obsession with the devil

      Облегченный выдох срывается с пухлых губ, когда Чимин остается наедине с Тэхеном у барной стойки. Семейство Чон в полном составе скрылись где-то в стороне вип-зоны для решения важных вопросов. Все можно было уладить и в ресторане, с учетом того, что там хотя бы была проверенная территория, но законы этой жизни диктуют другие правила. Своим приходом сюда Чонгук как бы обозначил готовность к переговорам и сотрудничеству в случае выгодных предложений. Чимин еще многого не понимает, но помнит, что и отец никогда не решал важные дела в пределах дома или своего офиса, наверное, господин Чон придерживается тех же обычаев: все, что не касается его семьи, не должно затрагивать личное пространство. Работа остается работой. — Чувствую себя пустым местом, — делится своими впечатлениями Тэхен, нервно осматриваясь вокруг. — Они общаются между собой, говорят на понятном только им языке. И мы с тобой будто вообще не при делах. — Думаю, оно к лучшему, — тихо отзывается Пак, чуть придвинувшись к другу, чтобы тот расслышал его сквозь музыку. — Меньше знаешь — меньше проблем доставляешь. — Ты слишком хороший и воспитанный щеночек, — смеется Ким, подмигнув Чимину. — Хорошо выполняешь приказы. — Мне казалось, я наоборот из тех, кто их нарушает, — отшучивается в ответ Чим, замечая приближающегося к ним бармена. — Вот так встреча. — О, здравствуйте, — счастливо улыбается парнишка, облокачиваясь на барную стойку. — Не ожидал Вас здесь увидеть. — А ты сменил работу? — Чимин внимательно осматривает парня, с которым буквально несколько часов назад столкнулся в коридоре ресторана.       На секунду лицо бывшего официанта меняется, во взгляде проскальзывают эмоции, которые Чим не может расценить верно, поэтому старается не зацикливаться. Наверное, затронул неприятную тему, стоило бы следить за языком. — Здесь слишком много чужаков, почему Вы не с семьей? — бармен наклоняется ближе к Паку, едва не коснувшись его уха губами. — Вас хотят убрать, будьте аккуратнее. — Хэй, парень, принеси нам чего-нибудь выпить, — недовольно хмурится Тэхен, мягко дергая Чимина за рукав, чтобы отодвинуть от бармена. — Тэ, займи нам места, — бросив короткий, но твердый взгляд на друга, Чим хлопает его по плечу, мол, иди давай. — Я заберу напитки и найду тебя. — Не вляпайся, — предупреждает Тэхен, всем своим видом показывая недовольство, но послушно отходит.       Проводив его взглядом и удостоверившись, что Ким отошел на приличное расстояние, Чимин переключает свое внимание на бармена, заглядывая в его глаза. Сегодня этот парень болтает слишком много, говорит непонятные вещи, но ясно дает знать, что он не врет. Остается лишь вопрос, откуда у него вся эта информация. — Знаешь, про историю с бывшей Чонгука, которая пыталась его убить? — усмехается парень, озираясь по сторонам.       В ответ на это Пак лишь коротко кивает и заметно напрягается, стараясь услышать каждое слово собеседника.  — Так вот, она сегодня здесь, — парень имитирует работу, делая несложный коктейль, и старается выглядеть непринужденно. — Я больше чем уверен, что она постарается пробраться к Гуку. — Откуда ты это знаешь? — хмурится Пак, нервно теребя пуговицу на рукаве своей шелковой рубашки. — Она — моя сестра, — пожимает плечами парень, ставя перед Паком бокал с желто-оранжевым напитком. — Я знаю ее лучше других.       Нахмурившись сильнее обычного, Чимин вновь осматривает парня и запоздало понимает, что он не так прост. — Тише, не пугайся, — парень как-то незаметно забывает про формальность, заглядывая в глаза Чимина. — Я рассказал тебе об этом лишь потому, что не люблю оставаться в должниках. Я дам тебе больше информации, если ты пообещаешь кое-что. — Что? — не задумываясь, спрашивает Пак. — Я принадлежу другой группировке, с которой черные волки ведут долгую ожесточенную войну за территорию и добычу. Поэтому если мои узнают, что я общался с тобой, меня убьют. А если твои узнают, что я — шпион, будут сначала пытать, а потом все равно грохнут. Ты — мой шанс на спасение.       