Смерть от ответственности избавит

Они абсолютные противоположности друг другу. Азуса спокойный, добрый, тихий. С первого взгляда ты подумаешь: «Он кажется немного забитый, но совершенно безобидный.»… но она была совсем другой. Сэйко. Так звали девушку этого юноши. Милосердие, любовь к окружающим, добродушие… всё эти чувства были ей чужды. Она умело меняет роли, а ведь сразу кажется, что перед тобой стоит милая девчушка шестнадцати лет, но это лишь одна из масок. На самом деле у неё была просто отвратный характер. Криклива, вспыльчива, груба и высокомерна… вообще её недостатки можно обсуждать очень долго и это лишь первые пункты этого бесконечного списка. Садистка… можно ли это назвать недостатком, ведь её возлюбленным был никто иной как Азуса, и её поведение ему даже нравилось. Хотя скорее да, чем нет… Несмотря на всё свои отрицательные качества она любила своего парня. Любила до безумия. Для Сэйко причинять боль людям — как смысл жизни. Так было до встречи с младшим Муками ей было абсолютно всё равно кому будет плохо, лишь бы выплеснуть свой гнев. Можно сказать что такие отношения пошли на пользу её обществу, хотя бы потому что теперь страдает только Азуса. С ним она делает это имея особое удовольствие, а зная что точно также будет приятно и ему радовало её ещё больше. При хорошем настроение, что бывает крайне редко и после очередных мучений, она всё же позволяет выпить своей крови. Киришима считает это истинным проявлением своей любви, так как удостоила своего парня выпить её крови, что может быть лучше? Только очередная порция издевательств с её стороны. Да, Сэйко верила в то что сама себе придумала, её казалось, что весь мир живёт по тем законам что уже прочно закрепились в этой безумной голове. Азуса же любил её точно такой же ненормальной любовью. Он был готов и жизнь отдать, лишь ради того чтобы увидеть её счастливую улыбку. А что уж тогда говорить о ежедневной боли и истязаниях. Он знал, нет, был абсолютно уверен что так она выражает свои не менее тёплые чувства к нему, чем его к ней… Хотя если подумать истерический смех вряд-ли можно было назвать прекрасным, а дьявольскую улыбку мягкой и тёплой, но как говориться любовь слепа. Вот только не для чужих глаз… Братья Азусы не то что не одобрили его выбор, а открыто презирали девушку. На что она конечно же отвечала им взаимностью. Любой день не обходился без конфликтов и ругани на весь особняк. Сейчас как и всегда Сэйко влетела в их общую комнату с Азусой и с досадой швырнула сумку в стену. — Агх! Как же они меня бесят! — с злобным оскалом Киришима плюхнулась на кровать скрестив руки на груди. — Какое они вообще имеют право меня судить?! Парень с неподдельной заботой заглянул девушке в глаза и погладил по спине. Азуса впервые видел свою девушку такой встревоженной. Да именно встревоженной, обычно она бы сразу схватила нож и нанесла бы несколько внушительных ударов, а сейчас его любимая была растерянной и поникшей. Муками поднёс к её рукам один из своих любимых ножей, может это её развлечёт и успокоит? — Не хочу! — Сэйко отвернулась от Азусы и улеглась на кровать. Из головы никак не выходили слова Руки. Киришима не хотела ни верить в это, ни даже думать. Но эта фраза мёртвой хваткой держалась у неё в мыслях. «Я не собираюсь лезть в ваши отношения, но если продолжишь быть такой стервой, однажды он задумается над твоей так называемой «любовью». И когда перед моим братом встанет выбор, терпеть тебя дальше или бросить, я помогу принять ему самое верное решение.» Ну между Сэйко и старшим Муками никогда не было хороших отношений, но напрямую заявлять такое?! Обычно он бы бросил парочку комментариев в её сторону, а тут не с того ни с сего завёл такой разговор. Но ведь и правда? Что если когда-то она переборщила? Может и правда стоит быть хоть чуточку нежней? — Что-то… случилось? — Азуса аккуратно провёл по волосам девушки