домов и опала белым пятном на крыше одного из них. Ира и Айт зависли в воздухе. Жалтис подхватил её на руки и, осыпая лёгкими поцелуями, аккуратно спланировал к их дому. Они оказались на открытом балконе, поросшем плющом. Не теряя времени на условности, он пинуом распахнул в дверь и тут же залетел в комнату, стараясь не причинить по случайности вреда Рене. Когда они оказались одни в темноте, которую пронизывал лишь приглушённый лунный свет, Айтварас на мгновение смог оставить лицо Иры без ласк. Это длилось ровно до того момента, как её ступни не коснулись мягкого ворсистого ковра. После инициативу резко перехватила девушка, и её нежные губы накрыли губы Айтвараса, обдав его жарким дыханием. Руки сплелись на его шее, прижимая к себе, уже без опасных когтей. Им не нужны были слова, чтобы понимать друг друга в этот момент. Айтварас ждал этого. Ждал долго и терпеливо, но в последние месяцы ожидание стало особенно мучительным. И теперь, не веря своему счастью, он, не отрываясь от мягких губ Рены, запустил руки под рубашку, стаскивая с маленькой груди кружевной бюстгальтер. Не находя в себе силы больше сдерживаться, он с силой рванул рубашку, ткань затрескалась и опала у ног, являя под собой изящную талию и грудь. Айтварас оторвал губы от Рены, желая взглянуть на это. Бледно-розовые соски бесстыдно торчали, но сама девушка робко застыла при свете луны, будто стыдясь грациозных изгибов тела. Айтварас, неудовлетворённый результатом, в резком порыве сдёрнул ремень Иры. Юбка оказалась там же, где и рубаха. Под ней... Ничего не оказалось. Щёки Рены залил румянец, различимый даже в темноте. Та игриво облизнула губы и подалась назад, к уже расстеленной постели. Жалтис понял, что был пойман в ловушку, что эта ночь будет неслучайной, и с рыком навалился на хрупкое тело, готовое принять его в первый раз. Пока он торопливо избавлялся от оставшейся одежды, Рена любовалась его глазами. Они были глубокого синего цвета. Как Марианская впадина. В такие, попав один раз, уже не сможешь сбежать. Даже сейчас именно они притягивали её больше всего остального. Айтварас, подавив своё желание, постарался аккуратно войти в неё, но у неё вырвался стон, который та подавила, вцепившись в его плечо внезапно удлиннившимися клыками. Сцепив зубы, он лишь хотел, чтобы девочке... Нет, девушке, было так же приятно, как и ему, несмотря на то, что раненное плечо жгло. Через несколько минут он смог убедиться, что его усилился увенчались успехом, благодаря протяжному, полному удовлетворения стону, сопровождавшему то, как та впервые в жизни кончила. Обессиленные, они рухнули в обнимку на подушки. Рана Айта пульсировала, нижняя часть живота Ирки чуть побаливала после первого раза. Но оба они были счастливы. "Моя ведьма". "Мой дракон". Она вся - его, а он весь - лишь её. Айтвараса заснул позже Иры. Во сне ему вновь приснилась сверкающая в лунном свете кожа Рены, тихо сопящей ему в грудь.