obsession with the devil

— Вот, здесь то, что успели нарыть парни, — Юнги протягивает вошедшему в темное помещение Чонгуку документы в бумажной папке-уголке.       Мужчина принимает их, но не глядя. Он осматривает связанных молодых парней, пытаясь хорошо запомнить их лица в полумраке комнаты. Свет дает лишь тусклая лампочка под потолком, слабо освещая испачканные кровью лица сидящих на стульях. Присаживаясь на корточки, Чон достает из папки ровные листы бумаг со свеженапечатанной краской. Взору открывается досье на достаточно юного паренька, который чуть старше Чимина, и от этой мысли становится неприятно. Жаль, что жизнь заставляет людей опускаться на самое дно, чтобы хоть как-то выжить. И еще печальнее, что в их жизни появляется такой, как Чон Чонгук, безжалостный каратель. — Кто нанимал этих ребятишек? — интересуется Чонгук, перелистывая на досье второго парня. — Хочу поговорить с ним лично. Как вообще такие сопляки прошли подготовку и проверку? — Думаю, ты и сам догадываешься, как они здесь оказались, — хмыкает Юнги, доставая из кармана пачку сигарет.       Он плавными, отточенными движениями выуживает зубами одну сигарету и благодарно кивает широкоплечему парню из клана, что так заботливо протягивает ему зажигалку с огоньком. В это время мужчина поворачивает парням фото Чжухона, но те тупят взгляды в пол. Скорее всего, из них уже мало кто соображает от боли. У самого младшего вместо лица — мясо и стекающая большими каплями кровь, которая уже скапливается на бетонном полу небольшой лужицей. Видимо, успели рассечь голову, кровотечение слишком сильное. Тот, что постарше, пострадал намного больше. Ему, видимо, досталось еще и за плохое воспитание своего младшего брата. Если сам лезешь в дерьмо, старайся не пачкать им своих близких. С такими переломами как у него, кости срастаются долго и плохо, поэтому на восстановление уйдет около года. Чонгук насчитывает не меньше трех сломанных костей, оглядев парня коротким взглядом.       Кивнув человеку, который отвечает за разговорчивость парнишек, Чонгук поднимается на ноги, но продолжает крепко держать лист с распечатанным фото. Мужчина в черной одежде, на которой кровь выделяется темными пятнами, с силой сжимает волосы обоих ребят, заставляя их запрокинуть головы. Младший шипит, как маленький котенок, которому случайно зажали шерсть, и даже не скрывает своих слез. Чон старается на него вообще не смотреть, мысли о Чимине так и лезут в голову. Такой юный возраст, и уже такие неприятности. Сердце невольно сжимается, но лишь на секунду. Чонгук старается не давать волю чувствам, понимая, что каждый выбирает себе путь сам. И нельзя жалеть предателя только из-за того, что дома ждет такой же наивный парнишка. — Мне нужен ответ только на один вопрос, — стальным голосом произносит Чонгук, заметив во взгляде старшего парня нескрываемую ярость. — Вас нанял этот человек? — Пошел к черту, — выплевывает старший, закашляв от попавшей в горло скопившейся крови. — Мне жаль тебя расстраивать, но никто за ваши шкуры переживать не будет, — Чонгук бросает документы перед ногами парней, позволяя им красиво разлететься веером, и усмехается уголками губ. — Вы лишь пешки, которые теперь не нужны на игровой доске.       Чонгук подходит к старшему брату ближе, заглядывая в его глаза. Тот не сдается, продолжая кривится от неприязни при виде мужчины. Младший сбоку от него невольно всхлипывает вслух, содрогаясь всем телом в рыданиях. Ему больно, страшно и неприятно. Он готов сказать все, что знает, но тогда его убьют уже те, кто нанимал их.       