11 января 1872 г. Таймли, Долина Дума Дом сержанта Барнса
Тони предупредил, что не стоит набирать много вещей в дорогу, и сказал это таким тоном, как будто у Баки вообще было, что с собой взять — пара рубашек, штаны и галстук, который он на всякий случай закинул в свою походную сумку. Осмотревшись, он с облегчением выдохнул — сколько бы хорошего не случалось в стенах этого дома, он радовался, что больше никогда сюда не вернётся, но понимал, что рано или поздно начнёт скучать. Жизнь в Нью-Йорке сильно отличается от жизни на Диком Западе. Как минимум не соблюдение законов грозит тюрьмой, а на убийства не закрывают глаза. Баки помнил его большим и грязным, но от этого не менее родным и тёплым. Таймли превратится в воспоминание, которое однажды вызовет печальную улыбку на его губах. Выйдя на улицу и закрыв дверь, Джеймс спрятал ключи в карман, закинул сумку на плечо и поспешил в сторону участка. На пути ему встречались те, кто не раз захаживал к нему в участок; люди, которым он когда-то помог, благодарили его улыбкой и прощались. Сержант улыбался им в ответ и кивал головой. В участке его уже ждали. Он положил ключи от дома на стол Стива, следом вытащив из кармана ключи от участка и от самого нижнего ящика своего рабочего стола. Он покрутил их в руках, усмехнулся и тоже отдал Стиву. — Прямо груз с плеч, — сказал Джеймс, наблюдая за тем, как Стив прячет ключи в ящик. — Вы со Старком надолго здесь? — На пару дней, — уверенно кивнул Роджерс. — Может, немного дольше. Надо оставить кого-нибудь за старшего. Инструктаж, сам понимаешь. — И что, много желающих? — со смешком поинтересовался Барнс. Он помнил те времена, когда они со Стивом работали вдвоем. — Сколько мы ждали назначение Блэйка? Полгода? — Вроде того. Но сейчас, не поверишь, желающих много. — Серьёзно? — Ну да. Вон, смотри, записались. Тут и Сэм, Лэнг, Квилл. Даже Бартон изъявил желание. Полковник Роудс подал заявление на должность шерифа. — Роудс остается в Таймли? Вот так новость. — Кэрол, кстати, тоже хочет поучаствовать в этой работе, хотя бы на полставки. Она передавала тебе привет и сказала, что прислушается к какому-то совету, который ты давал ей когда-то. Похоже, ты вдохновляешь людей. — Скорее, люди вдохновляют меня, — скромно ответил Барнс. — Не отдавай моё место Уилсону, ладно? У Блэйка стол побольше моего будет, пусть там и сидит. — Ну, это уже не мне решать. Они рассмеялись, и Баки поймал себя на мысли, что давно не чувствовал себя настолько хорошо. Через несколько минут в участок бесцеремонно вломился Старк, следом вошёл мистер Джарвис с абсолютно бесстрастным выражением лица. Одетый с иголочки, он не походил на человека, собиравшегося в путешествие до Нью-Йорка. Старк улыбался глазами и, встав позади Стива, положил руки ему на плечи, рассказывая о том, что их ждёт сегодня на ужин. Роджерс кивал, улыбался, изредка поднимая взгляд на Тони, и Баки еще раз убедился, что рядом с Тони Стив забывает о всей той силе, которая была внутри него. Должно быть, только со Старком он не стесняется быть самим собой — человеком, который желает прожить долгую, счастливую жизнь. — Вы бы поженились уже, ей-богу, — притворно-недовольно фыркнул Барнс, вспоминая рассказы Питера о рудниках и о мужчинах, что жили там бок о бок, не боясь показывать свои чувства к друг другу. — Это запрещено законом, — посетовал Старк, поджав губы. — Да нам и так хорошо, правда, Стиви? — Ну, это земными законами запрещено, — продолжил свою мысль Джеймс, — но вот в Асгарде, полагаю, вас могут обвенчать по всем законам. Тони и Стив переглянулись. У Роджерса от волнения затряслась губа, а Старк сильнее сжал плечо любимого — Джеймс заметил, как побелели пальцы. — Вот, кстати, — Стив залез в ящик и вытащил оттуда бархатный мешочек. — Сэм нашёл это в