Кто причина моих бед?

Она проснулась рано. Слишком рано. Особенно для той, кого в народе величают Королева. Она нарочно опускала приставку «Злая», дабы не иметь ничего общего со своей матерью. Но общее было, как кровь, фамилия, магия и мутнеющие от злобы глаза. Тонкие пальцы ногтями впивались в тонкую кожу ладоней, оставляя кровавые борозды. Ненависть к матери прорастала внутри Реджины подобно зернышку бобового дерева. Желание сжать в своей руке черное сердце Королевы Червей тлело в груди Миллс, как неугасающее пламя. Но сегодня Реджину разбудили не кошмары. Из цепких лап Морфея мэра выдернули мысли о шикарной заднице Спасительницы. Ах, эта Свон… — Чертова Белоснежка, — выругалась вслух брюнетка, комкая в руках края простыни. Она протяжно простонала, откинувшись на подушки, что устилали королевскую постель. Казалось, воздуха не достает. Легкие сжимаются в болезненной судороге, а тело словно объято огнем. — Мое проклятие, — рука Реджины выпустила из своего губительного плена простыню и опустилась на рьяно вздымающуюся грудь Королевы. — Слабость, — прохрипела Миллс, когда ее пальцы плавно скользнули вниз, касаясь шелковой ткани трусиков. — Ох, — судорожно выдохнула она, откидывая прочь пуховое одеяло. — Жарко, — пробормотала мэр сама себе. Ей хотелось большего. Больше, чем собственная ладонь, касающаяся разгоряченной плоти. Больше, чем плод её ошалелой фантазии. Но Грэм умер, и удовольствие Королева получает, лишь сонно придавливая разбушевавшееся либидо кончиками пальцев. Она провела ладонью пару раз вверх и вниз прежде, чем ощутить, как оргазм накатывает беспощадными волнами на ее тело, заставляя изгибаться и неприлично громко выкрикивать имя той, что в ее фантазии касается дразнящими поцелуями её истекающей влажностью плоти. Королева кончает громко, почти неистово выдергивая белоснежную простыню из-под собственного тела. — В последний раз, — повторяет себе Миллс, беря тело под контроль. Она говорит это себе уже целый месяц, но просыпаясь по утрам возбужденной и неудовлетворённой, нарушает обещание раз за разом. Холодный душ приносит немного ясности в разум, и глаза Реджины теперь уже привычно холодны и безучастны. Горячий кофе филигранно играет на контрасте и приводит давление в норму, сгоняя остатки сонливости и измученного желания своей Королевы. Черный мерседес приветливо урчит мотором, сметая дворниками капли осенней депрессии, что монотонно роняет посеревшее небо на стекло автомобиля. Реджине нужен выход, который был бы менее болезненным и устрашающим, чем признание собственной слабости, потаенного вожделения и короткого сна. Королева нуждается в виноватом. В том, на кого она обрушит гнев небес и чье сердце пеплом осыплется с утонченных пальцев мэра Сторибрука. — Пятница, — приглушенно стонет Миллс, когда вспоминает день недели. Сегодня ей вновь придется выслушивать бездарный отчет шерифа города и делать вид, что она не пялится откровенно на грудь Эммы, что, наверное, считает нормой не носить бюстгальтер. Реджина десятки раз подавляла в себе порыв купить комплект нижнего белья для нахального шерифа. И, к большому неудовольствию мэра, сегодняшний порыв не был подавлен автоматически. Ведомая странным импульсом, Королева заехала в местный бутик одежды и около получаса подбирала для ненавистной Свон белье. В этом было нечто маниакальное вперемешку с отчаяньем. Словно Реджина выпустила из-под контроля свою истинную натуру и пошла на поводу собственной прихоти, когда побледневшая кассирша, почти невнятно предложила ей просмотреть новую коллекцию нижнего белья от какого-то неизвестного дизайнера моды. И мэр выбирала придирчиво и весьма скептически. Ей даже пришла в голову странная