***
Декабрь — и пришла зима, Украсив снежным блеском ёлку. В округе шум и кутерьма, Как хорошо играть на горке!
***
Сегодня первое декабря две тысячи девятнадцатого года. Сегодня хоронят Мирона. Описать то, что чувствует она невозможно словами. Это можно только нарисовать. За день до этого грустного мероприятия Изольда вспомнила про слова своего бывшего психолога из Сторхиля: «Если тебя душат эмоции, и ты медленно в них тонешь — рисуй то, что у тебя в голове». Удивительно, но это срабатывало всегда. К примеру, сейчас, за три часа до похорон, Изольда рисует грусть. Она использует все самые синие оттенки. Как только первый волосик кисти касается холста, юная леди вздрагивает, представляя, что рисует на нём. Теперь холст — это Мирон. Теперь она, будто чувствует, как холст кривится от прикосновений, ведь такие действия — своеобразная щекотка. Закончив делать бесформенную кляксу, девушка отметила про себя, что рисунок вышел ничуть ни лучше фекалий. Она грустно усмехнулась, отбросив кисточку в сторону и подошла к тёте парня. — Здравствуйте, — протянула руку она. — Я Изольда. — Здравствуй, — протянула в ответ. — Я тётя Мирона, Александра. Александра была достаточно красивой девушкой, с длинными, очевидно, густыми тёмными волосами. Огромные голубые глаза, будто из аниме, и очень пухлые губы. Если говорить о фигуры девушки, то тут может позавидовать любая модель. «Типичная Мэри Сью!» — скажете вы. «Типичная Мэри Сью», — ответит автор. — Александра, вы так красивы, — улыбнулась Изольда. — Сколько вам лет? — О, да бросьте, вы гораздо красивее, — хихикнула вторая. — Тридцать три. Поболтав, от силы, минут пять, сообщили, что тело Мирона привезли, можно ехать на кладбище. Это всё так неожиданно, где-то слева раздался плач бабушек и дедушек. Где-то одноклассники говорили, какой он был хороший. И только где-то сзади раздался зов: «Изольда!» Это оказалась Мирта, она пришла поддержать своего ребёнка в такой тяжёлой ситуации. Они обе подошли к гробу, в котором покоился он. — Мама, — уткнувшись в плечо, проговорила девушка. Она задыхалась от слёз, она давилась болью. Но… Боль ведь хочет, чтоб её чувствовали, не так ли?***
POV ISOLDE
И вот красивый белый гроб закапывают в землю. Теперь на одного дорогого человека меньше. Не об этом ли я мечтала все свои шестнадцать? Кстати, о возрасте… Завтра, второго декабря, мне исполнится семнадцать. Немного обидно, что Мирон решил покинуть меня раньше, но и радует, что сделал это не в день моего рождения. Честно говоря, я почему-то часто думала о тёте Мира, с которой я общалась до этого. Она настораживает, и даже пугает меня. Про неё никто никогда не говорил. Да даже отец парня, когда мы с ним беседовали в один из дней, упомянул обо всех родственниках, кроме неё. Немного странно, но моя голова сейчас должна быть забита немного другим. Я, кажется, поняла, почему у меня такой «варёное» состояние. Я выпила успокоительного, хоть это и противоречит словам моего психотерапевта. Она сказала, что таблетки, которые я пью не могут работать, как надо, когда в ход идёт успокоительное. Ну и ладно, больно надо. Итак, Мирон под землёй… Забавно, но при жизни я часто называла его «Мир». А теперь мой Мир умер. Чёрт, как же больно. — Мам, а что будет дальше? Что происходит со вторым соулмейтом? — Дальше тебя ждёт длинная, невероятно скучная жизнь, дорогая, — грустно улыбнулась мама. — Жизнь без любви априори неинтересна.ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В СТОРХИЛЕ
***
POV AUTHOR
Все выпуски сегодняшних газет пестрят только одной новостью:«Марк Маркул и Софи Ившит были найдены мёртвыми в библиотеке. По данным экспертизы смерть подростков была вызвана препаратом, который они употребили перед началом летней практики. Название и состав данного вещества неизвестен. Скорее всего дети стали жертвами какого-то научного эксперимента».