лесу. Говорит, что твоё. — И что же это? — спросил Баки, взяв в руки мешочек и практически сразу нащупав кольцо. Стив не успел ответить, как Барнс продолжил, вернув вещь на место. — Моё? — Болтал что-то про символ удачи, — улыбнулся Стив. — Поэтому и возвращаю. Кольцо твоё. Сам говорил, что вещи хранят людей, которых мы забываем. Стив вытряхнул содержимое мешочка и кольцо, покрутившись, упало на стол. Это, пожалуй, была единственная драгоценность в доме Барнса, которую он не переплавил, когда мастерил подарок для Питера. Обручальное кольцо, которое он достал с таким трудом, когда-то значило для него всё, а теперь Джеймс смотрел на ровный круг и ухмылялся. — Я думаю… Думаю, что пора отпустить её, — тихо пробормотал Джеймс. Роджерс возражать не стать, молча спрятал кольцо в мешочек и положил обратно в ящик. Неловкое молчание и переглядки Старка с Роджерсом были прерваны мистером Джарвисом, который так некстати сообщил, что пора ехать. Барнс попрощался со Стивом, обняв друга, и со Старком, пожав ему руку и подмигнув, и попросил не провожать его, ведь скоро они снова встретятся. Однако, вопреки его просьбе, Стив всё-таки вышел на крыльцо вслед за ним. Они ещё раз обнялись. Несмотря на скорую встречу, Стиву было грустно прощаться с лучшим другом. Со дня их знакомства, они практически не расставались: вместе воевали, осваивались на новом месте, привыкали к жизни в Таймли. — Мы же увидимся через неделю, — усмехнулся Барнс, когда Стив выпустил его из крепких объятий. — Знаю. Но вообще-то я просто хотел извиниться. — За что? — нахмурился Джеймс, не понимая. — За то, что пытался убедить, что ты Питеру не пара. — Вот оно что, — Баки неловко опустил взгляд. — Но ты ведь был прав. Я ему не пара. — Поэтому ты несёшься на поезде через всю страну, не дожидаясь нас с Тони? — иронично поинтересовался Роджерс. Баки закусил губу. — Просто ты… Раньше ты бурчал из-за того, что я вожусь со Старком, не зная о том, что я чувствую, но зная, что чувствует он. Но, похоже, ты просто не хотел, чтобы я разбивал ему сердце. Я пытался поставить тебя на место, потому что любил Тони всё это время и мне было больно видеть, что ты не побоялся переступить черту, которая так пугала меня. А теперь… Я самый счастливый человек в мире только благодаря тебе и твоей любви к Питеру. Ты только что буквально сделал ему интересное предложение от моего имени, снова переступив черту, и… — Или тебе от его имени, — поправил его Барнс. — Это неважно. Кажется, ты ничего не боишься. И это… вдохновляет. Прости, что я сомневался в тебе и в твоих чувствах. И прими мою благодарность за нас с Тони. — Старк спас меня. Его благодари. А я лишь делал то, что всегда делают лучшие друзья. Стив кивнул, сглотнув. Баки спустился по ступенькам, залез на телегу, которую подогнал Джарвис. Роджерс стоял на крыльце и глупо улыбался. — На свадьбу-то пригласите? — крикнул он, заметив Старка в окне. Тот, ожидаемо, подслушивал. Старк демонстративно поднял вверх большой палец. Джеймс широко улыбнулся, а заметивший его взгляд Роджерс тут же понял, что к чему и заглянул в окно. — Я отправил мистеру Паркеру телеграмму, — шепотом сказал Джарвис, крепко сжимая поводья. — Сказал, что приеду через пару дней. Но ни слова не написал о вас. Признаться, вылетело из головы. Надеюсь, мы застанем его дома и в добром здравии. — Ничего страшного, мистер Джарвис, — с улыбкой ответил Джеймс, в последний раз окидывая взглядом полицейский участок. — Питер любит сюрпризы.***
13 января 1872 г. Нью-Йорк Особняк Старка