идея, приказать перепуганной продавщице примерить на себе выбранный комплект. Но отвращение, что осело горьким комом в гортани Королевы, что белье трогает кто-то другой, зарубило эту мысль на корню. — Этот, — указав на выбранный наряд, сказала женщина. Комплект представлял из себя кружевные трусики с зацепками, полупрозрачный корсет и чулки. Он был кровавого цвета, что неплохо сочетался с помадой мэра, которую она с удовольствием бы оставила на обнаженных бедрах, мечущегося в агонии, шерифа. — Желаете еще чего-нибудь? — машинально выпалила продавец и тут же густо покраснела под стальным взглядом Королевы. — Девяносто восемь долларов. Реджина молчаливо расплатилась и, сжимая в пальцах тонкую ручку пакета, вышла прочь из магазина. Порыв держался до самого вечера. К собственному удивлению, Миллс удалось проглотить желание тут же отправиться в офис шерифа и вручить Свон приобретенную покупку. — Осень, — равнодушно произнесла она, когда Эмма вошла в ее кабинет, неся с собою отчет за прошедшую неделю. Спасительница растерянно моргнула, прежде чем кивком подтвердить наблюдение мэра. Она вообще редко соглашалась с неприступной Королевой, но сегодня был тот редкий случай, когда дочь Прекрасных была ошарашена настолько, чтобы забыть о своей привычке противостоять мэру. — Похолодало, — очередное наблюдение сорвалось с пухлых губ Миллс, словно цветок, который роняет, предчувствуя зиму, акация. — Снежка связала мне шарф, — брякнула, не подумавши, Свон. Упоминать свою мать было огромной ошибкой, так как Реджина сразу же искривила губы в презрительной усмешке, аккуратно вынимая из полки столешницы купленный для шерифа презент. — Это вам, — пальцы Королевы разжались и пакет плюхнулся на полированную поверхность стола. — Мне? — с подозрением уточнила Эмма, припоминая первый подарок Её Величества. Яблочный турновер, после которого Спасительницу складывало пополам и вынуждало очищать содержимое желудка томительно долго и весьма болезненно. — Да, — сквозь стиснутые зубы подтвердила опасения шерифа Реджина, стараясь не смотреть на белую майку блондинки, что плотно облегала грудь. — Бога ради! — воскликнула Миллс, практически швыряя Эмме пакет. — Оденьтесь уже! Зима же скоро! Свон с особой осторожностью перехватила летящий подарок и робко заглянула внутрь. — Что это? — вопросила она, выуживая содержимое из бумажного пакета. — Взятка? — с сомнением в голосе уточнила Эмма, настороженно разглядывая нижнее белье. — Или вы мне на что-то тонко намекаете? — Именно, — выпалила Реджина, прежде чем тревожный колокольчик раздался в ее голове. — Теперь это ваша униформа! — Моя? Что? — хлопала ресницами Спасительница, ошарашенно уставившись на нее. — Подобное одеяние никак не сочетается с моей должностью. В конце концов, я — шериф, а не стриптизерша! — А я — мэр! — гневно выплюнула Миллс, к которой постепенно начал возвращаться разум. — Разве мэру позволительно делать такие подарки своим подчиненным? — скромно поинтересовалась Свон. Королеве ее румянец пришелся по вкусу, поэтому она незамедлительно кивнула головой. — И сколько я вам должна? — неуверенно спросила Эмма. — Нисколько, — нахмурилась Реджина. — Просто постарайтесь впредь застегивать на молнию куртку, а не развращать жителей моего небольшого городка неподобающим внешним видом. — То есть, вы считаете, что в этом я буду выглядеть более деловой и серьезной? — удивилась Эмма, махая кружевными трусиками перед лицом мэра. — Вы будете носить это под своей основной амуницией, — выдавила из себя брюнетка, на мгновение представив, как шериф разгуливает в одном нижнем белье по городу. — А-а, — разочарованно протянула Свон. — Я уж было подумала, что вы настаиваете на