Ещё две семьи сегодня хоронят детей. Что же за беда такая в этой стране? Почему люди, бежав из разных стран с целью найти защиту власти, находят ещё большее беззаконье? Почему недавно снова публично казнили двух подростков нетрадиционной ориентации? Почему? Всё просто. Пока у власти сидит человек, который думает только о своей шкуре, вся страна, все эти миллионы людей будут тонуть. Это ужасно. Почему Сторхиль, будучи самым красивым городом, никогда не станет самым лучшим в плане жизни и удобства? Как скоро одни люди поубивают других?ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В ТИЕНОРРЕ
***
Сразу после похорон Изольда с матерью отправились домой. В её сердце было непривычно пусто. Эта пустота заставляла её творить что-то ради него, Мирона. Она решила нарисовать подарок своему уже бывшему парню. Вырвав из старой тетради листок, Изольда начала обводить контур тела, далее в ход уже пошли карандаши. Когда рисунок был закончен, он, на удивление, очень даже понравился девушке, поэтому сказав матери, что идёт гулять, отправилась в новый дом Фёдорова. Возле могилы Мирона девушка увидела Ваню — лучшего друга и Александру. Они стояли и разговаривали, до Изольды доходили лишь обрывки фраз: — Знаешь, Вань, я разговаривала с ней, — сказала тётя Мирона. — Мне кажется, ты с ней обошлась слишком жестоко, — ответил Ваня.***
Снова тёмная комната, только на этот раз Изольда была полностью уверена, что это помещение больше похоже на подвал. Уж больно тут воняет сыростью. — Ну что, куколка, доигралась? — Кто здесь? — испуганно пискнула она. Ответа не последовало. Только лишь яркий свет успел озарить подвал, как из самого тёмного угла появилась Александра. — Александра? — Александра. В руках она держала нож, который, по виду не был наточен. Это немного успокаивало Изольду. Но в следующее мгновение прямо в нос прилетел удар. Теперь уже Иван стоял рядом с тётей Мирона, держа в руках ножницы. — Дорогая моя, знаешь, почему ты тут? Изольда была настолько напугана, что не сразу сообразила, что от неё хотят, но позднее, собравшись с мыслями, она отрицательно помотала головой. — Бринч Кэррол. Ничего не вспоминаешь? «Чё-ё-ёрт, только не это», — подумала девушка. — М, нет, а что? — Нет, значит? — хихикнула Александра. — Ну, тогда давай вместе посмотрим то видео. От услышанного, Изольду, буквально парализовало. Она чувствовала себя, как тогда, в курилке. Ничего абсолютно не может сделать. — С-стой, — дрожащим голосом сказала она. — Не надо, я в-вспомнила! — Правда, а ты знаешь, что сделал твой ублюдошный папаша с моим братиком? — Не знаю, но аккуратнее с языком, женщина. — Пока у меня в руке нож, — разозлилась тётя. — Молчать будешь ты, шавка, поняла? Она подошла и схватила Изольду за горло, предварительно подав знак Ивану. — Слушай меня внимательно, твой отец убил моего брата, а я, как старшая сестра, отомщу за него ясно? — Но он изнасиловал меня! — Теперь это не имеет значения, дорогуша, — посмеялась та. — Я всё равно не люблю, когда с моими людьми происходит что-то нехорошее. Ваня, свяжи её. Александра толкнула Изольду на стул, а Ваня быстро накинул верёвку на руки и ноги жертвы. Рот её заклеил скотчем, чтоб не кричала.***
POV ISOLDE
Саша наносит удар в глаз. Больно, но терпимо. Далее идёт удар прямо под сердце, в моё самое слабое место. Мне очень больно. Хочется закричать, но без толку. Я надеюсь, они не будут ничего делать с моим телом. Она берёт в руки нож, чёрт, теперь мне точно крышка. Первый порез на руке. А он острее, чем я думала. Кровь медленно стекает по ножкам стула, на котором, кажется, в последний раз и посижу. Как же хочется домой, к родителям. Как же я устала от этой боли, ведь она режет мою руку, словно это не рука живого человека, а какое-то стухшее мясо. Но самое больное было только что — она отрезала мне палец. Знаете, это похоже на то, когда ты ударяешься мизинцем о кресло. Только боль тысяч в пятнадцать больше. Очень хочется спать, но каждый раз, когда я закрываю глаза, меня бьют по щекам, заставляя мучиться от боли. Поскорее бы наступила смерть.