Ошибка

Девчонки как-то попросили меня познакомить их с одной известной группой, солиста которой я знала, и мы когда-то были соседями. Конечно, я сразу согласилась. Мы договорились после уроков пойти прогуляться по парку, поесть мороженого, в общем, решили повеселиться. Девчонки были вне себя от радости, когда увидели мальчиковую группу «Блеск правосудия» в живую, а не по телевизору. Они смотрели на них восхищенным взглядом, выставляли себя в лучшем свете и иногда взвизгивали, как взбесившиеся фанатки. Я была рада за них. Я оставила их, так как мне нужно было помочь матери с покупками. Я не хотела уходить. Я хотела понаблюдать, как мои подруги будут вести себя с группой. Тем более, я не хотела пропустить чего-нибудь интересного в прогулке, но маме ведь не откажешь. Сказав, что я подойду позже, я пожелала им хорошенько повеселиться и ближе познакомиться и ушла в другом направлении. Я освободилась через полчаса или час, я точно не знаю. Я позвонила солисту, и он сказал, чтобы я пришла к нему домой. Я удивилась, но не стала отнекиваться. Я знала, где он живет, но внутри квартиры никогда не была. Вообще я представляла себе что-то очень классное и уютное. Я очень надеялась, что так оно и будет. Когда я пришла, мне открыл дверь Яшиоки - солист. Он выглядел довольным и радостным. Я тоже была рада. Я думала, что они хорошо повесились. Все. Но это было не так. Повеселилась только группа. Пройдя в главную комнату, я увидела на полу двух из моих подруг. Они лежали на полу полуголые, виднелись свежие синяки, они явно были без сознания. Рядом, на диване, сидели и курили барабанщик группы и бас-гитарист. На их лицах играла ехидная улыбка. От увиденного я впала в шок. Я стала отходить назад маленькими шажками, мое тело тряслось от ужаса и страха. Вдруг, сзади, меня легонько и крепко обнял Яшиоки. Он развернул меня и, смотря прямо в глаза, пытался поцеловать. - Не бойся, - сказал он, когда я в очередной раз увернулась, - расслабься и получай наслаждение. Его язык коснулся моей щеки. От этого мне стало мерзко и я, что есть сил, начала вырываться из его рук. Наконец-то, ударом под дых, я смогла вывернуться из объятий. Я почти добежала до выхода, когда его рука схватила меня и развернула к себе лицом. Я, не растерявшись, пнула его, но не побежала. Я услышала крики. Мою лучшую подругу Михо насиловали в соседней комнате. Она уже добралась до двери, открыла ее, но кто-то взял ее за ногу и потянул обратно, в темноту. Я видела ее лицо. Я видела ее тянущиеся ко мне руки. Я видела ее молящий взгляд. Я слышала слова, сорвавшиеся с ее губ «помоги» и они до сих пор вертятся у меня в голове. Я видела ее всего несколько мгновений, но даже такого времени мне хватило, чтобы понять – ей очень, очень плохо и больно. Я уже хотела протянуться Михо руки, ворваться в комнату и помочь, но тут схватили за ногу и меня. Я упала и чуть не вскрикнула от боли, но мне было все равно. Я знала, что со всеми не справлюсь, а они явно уже хотели помочь своему другу. Я, что есть сил, ударила свободной ногой по лицу солиста, встала и выбежала на улицу. Я понимала, что если бы осталась, со мной произошло то же самое. Я понимала, что одна не смогу ничего сделать. Я все понимала… И я чувствовала себя эгоисткой. Я со всех ног, босиком, бросилась в ближайший полицейский участок и там, все рассказав, они отправили вместе со мной машину, чтобы я показала точную дорогу. Это заняло немного времени, и я знала – моя лучшая подруга уже была изнасилована. Я не смогла ей помочь. Полиция задержала их. Но они все твердили, что у группы есть хороший адвокат и им мало что будет. Я была очень зла, но в то же время чувствовала себя беспомощной. Подруг отвезли в больницу на реабилитацию. Я поехала с ними, но когда они увидели меня, тут же начали кричать, плакать и кидать в меня разные вещи. Они возненавидели меня. Они все как одна говорили, что это я во всем виновата и, что если бы я осталась с ними, та же участь постигла и меня. Они винили меня в том, что я не осталась, чтобы