obsession with the devil

      Неприятный писк аппаратуры не позволяет утонуть в собственных мыслях, а специфический аромат медикаментов въедается в одежду и кожу. Чонгук третий день не покидает своего места, наблюдая за Чимином издалека, и лишь сегодня ему позволили подойти к парню, но только после тщательной обработки и в специальном стерильном халате. Лечащий врач немного задерживается, поэтому Чон пользуется несколькими минутами своеобразной тишины, чтобы привести хаос в голове хоть в какой-нибудь порядок. Юнги с Тэхеном ждут новостей дома, но мужчина не может их ничем хорошим порадовать. Чимин не приходит в себя после операции. — Пойдём, — мужской глубокий голос отвлекает Чонгука от разглядывания белоснежной стены, на которую Чон переключился, чтобы не позволить себе сойти с ума.       Врач Чимина — мужчина предпенсионного возраста, он многое повидал на своей практике и потому предупредил сразу, что после полученных травм и стресса парнишка может несколько дней пробыть в бессознательном состоянии. Хирурги, оперировавшие Пака, сделали все, что было в их силах — они боролись за жизнь парня около пяти часов. Для Чонгука они тянулись целую вечность. Страх, который держал в оцепенении тело Чона всю операцию, до сих пор не отпускает его. Каждый день, каждый час, каждая гребаная минута, прожитая без улучшений состояния Пака, становится личным адом для мужчины. Он прокручивает в голове события того страшного дня, пытаясь понять, как и чем он мог помочь или спасти своего парня. Никогда раньше не ковыряясь в себе и своих поступках, Чонгук истощает и без того перенапряженный организм. Сейчас даже поесть удается с трудном, не говоря уже о том, чтобы отвлечься и съездить домой хотя бы на час, чтобы принять душ и переодеться.       Впервые за несколько дней подойдя к парнишке почти вплотную, мужчина осматривает его бледное лицо, пересохшие и слегка синие потрескавшиеся губы. Щеки заметно впали, словно парень успел потерять в весе, а грязные слипшиеся волосы разбросаны по подушке. Отмыть Чимина от крови полностью не удается из-за его состояния, а на голове теперь красуется прилично выбритая зона и едва заметный шов — Чонгук видел его мельком, когда парню меняли повязку. Пока мужчина осматривает каждую деталь, замечая подсохшие ранки на руке парня, полученные осколками разбитого лобового стекла, лечащий врач проводит свой визуальный осмотр, проверяет реакцию зрачков, уменьшает объем поступающего лекарства в капельнице, а после подходит к Чону, коснувшись его плеча. — Я тебе уже объяснял, что сломанное ребро повредило легкое, но степень повреждения была незначительной, после таких травм люди выживали и даже в течение жизни не испытывали затруднений. Опасны, конечно, инфекции, которые могут дать осложнения на легкие, но и нам с тобой такие болячки будут опасны, — мужчина общается с Чонгуком достаточно в свободной форме, уже привыкнув к нему за эти три дня. — Снимки головы тоже чистые, ухудшений не наблюдается. Возможно, после полученной травмы парня будут мучать частые мигрени, но я пропишу хорошее медикаментозное лечение. Организм молодой, крепкий. Поэтому поводов для волнения нет, ехал бы ты уже домой. — Как только он откроет глаза, — с хрипотцой в голосе отвечает Чон, кивая в ответ на все слова мужчины.       Проспав не больше часа за все эти дни, Чонгук до сих пор отходит от дня аварии. Когда Чимина привезли в больницу, никто не спешил назначать ему срочную операцию, собирая все анализы и снимки для определения степени тяжести травм. Но Чон нутром чуял, что если Паку не помогут сразу же, то может стать слишком поздно. Поэтому он кричал долго и вульгарно, даже разнес полкабинета главврача, за что сейчас должно быть стыдно. Должно, но не будет. Ведь именно благодаря своей несдержанности и злости Чонгук спас Чимина от смерти. Еще бы чуть-чуть, и кровь заполнила бы поврежденное легкое. А после такого уровень выживания резко уменьшается. — Оставлю тебя с ним, — вздыхает врач, покачав головой в осуждающем жесте. — Но ненадолго. Через десять минут ты уже должен снова охранять дверь реанимации в коридоре. — Понял, — сухо отзывается Чон.       Врач оставляет его наедине с парнем, чьи жизненные показатели теперь можно оценить лишь по цифрам на хладнокровных аппаратах. Больно даже просто смотреть на все повреждения, на раны и швы, которые останутся некрасивыми шрамами. Как бы не убеждали, что организм Пака быстро оправится, все может затянутся из-за психических проблем. В последнее время Чимин перенес слишком много потрясений и часто страдал от панических атак, а теперь еще травма головы и долгое восстановление переломанных костей. Если лечение затянется, парнишка застрянет здесь на несколько месяцев, а стены больницы и вечные осмотры точно добьют младшего. Не в силах держать в себе эти переживания, Чонгук успел поделиться мыслями с Юнги и его парнем, но Тэхен уверенно отстаивал веру в своего друга, уверяя, что он обязательно очнется.       Боясь нарушить крепкий сон Чимина, из которого он, видимо, не собирается возвращаться, Чонгук мягко касается небольшой ладони, чувствуя ее тепло. Уже увереннее сжимая пальцами мягкую кожу, мужчина оседает на колени рядом с больничной койкой. Большим пальцем поглаживая ранки на костяшках, мужчина тянет руку парня ближе и касается ее губами, коротко целуя.       