В подвальном помещении без хорошей вентиляции пахнет кровью и дымом сигареты, которую Мин даже не докуривает. Он делает несколько затяжек и бросает остатки на пол, притоптав тяжелым ботинком. Юнги не очень любит подобные вещи, поэтому нервничает и не находит себе места. Он прячет руки в карманы и сжимает пальцы в кулаки, стараясь выглядеть хладнокровным и безжалостным. Ему всегда казалось, что гуманнее просто всадить пулю в лоб, чем пытать и причинять боль. — Давай заключим сделку? — предлагает Чон таким тоном, что перебивать его никто не рискует. — Ты продашь мне информацию за свободу своего брата. Он выживет, даже сможет вернуться к обычной жизни и получить образование. — Откуда у него такие деньги, придурок? — злится еще больше старший из них, дергаясь в попытке высвободиться. — Его убьют сразу же, как только он выйдет из этого клуба! — Я оставлю его рядом с собой, — Чонгук бросает на притихшего младшего короткий взгляд, хмыкнув. — Он будет работать у моих ребят, сможет заработать на твои долги и свое обучение. — Как я могу тебе верить? Ты конченный психопат, который своих же людей раскидывает в лесу по частям! — Если кто-то валяется в лесу, то это уже не мой человек, — усмехается Чон, наступая на вывихнутое колено парня.       Времени и без того в обрез, а тут еще несговорчивые ребята, на которых Чонгук больше не намерен тратить ни минуты. Он с силой давит на больное место, отчего парень вскрикивает и заваливается на пол при попытке вывернуться. Его младший брат дергается в сторону, желая помочь, но едва ли сдвигается с места. Парнишка хлюпает носом, проглотив очередное рыдание, и поднимает на Чонгука переполненные слезами глаза. — Я! Я все расскажу! Только отпустите его, пожалуйста… — Блять! Нет! Он наебывает! — ругается второй, так и валяясь на полу боком. — Ты же понимаешь, что сейчас любая сделка с Чонгуком — это сделка с дьяволом! — кричит на него младший, замечая ухмылку мужчины. — Я расскажу, честно. — Этого возьмите с собой, а старшего отпустите. Пусть восстанавливает здоровье, — дает указания Чон, отходя от парней к Юнги. — Стойте! — кричит валяющийся на полу парень, которого амбалы Чонгука одним движением возвращают в вертикальное положение. — Я сам все расскажу, если мой брат правда сможет не только выжить, но и продолжить учебу. — Младшего отведите к медику, потом накормите и дайте отдохнуть, — Чон чуть тише обычного отдает приказ человеку рядом с Мином, после чего выходит из помещения, кивнув при этом племяннику.       Мужчина с широкими плечами качает головой, криво улыбаясь. Пока избитого и вымотанного младшего освобождают, старший всем своим видом показывает, что не желает обсуждать этот выбор. Лишь когда паренька выводят вслед за Чонгуком и Юнги, старший морщится от боли в теле и тихо стонет, когда его случайно касаются. Он даже в какой-то момент почти теряет сознание, но ему не позволяют этого сделать. Допрос идет порядком сорока минут, и парень честно пытается восстановить в памяти все по полочкам, чтобы собрать свой рассказ воедино. Он рассказывает и про слитые конкурентам адреса, на которых расположены точки сбыта товара, чтобы отец Хосока мог с легкостью проникнуть на эти склады и уничтожить содержимое. Чжухон добывал информацию своим путем, а парни просто продавали ее за хорошую стоимость тем, кто в этом нуждался. Называя и фамилии, и компании, парень даже случайно признается в убийстве двух ребят из клана, которые просто оказались не в то время и не в том месте. Оставлять свидетелей было никак нельзя, поэтому ему пришлось использовать пистолет, который выдал Чжухон. Тела они скинули в реку, а когда в их группировке начали искать пропавших друзей, Хон просто помог перевестись в другой отряд, чтобы его «крысы» не попали под подозрение.       Мужчина в костюме внимательно слушает всю информацию, поражаясь, насколько нужно быть отмороженными придурками, чтобы верить Хону и надеяться на то, что у них получится разрушить целый криминальный клан. Возможно, парни просто не подозревали, в какое дело лезут, или не имели другого выхода. Но закон есть закон, и если один раз нарушишь его, то другие могут расслабиться. Поэтому, когда истекающий кровью парень облизывает пересохшие окровавленные губы, мужчина делает несколько шагов назад, в темноту комнаты. — Он точно будет в порядке? — решает уточнить парень у мужчин в костюме, подняв взгляд побитого щенка. Он прекрасно знает, что такая доброта Чона — это просто дар небес. Их должны были убить обоих, но мужчина решил сжалиться над младшим. — Твой брат был прав. Сделка с Чонгуком — это сделка с дьяволом. — Что это значит? — почти шепчет обессиленный паренек, чувствуя, как к горлу приставляют холодный острый метал. Вот и все, он теперь здесь не нужен. — Вряд ли твоему брату позволят так просто жить среди нас. Он будет зарабатывать на жизнь сам. Скорее всего, своим телом, — усмехается человек в черном, который пытал ребят около суток.       