помочь. Я пыталась им объяснить, что если бы осталась, нас бы вообще убили, но они не слушали. Мои бывшие подруги начали обвинять меня и после реабилитации. Они настроили весь класс против меня. Я стала изгоем общества, если можно так выразиться. Последний семестр я ни с кем ни общалась, меня то и дело называли эгоисткой и предателем. Некоторые думали, что это я все подстроила. Однажды я сорвалась и прямо на уроке, перед всем классом закричала, что если бы меня подруги не попросили познакомить их с группой, то ничего бы этого не было! Они были ошеломлены этим высказыванием, но от своего не отступали. Они ненавидели меня. Правда, ненавидели. В тот день на улице шел дождь. Я, как обычно одна, отправлялась к воротам, но тут меня остановила моя Михо – бывшая лучшая подруга, которой я так хотела помочь. Я стояла как вкопанная с угрюмым лицом, выражающим и боль от унижений, и боль от потери и капельку злости. Я смотрела ей в глаза, пока та не начала кричать на меня и плакать. - Это ты во всем виновата! – закричала она, всхлипывая и вытирая слезы, - Если бы не ты, если бы не ты… то ничего бы этого и не было! Я ненавижу тебя! Всем сердцем ненавижу! Она все плакала и плакала. Я хотела подойти к ней, помочь, погладить по голове, успокоить как раньше… как раньше. Я сделала шаг, но она, заметив это, ту же снова закричала: - Не подходи ко мне, предательница! Мы все тебя ненавидим! – Михо почти впала в истерику. И тут она достала листок из кармана и выставила перед собой, давая посмотреть, что в нем. - Мы все решили, и написали тебя здесь! – она указала на листок. – Когда же ты уже, наконец, исчезнешь из нашей жизни?! Чтобы ты сгинула где-нибудь одна! Совсем одна! И никто бы не помог тебе! С этими словами она быстро развернулась и, все еще рыдая, убежала в сторону спортплощадки. В моем сердце разверзлась пропасть. Дыра горечи, боли, потери. Мне было очень больно слышать такое. Я еле сдерживалась, чтобы не заплакать. И только после просмотра этой сцены в голове еще раз, я поняла, что это был за листок. Такие листки недавно отправляли всем, кому не лень. В них нужно было написать имя человека, который должен исчезнуть из твоей жизни. Исчезнуть навсегда. Вот как они решили отомстить мне. Да, я признавал свою вину. Иногда я задавалась вопросами, а если бы я осталась и помогла? Вдруг я смогла бы вытащить их. А если бы отказалась их знакомить или соврала бы? Так много вопросов и ни одного ответа. - Это мое наказание? – шепотом спрашивала я себя, стоя по колено в морской воде. Теперь их желание сбылось. Сейчас я на необитаемом острове с еще несколькими десятками отвергнутых жизнью людей. Теперь нас заставляют убивать друг друга, чтобы вернуться, но у меня нет ни желания убивать, ни желания возвращаться. Умирать я тоже не хотела. Хотела засесть где-нибудь и сгинуть на этом острове. Но и здесь я не нашла спокойной жизни. Меня пытались изнасиловать, и я убила своего обидчика. Я забрала взрывчатку и решила для себя – все мужики одинаковы, им нельзя верить! Я продолжала убивать всех, кто приставал ко мне, пытался предложить объединиться. Но все они были мужиками и только из-за моей внешности и иностранки лезли ко мне. Но я встретила его. Рета из игры «Взрыв», в которой я была известна, как Химико, предложил мне объединиться. Но и его я сначала отвергала, пыталась убить, но, в конце концов, влюбилась так же, как и в игре. Я любила его и была не против, если бы он убил меня, забрал кристалл и отправился домой. Но он не согласился со мной. Он лишь нежно обнял меня, и даже я, со своей паранойей и боязнью прикосновений мужчин, расслабилась и наслаждалась закатом. Я верила ему, я верила всем его словам. Я знала, что он не изнасилует меня, не убьет. В этой игре на выживание очень большую роль играет доверие. И в моей жизни эту большую роль занимает именно он. Мой спаситель. Но нам не стоило расслабляться. Другие игроки жаждут убить нас при первой же возможности, когда мы убиваем всех, кто попадается по пути. Игра только началась…