Пребывая несколько дней в гневе, Чон только сейчас ощущает, как тело становится ватным и легким. Тяжесть эмоций покидает его, в голове мелькает мысль, что он готов простить этот совершенно безрассудный и глупый поступок, лишь бы Чимин сейчас открыл свои глаза и слабо улыбнулся ему. — Просто вернись, — шепчет Чонгук, прижимая ладонь парня к своей щеке, чтобы ощутить его прикосновение хотя бы так. — Я жду тебя, малыш.       Ощущать себя раненным зверем очень уязвленно и непривычно. Но Чонгуку даже не удается взять вверх над бурлящими эмоциями, а что с ним будет, если Пак исчезнет — один Бог знает. В жизни было много предательства, много смертей и боли. Чонгук выстроил свой собственный ад на руинах своей прошлой тихой жизни и на пепле своей умершей души, он стал править этим адом в одиночку, собирая вокруг себя соратников и единомышленников. И тут один незамысловатый парнишка смог разрушить все, что с таким трудом воздвигалось. По взмаху пышных ресниц мир Чона рушился на его же глазах, а теплая лучезарная улыбка перекрывала доступ к кислороду. И если раньше казалось, что любовь Чимина уничтожает его, то сейчас Чон понимает, что без Чимина он перестанет вообще существовать.       Вовремя вспомнив про ограниченное время, Чон напоследок целует ладонь парня еще раз и аккуратно кладет его руку на место. Слабая, едва ощутимая хватка коротких пальцев заставляет сердце замедлить свой ход, чтобы в следующую секунду пуститься в такой разнос, что ребра едва справляются. Пак хрипит, часто моргая ресницами в попытке открыть глаза и жмурясь от света в помещении. Он дышит тяжело, видимо, привыкая к болезненным ощущениям, и невольно закашивается из-за пересохшего горла. — Ч..., — едва слышно шепчет Пак, уже сильнее хватаясь за руку мужчины. — Ч… — Тише, подожди, — Чонгук нехотя отнимает руку парня, укладывая ее на койку, и мягко касается впалой щеки, давая ощутить свое присутствие. — Потерпи, я сейчас позову врача.       Бросившись на выход, Чон перехватывает первую попавшуюся медсестру и просит оказать очнувшемуся парню помощь. Девушка понимает все с полуслова, тут же убегая за врачом Чимина, чтобы тот провел осмотр. В этот момент на шум прибегает симпатичный светловолосый парень, который караулит Пака точно так же, как и Чонгук — не покидает его до последнего, желая быть первым, кто зафиксирует пробуждение ото сна. Чон смутно помнит его имя, но точно знает, что этот парень участвовал в операции. Кажется, это анестезиолог, который, по факту, несет сейчас ответственность за состояния Чимина, пока он не очнется.       Сжимая ткань футболки под халатом на уровне сердца, Чонгук пытается перевести дыхание и переждать учащенное сердцебиение, которое уже несколько минут не может найти себе места. Пытаясь отвлечься, Чон пишет короткое сообщение Юнги с новостями и просит пока не приезжать, чтобы врачи могли спокойно выполнять свою работу. В памяти еще свежо, как тяжело пришлось мед персоналу, когда он, разъяренный как бык, разносил больницу, Юнги при этом разносил всех медсестер, а Тэхен задерживал охрану. С ними тут было очень весело и страшно, но Чонгуку до сих пор не стыдно. — Господин Чон, — мужчина, вышедший из палаты Чимина, мягко улыбается Чону уголками губ и снова касается плеча в поддерживающем жесте. — Все хорошо, все показатели в норме. Сейчас он снова спит, мы пока возьмем все нужные анализы. Завтра утром его переведут в обычную палату, можно будет сообщить друзьям, что посещение разрешено.       Находясь в полной прострации из-за вспыхнувшей в груди радости и от недостатка сна и еды, Чонгук теряется в пространстве, даже не заметив, когда врач успел войти в палату и сколько он там пробыл. — Спасибо, — искренне выдыхает Чон, не в силах улыбнуться в ответ. — Поезжай домой, — продолжает настаивать мужчина. — Ты в таком состоянии точно ему не поможешь, а он до утра будет в отключке. Дай себе передышку. — Хорошо, — слабо кивая, Чон неожиданно ощущает пронзившую висок боль, но стойко выдерживает ее, слегка поморщившись. — Мне нужно будет заполнить еще какие-нибудь документы? Или внести оплату? — Нет, мы с тобой уже сделали все необходимое, — врач чуть отодвигает Чонгука в сторону, позволяя медсестрам беспрепятственно проходить в палату. — Давай, отправляйся поспать. Завтра утром приедешь, навестишь его.       Попрощавшись с врачом, Чонгук еще несколько минут стоит возле дверей реанимации, не в состоянии поверить в случившееся. Если бы Чимин не пришел в себя еще несколько дней, то врачам бы пришлось предпринять меры. Поэтому все так долго и терпеливо ждали улучшений, а Чон не мог заставить себя покинуть парня, пока он не в сознании. Понимая, что самое страшное позади, Чонгук все же отправляется домой с водителем, не рискуя в таком расклеенном состоянии садиться за руль.       Дома его встречает потрепанный племянник, который, видимо, проснулся на шум открывающейся двери. По вине временных неурядиц Чону пришлось вернуться в старый особняк, искать новое жилье он пока не в состоянии, и делать это без участия Чимина не очень хочется. Да и вряд ли сейчас кто-нибудь рискнет напасть на него после неудавшегося покушения, в котором пострадал совершенно другой человек. Все эти дни Мин собирал информацию о заказчиках, не имея возможности пообщаться с исполнителями, ведь в джипе никто не выжил. Удалось выяснить, что русские партнеры через своих ребят выяснили все детали нападения, которое планировал отец Хосока, и сейчас сам Хо находится в бешенстве из-за ошибок, которые допустили их люди. Видно, не все эмоции и чувства удалось похоронить в себе, волнение за друга душит его своими оковами.       