стараясь вызвать её на диалог. — Отвали! Не хочу не о чём говорить! — Кто бы знал как она хотела выхватить у парня из рук оружие и покромсать всех подряд. Сейчас только кровь и крики могли занять её мысли. Зрачки девушки сузились, сейчас она только закрыла глаза, а картинки навязчиво меняются с более мирных сцен, на кровавое побоище. — Я могу чем-то помочь? — парень всё так же спокойно говорил с синеглазой, несмотря на её крики. — Нет! Уходи! У тебя что дел своих нет?! — гнев и ярость брали своё. Сэйко подняла подушку и швырнула её в шкаф, так что в тот что-то с глухим стуком упало.- Мне никто не может помочь! Никто! Ясно?! Киришима забрала нож и занесла его над головой Азусы. Она не собиралась бить или резать, просто хотела пригрозить. Но Муками остался спокойно остался на месте, напротив, его это даже обрадовало. Сейчас она выпустит всю злость и они спокойно поговорят. — Ахахахаха! — Сэйко залилась истерическим смехом прикрыв часть лица свободной рукой. — Точно! Нравиться боль?! Да?! Ты просто не знаешь что значит настоящая боль!!! Парень был крайне удивлён. В эффекта его девушка могла и кричать и говорить всё что придёт в голову. Но сегодня всё было не так как всегда. — Сэйко… — Молчать! — гнев, будто туманная навеса закрыла девушке глаза. Она не видела ничего и никого перед собой, а лишь жажду сломать всё что окажется у неё под рукой. Зрачки заметно умешились, в глазах читалось лишь безумие и неизвестный страх. Зубы сжаты до боли, а упавшая на глаз тёмная чёлка придавала этой картине ужаса и предвкушения неминуемого. Киришима толкнула парня на кровать, тот же просто поддался этому жесту. — Даже не пробуешь сопротивляться?! Бесит! Как же меня всё бесит! — синие глаза на фоне покрасневших белков смотрели с безумной яростью. — Меня всё это раздражает! — Сэйко специально сделала ударение на последнее слово. Она хотела кричать, но заместо злого рыка из горла вырывалось лишь тяжёлое сипение. Киришима уже проиграла в своей внутренней схватке и поддавшись желанию, единственный огонёк который не позволял всё это время переходить невидимую черту — погас… Перекинув ногу через парня, она устроилась у него на животе и гордо вовседала конно. Азуса нежно коснулся руки с поднятым ножом над его лицом. Парень не боялся свой девушки и по сему добродушно улыбался глядя в её стеклянные глаза. — Он говорит что я сумашедшая?! — брюнетка с яростью нанесла первый порез на щеке Муками. Алая капля крови медленно стекла по бледной щеке парня. Это зрелище на некоторое время настолько заворажило Сэйко, что та расслабила тело и невольно опустила плечи. Но как только кровь скатилась на белую простынь оставив от себя рубиновую отметину, Киришима вернулась к реальности. — Какое они имеет право лезть в наши отношения?! Какое?! Муками уже понял что являлось такой резкой причиной смены настроения у синеглазой. Она снова не погладила с одним из его старших братьев и скорее всего ей сделали замечание по поводу её поведения. И тут он был обсолютно солидарен со своей девушкой, (впрочем как и всегда) ведь их обоих устраивали такие отношения и мешать им нет никакого смысла. — Сэйко, ты не сумашедшая. — вампир протянул руку к лицу девушки что бы потрепать её по щеке, но та с отвращением отстранилась. — Ты… ты мне врёшь! — девушка сжала голову руками до боли в висках. — Врёшь! Все врут! Почему мне всё врут?! — и снова в ход пошёл нож — И ты тоже! — холодное лезвие ножа пришлось по груди оставляя за сабой кровавый след. — Зачем ты мне врёшь?! — Сэйко уже не могла сконцентрироваться на одной проблеме. То она вспоминала муки детства и отчема извращенца, что при любом удобном случае хотел облапать девочку. То ей казалось что её парень собирается её бросить и начинает ей врать лишь бы она отстала. То… много чего ещё заполняло «не совсем» здоровый ум девушки. Но пароноя явно начинала ппрогресировать. — Отвечай же… — только