Нью-Йорк встретил их холодом. Джеймс полагал, что так будет еще когда они остановились в Чикаго. Кутаясь в куртку, он смирно ждал, пока мистер Джарвис найдёт им кэб. Стоя на выходе с вокзала, он оглядывался по сторонам, вспоминая как уезжал отсюда на войну. Застеленная снегом дорога, здания с тёмными окнами, спешащие домой люди — Нью-Йорк был таким же живым, как в его воспоминаниях. Интересно, понравился ли Нью-Йорк Питеру? Наверное, понравился. Он же такой загадочный, интересный, красивый. Такой же, как Барнс — стойкий и сильный. А что, если нет? Что, если Питер захочет вернуться на Дикий Запад? Захочет расстаться с Нью-Йорком раз и навсегда? Джеймс обязательно попытается его отговорить. А если тот не согласится, придётся смириться. Ведь ему всё ещё неважно где быть, важно с кем. — Мистер Барнс, — окликнул его кто-то, когда он мечтательно разглядывал сумеречное небо. — Мистер Барнс, я здесь, слева. Оглянувшись, Джеймс увидел Джарвиса, стоявшего возле черного кэба, запряженного двумя лошадями. Он спустился по каменным ступенькам, залез в кэб и поставил сумку на колени. Джарвис что-то сказал кучеру и тоже забрался внутрь, закрывая за собой дверцу. Через несколько секунд кэб начал движение. Барнс отвык от такой езды по городским, каменным дорогам, поэтому сначала то и дело кривился от каждой неровности, на которой подпрыгивал кэб. — Вы простите, что назвал вас мистер, сержант, — спокойно сказал Джарвис. — Не все извозчики любят военных. У некоторых такое предвзятое отношение к войне и службе, что они и мистера Старка отказываются возить. И это в Нью-Йорке, в Америке. Уму непостижимо. — Всё в порядке. Так даже лучше. Война осталась далеко позади. — Думаете, сможете начать здесь новую жизнь без оглядки на прошлое? — А вы думаете, не смогу? — Кто знает, — Джарвис пожал плечами. — Нью-Йорк — город больших надежд, здесь что только не происходит. — Нет завтра без вчера, — грустно добавил Джеймс и отодвинул в сторону шторку, закрывающую окно. — Прошлое никуда не денется. Джарвис кивнул. До самого дома Старка они ехали молча. Джеймс изредка выглядывал в окно, чтобы посмотреть на то, как за эти десять лет изменился город. Он понял, что они едут через богатые кварталы, когда увидел выстроенные в ряд дома, окруженные фигурными заборами, и для него, как для воспитанника приюта, всё это казалось странным и диковинным. До дома Старка они добрались за сорок минут, и пока Джарвис расплачивался с кучером, параллельно узнавая последние новости, Джеймс широко раскрытыми глазами рассматривал особняк. Конечно, он слышал, что Тони Старк богат как крез, но не особо представлял, что это значит. Трехэтажный особняк из белого камня выделялся среди остальных, расположенных на этой улице. Походил на небольшой замок с позолоченными рамами и огромными окнами. Под самой крышей виднелся балкон с изящным металлическим ограждением, на остальных балконах ограждение было выполнено из того же белого камня, что и весь дом. — Не стесняйтесь, мистер Барнс, — поторопил его Джарвис, и только тогда он понял, что остановился прямо посреди лестницы, — это ваш дом на несколько дней, пока мистер Старк не отдаст приказ подготовить для вас один из своих пустующих особняков. — Это больше похоже на королевский дворец, — улыбнулся Джеймс. — Вы привыкнете, — Джарвис обошел застывшего на месте и разглядывающего темные окна Джеймса и быстро поднялся по лестнице, открыл дверь, пригласив сержанта в дом. — Приготовлю вам ванную, а следом примусь за ужин. Вы, вероятно, проголодались за время пути. — Спасибо, Джарвис, — поблагодарив за гостеприимство, Джеймс прошёл следом за ним, закрыв за собой дверь. Он успел только сбросить сумку на пол, как вдруг кто-то запрыгнул на него из темноты, повиснув на плечах. Слыша горячий шепот над ухом, Джеймс улыбнулся, сердце ёкнуло, а плечо заныло от непривычной тяжести, но об этом никому не нужно знать. Оставив несколько поцелуев на правой щеке Паркера, Барнс опустил его на пол, убрал его руку с левого плеча и поднес её к губам. — Я увидел тебя