Чонгук до сих пор не придумал, как разобраться с русскими, понимая, что теперь ни о каких доверительных отношениях и речи быть не может. Чимин хорошо спланировал выкуп информации за ложные данные и даже подстроил засаду, из-за чего многие люди нового русского партнера оказались пушечным мясом. Настолько все хитро и тонко было продумано каждое действие бизнесмена, что тому не удалось ни проникнуть на склад, ни вынести товар. Товара, кстати, на этих складах и не было, Чимин слишком хорошо изучил внутреннюю кухню клана, чтобы с легкостью подделать накладные и отчеты. Чонгук до сих пор не понимает, откуда у Пака было столько уверенности, что русские купятся на его ложь и приманку. Слишком легко и просто все было, но, видимо, парнишку продолжают воспринимать как слабого мальчишку, потерявшего голову от влюбленности. И это играет Паку на руку. Он легко манипулирует и управляет людьми, направляя их в нужную сторону, как марионеток. — Тэ еще спит и не знает новостей, — Юнги наливает дяде холодной воды, ставя перед ним на стол.       Виски настолько сжимает болью, что даже шум холодильника с кухонной зоны отдается противным жужжанием в голове. Хочется принять душ и завалиться в постель, но сил нет, чтобы даже подняться со стула. — Мне надоели эти кошки-мышки, — хрипло выдыхает Чон, взглянув на напряженного племянника. — Надо уничтожить семью Чон. — Ты уже все решил, — усмехается Мин, кивая сам себе в подтверждение. — Парни не обрадуются… — Один из этих парей прикован к больничной койке, а второй имеет проблемы с психикой, — саркастически произносит Чонгук, покачав головой. — Нельзя полагаться на эмоции и чувства подростков. Я и так закрывал глаза на все безобразие, которое творится вокруг. Ради Чимина и его спокойствия. Но теперь я буду действовать по-своему. — И какой у тебя план? Чжухон все еще непойми где, а ведь именно он главная заноза в наших задницах, — Юнги никогда не умел подбирать мягкие слова для описания ситуации. — Мы уже сменили везде пароли, во всех заведениях поменяли охрану, многих продажных шавок отправили кормить червей. И что в итоге? У нас на руках до сих пор нет нужных доказательств причастности господина Чона или самого Чжухона. Не может быть, чтобы такие крысы смогли обвести тебя вокруг пальца. — Я слишком увлекся чувствами, — Чонгук упирается локтями в стол и принимается массировать виски, сморщив лицо от боли. — Придется на некоторое время отгородиться от Чимина, пусть восстанавливается и возвращается в универ. Мне нужно сосредоточиться на работе. — Если ты будешь держать его на расстоянии, ты сам себя с ума сведешь, — фыркает в ответ Мин, скрещивая руки на груди в недовольной позе. — Как только ты выпустишь его из поля своего зрения, враги тут же найдут его. Слишком много он теперь знает. — Блять, — все, что может сказать в ответ на это Чонгук, не в силах сейчас обрабатывать информацию. — Для начала надо восстановить режим. Завтра утром обсудим, что делать дальше.       Бросив взгляд на племянника, Чонгук замечает его напряженные плечи и прямой взгляд в сторону коридора. Тихо хмыкнув, Мин тихой поступью подходит к выходу из столовой и осматривает лестницу, ведущую вверх, на второй этаж. Махнув дяде, чтобы он помолчал несколько секунд, парень прислушивается к полной тишине в доме и обреченно качает головой, словно избавляясь от жутких мыслей. — Послышалось, — выдыхает он, взъерошив свои волосы на затылке. — Мы все на взводе эти несколько дней. Нам действительно нужен отдых.       Пока парни еще что-то обсуждают внизу, Тэхен, присевший на самые верхние ступеньки, неслышно переводит дыхание, пытаясь угомонить бешено бьющееся сердце в груди, и максимально тихо поднимается с пола, чтобы скрыться обратно, в комнату. Лучше лишний раз не привлекать внимание, тем более Юнги крайне внимательный и чуткий. Уже остывшая постель принимает парня обратно, но уснуть сразу же не удается. Даже когда Мин тихо возвращается в комнату, забираясь под одеяло и обнимая горячее тело рядом, Тэхен нервозно покусывает губы и сверлит стенку взглядом. От волнения сводит живот и пальцы на ногах и периодически пробегают крупные мурашки по спине.       Так больше и не уснув до самого утра, Тэхен встает достаточно рано, чтобы успокоить себя и свой перевозбужденный страхом разум. Оставив Юнги тихо посапывать в крепком сне, Ким спускается в столовую и просит уже приступившего к своей работе повара сварить кофе. Раньше он не любил этот напиток, но на губах Мина он всегда ощущается так вкусно и маняще, что пристрастие к крепкому кофе передалось парню через поцелуи.       Молодой работник достаточно ловко управляется с туркой, и уже через несколько минут по кухне разносится будоражащий терпкий аромат. С кивком принимая чашку ароматного напитка из рук повара, Тэхен замечает его довольную улыбку и невольно тушуется, воспринимая теперь излишнее внимание к себе откровенным и неуместным. Он тихо прочищает горло, поправив съехавшую на плече футболку, и отводит взгляд в сторону. — Вы выглядите сегодня мрачнее обычного, — подмечает парень в униформе какого-то дорогого ресторана, решив разбавить утреннюю тишину тихой беседой. — Видно, что сильно волнуетесь за друга. — Интересно, а все уже в курсе ситуации? Или только те, кто у нас в доме работают? — невольно язвит Ким, хмуря широкие брови.       