тяжёлое и сбивчивое дыхание раздавалось и темой комнате. Тканье часов… Тик… Вся кровать в крови… Так… Руки и одежда покрыты этой жидкостью. Тик… В руках окровавленный нож. Так… Парень лежит без сознания. Истезанное и без того тело не давало надежд на то что он будет жить. Тик… Время безвозвратно уходит. Девушка с каменным лицом всё так же опустив плечи вовседает на теле своего парня. Неожиданный грохот двери вывел её из оцепинения и она обернулась на звук. Сильные мужские руки отбросили её прямо в стену. Сэйко даже не успела ничего сообразить как спиной почувствовала камень и ужасающую боль в спине. Киришима громко застонала одной рукой опираясь о пол, тем самым поддерживая своё разбитое, во всех смыслах, тело. — Психопатка! Ты что натворила?! — Юма схватил брюнетку за запястье, и поднял с пола. Кости в руке хрустнули и девушка взвыла ещё сильнее. — Что? Больно? Что ещё будет! — зло прорычал Муками. — Брось эту падоль! — Руки буквально спас Сэйко от неминуемой смерти. — Сейчас главное помочь Азусе. С этой, — парень скривился при произношение последнего слова. — мы потом разберёмся. — Точно, ещё время на эту тратить. Как только Сэйко оказалась освобождённой, она тут же устремила свой взгляд на кровать. Комок поступил к горлу и девушке тут же захотелось пробежаться от такого увиденного количества крови. Кроме того если это кровь твоего любимого. Она не чувствовала ни ноющей боли в пояснице, ни сломанных костей руки. Ничего. Кроме стука собственного сердца. До неё ещё не полностью дошло то что она только что сотворила, но слёзы уже поступили к её глазам, вот только почему-то никак не получалось заплакать. Она просто сидела. Она смотрела. Чувствовала как с каждой потерянной минутой душа её парня всё дальше и дальше удаляется из этого света… И она вместе с ней… *** Девушка в очередной раз неуверенно топталась у палаты своего парня и ожидание просто сводило с ума. Муками запретили и на километр приближаться к этому месту, но разве это могло остановить? Ей запрещали посещать палату и медсестры завидев брюнетку в радиусе десяти метров тут же заставляли покинуть заведение. На третий день ей всё же повезло и одна пожилая дама за отдельную плату, разрешила ей попасть в палату всего не пятнадцать минут. Конечно деньги она забросила не маленькие, но Сэйко даже не думая отдала ей нужную сумму и доложила даже сверх того что бы побыть рядом с любимым хоть на минуту дольше. — Ну почему так долго?! — вскрикнула Киришима только завидев свою «деловую портнёршу» — Молодые, куда вы вечно торопитесь? — филосрвствовала старушка открывая замочную скважину. — А можно побыстрее?! — Побыстрее только в морге, синеглазая. — Не смешно. — Сэйко с яростью сжала зубы, при упоминании о морге. — А кто-ж шутит-то. — хохотнула уборщица захлопнув за девушкой дверь. Присвистывая, обмакнула швабру в ведро и изображая крайнюю заитеревованность в своём деле, приступила к выполнению своих обязанностей. Девушка нерешительно подошла к больничной койке. Сердце сжалось от увиденного. Всё тело парня было в глубоких порезах, шрамы было хорошо видно даже не смотря на способность вампиров к скорейшей регенирации. — Азуса… — Сэйко присела у кровати и осторожно дотронулась до руки парня. — Прости, просто прости. — девушка уже не могла сдерживать слёзы и из покрасневших глаз ручьём пялилась прозрачная жидкость. — Я понимаю что сама во всём виновата и не должна искать оправдание… но я боялась что ты меня бросишь. Понимаешь? Меня все бросают. — Киришима только сейчас задумалась о том какими в действительности были их отношения. Азуса всегда отдавал всего себя, а она… она просто брала и даже не пыталась ничего сделать в замен. А самое главное он каждый день говорил ей о своей любви и потому до того дня она не могла усомниться в его искрености. Но она то ведь не разу не сказала даже о элементарной симпатии, Сэйко решила что