в окно, — пробормотал Паркер, всё ещё не веря в то, что происходящее — не сон. — И сразу сюда. Я так рад, что ты жив. Питер снова обнял его, но на этот раз одной рукой за талию. Джеймс, усмехнувшись, прижал его к себе и поцеловал в лоб, следом поймав неодобрительный взгляд мистера Джарвиса, который пришёл за его сумкой. — Мистер Джарвис, оставьте, — вежливо попросил Питер. — Я сам. — Как скажете, юный сэр, — склонил голову Джарвис, а после удалился, оставив их в одиночестве. Питер снял шляпу с головы Баки, ухмыльнулся его новой стрижке. Джеймс помнил, как Паркер просил его подстричься, но он каждый раз откладывал это дело на потом. Запустив пальцы в волосы, Пит оттянул его голову назад и коротко чмокнул Барнса в губы. — Я так боялся за тебя, — прошептал Паркер, утыкаясь лбом в его здоровое плечо. Они так и стояли у самого входа, и, похоже, Питер не торопился идти куда-то. — Ты так долго не писал. А потом та странная телеграмма… Мне всё казалось, что происходит что-то, о чём я ничего не знаю. Совсем, как тогда, когда Уэйд за мной следил. Это чувство снова начало преследовать меня. Потом уехал Тони и несколько дней жизни в пансионе при колледже мне не понравились. Как только я получил телеграмму от Джарвиса, сразу же вернулся сюда, благо мистер Ричардс не возражал. Я не ждал тебя. Признаться, я ждал плохих новостей, потому что это молчание… — Тише, тигр, тише, — остановил его Джеймс. — Я тут и со мной почти всё в порядке. — Почти? — переспросил Паркер, взглянув на Джеймса. — Что это значит? — Потом расскажу, — тихо сказал Барнс. — Мистер Джарвис обещал набрать для меня ванну. — Он не любит, когда его отвлекают во время приготовления ужина, — хихикнул Питер, не отводя от него взгляда. — Пойдём, я тебе всё покажу. Не дожидаясь ответа, Питер взял Барнса за руку, другой рукой подхватил его сумку и потащил к лестнице. Пока они поднимались на третий этаж, Паркер молчал, только косо поглядывал на Джеймса при каждой возможности. И не то, чтобы сержант не любил ловить на себе взгляд мальчишки, но в этот раз всё было иначе. Он смотрел на него не так, как обычно, как будто что-то изменилось. Больше всего Джеймс боялся потерять Питера. Он думал об этом всё время, пока был в плену, и цеплялся за дорогой ему образ, как за единственное, что способно его спасти. Вспоминал, пока был в Асгарде — в окружении лекарей и один, когда лишь море шумело за окном, а потом и в тот день, когда по поручению Локи его наконец подстригли. Он думал об этом и те два дня, что заняла дорога в Нью-Йорк. — Почему ты так на меня смотришь? — спросил Джеймс, когда они остановились у самой дальней на этаже двери. — Так? — переспросил Питер, сделав вид, что не понимает, о чем говорит Барнс, и толкнул дверь. — Так, — кивнул Барнс и зашел следом за Паркером. — Как будто что-то не договариваешь. — Я просто… — Питер включил свет, встал спиной к окну и кинул сумку Барнса на кровать. — Просто пытаюсь понять, что с тобой случилось. Кто тебе оставил этот шрам? Помявшись, Джеймс отвел взгляд в сторону и стал рассматривать комнату. Большое окно изнутри оказалось немного меньше, чем снаружи, без декоративного позолоченного обрамления и белого камня. Заправленная кровать была сдвинута в угол, слева от окна располагался стол с письменными принадлежностями и стопкой каких-то книг. Краем глаза Джеймс заметил камин. Комната выглядела обжитой, в ней было тепло и приятно находиться, пахло апельсинами, должно быть, из-за лежащих на подоконнике апельсиновых корок. Слева от Барнса стоял комод из темного дерева с канделябром на нём. Прямо над ним выключатель, в точности такой же, какой Питер установил в его доме, когда проводил электричество. — Дай угадаю, — сглотнув, Барнс смог выдавить из себя улыбку. — Это твоя комната. — Моя, — довольно