Задумчиво прикусив нижнюю губу, Чимин на мгновение опускает взгляд, пытаясь просчитать, насколько сильно ему влетит за сделку с сомнительным человеком, но все же ставит на этого парня свою честь. Он не кажется ему предателем, Чим не ощущает от него угрозы, а интуиция еще ни разу не подводила. Но как именно Пак оказался в самом эпицентре событий, до сих пор остается загадкой даже для него самого. Обычно он — причина всех проблем, которые даже не пытался хоть как-то решить, скидывая ответственность за свои поступки на других. А сейчас приходится идти на опасные и практически необдуманные действия, чтобы защитить того, кто дорог. — Ты можешь мне верить, — парень наклоняется ниже, приподнимая лицо Пака за подбородок, чтобы привлечь его взгляд. — На самом деле, я не желаю зла твоему клану, я вообще против этой войны. У меня… Я влюблен в одного из черных волков, поэтому никогда не причиню вред тебе или кому-нибудь из твоей группировки. — Смешно, что ты считаешь меня одним из них, — слабо морщится Пак, мягко отстраняясь от руки парня. — Тебя привел сам Чон Чонгук, никто не посмеет и слова сказать, — усмехается тот, учтиво убирая руку. — И я понимаю, почему он выбрал тебя. Поэтому решил обратиться за помощью именно к тебе. Какие бы сильные чувства меня не связывали с черным волком, он ни за что не предаст своих. Пустит меня под пулю, будет долго из-за этого убиваться, но свой клан не оставит. Именно поэтому я здесь — и с вами, и не с вами. Меня не примут волки, а свои так просто не отпустят. — Как-то печально это звучит, — Чимин мягко ерошит волосы и невольно осматривается, чувствуя прожигающий взгляд в спину. — Только из жалости я согласен помочь тебе. — Это не совсем то, на что я рассчитывал, но спасибо, — тихо смеется парень, явно замечая кого-то в толпе, оттого торопливо добавляя. — Моя сестра на днях приобрела действующее на сознание средство, сильная херь. Поэтому следи, что пьет или ест Чонгук. Я не уверен, зачем сестре это, но чувствую, что просто так она не оставит твоего парня в покое. — Хорошо, — кивает Пак, удрученно вздыхая. Он ожидал услышать намного больше этого. — И как я понял, она в курсе, что Гук здесь без охраны. Многие члены его семьи уже, скорее всего, разъехались, так что подобраться к нему не составит труда, — парень крайне резко отстраняется, широко улыбаясь. — Очень рад, что Вам понравился напиток.       Заторможено кивнув, Чимин пододвигает напиток ближе к себе и пытается переварить слова бармена. Спину словно обжигает жаром, когда сзади прижимаются почти вплотную к лопаткам, а в волосы на затылке зарываются носом, вдыхая аромат парфюма полной грудью. Вся серьезность вмиг улетучивается, оставляя место желанию тихо заскулить, прижать уши и выгнуться навстречу крепкому телу. Что этот чертов дьявол с ним делает, Пак едва справляется с бурлящими внутри чувствами. — Любишь же ты сзади подкрадываться, — рвано выдыхает Чим, вздрогнув от крепкой ладони, сжимающей его талию. — Я думал, тебе это нравится, — с ухмылкой в голосе произносит Чонгук, разворачивая Пака на стуле к себе лицом и заглядывая в его глаза. — Ты сегодня так хорошо вел себя. — Мне хотелось произвести впечатление на твоего отца, — лукаво улыбается Чимин, замечая легкую улыбку на губах мужчины, отчего дыхание невольно спирает, а сердце ускоряет свой ход. — Хотел обворожить его, а свел с ума меня, — Чонгук коротко целует парня в губы, на секунду бросив короткий взгляд за его спину. — Парень, с которым ты только что мило беседовал, смутно напоминает мне официанта, которого я застукал с тобой в туалете. — Видимо, с деньгами проблемы, — предполагает Пак, пожимая плечами. — Здесь не работают простые люди, так что держись от него подальше. И надо будет сказать отцу, чтобы он проверил весь персонал ресторана, — хмыкает Гук, сосредоточенно осматривая всех барменов в этом клубе. — Может, мы поедем домой? — осторожно переводит тему Чим, заглядывая в глаза мужчины. — Мне назначили встречу через несколько минут. Так что через полчаса будь готов, — Чонгук вновь переводит взгляд на парня и меняется в лице, пряча серьезность и задумчивость. — Иди к Тэхену с Юнги и никуда от них не уходи. И не пей ничего, даже если выглядит безобидно.       