том, чтобы я именно в такой одежде сдавала вам по пятницам отчет. Реджина раздраженно заскрежетала зубами. Она злилась на себя, белье и, конечно же, на тупоголового стража закона и порядка. — Вы свободны! — едко выплюнула Миллс. — А отчет? — нахмурилась Эмма. — Оставьте, прочту позже, — отозвалась Королева, всем своим видом давая понять, что разговор окончен. После ухода расстроенного шерифа, Реджина достала из шкафа бутылку виски и стакан. Янтарная жидкость виделась для мэра выходом. Сомнительным, но все же выходом. Допивая уже третий по счету стакан, Миллс внезапно осенило. Весь этот кошмар был явно учинен кем-то из ее врагов. Ну, не могла же Королева вот так просто взять и влюбиться в нерадивого Спасителя? — Это же просто нелепо! — поддакнула своим мыслям вслух брюнетка. — Зелена! — воскликнула она, припоминая угрозу сестры в свой адрес. Миллс понадобился лишь один взмах руки, чтобы переместиться из мэрии в дом своей старшей сестры. — Что ты мне подмешала? — разгневанно закричала она, даже не удосужившись поздороваться с хозяйкой дома. — Так вот, какое «долго и счастливо» ты мне обещала? — Ты не могла бы не кричать? — неприязненно поморщилась Ведьма, пытаясь успокоить кричащую дочь. Она качала малютку на руках, что-то шепча ей нежно на ушко. Вообще картина была весьма умилительной, но не для Королевы, которая буквально метала глазами молнии в сторону рыжеволосой сестры. — Итак, говори шепотом, зачем явилась ко мне? — обратилась наконец-то к Реджине женщина. — Что за зелье ты использовала? — прошипела яростно Миллс. — Не понимаю, о чем ты толкуешь, — нахмурилась недоуменно Зелена. Она немного принюхалась, а после отпрянула от сестры в сторону. — Ты пьяна! — А ты Ведьма! — упрекнула ее в очевидном Королева. — Это было зелье приворота? — Любовного, что ли? — искренне удивилась хозяйка дома. — Реджина, сколько ты выпила? И поясни, о чем вообще идет речь? — Ты еще и издеваться вздумала? — возмутилась Миллс, которую задело фальшивое непонимание сестры о сути происходящего. — Месяц назад ты заявилась ко мне в гости с бутылкой вина и намерениями помириться. О, как наивна я была! — закатив глаза, простонала надрывно Королева. — Конечно же, в твои планы не входило налаживать общение! Ты просто жаждала мне отомстить, ударить побольнее, пока я расслаблена. Господи, Зелена, почему именно Свон? Нет, спасибо, конечно, что не Лерой, но Спасительница? Какого черта? — прорычала яростно Реджина. — Я тебе доверилась, а ты подмешала мне в вино приворотное зелье! А я все никак не могла понять, почему… — и она внезапно умолкла, заметив неподдельное замешательство на лице сестры. Ведьма Запада стояла с открытым ртом и растерянно смотрела на нее, словно у Миллс выросла вторая голова. Минуту спустя замешательство сменила догадка, а еще через пару секунд Зелена разразилась громким смехом. — О! — испуганно протянула Реджина, отчетливо понимая, что только что выдала свой большой секрет сестре, которая долгое время пыталась ее уничтожить. — Стало быть ты тут совсем ни при чем, — разочарованно вздохнула она, мысленно подготавливая себя к неминуемой порции сарказма и колкостей со стороны Зелены. — Ты влюбилась в Спасительницу, — сквозь слезы веселья, проговорила Ведьма. — Поверить не могу… — Не влюбилась, — раздраженно отмахнулась Королева. — Просто ее задница и грудь мне спать по ночам нормально не дают! — И ты решила, что это я приложила руку к этому? — поинтересовалась с усмешкой сестра, аккуратно укладывая Робин в детскую кроватку. — В тот вечер, обещая тебе «долго и счастливо», я вовсе не имела в виду, что приворожу тебя к шерифу, — обнажая зубы в белоснежной улыбке, честно призналась Зелена. — У меня и