Он делает глоток кофе, обжигая язык и шипя из-за этого. Работник задерживает на нем тяжелый взгляд на несколько минут, после продолжая нарезать овощи для завтрака. — Мы все-таки в одной лодке. Каждый волнуется за состояние Чонгука, а он уже четыре дня дома не появлялся, — хмыкает повар в ответ на дерзость Кима, пытаясь его осадить. — Если из-за Чимина пострадает наш глава, то… — Дада, вы порвете его на части, — продолжает паясничать Ким, закатывая глаза. — Но не забывайте, что благодаря Чимину ваш глава еще дышит. — Да нет же, — цокает языком парень, фыркнув. Не вышло, однако, тихой беседы у них. — Многим придется несладко, если клан развалится. А без четкого управления Чона вряд ли кто-то захочет задерживаться, но многие будут считать своей задачей защищать Чимина до последнего. Даже если Чонгук уже не будет. — Вау, — искренне удивляется Тэ, вкинув брови и даже позабыв про кофе. — Все настолько серьезно? — Чимин — часть нас, к тому же, он является избранником главы, — пожимает плечами работник, сосредоточенно управляя ножом. — Каждый, кто вступает в клан, полностью посвящает свою жизнь Чонгуку. Люди верят ему, они хотят следовать за ним. — Попахивает сектой, — сам себе бормочет Ким, усмехаясь под нос. — А меня вы защищать не будете, так? — Нет, ты не один из нас, — спокойно отвечает парень, пряча свою улыбку от Тэхена. — У тебя ведь нет такого тату?       Повар оборачивается к парню с совершенно серьезным выражением лица, и мизинцем оттягивает рукав формы, демонстрируя на руке красивого волка. Внимательно осмотрев рисунок, Тэхен недовольно надувает губы и отворачивается от работника, повернувшись к нему боком. — Я знал, что могу доверять здесь только Чимину, — бубнит Ким, допивая все еще горячий кофе осторожными глотками. — Вот выйдет он больницы, и я уговорю его бросит и Чонгука, и вас всех. — А как же Юнги? — парень невольно веселится с реакции Тэхена, продолжая готовку. — А он тут останется караулить ваши задницы, — бормотание Тэ изредка прерывается, когда он делает последние глотки. — И пусть даже не подходит ко мне, пока не разрешит мне волка набить. — Он не станет так рисковать, — качает головой повар, спиной почувствовав обжигающий взгляд парня. — Когда ты в клане, ты не только под защитой, но и в большой опасности. Особенно те, кто приближен к Чонгуку и его семье.       Задумавшись над его словами, Тэхен рассматривает перетекающую гущу на дне, прокручивая чашку в руках, и недовольно морщится от осознания, что парень в чем-то прав. Как только Чимин встретил Чонгука, вся его жизнь пошла по пизде. И кто бы мог подумать, что та случайная авария с ног до головы перевернула все вокруг. Родители, друзья, университет, да даже прошлое в лицо Сокджина — за несколько месяцев Пак потерял и нашел то, о чем даже не думал. Ему удалось сохранить жизнерадостность и веру в лучшее, он буквально цепляется за Чонгука, как за якорь, чтобы не утонуть в пучине своих проблем, а ведь сам парень до сих пор не осознает, что Чон не только то, что держит его на плаву, но и то, что выбросило его в открытое море на выживание. Все завертелось в такой калейдоскоп событий, что Тэхену на мгновение становится страшно — он мог спокойно оказаться где-то на берегу этого самого моря, не в силах нырнуть за Паком и протянуть ему руку помощи.       Потерявшись в своих мыслях, Ким теряет счет времени, и возвращается в реальность лишь когда чувствует теплую ладонь на своем животе. Судя по аромату шампуня, смещавшегося с гелем для душа, сзади его обнимает Юнги. Старший на мгновение прижимает сгорбившегося под тяжестью своих раздумий парня к груди, коротко, но ощутимо целует его в макушку, а после отстраняется, чтобы принять у работника кухни свежесваренный кофе. — Во сколько ты проснулся? — уточняет Мин, присаживаясь на соседний стул.       Он упирается рукой в спинку стула Тэхена, изучающим взглядом скользит по его лицу, шее, рукам, а после отвлекается на свой утренний напиток. Но ненадолго, всего лишь для глотка, а после снова смотрит на Кима, но уже ловит его ответный взгляд. — Ммм, не помню, — отзывается Тэ, осмотревшись. Повар ставит на стол две готовые порции, чем сильно удивляет парня. — Но, видимо, уже давненько. — И чем занимался? — Юнги провожает работника взглядом, когда тот кланяется и выходит из столовой, и это замечает Ким. — Пил кофе, — не врет ему Тэхен, но свою чашку на столе не обнаруживает.       