отозвался Питер. — Хорошо устроился, — кивнул Джеймс. — А где я буду жить? — Ну, — Питер потянулся на носках и почесал затылок, — я надеялся, что здесь. Во многом эта комната напоминала Джеймсу его старый дом в Таймли. Кровать у стены, стол, шкаф в углу — всё как будто бы вывезли оттуда и привезли сюда, в Нью-Йорк. — Мне нравится, — после короткой паузы сказал он. — Покажешь ванную? Как и обещал, Питер проводил Джеймса в ванную комнату. Небольшая комнатушка с зелёными стенами и коричневым полом очаровывала своей простотой и уютом. Паркер показал Барнсу, как включается вода, где взять мочалку, мыло и зубной порошок, принёс полотенца из соседней комнаты (там то ли сушилка, то ли прачечная) и какую-то одежду. Пока он ходил за сменной одеждой, Джеймс почистил зубы и умылся. Глаза покраснели от попавшей в них мыльной воды, и протянутое Питом полотенце было очень кстати. — Ты любишь погорячее? — спросил Пит, подходя к ванне с золотыми ножками. — Без разницы, — ответил Джеймс, повесив полотенце на крючок на двери, — лишь бы помыться. — Ладно, сделаю, как я люблю, — улыбнулся Питер и наклонился к ванной. Джеймс заметил, как из-под рубашки выпала цепочка, и серебряный паук с зелёной спинкой повис в воздухе. Он любовался кулоном, не сводя взгляда, пока Питер возился с водой, наполняя ванну. Проверив пальцами температуру воды, Паркер взглянул на Джеймса и губы дрогнули в улыбке. — Ты передумал? — выпрямившись, Питер сложил руки на груди. — В смысле? — Раздевайся, — повторил Паркер, и Барнс, сообразив, начал расстёгивать куртку. Почему он не снял её раньше? — Мне нравится, что ты наконец подстригся. — Ты всё ворчал из-за отросших волос, но готов поспорить, что будешь скучать по ним, — усмехнулся сержант, кинув куртку на стул. Начал расстегивать рубашку, но вдруг остановился и украдкой глянул на Питера. — Я помыться могу и сам. Иди, помоги Джарвису. — Ему не нужна моя помощь, — довольно ответил Питер и подошёл к деревянной тумбе, чтобы найти на полке масло чайного дерева. — Он на кухню вообще никого не пускает. Его территория. — Тогда, может, у тебя есть какие-то дела? — Только ты. — Уверен? — Ты хочешь, чтобы я ушёл? — Питер поднял брови, удивившись. — Или всё дело в том, что я не так на тебя смотрю? — Ты смотришь не на меня, а на шрам, — пробормотал Барнс. — Да плевать мне на твой шрам, волк. Чтоб ты знал, его почти не заметно. Расскажешь, откуда он появился? — А ты хочешь знать? — Конечно, — Питер подошёл ближе и упёрся ладонями Барнсу в грудь. — Всё пошло не по плану? — Совсем не по плану, — Джеймс тяжело вздохнул. — Я так всех подставил, Пит. — Кто погиб? — шёпотом спросил Питер и стал расстегивать пуговицы на рубашке. В какой-то момент Барнсу хотелось вырваться из его рук, но бежать было всё равно некуда. — Беннер, — тихо ответил Барнс, облизав высохшие губы. — У меня на глазах. Я пытался его спасти, но только сам подставился. Отсюда и шрам. И ещё вот это. Джеймс резко стянул рукав с левого плеча, демонстрируя Питеру железную пластину уже ставшую его частью. Паркер охнул и с волнением взглянул на стыки кожи и металла. От старых шрамов не осталось и следа. Он осторожно коснулся железной пластины, и Баки поморщился. — Больно? — Питер не отрывая взгляда, рассматривал с любопытством, осторожно касаясь то кожи, то металла, старательно избегая стыков. Наверное, они казались ему чем-то ужасно отвратительным. — Немного, — Джеймс качнул головой, не глядя на Паркера. — Локи сказала, что чувствительность вернётся, когда всё полностью заживет. — Так вот что ты имел в виду, когда сказал «почти в порядке». — Всё настолько ужасно? — Мне нравится, — Питер облизал губы и стал дальше стягивать рубашку. Однако, увидев синяки и исхудавшее тело, перестал улыбаться. Джеймс заметил волнение