в мыслях не было сводить тебя со Спасителем. Так что, извини, но я тут совсем не при делах, — развела руками она. — Значит, это Голд, — уверенно заявила Миллс и, не прощаясь, переместилась в лавку Темного Мага. — Чем обязан, Ваше Величество? — хмуро спросил антиквар, выныривая из-под прилавка магазина. — Старый извращенец, — с порога обвинила его Королева. — Когда я тебе говорила, про свой счастливый конец, то вовсе не подразумевала Свон! На мгновение Румпельштильцхен даже замер, недоуменно уставившись на нежданную гостью. — Так-так, а вот с этого места можно поподробнее? — вопросительно вскинул брови Маг. — С меня хватит твоих игр! — разъяренно прошипела Реджина, которую понемногу начал отпускать алкоголь. Голова нещадно раскалывалась, а во рту стало сухо. — Мне нужно противоядие! — От чего, позволь поинтересоваться, дорогуша? — нахмурился Румпель. — Ты и сам знаешь! — рявкнула Миллс, болезненно морщась от приступа мигрени. — Он не знает, — раздался позади нее голос сестры. Реджина обернулась и раздраженно посмотрела на Зелену. — Румпельштильцхен, конечно, тот еще пройдоха, но не думаю, что именно он виновен в том, что с тобой сейчас происходит… — Может вы уже поясните мне, что здесь происходит? — нетерпеливо встрял в их беседу Голд, которому было до жути любопытно узнать причину страданий Злой Королевы, по совместительству мэра Сторибрука. — Нет, — усмехнулась Ведьма, беря сестру по руку. — Идем, милая, а то скоро весь город будет знать о твоей маленькой проблемке, — она кинула ехидный взгляд в сторону опешившего антиквара и щелкнула пальцами, перемещаясь с Реджиной обратно в свой небольшой домик. — Не такая она уж и маленькая, — раздраженно отозвалась Миллс. — У тебя есть что выпить? — Чаю? — ухмыльнулась сардонически Зелена, на что Королева неприязненно поморщилась. — Есть немного виски, — пытаясь не обострять ситуацию, добавила тут же Ведьма. — Посиди здесь, я скоро вернусь. Робин сладко посапывала в своей мягкой постельке, а Миллсы успешно допивали бутылку алкоголя. Самое удивительное, что никто из них не произнес ни слова за все это время. — Еще, — наконец-то нарушила молчание Реджина, протягивая опустевший стакан сестре. — Больше нет, — пьяно моргнув, отозвалась Зелена. — А магия на что? — усмехнулась Королева, наколдовывая новую бутылку виски. — Итак, расскажешь, как это случилось? — осторожно спросила сестру Ведьма, делая небольшой глоток «Jack Daniels». И Реджина, заглушая остатки разума алкоголем, выложила ей как на духу о своих ежедневных страданиях. Она поведала даже о том, как непристойно выпирают соски Спасительницы, как неприлично узки джинсы Свон, как мэру порой хочется, то ударить ее, то зацеловать до смерти. И вообще, что Миллс не высыпается уже как месяц. Что в ее сны врывается образ обнаженного шерифа, вынуждая Королеву испытывать жгучее желание разложить на своей огромной кровати Эмму и… А Зелена, едва успевая побледнеть, тут же смущенно отводила в сторону взгляд от столь откровенной исповеди своей младшей сестры. Она, конечно, надеялась, что Реджина расскажет ей все без утайки, но, Господи помилуй, без столь бурных подробностей. Особенно, без описаний того, как по утрам кончает Миллс, представляя, что это рука Свон ласкает ее между ног. — Ты спала с Робином? — внезапно для самой себя спросила Ведьма, вспоминая, как «Истинная любовь» сестры напористо брал ее сзади и спереди. — Ни разу, — клятвенно заверила Миллс. — Пару раз целовались, но я старалась не торопить события. А что? — Ничего, — пренебрежительно отмахнулась сестра. Ее жест просто кричал о фальши, но пьяной Реджине было все равно, что актерская карьера Зелены была с оглушительным треском опрокинута