того что она делает более чем достаточно, но так ли это? Нет и сейчас она сама это понимает. Ведь всё что она делала, то делала только ради самой себя. Ей так лучше! Ей комфортне! — Прости… я знаю ты меня простишь, всегда прощал. — брюнетка вытерла слёзы тыльной стороной ладони. — Но на этот раз я себя не прощу. — с силой сжав руку Муками она нагнулась к его лицу. И легонько, почти не весома накрыла его губы своими. Сэйко казалось этого мало для провального поцелуя, но порыв чувств и энергии говорил ей о том что нужно немедленно действовать. — Я обещаю. Я всё исправлю. — сказала она с жаром, когда прикрыла за сабой дверь. — Обещать каждый может, а ты исправь. — очередная философская мысль уборщицы заставила подпрыгнуть Сэйко от неожиданности. — Вы? — Я, а ты кого другого ждала? Чего так рано, милая, у тебя ещё, — старушка взглянула на настенные часы что показывали без десяти три. — пять минут. — У меня есть неотложное дело. Скажите, где я могу сдать кровь. — А ну так это… — бабулька была прервана на полу слове. — Я хочу стать донором. — Милочка, а что за срочность? А вот что оно… — уборщица двухсмысленно ухмыльнулась. — Идём со мной, милая. *** Светлые тона кабинета и тусклый свет от лампы вовсе не придавала отмосфере спокойствие, а скорее безысходность и печаль поселились в сердце. — Девушка вы уверены что хотите продолжить? — молодая медсестричка взвалнованно приподняла голову девушки дабы помочь ей попить. Последний укол в сердце перед тем как хрупкое тело разобраться о асфальт. Вот ведь ирония судьбы… Больница место где появляются на свет новые люди и возвращаются старые. Но в тоже самое время это пристанище смерти. И сейчас на тот свет отправиться ещё одна душа, возможно не совсем стандартным способом… И вот она летит с крыши. В ушах свистит ветер и в последние дни своей бренной жизни можно ощутить свободу и лёгкость. Все проблемы решены. Кроме одной. Она летит с крыши… Парень с жаром бросается к крыше и пытается поймать то что уже давно не дышит. Тело девушки лежит в луже крови, сломанные кости и свёрнутая шея. Её уже не вернуть. Но он улыбается сжимая в напряжённой руке воздух. Он думает что поймал её и сейчас всё кончится. Они уйдут с крыши, выпьют тёплого чая и забудут этот день как страшный сон. Но её нет. Она мертва. Так он стоит несколько минут, а может и больше, пока до головы наконец не доходит что всё это время это был лишь воздух, слепая вера. Горячие слёзы текут из глаз, в он всё ещё не двигается с места будто прикованный невидимыми цепями и смотрит на остывпющий труп своей девушки… Ветер вырывает из-под оставленной обуви прелссертную записку и уносит её куда-то в даль, последние слова покойной так останутся неуслышанными. «Я должна извиняться за всё дрянное что сотворила в своей никчёмной жизни. Иначе не назовёшь. Только стоя здесь, я понимаю, что сама испортила всё. Раньше я думала: «Зачем делать добро? Что ты с этого будешь иметь?» Сейчас, только когда моя жизни висит на волоске, я задумалась: «Хоть кто-то будет по мне скорбить? Хоть кто-то вспомнит меня добрым словом?» Нет. Потомучто в своей жизни я сделаю только одну хорошую вещь — умру. Я прекрасно осознаю, что даже сейчас думаю только о себе, но я такая, меня бы уже никто не исправил. Только смерть придаст мне истенный облик… Азуса, прошу не печалься обо мне. Не надо, ведь я принесла тебе и так много боли. Но я хочу что бы ты знал, в моей жизни нет человека дороже и любимее чем ты. Я всегда буду корить себя за то что не сказала этого раньше. Когда у меня было время. Когда мы были всегда и во всём вместе. Просто знай что я всегда буду с тобой, не только душой. Частичка меня теперь навсегда твоя. Мысли о тебе это то единственное благодаря чему я сейчас не плачу. Всё чего я сейчас хочу, что ты был счастлив. Неважно как и с кем, неважно. Если ты будешь счастлив, то счастлива и я. Я тебя люблю. Сэйко.»