в его глазах, и Паркер рукой заставил его повернуться, рассмотрел спину, касаясь пальцами синяков. А потом тихо спросил: — Кто с тобой так? Боже, волк, я… Никогда не видел тебя таким. Джеймс снова покачал головой, а потом молча стянул остальную одежду. Ему совсем не хотелось рассказывать Питеру о том, как его держали в плену, как били, морили голодом. Это всё в прошлом, и последнее, чего хотел Барнс, расстраивать Питера в их первую встречу после долгой разлуки. Он залез в ванную, молча наблюдал за тем, как Питер добавил в воду какое-то масло. Комната наполнилась приятным, но еле уловимым запахом, и вскоре Джеймс расслабился. Питер сел на пол и положил голову на бортик ванны. По его расфокусированному взгляду Барнс понял, что тот о чём-то размышляет. Питер всегда любил думать, в такие моменты он обычно хмурился, сжимал губы и смотрел в одну точку. Но сейчас он выглядел ужасно рассеянным и абсолютно не сосредоточенным. — Как ты тут жил без меня? — поинтересовался Джеймс, мокрыми пальцами коснувшись затылка. — Скучно, — Питер прикрыл глаза. — Сначала пытался отучить Тони от бутылки, потом делал вид, что я хороший мальчик перед доктором Ричардсом. А когда меня оставили одного, завыл от скуки. — Старк сказал, ты нашёл друга, — продолжил Барнс, массируя голову Питера. Тот едва не урчал, как кот. — Только забыл я, как его зовут. — Джонни, — отозвался Пит. — Он придёт к нам на ужин сегодня. — Джонни? — переспросил Джеймс и глубоко вдохнул: запах масла сильно ударил в нос, и он с трудом сдержал кашель. Зато Питер, сообразив, резко открыл глаза и сел, виновато взглянув на Барнса. Его щёки алели румянцем, как будто его застали за чем-то неприличным. — Ты не подумай! — шёпотом продолжил он, положив руку на бортик ванны. — Мы просто учимся вместе. Ему шестнадцать, и он преступно сильно похож внешне на шерифа Роджерса. Был бы он помладше, я бы решил, что реинкарнация — это не миф. — Об этом Старк умолчал, — Джеймс покачал головой и улыбнулся. — Да он от одного только имени психует, чего уж там. Прекрасно его понимаю. Уехал на свою научную конференцию и до сих пор ни слуху, ни духу. — Он тебе сказал, что поехал на конференцию? — удивился Джеймс, причудливо подняв брови. — И ты поверил? — Ну, я своими глазами видел приглашение и… Боже, я дурак, да? Он что, поехал в Таймли? — Питер потер переносицу. Джеймс кивнул. — Стоило бы догадаться. Тогда почему он не вернулся с вами? — Остались кое-какие незаконченные дела и, кажется, они просто хотели остаться одни, а я бы там только мешался. Я купил билет, думал ехать один, но Старк навязал мне Джарвиса. Мол, что пропаду без него в Нью-Йорке, я и согласился. — Подожди, они? — переспросил Питер, хмурясь. Джеймс даже не был уверен, что он дослушал до конца. — Кто они? — Тони и Стив, — сглотнув, ответил Джеймс и отпустил руку в воду. — Стив? Стив Роджерс? Шериф? — быстро протараторил Питер. — Но он же… Он же умер, его убили. Тот парень с мишенью на лбу, я сам видел… и ты… Джеймс любовался Питером, улыбался, видя сомнение и непонимание в его взгляде, и было в этом что-то такое родное и любимое, что на душе стало так хорошо и тепло. — Это долгая история, — сказал Барнс, кивнув. — Леди Блэйк спасла Стива. Она же спасла и меня. Я едва не умер, Питер. Эти шрамы, синяки… Боже. Ещё неделю назад я сидел в тёмном погребе со связанными руками и, каждый раз теряя сознание, видел тебя. Обнимал тебя, целовал. Я видел твой образ и думал, как хорошо, что ты далеко от Таймли и не попадёшь в ловушку к Фиску. Меня мучили, пытали, хотели, чтобы я раскрыл им наш план. Целые дни выпали из моей памяти, и я до сих пор пытаюсь восстановить события тех дней, пытаюсь вспомнить всё, что сказал. После моего спасения, я отправил тебе ту телеграмму, потому что хотел, чтобы ты знал о моих чувствах, если я не доживу до встречи с тобой… Джеймс хотел сказать что-то ещё, но Питер не дал ему договорить. Опираясь обеими руками на бортики ванны, он поцеловал Джеймса, нависая, вцепился в него так, как будто больше никогда в жизни не собирался отпускать. Барнс с охотой отвечал на поцелуй, приподнялся, чтобы сильнее прижаться, и влажными руками обнял паренька за шею. Совсем забывшись, Питер, как был, прямо в одежде залез в ванную к Джеймсу. Вода полилась на пол, но им обоим было все равно.***