Он настолько потонул в себе, что даже не заметил, как пролетел час точно. В ответ на его слова Юнги тихо хмыкает, отодвигаясь, но ладонью проводит по плечу парня, ощутимо касаясь его. В последнее время у Мина какой-то пунктик на прикосновения, и не то, чтобы Тэхену не нравится, просто воспринимается это странно. Либо Юнги просто успокаивает себя, что Ким рядом, либо успокаивает этим Тэхена, постоянно давая возможность чувствовать свою близость. — Через час мы едем в больницу, — сообщает старший, переключая свое внимание завтраку. — Чимин вчера пришел в себя. — Правда? — Ким на секунду забывает, что ему необходимо удивиться, ведь это не он вчера подслушивал разговор парней, и тут же округляет глаза, через мгновение выдавливая лучезарную улыбку. — Ну наконец-то! Но пусть лучше восстанавливается подольше, а то я собственноручно отправлю его туда, куда он так торопился. — Оставь это на меня, — в столовую вовремя входит уже одетый и посвежевший после сна Чонгук, но на еду он даже не смотрит. Тэхен невольно отмечает про себя, что такой Чонгук его другу точно не понравится. — И выезжаем мы через тридцать минут. — Тогда я собираться, а ты, — он делает акцент на Чонгуке, пододвинув свою порцию в его сторону. — Сядь и поешь нормально. Иначе первое, что я расскажу Чимину — это то, как ты забил на свое здоровье большой, толстый хер. Ох, как много и долго он будет тебе за это выговаривать.       Стараясь выглядеть пугающе и многообещающе, Ким поднимается со своего места и уходит в комнату, при этом не забывая до последнего сверлить присевшего за стол Чонгука внимательным взглядом. Он старается скрыться на втором этаже, так как не хочет знать, о чем будут общаться мужчины. К тому же, у него крайне мало времени, нужно привести себя в порядок и еще раз прокрутить в голове действия, которые ему надо будет выполнить в больнице. Чертовски сложно придерживаться плана, который даже не удалось обсудить с Паком лично, но Тэхен будет надеяться, что все выйдет так, как хочет его друг.       О задуманном Ким узнал буквально на следующий день после аварии. Не находя себе места так же, как Чонгук с Юнги, парень даже не собирался покидать больницу до момента, пока Чимин не очнется. Но его очень умело перехватили в туалете, когда он остался один, и передали скомканный лист бумаги. Мухен лишь хмуро смотрел за реакцией Кима, не в силах дать нужных объяснений, и только мог рассказать, что Чимин позвонил неожиданно, а информацию оставил в каком-то ресторанчике, у официанта. Сам лично Мухен с ним встретиться не успел и о запланированной аварии не знал. А теперь все это приходится разгребать Тэхену, ведь Мухен ничем помочь не сможет.       По пути в больницу Тэхен отвлекается на новости в интернете, пытаясь остро не реагировать на критику в сторону Чимина. Люди Чонгука постарались сгладить ситуацию и даже изъяли всевозможные записи с камер, но в тот день были свидетели, которые теперь пишут не самые приятные комментарии и пытаются загнобить Пака. В современном обществе многие ведут себя как пираньи, готовые вонзить острые зубы в жертву и не отпускать до тех пор, пока от нее ничего не останется. Конечно же, служба безопасности Чона работает плодотворно, и все негативные статьи перекрываются другими громкими случаями, но имя Чимина так или иначе изредка мелькает в сети.       Когда водитель останавливается на парковке больницы, Тэхен прячет телефон в джинсы и спешит за парнями. Чонгук торопится все утро, словно боится куда-то опоздать, из-за чего приходится постоянно его нагонять. Мужчину в целом можно понять, но вот у Кима продолжает сводить живот с самого утра, ведь ему предстоит впервые в жизни выступить главным злодеем или героем, считайте, как знаете. Он обычно сторонится подобных ситуаций, однако по просьбе Чимина теперь принимает важное участие в поворотном сюжете истории. Нет никаких гарантий, что стоит воплощать план в действия, ведь Пак так и не очнулся, но Ким боится его подвести.       Оказавшись на нужном этаже, Тэхен замечает небольшую стойку с администрацией и ненадолго отстает от парней, подходя к молодой девушке в медицинской униформе. Он скользит взглядом по бейджу, но от волнения не может прочитать ее имя с первого раза, а на второй времени не остается. — Не подскажите, где можно найти врача Кана? — с милой улыбкой на губах интересуется Ким, привлекая внимание девушки постукиванием по столешнице ресепшена. — В пятьсот первом кабинете, — отзывается та без лишних вопросов, сразу приметив трех красивых парней на входе и обратив внимание на приближающегося Тэхена. — У него через десять минут обход. — Понял, спасибо, — кивает ей Ким и сразу же спешит к Юнги. Нельзя медлить ни минуты.       Он хватает своего парня за рукав буквально уже перед входом в палату, краем уха слушая разговор Чонгука с медсестрой, которая поясняет ему, что Чимин еще не приходил в себя со вчерашнего дня. — Я в туалет, меня очень прижало, — сообщает он, заглядывая на секунду в палату. — Передайте ему, чтобы без меня не просыпался.       Получив неприятный тычок в бок от нахмурившегося Юнги, Тэ нервно улыбается и спешит скрыться с его глаз. Он достаточно быстро находит нужный ему кабинет, воспользовавшись помощью все той же девушки у стойки администрации, и застает врача почти у выхода. — Добрый день, — приветствует он опешившего доктора, которому тут же перекрывает выход рукой, так как мужчина не планирует задерживаться в кабинете для беседы с ним. А это ой как не входит в планы Кима. — Мне надо кое-что с Вами срочно обсудить. — Добрый, добрый, молодой человек. Слушаю Вас, — мужчина старается вникнуть в слова парня, не сразу его узнавая, но все же послушно притормаживает, больше не делая попытки выйти. Взглянув в совершенно безумные глаза Тэхена, мужчина задумчиво трет подбородок. — Аа, вы же тот милый парнишка, который в одиночку удерживал троих охранников? Было очень смело с Вашей стороны… — Да-да, и мне очень стыдно, — торопливо перебивает его Ким, переодически озираясь на дверь в страхе увидеть там Чонгука или Юнги. — Вы можете мне сказать, насколько серьезная травма у Чимина? — Ну, легкое ему… — Нет-нет, — тут же перебивает его Ким, излишне много и активно жестикулируя. — С головой. — А, эта, — задумчиво хмыкает Кан, потирая подбородок. — Не могу сказать точно, мне нужно пообщаться с пациентом. Но снимки чистые… — Скажите, а после такой травмой могут быть проблемы с памятью? — уточняет Ким, пытливо всматриваясь в глаза мужчина. — Бывают, особенно после сильного стресса, — кивает мужчина, поправляя свой халат. — Но я подозреваю, что у Чимина все будет хорошо. Нет никаких опасений, что такое может случиться.       