Крик отчаяния тонет где-то в булькнувшем от крови горле, когда острое лезвие делает глубокий надрез, лишая парнишки жизни. Мужчина в костюме молча выходит за помещения, едва не вздрогнув от стоящего напротив Чонгука. Тот, опрокинувшись на стену, смотрит своим тяжелым взглядом и лишь криво усмехается в ответ на растерянность мужчина. За его болтливость могут и языка лишить, если Чон этого захочет. Но тот лишь протягивает раскрытую ладонь, на которую подчиненный кладет небольших размеров диктофон. — Пусть не забудут срезать с его кожи волка, — приказывает Гук, пряча устройство в карман брюк. — У младшего, кстати, не было тату, — для чего-то поясняет мужчина, стушевавшись от взора босса. — Потому что они пришли к нам, когда пацан был несовершеннолетним сопляком, — кивает Гук, отлипая от стены. — А потом он все тянул с этим, так как не чувствовал себя членом клана. — Вы правда его не убьете? — неуверенно спрашивает мужчина.       Чонгук понимает его озабоченность ситуацией. Когда ребят перевели в новую группировку их клана, то именно этот человек взялся за воспитание юнцов. Можно сказать, в нем говорят отцовские чувства за своих подопечных, и Чону приятно видеть такую отдачу своей работе. Как жаль, что жизнь распорядилась не так, как хотелось бы всем. — Ты можешь взять его под свою опеку, но, если он накосячит еще хоть раз, я сниму с него кожу у тебя на глазах, — Чон хлопает мужчину по крепкому плечу, чуть сжав пальцами напоследок.       Поднявшись в кабинет на третьем этаже, Чонгук бросает взгляд на часы. Клуб должен будет открыться через пять часов, есть время поработать в тишине и без суеты. Юнги занимает любимое место на диванчике у дальней стены, вытягиваясь в весь рост. В кабинете кроме него находится еще один человек, чью нервозность Чон чует за несколько шагов от него. — Какие люди, — хмыкает Гук, подходя к своему столу и шумно усаживаясь на мягкое кресло. — Что-то случилось, Сан? — Здравствуйте, господин Чон, — вежливо приветствует охранник, потирая руки о ткань брюк на бедрах. — Могу я узнать, почему меня отстранили от охраны Чимина? Я сделал что-то неправильно? — У меня нет претензий к качеству твоей работы, — пожимает плечами Гук. — Кроме той, что ты чуть не упустил Чимина, когда тот сбежал от Чжухона. — Но я же сообщил Вам, где и… — Все это время Чимин был со мной, — грубо перебивает его Гук, поймав себя на мысли, что он научился этому приему у Пака. — Поэтому охрана была не нужна. — А теперь? — не унимается Сан, подрываясь с места. — Вы ведь оставили его, правильно? Почему я не могу вернуться к своим обязанностям? — Воу, с чего бы такая опека? — оживляется заинтересовавшийся Юнги, подавая голос с дивана. — Вы сами мне говорили, что Чимину трудно кому-то довериться, он не любит личную охрану. И что не будете меня менять, особенно если парнишка привыкнет. — Твое рвение вызывает подозрения, — Чонгук оценивающе скользит взглядом по достаточно утонченному, но не обделенному мышцами телу. — Хочешь быть как можно ближе к нему, чтобы с легкостью избавиться? — Что? — удивляется Сан, опешив от таких обвинений. — Нет! Я не намерен вредить Чимину. Мне просто… Мне казалось, что я хорошо выполняю свою работу, и Чимин мне доверился. Среди всех наших людей он кажется невинной овечкой, которую легко могут сожрать волки. Я просто… Хотел бы продолжить с ним работать. — Кажется, у тебя конкурент, — захохотав, Мин откидывается обратно на диван и держится за живот, заболевший от смеха. — Черт, нет, опять все не так! — возмущается Сан, хмурясь в ответ на веселье Мина. — Я не испытываю к Чимину ничего, кроме привязанности и уважения. Мне просто приятно было общаться с ним, защищать и оберегать его. У него какая-то особая аура, которая заставляет чувствовать тепло и покой. — Я спрошу у самого Чимина, — Чонгук из последних сил держит каменное лицо перед подчиненным, не сводя с него взгляд. — Если он захочет, то ты будешь приставлен к нему. — Спасибо! — радостно вскрикивает Сан, но от колкого взгляда темных глаз