Ловя его взгляд, Чимин невольно закусывает нижнюю губу. Предчувствие чего-то нехорошего крепко заседает в груди, создавая неприятное тянущее ощущение. Чимин не сможет попасть в охраняемую зону, Чон не возьмет его с собой. Необходимо делать что-то прямо сейчас, нужно заставить Гука остаться, забыть о встрече, переключить его внимание. — Ох, ты неожиданно включил папочку? — откровенно ухмыляется Пак, с вызовом глядя на мужчину снизу вверх и вопросительно изгибая бровь. — А что, если я хочу быть непослушным мальчиком? — Ты выпил? — тут же спрашивает Чон, наклоняясь к лицу парнишки, чтобы принюхаться. — Давно пьян, — Чим цепляет его пальцами за шею, не позволяя отстраниться, и шумно выдыхает в самое ухо. — Ты действуешь сильнее любого алкоголя. — Откуда такая смелость? — Чонгук принимает правила игры, ощутимо целуя в шею, и довольно ухмыляется, заметив рой мурашек по коже парня. — Просто надоело строить из себя недотрогу, — с хрипотцой в голосе произносит Чимин, стараясь не смотреть в лицо старшего. — Чертовски хочу тебя.       Взгляд Чона тут же меняется. Становится темнее, глубже, словно Пак смотрит в Марианскую впадину, утопая в омуте похоти. Его достаточно резко хватают за предплечье и поднимают со стула, потянув за собой. Парнишка, минутами ранее сказав самые смущающие слова в своей жизни, ловит момент, чтобы перевести дыхание и взять себя в руки. Такой опасный Чонгук может нагнуть его прямо на барной стойке, расслабляться еще слишком рано. Удивительно лишь то, что такому человеку, как Чон, который прекрасно держит себя в руках и умеет усмирять свои эмоции, хватило лишь пару слов, чтобы забыть обо всех делах. Эта мысль заставляет Пака ощутимо вздрогнуть и почувствовать тяжесть внизу живота. Он, такой обычный и простой парень, способен свести с ума самого Чон Чонгука. Видимо, даже у мужчины есть предел терпению и выдержке, а ситуация с утра лишь подлила масло в и без того бушующий огонь.       Чонгук заводит его в спрятанную за огромной шторой у стены дверь, за которой, к слову, находится серьезная охрана. А дальше Пак и не пытается запомнить дорогу, разглядывая затылок и шею мужчины. Даже сзади он сейчас источает такую энергию, что ноги подкашиваются от одного вида. — Ты обязан мне объяснить, что с тобой происходит, — Чон заводит его в отдаленную комнату, закрывая дверь на замок. — Сначала смущаешься естественного стояка, потом избегаешь меня из-за того, что я решил помочь. Ты весь вечер уделял моему отцу больше внимания, чем мне. А сейчас выдаешь, что изнываешь от желания? Не играй со мной, малыш.       Он угрожающе надвигается на парня, но тот стоически остается на месте, стараясь выглядеть непоколебимо и уверенно. Смотрит в практически черные глаза Чонгука, ощущает его тяжелое дыхание кожей и невольно облизывает пересохшие от напряжения губы. — Увидев тебя в кругу семьи, я неожиданно понял, что хочу быть ее частью. Что мне стоит быть откровеннее и честнее, чтобы быть достойным этого места. Поэтому я не хочу больше прятать свои чувства, — тихо выдыхая, Чимин невольно опускает взгляд на губы мужчины, после поднимая его снова к глазам. — Я хочу принадлежать тебе полностью. — Я чувствую подвох, — не поддается Чон, шумно выдыхая носом. — Да, ты прав, — кивает Пак, улыбаясь уголками губ. — Я хотел вывести тебя, чтобы ты забыл обо всех вокруг. У меня ощущение, словно тебя потихоньку засасывает в проблемы клана и семьи, а я остаюсь где-то сбоку. Вот и взыграла ревность. — Я просто забочусь о твоей безопасности, уясни это, — Чон грубовато опускает ладонь на шею парня, зарываясь пальцами в волосы на затылке, и приподнимает его лицо, чтобы выдохнуть прямо в губы. — Просто не лезь в это. Ты остаешься в стороне только для того, чтобы не попасть под удар. — Хорошо, — Чимин завороженно смотрит в темные глаза напротив и невольно цепляет губами нижнюю губу Гука, чувствуя прилив желания и смелости. — Но это не отнимает того, что я хочу быть твоим. — Ходишь по лезвию ножа, — предупреждающе произносит Гук на грани с рычанием, и сминает губы парня в коротком, но требовательном поцелуе.       