Заслышав шаги в коридоре, Тэхен бледнеет и даже не может сдвинуться с места, поэтому он цепляется за плечи врача и ошарашенно увеличивает глаза. — Что Вы сказали? — громким удивленным голосом чуть ли не вопит Ким, отчего врач смотрит на него, как на умалишенного. — Доб… — фраза Чонгука, отрывшего дверь, обрывается из-за неожиданности увидеть Тэ, но Чон вовремя берет себя в руки. — .рый день. Что здесь происходит? — Добрый, — нервно улыбается ему Кан, но его в очередной раз перебивают, что уже невольно начинает раздражать. — О, Чон, — Тэхен отстраняется от врача, тут же оборачиваясь к Чонгуку. — Ты не представляешь! Доктор Кан сказал, что у Чимина может быть амнезия. — Что? — тут же хмурится Чонгук, вонзив свой гневный взгляд в ошарашенного врача, который тут же отрывает рот, чтобы оправдаться. — Я такого не говорил! — возмущается мужчина, но Тэхен вновь оборачивается к нему и смотрит пугающим взглядом, нервно улыбаясь. — Но Вы сами сказали, что с такой травмой он мог потерять память, — сквозь зубы произносит Ким, после поджав губы. Он бы хотел обсудить с доктором все заранее, но Чонгук явился слишком невовремя. А теперь приходится строить из себя дурака, чтобы сгладить ситуацию. — Это действительно так? — Чонгук хватает Кима за руку, отодвигая его за себя, и смотрит на доктора пристально, пытаясь понять, насколько можно ему доверять. О такой информации сообщают сразу. — Нельзя быть уверенным, что это может произойти. Все станет ясно, когда Чимин полностью придет в сознание, — доктор Кан устало вздыхает, похлопав Чонгука в привычном жесте по плечу. — Но такие случаи бывали, что люди теряли память. Это могут быть несколько последних часов или дней их жизни. — А у них память восстанавливалась? — подает тихий голос Ким, выглядывая из-за плеча напряженного Чонгука. — Да, со временем все их воспоминания возвращались, — кивает доктор Кан в подтверждение своих слов. — Чонгук! — через секунду раздается голос Юнги в коридоре. — Чимин пришел в себя! Где врач? Быстрее! — Извините, долг зовет, — Кан поскорее покидает кабинет, чтобы избежать неловкости созданной Тэхеном ситуации, и спешит к пациенту.       Вслед за ним так же спешно идет вся троица, которая несколько дней назад чуть не разнесла приемное отделение, пока Чимина не забрали на экстренную операцию.       В палате свежо и светло из-за лучей солнца, но это явно не нравится Паку, который с огромным трудом пытается отрыть глаза. За ночь он просыпался несколько раз, но почти сразу же проваливался обратно в сон, и доктор Кан попросил персонал об этом умолчать, если Чонгук будет спрашивать, чтобы лишний раз не беспокоить и без того перевозбужденного мужчину. Подойдя ближе к пациенту, Кан принимается за осмотр, касаясь запястья Чимина, чтобы нащупать пульс. На мгновение отвлекшись на мониторы, врач сверяет данные, проверяя давление, и довольно хмыкает. Парнишка в это время все же открывает глаза, морща лицо, и невольно начинает кашлять. С пересохших губ срывается болезненный стон, и Пак дергается в попытке схватиться за грудь. — Вы меня слышите? — спрашивает он у Чимина, пытаясь поймать зрительный контакт. — Юнги, — громким шепотом зовет парня Тэхен, замирая вместе с ним в дверях палаты. — Врач сказал, что Чимин может потерять память. Что делать, если он нас забудет?       Слова Кима звучат слишком громко в тишине палаты, отчего доктор Кан машет ему рукой, прося помолчать, и Мин недовольно дергает своего парня ближе к себе, едва не вытащив его из палаты, но Тэхен упирается, вцепившись в проем руками. — Где я? — едва слышно хрипит Пак, справившись с кашлем. — Что слу… чилось? — Вы находитесь в больнице, — вкрадчивым голосом объясняет Кан, стараясь удержать внимание парня на себе, чтобы проверить его рефлексы. — Вы попали в аварию. Вы помните? Нам пришлось срочно прооперировать Вас. — Что? — едва заметно хмурится Чим, вновь дергаясь, но уже чтобы встать, и тут же стонет от боли. — Больно, ч-черт. — Пожалуйста, не делайте резких движений, — снова очень спокойно и медленно говорит врач, качаясь здорового плеча Чимина. — Вы были без сознания три дня, Вам нужно прийти в себя. — Как я сюда попал? — снова переспрашивает Пак, выглядя дезориентировано. — Что произошло? — Ваш автомобиль столкнулся с джипом, Вас срочно доставили в больницу. У Вас перелом ребер, повреждено легкое и травма головы. Сейчас Вы в безопасности… — Какой автомобиль? — вновь уточняет Пак, тихо зашипев от болевых ощущений в висках. — Боже, как же болит голова… — Вы знаете, как Вас зовут? — задает дежурные вопросы Кан, стараясь держать Пак в сознании подольше. — Чимин, — хрипло отзывается Пак, криво усмехнувшись. — Нееет, подождите, это так меня папа называет. Я Пак. По папе Пак. Точно… А где папа?       