на дно самого глубокого колодца во всем мире. — Так почему ты решила, что тебя кто-то приворожил? — А как еще, по-твоему, объяснить весь этот кошмар? — возмущенно сверкнув глазами, спросила Миллс. — Я даже подарила мисс Свон комплект нижнего белья, — шепотом призналась она. — Тебе нужно с ней переспать, — уверенно заявила Зелена, опустошая свой стакан. — Что? — подавилась виски Реджина. — Клин клином, сестрица, — передернула небрежно плечами рыжеволосая. — Пригласишь ее к себе вечерком, напоишь, разденешь и… В общем, я приготовлю зелье, выпив, которое шериф потом и не вспомнит прошедшую ночь никогда. — А может просто приготовим антидот? — жалобно протянула Миллс, пытаясь не показывать своего одобрения к затее старшей сестры. — Можно, но это рискованно, так как мы не знаем наверняка, какое заклятье на тебя наложено, — покачала головой Ведьма. — А что, если это дело рук Снежки или Рул Горм? — загорелись глаза Реджины. — Или сама Свон меня чем-то опоила? — Дорогая, без обид, но твои предположения просто нелепы, — усмехнулась Зелена. — Голубую твоя личная жизнь никогда не интересовала. Белоснежка вряд ли хочет видеть в твоем лице преследовательницу ее ненаглядной дочурки. А Спасительнице твое вожделение… Хотя… — Что? — оживилась тут же Королева, крепко сжимая пальцами полупустой стакан с виски. — Может, Свон к тебе тоже неравнодушна? — через силу произнесла сестра, с сомнением глядя на собеседницу. — Я, конечно, могу ошибаться, — взмахом руки остановила она открывшую было рот Королеву, — но она уж слишком рьяно тебя защищает и частенько заглядывает в гости. — Особенно, когда Генри нет дома, — подтвердила догадки Зелены мэр. — Мы должны ее немедленно допросить! — заметно пошатываясь, Реджина встала из-за стола. — Прямо сейчас! — Но… — было возразила старшая сестра, но магия Миллс уже переместила их в лофт Прекрасных. — Реджина? — удивленно воскликнула Снежка. Внезапное появление сестер Миллс обозначила разбившаяся чайная кружка, что выскользнула из рук растерянной падчерицы. — Дорогая, что… — на кухне появился Нолан, что тут же изумленно замер, недоверчиво глядя на пьяную Реджину и Зелену. — Случилось? — спустя несколько секунд закончил он свой вопрос. — Что вы здесь делаете? — Это ваших рук дело! — пальцем ткнув в сторону Прекрасных, озлобленно выплюнула Миллс. Алкоголь бушевал в крови, ослепляя разум Королевы и вынуждая рот жить собственной жизнью. — Нам нужно поговорить с вашей дочерью, — выступая немного вперед, заявила Зелена. К ее огромному разочарованию, младшая сестра перестала себя контролировать и была уже готова развязать повторно войну с родителями Свон. Четвертое проклятье сторибрукцы вряд ли бы пережили. А Ведьму такой расклад дел совсем не устраивал, она только-только влилась в мирную колею и больше не грозилась уничтожить всех и вся на своем пути. В общем и целом, Зелене война была ни к чему, ведь она, в отличие от Коры, не собиралась бросать маленькую дочь на произвол судьбы. — Эмма на дежурстве, — пробормотал нехотя Дэвид. Мэри одарила его возмущенным взглядом, на что Нолан лишь виновато улыбнулся. Кажется, воевать с Миллсами ему тоже не хотелось, да и Зелена, вроде как, была настроена миролюбиво. А что касается Реджины, то старшая сестра за ней уж точно присмотрит. — В это время она уже отвозит Лероя в участок, — бросив беглый взгляд на часы, торопливо добавил Чарминг, прежде чем Мэри Маргарет смогла его остановить. — Спасибо, — понимающе улыбнулась Зелена, исчезая в клубах изумрудного цвета дыма вместе с Реджиной. — Только не начинай сразу ее обвинять! — предусмотрительно высказалась она, крепко сжимая пальцами локоть сестры. — Если тебя уж так сильно распирает