Пуговицы шелковой рубашки медленно расстегиваются длинными умелыми пальцами, оголяя молодую кожу сантиметр за сантиметром. Дыхание вмиг сбивается, сердце ускоряет свой ход, заставляя Чимина задрожать в предвкушении. От Чонгука исходит уничтожающая аура возбуждающей силы и власти, он может заткнуть одним взглядом и порезать своей ухмылкой. — Ты уверен? — уточняет Чон, словно давая возможность остановиться прямо сейчас.       Но в голове парня полнейший хаос. Всего несколько минут назад он пытался отвлечь Чона от дела, заставить его остаться, а сейчас все тело пылает от желания коснуться, прижаться, почувствовать возбуждение и желание мужчины. Похоть напрочь выбивает все стеснение, атмосфера комнаты лишь добавляет остринки. Чувства словно взрываются фейерверком, когда шероховатые подушечки касаются груди, выбивая весь воздух из легких.       Губы Чонгука горячие и сухие, но целует он непривычно мягко, с нежностью прикусывая и посасывая. Не дает даже вдохнуть, настойчиво надвигаясь так, что Паку приходится пятиться. Когда его аккуратно толкают на постель, парнишка невольно скользит взглядом по мужчине, запоздало замечая, что верхней одежды полностью нет. Закусив нижнюю губу, Чим слабо ерзает, отползая от края кровати, и не сводит с Чонгука внимательный, томный взгляд. — Мне надоело играть в игры, так что сегодня мы зайдем дальше обычного, — сообщает Чонгук, расстегивая ремень и пуговицу брюк.       Криво усмехнувшись, Чон ловит поплывший взгляд младшего и вопросительно приподнимает бровь с немым намеком. Чимин понимает его не сразу, тихо охает и лишь через несколько секунд тянется к своим штанам, расстегивая их трясущимися от возбуждения руками. Молодой, красивый, утонченный. Чон до сих пор не может осознать, как ему удалось остаться совершенно невинным и чистым, с таким-то лицом и телом. Хочется коснуться каждого изгиба, поцеловать каждый сантиметр гладкой кожи, вдыхать его аромат, слушать несдержанные стоны.       Их чувства меняются, перерождаются, становятся сильнее и крепче. Интерес, возникший в самом начале, медленно отходит на второй план, легкое щекотливое чувство где-то внутри становится ощутимее, сильнее, давит и мешает дышать полной грудью. Чонгук готов лишиться собственной жизни ради улыбки Чимина. До него доходит это именно сейчас, в это мгновение, когда Чим, обычно такой смущающийся и неловкий, становится горячим и опасным. Смотрит в глаза, закусывает губы, стягивает с себя рубашку и брюки. Обнажается. От таких уверенных действий голова идет кругом, а возбуждение внизу крутит узел, заставляя все пылать. Чонгуку сегодня придется несладко, а ведь они еще даже не коснулись друг друга. — Я даю тебе двадцать минут на душ, — хрипло выдыхает Чон, когда Чимин смотрит на него в ожидании, начиная поддаваться смущению.       Этот перерыв нужен ему самому, чтобы просто не трахнуть мальчишку прямо так, без подготовки. Чимин снова заторможено смотрит, через несколько секунд растерянно вздыхая от понимания ситуации. Он невольно увеличивает глаза, осознав слова старшего, и спешно поднимается с постели. — Мне… Я задержусь, — тихо предупреждает он, прежде чем скрыться в ванной комнате.       Чонгук запрокидывает голову, выпуская воздух из легких, и не сдерживает усмешку. Смешно от самого себя, так легко ведущегося на какого-то парня. Но от одного имени этого самого парня сердце устраивает такую пляску, что страшно за собственные ребра. Угораздило же его влюбиться, привязаться, захотеть овладеть, полюбить. И все за такой короткий срок, что даже самому не верится.       