***
Прошли сутки. Алтын не мог перестать думать о Юрином поступке и пытался заглушить чувства, концентрируясь на его "мне нужно побыть одному". Получалось не очень. Значит, вот что ты ощущаешь, когда тебя блокирует человек? Любимый человек... Алтын прокручивал в голове этот момент снова и снова. И каждый раз не мог вдохнуть полной грудью. Было больно. Вот Юра ещё стоит перед ним, говорит, что ему нужно побыть одному. А в следующую секунду, не успел Отабек осознать, что происходит, на месте Плисецкого виднеется лишь непонятное серое пятно, напоминающее телевизионные помехи. Секунду Алтын стоит в замешательстве, не веря в происходящее. А уже в следующую кричит Юре, чтобы он выключил блокировку, что он не будет его трогать. Но бесполезно: Юра теперь не слышит. И не будет слышать до тех пор, пока не снимет блок. Пятно пролетает по коридору и скрывается за дверью, оставляя Отабека наедине с разрывающими его чувствами. Он понимает, что эта ссора вышла из-под контроля. Он понимает, что Юре просто нужно время. Он понимает, что отчасти виноват сам, - не может запретить себе прикасаться к человеку, которого любит. Он понимает, почему Юра поставил на него блокировку: Отабек бы обязательно написал ему, он бы не сдержался. Он понимает. Но легче от этого не становится. Почему Юра не может принять таких очевидных вещей? Алтыну глубоко плевать на всех, кто заглядывается на него. А почему должно быть наоборот, когда он видит весь мир в своей русской фее? И если они раскроются, то... Отабек не знал, что тогда будет. И, да, он боялся. Но больше не за себя, а за Юру. Как это воспримут люди? Его утончённость и изящность и так были предметом обсуждения. А учитывая характер Плисецкого, который всю жизнь борется с этим впечатлением слабого, неспособного дать отпор мальчика... Алтын боялся, что вкупе с этим их признание подорвёт Юрину уверенность в себе. Конечно, зная его, парень точно мог сказать, что Юра будет кидаться на всех, кто хоть как-то будет заикаться насчет "смазливого гея", но кто знает, что будет твориться у него внутри? Отабек не хотел, чтобы Юрины порывы рассказать о них всем натолкнулись на стену непонимания и нападок в их адрес, разрушив это видение принятия, которое образовалось после помолвки Виктора и Юри. Отабек вздохнул, взглянув на опускающиеся на город сумерки, отпил чай из своей любимой кружки и улегся на бок, устраивая телефон рядом и открывая Юрин профиль в инстаграме. Он не выходил на связь уже больше суток и так и не снял блокировку. Алтын снова быстро пролистал его фото, уже начиная ненавидеть и серый цвет, и размытые вещи. Внутри скреблось непонятное горькое чувство, усиливающееся с просмотром каждой новой фотографией с серой фигурой вместо Юры. Чтобы хоть как-то утихомирить его, Отабек раз за разом повторял себе, что Юра его любит, что это не навсегда и что большая часть вины за это лежит на нем, на Отабеке. Алтын понимал, что это даже как-то по-детски, слишком сопливо, но для него это отходило на второй план. Так плохо он не чувствовал себя очень давно. В то же время Алтын корил себя за такую чувствительность. Он всегда был скуп на эмоции, чувства, относительно легко все переносил. Но с появлением Юры в его жизни все изменилось. И Алтын упустил этот момент, когда стал чувствовать так много и так ярко. А теперь он понимал, что вернуться в прежнее русло будет невероятно сложно. Но он и не хотел этого. Зачем, если в его жизни есть человек, которому эти чувства можно дарить, с кем можно делиться своими переживаниями? Осталось только дождаться, когда этот человек снимет блокировку, и наконец-то его обнять. Отабек прикрыл глаза и выдохнул. - Потерпи ещё немного, чего ж ты так расклеился-то? - прошептал Алтын, пытаясь успокоить себя. С закрытыми глазами лежалось лучше. По крайней мере не было видно ненавистных серых пятен на фотографиях Юры. Нервно усмехнувшись этой мысли, Отабек всё-таки открыл глаза. И тут же увидел яркую Юрину улыбку. Так, стоп. Алтын проморгался и ещё раз взглянул на экран. Его сердце радостно ёкнуло, а дыхание сбилось. Ему не показалось! Блокировка исчезла: на фотографиях было чётко видно Юру! Отабек не пытался сдержать улыбку, озарившую его лицо. Он подскочил на кровати