выплеснуть на нее свой гнев, то почему бы это не сделать менее безопасным способом? — Это как? — с любопытством спросила Миллс. — Ну, например, поцелуй ее, — махнула рукой Ведьма. — Не ходи вокруг да около. Ты же хочешь спать спокойно по ночам? — Допустим, — неуверенно качнула головой Реджина. — Только почему ты считаешь поцелуй со Свон менее безопасным способом решить мои проблемы? — Кто из вас двоих собрался тут меня целовать? — раздался недовольный голос Эммы, которая появилась за их спинами, держа пьяного и хихикающего Лероя за ворот засаленной рубашки. — О, кажется, мне пора, — хмыкнула Зелена. — Что? Нам же не нужны лишние свидетели? — пожала она плечами, когда Реджина и Эмма возмущенно ахнули, глядя на каменную статую Ворчуна. — Я заберу его с собой, — коварно усмехнулась Ведьма. — Я бы на вашем месте держала наручники наготове, шериф, — многообещающе прошептала она Свон на ухо, проходя мимо. — Моя сестра может бушевать… — Я все слышу, — раздался возмущенный голос Королевы. Зелена коротко хохотнула и с помощью магии освободила полицейский участок от Лероя и своего присутствия. — Что происходит? — складывая руки на груди, вперилась в Миллс сердитым взглядом Спасительница. — Вы меня околдовали, — самоуверенно заявила мэр, но тут же припомнив совет сестры, сделала шаг навстречу Свон. — А вы знаете, что у любой магии есть цена, дорогуша! — укоризненно сверкнув темными глазами, добавила она. — За все приходится платить, мисс Свон! И расплата может быть весьма непредсказуемой, особенно, когда вы плетете интриги против меня! — расстояние между Королевой и Спасительницей стремительно сократилось. Теперь уже Реджина рвано дышала прямо в лицо Эммы, которая недоуменно моргала, силясь понять, что происходит. Ее рука опустилась на кобуру пистолета, хотя разум настойчиво нашептывал подождать и не делать сокрушительных ошибок. — Что вы хотите, мадам мэр? — облизнув внезапно пересохшие губы, хрипло поинтересовалась блондинка. — Чтобы вы перестали приходить в мои сны, — раздувая гневно ноздри, прошипела Миллс. — Чтобы вы начали наконец-то носить бюстгальтер и перестали захламлять мой офис безграмотными отчетами. Чтобы вы… — Королева внезапно запнулась, растерянно скользя взглядом по шерифу. Из-под тонкой материи майки отчетливо виднелся лифчик с кружевами. Того самого, что несколько часов назад подарила Миллс Спасительнице. Кроваво-красного цвета. — Чулки тоже надели? — судорожно сглотнула мэр. — Пришлось немного повозиться, — открыто призналась шериф, убирая пальцы с кобуры. — И выслушать длинную проповедь матери, что белье чересчур вульгарно… — Но вам понравилось? — уточнила на всякий случай Реджина, опуская взгляд на ремень Спасительницы. Ей до дрожи в руках захотелось расстегнуть его и воочию убедиться в том, что наряд в полном комплекте присутствует на Эмме. — Иначе бы я его не надела, — резонно откликнулась Свон. — Ты могла бы обойтись и меньшими затратами, — выдохнула она, оттесняя мэра к своему столу. — Достаточно, было просто сказать, что ты меня хочешь, — шериф прижала Реджину к себе, уверенно положив ладони на ее бедра. Дыхание Спасительницы щекотало изящную шею Королевы, чей разум бесстыдно вырисовывал полуобнаженную Эмму в неприличных позах и разных местах. — Нет, — хрипло ответила Миллс, понимая, что еще чуть-чуть и она без всякого стеснения набросится на шерифа, словно озабоченный подросток. Показывать свои слабости — чревато последствиями, именно слова матери удерживают Реджину от подобной глупости. Она отчаянно молится высшим силам, чтобы Эмма сделала первый шаг и сняла ответственность с плеч возбужденной Королевы. — Это просто чья-то магия… Ее слова заглушают требовательные губы