тут же тушуется и быстро ретируется из кабинете, прощаясь с оставшимися в кабинете мужчинами. — Он влюбился в него, как школьница, — продолжает подтрунивать Мин, разваливаясь на диване. — Если он не самоубийца, то вряд ли. Просто у Чимина такая способность — притягивать к себе людей. — Если ты играешь в игру «мой парень круче», то я не участвую, — фыркает Мин. — Мой даже собой пожертвовал, решив спасти меня. — Дорогую, однако, он заплатил стоимость, — задумчиво хмыкает Чонгук, покачиваясь на стуле. — Но я больше удивлен, что ты принял это. — Тэхен хоть и заноза в заднице, но он никогда не позволял сомневаться в своей верности. Он очень внимательный и заботливый, а в постели всегда учтивый и подстраивающийся. Поэтому то, что он сделал — это не желание изменить мне или бросить меня. Он попал в сети, расставленные Хосоком, и ты не представляешь, как сильно я хочу сделать с этим уебком то же самое. — Чимин сказал, что они не хотят вредить Хосоку, — тише обычного сообщает Чонгук, наблюдая за реакцией младшего. — Это глупо, но он ведь долгое время был единственным другом Чимина, — хмыкает Юнги, закрывая глаза ладонью. — Блять, и Тэ запудрили мозги так, что он до сих пор верит в свою виновность. Они умело внушили ему, что он согласился на это по собственной воле. Я боюсь рассказывать ему правду, это может добить его. — А что, если это, наоборот, поможет ему избавиться от чувства вины? — задумчиво бормочет Чонгук. — Он узнает, что его телом просто воспользовались, и за этим стоит Хосок. Вдруг у парней изменится мнение на счет друга? — Я уже не уверен, — вздыхает Юнги, сжимая в свободной руке телефон.       Парень уже несколько раз перечитывает сообщение от Тэхена, которое младший написал буквально через несколько минут после того, как он с дядей отъехал от дома. Ким просит прощение за неправильно сформулированные мысли и почему-то пытается убедить Мина, что хочет с ним близости не из-за случившегося, а просто потому, что скучал все это время. Подозревая, что без влияния Чимина тут не обошлось, Юнги в ответ шлет смайлик и обещает, что они нормально поговорят, когда вся неразбериха в клане уляжется. Хочется тишины и покоя, хочется вернуться к прежней беззаботной жизни, когда можно было донимать Тэхена в стенах университета, а потом тайком увозить его к себе, не отпуская до самого утра. Ух, сколько же дерьма Ким выслушивал за такие гулянки от отца, но младший еще ни разу не смог отказать Юнги и порой сам напрашивался на уединение.       Когда в кабинете наступает тишина, Чонгук принимает это за окончание разговора и принимается за работу. Племянник запоздало понимает, что уже около часа валяется на диване без дела, поэтому нехотя поднимает себя с дивана после долгих томительных размышлений и тоже углубляется в отчеты, которые ему предоставил Чон. Необходимо разобраться в сложившейся ситуации с самого начала и найти лазейки, которыми все это время пользуется Чжухон. На стороне бывшего помощника несколько невлиятельных компаний, после разрыва контрактов с ними Чонгук вряд ли понесет большие потери. Но Хон старался подобраться ко многим, и одна из крупных фирм на это купилась в надежде заработать как можно больше денег. Сейчас главной задачей является минимизировать потерю дохода и оставить ген директора фирмы ни с чем. Этим как раз занимается Чонгук, несколько часов потратив на составление жалобы, которая послужит началом судебных разбирательств с положительным для них решением. Люди Чона долго следили за ребятами из фирмы, выискивая серьезные и не очень ошибки. К счастью, удалось перенять на свою сторону несколько работников, и буквально через неделю Чонгук набрал достаточно причин для расторжения договора.       За несколько часов работы Юнги успевает набросать требования к трем мелким компаниям с целью для начала просто прощупать почву. Если кто-то взбрыкнется и решит продолжить сотрудничество с Чжухоном, то ничего не будет стоит уничтожить их или поглотить полностью. Мин захлопывает ноутбук почти одновременно с тем, как Чонгук откидывается на спинку стула, потирая уставшие от долгой работы глаза. Он нехотя закапывает глаза каплями и несколько минут сидит с опущенными веками, давая лекарству подействовать. За это время Мин успевает вернуться к своим недавним мыслям и решает разъяснить случившееся сегодня с дядей. — Почему ты отпустил этого парнишку? — спустя какое-то время бормочет Мин, уставившись тяжелым взглядом в потолок.       