Сказка о падшем городе

Существует одна легенда, прочитанная мною много лет назад на забытом всеми темном чердаке. Под слоем многолетней пыли, в прахе чужих воспоминай, я нашёл рукописную книгу. Обложка ее обветшала и выцвела, а некоторые страницы покрылись плесенью. Но незыблемым воспоминанием история живет в моем сознании, будто кто-то прижег каждое слово раскаленным клеймом. Это история о городе Протес. Никто не знает на чьей земле он стоял и в какую эпоху этот город существовал. Тихие улочки Протеса с тёплым рассветом приходили в размеренное движение. Пока лучи светила согревали землю, горожане усердно трудились: сапожник постукивал молотком о колодку, выверяя каждый сантиметр, чтобы обувь была в самую пору; пекари бодро выставляли дымящие и покрытые румяной корочкой булочки, от запаха которых у каждого проходящего мимо разыгрывался аппетит. И никто не мог представить, что возможно не добросовестно и без души сделать свою работу. В ту пору люди были добры и ласковы друг к другу, стремились к всеобщему благу. И эта прекрасная картина исчезла, расплылась как потекшая краска акварели, когда один человек увидел нового бога в отражении золота. Бог этот имел много обличий: голос его был слышен в шелесте бумаг, лик его был в блеске драгоценных камней, а музыкой его был звон монет. Он преследовал человека, бесшумно следуя по пятам и темный голос шептал человеку на ухо "Взгляни на себя, ты живешь как ничтожество, ты жалок и беспомощен, хотя все может измениться. Только представь свою жизнь в бескрайней роскоши и удобстве, в которой все будет у твоих ног, как только пожелаешь" .Он указывал на людей, живущих лучше и счастливее, разжигая в человеке злость и зависть. На тех у кого был больше дом, красивее жена и успешнее дело. Внутри человека была посеяна гниль, что начала разрастаться. Речи были так убедительны, а обещания такими сладкими, что человек не смог совладать с собой. Так поглощённый неутолимой жаждой и безумием появился первый жрец. Жрецу нового бога по началу было легко заполучить желаемое. Легкий обман здесь, недосчет там, помогали ему собрать дань для своего бога. Но чем больше он получал, тем ненасытней становилась его жажда обладания. Вещи, которые он получал быстро теряли свою ценность и были отброшены в дальний пыльный угол, но жадность не позволяла хоть кому-нибудь их отдать. Одержимый, кричал "Мое, все мое" переходящий в голос его бога. Обман становился сильнее и хитрее, а сострадание покинуло его сердце. Не щадя ни молодых, ни старых , он собирал все больше дани, которой всегда была мало. Ведь бог его был ненасытен, словно голодная волчица. Жрец искусстно играл на чужих чувствах, словно жуткий музыкант, он был знатоком договоренностей и сделок, а так же их тонкостей и мелочей, с помощью которых стал обдирать до последней монеты доверчивых жертв, легко попавших ему в паучьи сети. Некогда человек стал пустой оболочкой, лицо его превратилось в маску, сердце остановилось. Лишь тень былой человеческой души. Люди брошенные и растерзанные обозлились на всех из-за своего горя, попав в ловушку зависти и отчаяния. Потеряв доверие к людям, они превратились в отшельников среди дремучего городского леса. В первое время еще были те, кто пытался остановить это, но честь была бесполезна в нечестной борьбе, ведь эта сказка не об этом. Именно честные оказались первыми с кем расправились. Другие же, более хитрые или чуткие к возможностям люди, так же услышали зов нового бога и сами стали ему служить. Поведясь на обещания, они стали делать то же, что и первый жрец. Как чума распространился культ, все новые адепты присоединялись к ужасному ритуалу служения. Сначала культ был един, пока были жертвы- простаки. Но вскоре, когда уже не осталось жертвенных овец, жрецы вонзились клыками друг в друга, питаясь чужим золотом. Некогда люди ходили по чужим головам, обагряя улицы кровью и наполняя их стонами обездоленных. Жизнь превратилась в паршивый театр, где каждый актёр пытался убедить другого в своей игре, держа нож за спиной.В ужасной гонке, каждый пытался умилостивить бога. Но успех был не долог. Впал в неистовство ненависти род людской. И город пожрал сам себя, утопая в жестокости и алчности. Никто не видел руин Протеса, но я слышал, я видел, как жрецы этого культа до сих пор бродят среди нас, но под другими именами, лицами и идеями, и страшный танец под завывание ведут они в огнях золота и драгоценном отблеске своего бога. Бога, чьё имя Деньги.