и, залпом допив оставшийся чай, хотел бежать одеваться. Но резко затормозил, понимая, что будет лучше, если Юра первый пойдёт с ним на контакт, учитывая то, из-за чего случилась эта ситуация. Алтын отложил телефон на время и, чтобы чем-то себя занять и убить время, отнес посуду на кухню. Внутри него все ликовало, и он надеялся, что Юра сейчас хотя бы напишет ему. Ведь если блокировка снята, значит Юра готов поговорить. Но время шло, а Юра ему так и не писал. Минут через тридцать Отабек вновь зашел на Юрин профиль. Юра был онлайн последний раз несколько часов назад. Это могло значить только то, что Плисецкий находится вне дома. Отабек вздохнул, вспоминая, как накануне говорил Юре, чтобы тот пополнил баланс своего мобильного. Вечно остаётся без связи за пределами своей квартиры. Логично предположив, что в таком случае Юра направляется к нему домой, чтобы поговорить лично (чему Отабек, на самом деле, был рад), Алтын решил его встретить. Нечего одному по темноте шарахаться. Натягивая на себя первые попавшиеся вещи и выходя из квартиры, Отабек чувствовал, как внутри него, словно патока, разливается тягучая радость.***
Главное не наброситься на него с объятиями, твердил себе Алтын, заворачивая за угол дома, к дороге, которой они с Юрой всегда ходили. Вдруг психанёт еще. А этого Отабек не хотел от слова совсем. Вообще ему было интересно, что скажет Юра. К чему, к каким умозаключениям он пришёл? Отабеку хотелось, чтобы он согласился с ним. И чтобы после они вместе думали, что можно сделать с Юриной беспричинной ревностью, как разрешить эту ситуацию так, чтобы никто ничего не потерял. В том числе и нервные клетки. Погруженный в свои мысли, Отабек абсолютно не смотрел по сторонам. За что поплатился ударом в столб. Это, конечно, нисколько не убавило его радостный настрой, зато прибавило пару царапин на лбу. И заставило вынырнуть из потока своих мыслей. Машинально приложив руку к ушибленному месту, Алтын осмотрелся по сторонам. И заметил в переулке лежащую на земле фигуру. Видимо, не просто так я со столбом поздоровался, пронеслось в голове у парня. С Юрой он ещё успеет увидеться и поговорить, а бросать человека вот так, не узнав, в чём дело, нельзя. Да и в карму ему плюсик прибавится. Алтын подавил неуместную улыбку. Ничего не мог с собой поделать: у него было слишком хорошее настроение. Готовый оказать помощь в случае чего, Отабек направился в сторону незнакомца, попутно вспоминая номера экстренных служб. На всякий случай. Чем ближе Алтын подходил к человеку, тем сильнее его охватывало непонятное волнение. Но отмахнуться от глупых навязчивых мыслей парень не успел. Помешали короткие блондинистые волосы лежащего, на которые Отабек обратил внимание только сейчас. Возможно, подсознание берегло его. До этого момента. За секунду промелькнула мысль о том, что людей с такими волосами вообще-то немало, но... Внутри у Отабека все похолодело. Толстовка с тигриным принтом. Любимая толстовка Юры. Не-ет, нет, нет, не может быть. Чувствуя, как бешено забилось сердце, Алтын подбежал к нему... и остановился, будто наткнувшись на невидимую стену, что теперь отделяла его от Юры. Кровь. Темно-красная, растёкшаяся по асфальту, она впечаталась в сознание Отабека ярким пятном, что обычно снятся в кошмарах. Алтын упал на колени, не чувствуя покатившихся по щекам слёз. Не веря. - Юра? - севшим голосом прошептал Отабек, осторожно дотронувшись до щеки парня. Голова безвольно повернулась в его сторону и невидящие глаза пустым взглядом уставились сквозь Отабека. Изо рта потекла струйка крови, окрашивая щёку в красный. Алтын прикрыл рот рукой, пытаясь не закричать в голос. Осознание ситуации подкатывало медленно, мучительно выворачивая его наизнанку. Отказываясь верить в то, что он видит своими глазами, Отабек буквально чувствовал, как боль выжигает его изнутри, заполняя собой каждую клеточку его тела. Горячие капли, стекая по щекам, капали на грязный асфальт, смешиваясь с застывшим на нем кровавым пятном. Алтын погладил большим пальцем щеку Юры, так и не найдя в себе силы убрать руку. Застилающие глаза слёзы помогали не видеть разрывающую все его существо картину. Юра не снял блокировку. Она пала вместе с его смертью. Отабек закричал.