Поудобнее устроившись в кресле, Чонгук старательно игнорирует желание принять душ и переодеться. Ощущение, будто спертый аромат подвала въелся в ткань одежды и даже остался осадком на коже, отчего она неприятно зудит. Мужчина задумчиво хмыкает, открыв глаза и уставившись на племянника. — Он ведь в будущем может принести много проблем, если захочет отомстить за брата, — не унимается Юнги, выдавая вполне логические умозаключения. — Мы обычно никогда и никому не прощаем то, что сделали эти парни. — Я стал слишком сентиментальным, — недовольно выдыхает Чонгук, устало потирая пальцами глаза, в которых до сих пор сохранились неприятные ощущения. — Мне на долю секунды стало его жаль. Он ведь не виноват, что его старший брат оказался такой продажной скотиной. Ты ведь не читал их досье? Старший специально подкладывал младшего под других ради выуживания информации. И я не понимаю, почему этот малолетний придурок так сильно был привязан к своему брату. — Это, наверное, так же не объяснимо, как и привязанность Чимина и Тэхена к Хосоку, — усмехается Юнги, прикрывая глаза.       По телу невольно пробегаются мурашки от мыслей, что на месте этих братьев спокойно могли бы оказаться и Ким с Паком. Никогда не знаешь, куда именно может занести тебя жизнь и как пройдет твой день завтра. Остается лишь бороться за те крохи счастья, что дарит судьба, и при этом оставаться на плаву. Юнги не хочет, чтобы Тэхен пострадал от рук клана, отца или врагов, но и отпустить его теперь не получится. Слишком уж прикипел. — Поэтому я решил дать ребенку еще один шанс на нормальную жизнь. Посмотрим, какой выбор он сделает. — Знаешь, а ты очень изменился, — Мин лениво поднимается, чтобы поймать взгляд дяди, и ухмыляется уголками губ. — После встречи с Чимином ты стал в разы сдержаннее и спокойнее. Можешь считать это сентиментальностью, но я лишь вижу просыпающийся в тебе голос разума. Видимо, рядом с Паком тебе часто приходится держать свои чувства в узде, чтобы лишний раз не психануть. — Я никогда не был психом, — фыркает Чонгук, невольно дернув плечами в недовольстве. — Нет, но ты терпеть не мог, если что-то шло не так, как надо тебе. И попробуй хоть кто-нибудь накосячить, ты тут же вышвыривал этого человека. Можешь спорить со мной сколько угодно, но все изменения на лицо. — То же самое можно сказать и про тебя. Раньше мимо твоего взгляда ни одна красивая мордашка не проскальзывала. А теперь что? Ты связал себя отношениями, да еще и с тем человеком, который несильно отличается от тебя. — Видишь, как люди меняются, когда встречают свою любовь, — слащаво улыбнувшись, Мин подмигивает старшему, чтобы побесить его и поиграть на нервах.       Мужчина на это лишь вопросительно приподнимает бровь, сдерживая смешок, но его отвлекает пиликнувший в кармане телефон. Не проверить его невозможно, особенно учитывая тот факт, что Чимин сейчас не рядом. Но сообщение, к сожалению, приходит не от младшего. Да и содержание его совсем не радужное. — Минхо пишет, что один из клубов накрыли. Сейчас там люди в масках переворачивают все верх ногами, — вздыхает Чон, невольно бросая телефон на стол. — Они, конечно, там ничего на нароют, но сейчас вообще нет времени разбираться с этим. — Просто не вмешивайся, — предлагает Юнги. — Ли попросил помощи, не могу проигнорировать, — разминая шею, Чонгук поднимается с места и закидывая телефон в карман джинс. — Ты со мной? — Нет, я лучше останусь здесь на всякий случай. Если что-то потребуется — звони. — Хорошо, будь на связи, — кивает ему Чон, прежде чем закрыть крышку ноутбука и выйти из кабинета.       