Прислушиваясь к шуму воды в ванной, Чон подготавливает постель, складывая две подушки друг на друга посередине кровати. Он снимает ремень, решив остаться в брюках, чтобы хоть что-то его сдерживало, и находит в комоде смазку. Открыв другой ящик, Чонгук задумчиво осматривает предлагаемые ему варианты и останавливается на самом простом и безопасном. Пожалуй, можно начать с меньшего, постепенно переходя к другим игрушкам. — Прости, я долго? — тихий голос Чимина заставляет повернуть голову и скользнуть взглядом по голым плечам парнишки. — Все хорошо, — уверяет Чон, закрывая ящик и оборачиваясь к парню полностью.       Уверенность Пака смылась вместе с водой в канализацию, сейчас он как никогда раньше напоминает себя. Съежившийся, со слегка влажными после душа волосами, закутавшийся в полотенце. Такого и трогать страшно, но Чон не намерен вестись на эту игру. Он знает, каким откровенным и пошлым бывает его Чимин, он собирается раскрыть его для себя полностью. Даже если для этого пришлось отложить выгодную сделку и не явиться на встречу.       Подойдя к парню, Чонгук касается пальцами обнаженной кожи и медленно ведет ими по шее. Он цепляет подбородок Чимина, приподнимает его лицо, целует в нежные пухлые губы и срывает рваный вздох. Мужчина притягивает парня к себе за талию, отчего дергает его полотенце и роняет его на пол, оставляя Пака полностью обнаженным. Тот тянется ближе, вжимается, отвечает на поцелуй, как в последний раз, и крайне осторожно касается ладонями крепкой груди.       Подушечки пальцев проходятся по напряженным мышцам, касаются невесомо, словно давая понять, что Чимин никогда не сделает ничего во вред. И Чонгук ему верит, сжимает левую ладонь парня пальцами, прижимая ее к груди вплотную. Смотрит прямо в потемневшие от желания глаза Чимина и напоследок прикусывает его нижнюю губу, слегка оттянув ее. — Ложись на живот, подушки подложи под себя так, чтобы было удобно, — отдает команды Чонгук, мягко подтолкнув парня к кровати.       Тот медлит, осматриваясь, но вскоре забирается на постель и со смущением пополам ложится на подушки, как и было сказано Чонгуком. Мужчина в свою очередь сдерживает тихий рык, наблюдая за парнем, и упирается коленями в кровать, подползая ближе. Он игриво ведет ладонями по напряженным бедрам, мягким касанием раздвигает ноги парнишки шире и успокаивающе целует в ямочку на пояснице. — Тебе не в первой, расслабься, — шепчет он, ухмыляясь, и проходится пальцем меж половинок.       Чимин заводится мимолетно. Вздрагивает от прикосновений, закусывает палец и послушно расслабляет мышцы. Ему действительно нечего бояться или стесняться, не рядом с Чонгуком, который вытворял с ним такие вещи, что и не снилось. Горячие ладони оглаживают ягодицы, по-хозяйски сминают их и слабо шлепают. Влажный язык касается позвоночника, спускается ниже, скользит к плотно сжатому колечку мышц, и от этого Пак теряет связь с реальностью. Выгибается навстречу, несдержанно стонет и толкается бедрами назад, в попытке насадиться.       Все это возбуждает до безобразия, Чимина ведет не по-детски. Прикосновения мужчины отдаются в паху, давно вставший член касается чувствительной головкой подушки, и это до ужаса приятно, отчего Пак невольно начинает покачиваться, чтобы потереться. — Стоп, — Чонгук сжимает его бедра почти до боли, заставляя замереть, и целует в лопатку. — Я запрещаю тебе двигаться. Лежи ровно и не забывай расслабляться. — Хорошо, — тихим стоном отвечает Чим, тая от поцелуев мужчины, как шоколад на солнце в жаркий июльский день.       Чонгук сзади недолго копошится. Вскоре Чимина касаются влажные от лубриканта пальцы. Мужчина дышит в шею, упираясь свободной рукой в кровать сбоку от головы Пака. Надавливает пальцем на сфинктер, проталкивает первую фалангу, дает время освоиться к инородному телу внутри и вскоре вводит на всю длину. В это мгновение парнишка забывает, как дышать, рвано хватая воздух пересохшими губами и так же судорожно его выдыхая раз через раз. Ему не больно, просто непривычно, новые ощущения заставляют прислушаться к своему организму. — Как только почувствуешь дискомфорт — сразу говори, — хмыкает Чонгук, напряженно наблюдая за парнем под собой. Он сосредоточен сейчас как никогда раньше.       