Свон, что прижимается страстно к телу Миллс, будто пытаясь слиться с ней в единое целое. Спасительница проводит языком по пульсирующей вене на шее мэра, сжимая ладонями ягодицы брюнетки. Эмма считает про себя, раз-два-три… Она незаметно расстегивает пуговицы на блузке Реджины, томно стоня в растрепанные волосы Королевы. Ей хочется большего, но она действует осторожно, даже несмотря на то, как податлива и горяча Миллс в ее руках. Тело плавит огонь страсти. Желание разражается снопами искр между ними, лаская языками обнаженную кожу женщин. Реджина просит не останавливаться, почти умоляюще касаясь запястий Эммы. Мэр срывает майку с шерифа, жадно целуя ключицы Спасительницы. Она цепляется тонкими пальцами за ремень брюк Свон, будто именно он виновник ее неутолимой жажды. Словно именно бляха кожаного ремня спасет Королеву от бессонных ночей и воплотит фантазии в реальность. Эмма не щадит идеальную одежду мэра. Она обнажает ту, что не дает ей покоя вот уже долгое время. Она выпускает наружу своего неистового зверя, указывая ему на долгожданную добычу. Ее губы беспощадны и в то же время нежны. Свон целует Реджину так, будто через секунду их агония застынет ледяной статуей и Королева уйдет, молчаливо и надменно вонзая каблуки в мраморную поверхность шерифского участка. Безусловно, Спасительнице нужно поинтересоваться, о каком колдовстве говорила Миллс. Но она сделает это после. После того, как Реджина обмякнет со всхлипом на ее руках. Как потянется за поцелуем к тонким губам Эммы. Как неуверенно прошепчет, что ненавидит шерифа. Как проникнет рукой под промокшие трусики Свон, заставляя блондинку что-то неразборчиво бормотать об «истинной любви» и еще какую-то розовую чушь. Реджина ничего не знает о соулмейтах. Она не понимает, от чего губы Эммы, словно лезвием прорезают ее кожу. Почему признание в любви, словно ядовитые шипы вонзаются в черное сердце Королевы, что долгое время желала уничтожить Прекрасных. Миллс совершенно не понимает того, почему именно сейчас ей не хочется драться за Генри с его биологической матерью. Она бормочет о том, что хотела бы провести свой долгожданный отпуск в постели… Вместе с Эммой. И к ее удивлению, Свон отвечает, что готова провести с ней остаток собственной жизни. Слова звучат неуверенно и даже несколько испуганно, потому как израненное сердце Спасительницы страшится быть снова разбитым. Эмма больше не желает собирать себя по кусочкам, и Реджина это понимает. Понимает, и дает ей обещание, никогда не причинять ей боли, но об этом же просит и взамен. Свон устало откидывается на стол, стирая лениво пальцами с лица Миллс капельки пота. Им больше не о чем говорить. Прежнее никогда не вернется на круги своя. Эмма беспокоится, что счастье обернется потерей, а Королева не спешит открывать глаза, пугаясь того, что это лишь плод ее воображения. Миллс боится, что, открыв их, снова окажется в своей кровати, достигнув пика удовольствия, благодаря собственным пальцам. — Это еще не конец, — шепчет ей вслед Эмма, а Реджина утвердительно кивает головой, закрывая за собою дверь. Она знает, что это начало начал. Она прекрасно понимает, что именно магия свела их вместе. Королева отчетливо осознает, что если завтра Свон позвонит в дверь особняка, то она без лишних раздумий впустит ее в дом. — Соулмейты, — усмехается криво Миллс. — Предначертанные судьбой, — говорит она, погружаясь в пенистую гладь ванной. И больше не важен Грэм или Робин. Королеве не нужно успокоительное, чтобы достигнуть апогея. Она нашла свою кульминацию. Единственное остается открытым, насколько терпелива окажется Эмма Свон, обезоруживая сверкающее теперь уже красным цветом, некогда черное, сердце Реджины.