— Я скучал по твоим кудряшкам, — Джеймс провел рукой по ещё влажным волосам Питера. Они лежали на кровати. Питер прижимался к груди Барнса, пока тот рассказывал ему свою печальную историю о плене у Фиска и о том, как местные жители отвоевывали город. И хоть сам он не участвовал в той бойне, слышал кое-что. Старк не уставал об этом трепаться, как и Сэм. — Ты переживаешь из-за того, что убил человека? — спросил Питер, коснувшись губами кожи. — Ну, — протянул Джеймс, — скорее я переживаю о том, что это значит для тебя. Я привык убивать на войне. — Он бы убил тебя, не задумываясь. Я рад, что ты был первым. — Обещал же тебе, что буду рядом. — Ага, и целый месяц где-то пропадал. — Я не специально, — Джеймс улыбнулся и поцеловал Питера в лоб. Тот, открыв глаза, поднял на него свой взгляд. Прищурился, ухмыльнувшись. Он вспомнил о своей мечте жить на рудниках вместе с Джеймсом. Тогда казалось, что у них нет иного выбора, если они хотят быть вместе до конца жизни. Теперь всё это даже в его мыслях звучало ужасно глупо. Но разве тогда он мог подумать, что будет вот так обнимать Джеймса, лёжа с ним в одной кровати где-то в Нью-Йорке? Приподнявшись на локтях, Питер чмокнул Джеймса в нос, губы растянулись в улыбке. Большим пальцем погладил щёку и наклонился ниже для поцелуя, но потом резко отстранился, шикнув, и приложил палец к губам. — Чего? — шепотом спросил Джеймс, не понимая, что произошло. Кажется, они собирались поцеловаться. — Джонни идет, — торопливо ответил Питер и слез с кровати, поднял с пола штаны и стал быстро их натягивать. — С чего ты взял? До ужина ещё целый час. — Я чувствую, — начал объяснять Питер, оглядываясь по сторонам. — Не знаю, как объяснить. Это и интуицией не назовёшь, но, когда должно произойти что-то, что можно рассматривать, как опасность, я заранее об этом знаю. Помнишь, как Уэйд преследовал меня? Тогда было тоже самое. Я называю это своим паучьим чутьем, — договаривая, Питер застегнул рубашку и кинул в Джеймса штаны. — Оденься. Не надо светить своими яйцами перед Джонни. — Но ты же тигр, — буркнул Барнс, сев на кровати, чтобы надеть штаны. — А я твой волк. — Чутье тигра не звучит, — Пит покачал головой. — И неважно, паук я или тигр, — он улыбнулся, подойдя ближе, — ты всё равно мой, — и оставил быстрый поцелуй на губах. Через полминуты распахнулась дверь, и в комнату вломился незнакомый Барнсу парень. Совсем юный, светловолосый и светлокожий, с голубыми глазами и наглой ухмылкой на губах. Что-то в нём и правда напомнило Джеймсу Стива, хотя, может быть, это всё дурное влияние Питера? Юнец с любопытством рассматривал Барнса, который не успел надеть рубашку. Баки смутился: его железное плечо привлекало ненужное внимание. Интересно, что этот друг Питера знает о нём? И знает ли о том, какие отношения их связывают? — Джонни, привет! Это… — начал Питер, пытаясь отвлечь всё внимание на себя. — Дай угадаю. Это тот самый лучший друг с Дикого Запада, о котором говорил Старк? — нахально спросил Джонни. — Да, это Джеймс, — улыбнулся Питер. — Видишь, он не вымышленный. — Приятно познакомиться. Я Джонни Шторм, — он протянул Джеймсу руку. Переглянувшись с Питером, Барнс все-таки ответил на рукопожатие. — Ты не похож на полицейского. — Ты просто не видел мою