Обернувшись на замерших в ожидании Юнги и Тэхена, врач не находит взглядом Чонгука, и взмахом руки подзывает кого-нибудь из парней поближе. Первым в себя приходит Мин, который мягко толкает Кима к врачу. — Чимин, здесь Ваш друг, — врач дожидается, когда Ким дойдет до него, после чего дергает оторопевшего парня ближе. — Вы его узнаете?       С трудом сфокусировав взгляд на подошедшем человеке, Чимин тихо хихикает, слабо кивая головой, но тут же шипит и морщится. — Кто же не узнает этого придурка, — бормочет Пак, прикрывая глаза, чтобы солнечный свет их не выжег. — Тэхен. Ким Тэхен. — Хорошо, очень хорошо, — довольно отзывается Кан, выпрямляясь. — Чимин, ты как? — Ким подходит к парню с другой стороны, присаживаясь рядом с койкой на корточки и касаясь теплой ладони своими пальцами. — Где Хосок? — отзывается Пак, хмуря брови. — Почему ты один? Хосок не приехал?       Испуганно уставившись на Юнги, Тэхен растерянно подает ему знаки бровями, что остается незамеченным Каном. Врач хмурится, мрачнее на глазах, и вновь наклоняется к Паку ближе, чтобы разобрать его бормотание. — Чимин, скажите, что Вы помните из последнего? — спрашивает он у парня, делая пометки в анкете пациента. — Помню… Помню, как торопился на пары… На велике, — сглатывая, Чимин облизывает пересохшие губы не слушающимся языком. — А потом красный свет… Черный дорогой автомобиль… И все… — Велосипед? — уточняет врач, не понимая, о чем идет речь. — Чимин, — испуганно вцепившись в его руку, Тэхен тоже ближе тянется к парню. — А на каком факультете ты учишься? — Придурок, — хрипит в ответ Чимин, из последних сил терпя боль. — Ты не позвонил мне, чтобы разбудить. Я опоздал из-за тебя… — Это пиздец, — мрачно выдыхает Юнги, так и стоя у входа, и тут же оборачивается на замершего у стены Чонгука.       Тот смотрит в пол безучастным взглядом, вслушиваясь в каждое едва различимое слово парня, и понимает все, о чем говорит Чимина лучше, чем другие. Мужчина не находит в себе силы, чтобы зайти в палату, и лишь прикрывает глаза, испытывая такую же боль, как и Пак. Вот только не физическую. Но ощущение такие, будто и его ребра дают трещину. — Он все забыл? — Мин шагает назад, в коридор, позволяя автоматической двери закрыться за ним. — Он не помнит тебя?! — Ты сам все слышал, — шипит в ответ Чон, отстраняясь от стены в тот момент, когда из палаты выходит приунывший Тэхен вместе с потерянным доктором Каном. — Чимин снова уснул, ему нужно восстановиться после операции, — сообщает врач, замечая, что на парнях буквально нет лиц. — Завтра проведем дополнительное обследование. Парень не помнит, что с ним случилось. — Да он не только это не помнит, — усмехается Тэхен, пряча трясущиеся руки в карманы джинс. — Он не помнит все, что связано с Чонгуком. — Как? — удивляется Кан, взглянув на Чона в поиске ответа. — И сколько он не помнит? — Больше, чем несколько часов или дней, — отзывается Чонгук, поднимая обжигающий холодом взгляд на врача. — Вы, блять, должны были предупредить о возможных последствиях! Почему Вы об этом умолчали? — Не было… — Сука, — обрывает его речь Чонгук, понимая, что злость и обида выходят наружу. — Больше не подходите к нему.       Подойдя вплотную к врачу, Чон больно тычет указательным пальце в грудь мужчины сквозь его халат, одаривая мед работника таким взглядом, что тот не может даже вдохнуть. — Вам пора не пенсию. Я найду другого врача. Или другую больницу. — Чон, — Юнги пытается остановить дядю, но тот лишь стремительно уходит с этажа, даже не взглянув на них. — Иди за ним, — бормочет Ким, указывая Мину на удаляющуюся спину Чонгука. — Я побуду тут, с Паком, вдруг он снова проснется. — Как я могу оставить тебя здесь одного? — хмыкает Мин, недовольно взглянув на парня. — Здесь полно охраны Чона, если ты не заметил, — качает головой Ким, на мгновение сжимая ладонь старшего. — Я не могу вот так просто оставить друга, а тебе надо остановить Чонгука. — Хорошо, — нехотя соглашается Мин, на мгновение осмотрев всех присутствующих в коридоре. — Но, если что-то случится, сразу набирай мне. — Договорились, — успокаивает его Тэ, улыбнувшись уголками губ.       Когда Юнги уходит вслед за дядей, Тэхен облегченно выдыхает, чувствуя, как дрожат колени и желудок скручивает в узел. Он запоздало замечает хмурый взгляд врача и вздрагивает, словно его обливают холодной водой. — Все анализы и результаты снимков были хорошими, амнезия из-за полученной травмы исключена. Конечно же, может быть и психологическая травма, но Чимин не выглядит как человек со слабой психикой, — мужчина недовольно сверлит парня взглядом, чувствуя неладное. Не зря Тэхен приходил к нему сегодня. — Так как у него могли пропасть воспоминания? Удивительно, что они связаны именно с тем, что касается Чонгука. — До аварии Чимин пережил много стресса. У него были панические атаки, — Тэ кривит губы в усмешке, покачав головой. — Необходимо провести психологическое исследование, чтобы поставить диагноз. Или Вы пытаетесь обвинить меня в том, что случилось с Чимином? А, может, Вы считаете, что он нагло врет своему любимому человеку? Для чего? Он Чонгуку, между прочим, жизнь спас. — Пусть будет по вашему, — сдается мужчина, чувствуя, как горят уши из-за поднявшегося давления.       