Немного подумав, Юнги лениво заваливается боком на диван, давая затекшим мышцам спины расслабиться. Он проваливается в свои мысли, где-то на задворках разума вспоминая, что совсем скоро должен открыться клуб, и здесь станет невыносимо людно. Нужно бы вернуться домой и проверить, как там себя чувствуют два попугая-неразлучника в лице его парня и друга, но Мин слишком вымотался сегодня. С самого утра нервны находятся в напряжении, а картинки луж крови до сих пор крутятся в голове. Чонгук старался отгородить младшего от этого ужаса, но, скорее всего, из-за двух братьев пострадал и Тэхен, оказавшись под влиянием Хосока. Старший из братьев умело выуживал информацию про личную жизнь Чонгука и Юнги, а после сливал ее Чжухону. И теперь у Кима пожизненная травма, а Чимин уже несколько раз оказывался в опасности.       Сладко потянувшись, Мин все же решает вернуться хотя бы к работе, раз домой без дяди поехать не получится. Он только успевает открыть ноутбук, как дверь кабинета распахивается едва ли не от пинка, и на пороге появляется взлохмаченный Тэхен. — Вечер в хату! — широко улыбается он, но бегающий по кабинету взгляд выдает его нервозность. — О, а где Чон с Чимином? — А Чимин должен быть здесь? — уточняет Юнги, внимательно осматривая своего парня. На нем другая одежда, волосы красиво уложены, словно он недавно был на свидании, а не сидел в заточении дома. — Чонгук минут двадцать назад уехал. — Как? — пугается Ким, вздрогнув. — И Чимина здесь не было?! — Нет, он должен быть с тобой, — недовольно хмурится Юнги, чувствуя неладное. — Что-то случилось? — Твоою мааать, — отчаянно стонет Ким, судорожно вынимая телефон из кармана джинс. — Этот придурок меня наебать решил! Срочно звони Чонгуку, скажи, что ему грозит опасность, и Чимин помчался спасать его задницу.       Непонимающе оглядев парня еще раз, Мин обещает себе выяснить все чуть позже, и спешно выполняет просьбу младшего. Пока сам Ким пытается дозвониться, видимо, Паку, нервно покусывая губы и чертыхаясь при этом, Юнги несколько раз набирает дядю, но телефон отвечает неприятным механизированным женским голосом. — Абонент не абонент, — сообщает он Киму, стараясь реагировать на его нервозность спокойствием. — Ты знаешь, куда именно поехал Чонгук? — дождавшись кивка от Мина, Ким выуживает из кармана ключи от машины и кидает их парню. — Тогда поехали, я расскажу все по пути. Сейчас некогда объяснять. — Надеюсь, что твои объяснения будут иметь смысл, — хмыкает Мин, нехотя поднимаясь с нагретого места.       Он спешит за Кимом, едва успев поймать его ладонь, пока они спускаются по лестнице. Ладонь младшего теплая, но влажная. Видно сразу, что парень сильно нервничает и переживает. Не хочется, конечно, себе льстить, поэтому Мин надеется, что ему не показалась смена реакции Кима на стресс. Он цепляется за ладонь старшего крепче и начинает дрожать в разы меньше, ощущая тепло родного тела плечом. В голове младшего судорожно бьется лишь одна мысль: только бы успеть.       До машины они добираются быстро, и Мин занимает водительское место. Тэхен по пути до нужного им клуба впопыхах рассказывает старшему о том, что именно они с Чимином успели натворить за это время. Юнги зло выдыхает, недовольно зыркнув на своего парня после рассказа о встречи с русскими. Он мог догадаться, что эти два наивных придурка не усидят дома, если кто-нибудь будет угрожать Чонгуку или ему, Юнги, но все равно понадеялся на дядю, который, видимо, рассчитывал, что у его парня и его друга есть разум. Хочется постучать несколько раз по лбу Тэхена, чтобы убедиться, что там все же что-то имеется, просто не работает или отключено. Младший в это время выглядит до ужаса виноватым и пристыженным, но успевает протараторить, что Юнги сам виноват, раз влюбил такого преданного и хорошего парня в себя. — Вы конченные идиоты, — сквозь зубы выдыхает Мин, вдавливая педаль газа в пол.       Они мчатся по темным улицам города, сокращая путь через дворы, и даже несколько раз пролетают на красный. Если все на самом деле так, как рассказал Тэхен, то и Чонгуку, и Чимину сейчас угрожает опасность. К счастью, до клуба остается несколько километров, а подмога из клана уже тоже в пути. Ситуацию усугубляет лишь трясущийся парень на соседнем сидении, но Юнги переключает его на себя одним касанием свободной руки к дрожащей тэхеновской ладони. Ради всех своих людей он обязан спасти Чона, а ради спокойствия Тэ он должен вытащить Пака. Теперь нужно только поднажать и не опоздать.