форму, — улыбнулся Барнс в ответ. — Одолжишь мне рубашку, Питер? С испугом, Паркер кивнул. Он сначала не понял, почему Джеймс попросил у него рубашку, ведь ещё совсем недавно сам сложил привезенные из Таймли рубашки в шкаф. Только когда Джеймс застегнул рубашку на все пуговицы, до Питера дошло, почему сержант вёл себя так странно. Джонни по-хозяйски устроился на кровати Питера и стал что-то болтать о колледже. Барнс, извинившись перед гостем, поспешил выйти из комнаты. Паркер догнал его на лестнице, накинулся с объятиями и извинился за поведение Джонни. — Прости, если бы я знал, что ты приедешь сегодня, я бы ни за что не пригласил Джонни, — шепотом оправдался Питер. — Я попрошу его больше не сидеть на нашей кровати. — На нашей кровати, — улыбнулся Барнс, — будем сидеть только мы. — Да, — виновато пробормотал Питер. — Обещаю. С этого дня и до конца жизни. — Мне нравится твоё обещание, — Джеймс поднялся на ступеньку выше и, встав близко к Питеру, легко поцеловал. — Встретимся за ужином? — Угу, — довольно кивнул Паркер. Обменявшись взглядами, они пошли в разные стороны — Джеймс поспешил вниз, Питер — вверх. Оставалось всего две ступеньки, чтобы подняться на третий этаж, но Паркер вдруг остановился и дал заднюю: он спустился на несколько ступеней вниз и позвал Джеймса по имени. Тот вскоре откликнулся, поднявшись. — Всё в порядке, Питер? — Да. Просто хотел сказать тебе кое-что. — И что же? — Я люблю тебя, — парень улыбнулся. Джеймс, усмехнувшись, помотал головой, а потом поднял взгляд на Паркера: румяные щеки, яркие, карие глаза, улыбка — всё это он любил больше всего на свете. Любил скулы, которые становились острыми от улыбки, хитрый взгляд, выискивающий что-нибудь, приоткрытые из-за сбившегося дыхания губы. — И я тебя люблю, Питер, — ответил он, не задумываясь. Питер продолжал смотреть на него и улыбался. И в этот самый миг остальной мир как будто перестал существовать. Джеймс потерялся в этих глазах, в алых губах, в уже высохших кудрях. — О, сержант Барнс, как хорошо, что я нашёл вас так быстро. Мистер Джарвис вторгся в их маленький мирок так неожиданно, что Джеймс даже вздрогнул, следом услышав тихое хихиканье Питера, который наверняка заранее знал, что Джарвис окажется здесь в эту самую минуту. — Что случилось? — рассеянно спросил Барнс, оглядываясь по сторонам. — На самом деле, я бы пришел к вам раньше, но не имею привычки заглядывать в закрытые двери, — отчеканил Джарвис. — Я не знаю, что произошло в ванной комнате и, признаться, знать не желаю, но в прачечной на втором этаже потоп. — Простите, мистер Джарвис, — стал распинаться Джеймс, слыша смешки Паркера. — Я неудачно сел в ванну. Не рассчитал немного и…. — Это неважно, сержант Барнс, но впредь будьте аккуратнее. Надеюсь, вы умеете пользоваться шваброй. — Что? — не понял Джеймс. — Сержант Барнс, — Джарвис выдерживал ровный тон, — не знаю, как у вас на Диком Западе, но здесь, несмотря на толстые стены из белого камня, в некоторых комнатах достаточно хорошая слышимость. Поэтому я не собираюсь убирать бардак, который вы устроили на пару с юным мистером Паркером. Питер разразился смехом. Барнс, хоть и чувствовал неловкость, тоже не сдержался и улыбнулся. Пообещав Джарвису разобраться с потопом, Джеймс поднял взгляд наверх — Питер всё ещё стоял там и наблюдал за ним. В его улыбке, в его глазах и тихом смехе Барнс видел своё прошлое — их первую встречу, случайный поцелуй и ласки, которые значили гораздо больше, чем все остальное, видел настоящее — их воссоединение после долгой разлуки, и, конечно, видел будущее, в котором они с Питером будут сидеть на их общей кровати. Он не понял в какой момент Питер вдруг стал его «вчера» и его «сегодня», но теперь уже не сомневался, что он будет его «завтра» и всю оставшуюся жизнь.