У парня не должно остаться неприятных воспоминаний об этом. Чимину должно быть хорошо и приятно, и Чон просто обязан сделать в первый раз все аккуратно и осторожно. Поэтому он плавно двигает пальцем внутри, притираясь пахом к ягодице парнишки, отвлекая его поцелуями в шею. Второй палец проникает труднее, Чим невольно сжимается, плотно обхватывает, и от этого Чонгуку дурнеет окончательно. Он ощутимо кусает парня в плечо, раздвигая пальцы внутри него достаточно резко, и Пак вскрикивает больше от неожиданности, чем от боли. — Нравится? — уточняет мужчина, двигая пальцами внутри и медленно расстягивая проход.       Прислушиваясь к своим ощущениям, Чимин не может сказать, что это самый приятный момент в его жизни, но когда пальцы Чона покидают его тело и переключаются на немного опавший член, Паку вдруг хочется протестующе замычать и толкнуться бедрами, чтобы вновь насладиться ощущением наполненности. — Необычно, — хрипло выдыхает он, прикрывая глаза.       Чимин блаженно стонет от крепкой хватки сильных пальцев и невольно толкается в руку мужчины, чувствуя дрожь в бедрах от непривычной позы. Чонгук выпрямляется, достает свободной рукой анальную пробку из кармана брюк. Ему приходится ненадолго оставить парнишку без прикосновений, давая ему время перевести дух, и обильно смазывает пробку, чтобы не причинить Чимину боль. — Сейчас не дергайся, — просит Чонгук напряженным тоном, словно готовится к серьезной операции.       Чимин едва сдерживает смешок, чуть шире раздвигая ноги, и громко охает, когда в него медленно вводят что-то побольше пальцев. Он старается не напрягаться, расслабляясь, и протяжно стонет от того, как мышцы растягиваются, обхватывая небольшой закругленный предмет плотным кольцом. Свободная ладонь мужчины возвращается на член парнишки, лаская головку и цепляя уздечку, пока пробка полностью не скрывается внутри. — Боже, — задыхается Чим от новых ощущений, тяжело и шумно дыша полной грудью, чтобы восполнить запас кислорода в легких. — Сейчас привыкнешь, — усмехается Гук и целует парня во взмокшую шею, слизнув капельку пота.       Чон плавно тянет пробку на себя, но тут же надавливает на основание и вводит обратно, создавая легкое трение о нежные стенки. Чимин стонет, прогибаясь в пояснице сильнее, но его стон обрывает гулкий, требовательный стук в дверь. Чонгук едва успевает удержать встрепенувшегося парня на месте, вжимая его ладонью обратно в кровать, и свободной ладонью успокаивающе поглаживает по бедру. — Чон, надо убираться отсюда, — слышится приглушенный голос Юнги, после чего вновь звучит стук. — Намечается облава, давай поторопимся. — Черт, — тихо выдыхает Чонгук, с досадой взглянув на разложенного перед собой парня. — Придется продолжить дома, малыш. — Ты не собираешься это вытаскивать? — удивляется Пак, взглянув на поднявшегося с кровати Чонгука через плечо.       Тот улыбается криво, хищно, сверкнув глазами в полутьме комнаты. Чимин понимает все без слов, тихо простонав от неизбежности, и медленно поднимается с кровати вслед за ним. Ощущения непривычные, зудящие, хочется поскорее избавиться от пробки, но Чонгук шлепает по рукам, когда Пак пытается хотя бы потрогать то, что в нем. — Терпи, — указывает он, протягивая парню его вещи. — Я сам вытащу.       Слабо кивнув, Чимин одевается очень осторожно и медленно, боясь каждого движения. Но вскоре он действительно привыкает к этим ощущениям, шагая за Чоном по коридорам увереннее и быстрее. Лишь неспавшее возбуждение мешает спокойно перемещаться, напоминая о себе трением о ширинку.       Чонгук держит его рядом, прижимая к себе, и только усмехается, когда понимает, что Чимин его совершенно не слышит, полностью погрузившись в новые впечатления. Пожалуй, дома Чон не сможет остановиться только на этом. Чимину следует быть осторожнее рядом с таким опасным зверем.