Дождавшись, пока взвинченный врач уйдет по своей работе, Тэхен осматривает стоящих чуть поодаль мужчин из клана Чонгука, и тихо заходит обратно в палату. Чимин встречает его встревоженным взглядом, прислушиваясь к шуму из коридора, и достаточно спокойно принимает полу сидячую позу, едва заметно поморщившись от боли в груди.       Тэхен тут же подлетает к нему, давая ощутимую затрещину, и шипит чуть ли не в самое ухо, чтобы охрана из коридора не сбежалась к ним на шум. — Что это было вообще? — гневается он на младшего, раздражаясь из-за его тупой и самодовольной улыбки. — Ты можешь поласковее? Я тут все-таки присмерти, — бормочет Чимин, прижимаясь щекой к плечу грузно усевшегося рядом друга. — Боже, как же хорошо. Если бы не швы, которые чешутся, я вообще бы проблем не знал. А еще помыться хочется, волосы воняют просто жуть. Так тяжело было притворяться спящим, когда удавалось прийти в себя. Особенно в реанимации, там вообще постоянно следили за состоянием. — И как ты в туалет все это время ходил? — изгибает бровь Ким, насмехаясь над другом. — Оставим этот постыдный момент позади, — фыркает Пак, слабо пихнув старшего в плечо кулаком. — Вы как там? Я долго ждал, пока Чонгук уедет домой, но он настойчиво ждал, пока я очнусь. Упрямый индюк. — Мы все перепугались, — вздыхает Ким, отводя взгляд в сторону. — Когда Чонгук вытащил меня из машины, я уже не был уверен, что выживу, — морщится Чимин, не особо желая вспоминать свои мысли в тот страшный момент. Он до последнего цеплялся за ощущение горячих ладоней на своем лице, но боль застлала все. — Это было самое глупое мое решение, но я не смог ничего другого придумать. Им нужна была жертва, чтобы выбить Чонгука из себя и делать свои дела, пока он занят. — Те парни в машине не выжили, — как бы между прочим сообщает Ким. — А на заказчиков выйти не удалось. Люди Чонгука нашли только посредников, которые после этого тоже, кстати, не выжили. — Они разозлили страшного зверя, — Чимин тянется за стаканом воды, делая долгожданные глотки. Страшно представить, какие муки ему пришлось пережить, чтобы притворяться все это время. — Что будешь делать дальше? — Тэхен помогает младшему лечь обратно, ведь тот до сих пор не восстановил все силы. — Из меня плохой актер, поэтому сильно не рассчитывай. Я чуть не спалился перед Чонгуком, когда пошел к твоему доктору. — Но предупредить меня, что я реально мог потерять память, ты все же успел. Я думал, Юнги тебя за это прямо здесь прибьет, — тихо посмеявшись, Пак заметно морщится от болезненных ощущений. — Теперь тебе надо просто передать информацию Мухену, он справится. — Парень удобнее устраивается на койке, прикрывая глаза. — А, ну и пойти на курсы актерского мастерства. Ведь теперь ты будешь отыгрывать вместе со мной. — Я на секунду правда поверил, что ты все забыл, — бормочет Тэ, сжимая ладонь друга. — Теперь тебе надо так же убедительно сыграть, что мне нужен Хосок, чтобы восстановить память, — ухмыляется Чимин, приоткрывая глаза, чтобы словит ошарашенный взгляд друга. — Для того, чтобы все сложилось хорошо, нужен Хосок. Мне удалось узнать, что он сейчас места себе не находит, потому что я здесь. Нужно сыграть на его чувствах, а для этого он тоже должен поверить, что я помню только хорошее о нем. — Чонгук пробудил в тебе самые страшные качества, — шепчет все еще шокированный Тэхен, невольно реагируя на звуки из коридора. — Я всегда таким был, просто скрывал это. А Чон позволил мне… — на этом Чим запинается, не понимая, почему Ким несколько раз больно сжимает ему руку. — А еще мы с тобой не успели попробовать те жалейки, которые взорвали интернет, — уже в полный голос говорит Тэхен, продолжая сжимать руку младшего.       Дверь в палату открывается, являя Юнги, и Тэ тут же ослабляет хватку на чужой руке. У него словно чуйка на Мина, он на расстоянии почувствовал, что сейчас тот зайдет к ним. Звуки его шагов Ким сможет различить среди тысячи других. — Зачем ты донимаешь его? — шепотом шипит на парня Мин, подходя ближе. — Дай человеку поспать и набраться сил. — А где Чонгук? — встречает его вопросом Ким, отпуская руку друга и вставая с койки. — Он уехал. Сказал попросить тебя быть с Чимином как можно больше. — Я могу остаться здесь, чтобы приглядывать за ним, — соглашается Ким, кивая в подтверждении своих слов. — Спасибо, — выдыхает Мин, устало потирая глаза. — Мне будет спокойнее, если вы оба будете в одном месте и под защитой. Какие вещи тебе привезти? — Пока Чимина спит, давай вместе домой съездим? — Хорошо, — неохотно соглашается Юнги, скользнув усталым взглядом по Чимину. Он на секунду касается его руки, чтобы почувствовать, что тот теплый и живой, после чего смотрит на притихшего Кима, словно желая что-то спросить.       Тэхен спешит вывести его из палаты, чтобы не напрягать притворяющегося друга, а Пак решает воспользоваться моментом и действительно подкрепиться сном. Впереди еще много работы, к тому же предстоит пережить обследования и различные анализы. От капельниц уже болят руки, боль в ребрах не дает спокойно и глубоко дышать, отчего изредка кружится и без того ушибленная голова. И все чаще Пак просыпается именно из-за головной боли, ощущая ее так, будто кто-то пытается вскрыть его череп. Хочется вернуться на несколько дней назад и придумать план поумнее, чтобы не испытывать нервы близких людей и не сдерживать слезы от боли после полученных травм.