Мозаика

Постанывая и охая от саднящей боли мальчики стали одеваться. Их одежда оказалась сложенной прямо на полу у противоположных стен кабинета. Одевшись, Гарри замялся, не зная, как вести себя дальше. И тут Малфой сделал первый шаг. Он подошёл к Поттеру и протянул ему руку. Гарри тут же вспомнился первый курс, где Драко также протягивал ему руку, а Поттер его отверг. Сейчас же верное решение пришло к нему мгновенно. Он посмотрел Малфою в глаза и крепко пожал тонкую кисть. — Не знал, Поттер, что ты тоже… Кхм… — чуть улыбнулся блондин. — Взаимно, — улыбнулся в ответ Гарри. — Мне бы никогда не пришло в голову, что ты… И оба понимающе прыснули. — И давно ты со Снейпом? — поинтересовался Драко. — Около трех месяцев. А ты? — С прошлой весны, — ответил Малфой, оставшись довольным тем, что он тут дольше, а значит опытнее. И вот так, вдвоем, с улыбками на лицах и горящими задницами, бывшие враги вошли в гостиную, где их ждали сидевшие в двух креслах Снейп и Люциус. Увидев входивших в таком одухотворенном виде мальчиков, Малфой-старший удивленно вскинул брови, а Снейп усмехнулся, будто ничего другого он и не ждал. Гарри, как и всегда занял своё место у ног Северуса, а Драко точно также устроился на ковре у ног Люциуса, причем Гарри явно заметил, что это было его законное место, будто бы Драко всегда садился именно там, когда бывал у Снейпа. И так оно и было. Все пазлы мозаики были на нужных местах. — Вижу, вы решили закопать топор войны? — сказал Снейп почти утвердительно, нежели вопросительно. — Да, Сэр, — снова хором ответили мальчики и одновременно улыбнулись, глянув друг на друга. — Очень хорошо, поскольку я повторяю свое требование, что в этой тесной компании мы все оставляем прошлые ссоры и обиды друг на друга. Все кивнули. Выдав ребятам по бутылке сливочного пива, а для себя и Люциуса призвав бокалы с огневиски, как и всегда, Снейп положил одну руку на голову Гарри и стал мягко перебирать его волосы, потягивая напиток. Гарри сидел на бедре, стараясь как можно меньше опираться на побитую попу. Глянув на Малфоев он увидел, что Драко сидит примерно в такой же позе, а Люциус, задумавшись, играет рукой с его волосами почти также как Снейп с Гарриными. Всё это казалось таким странным, но при этом таким правильным, будто они все наконец-то оказались именно на тех местах, на которых должны быть. Гриффиндорец отпивал понемногу сливочное пиво и расслаблялся, чувствуя, что легкий градус напитка начинает немного туманить голову. Он заметил, какими вожделенными глазами смотрел Драко на Люциуса, как он довольно зажмуривал глаза под лаской нежной руки отца, перебирающей пряди светлых волос, как Драко прижался щекой к коленям Люциуса и украдкой поцеловал их. Гарри почувствовал прилив возбуждения, он чуть двинулся, переместив вес тела на другое бедро и тут же почувствовал взрыв боли в потревоженных ягодицах. Это вызвало сильную волну жара в паху и его член моментально уперся в брюки. Гарри посмотрел на Северуса снизу вверх просящими глазами полными желания. — Позволь мне… — прошептал он, облизнув губы. Снейп кивнул, раздвигая шире ноги. Гарри отставил бутылку и начал дрожащими от возбуждения пальцами расстегивать пуговицы на брюках. Как только с этим было покончено, из брюк тут же выскочил полностью эрегированный член Снейпа. Гарри вздохнул от такого прекрасного зрелища, снова облизнулся и осторожно обхватил губами широкую головку, затем провел языком по стволу в одну и другую сторону, слизнув выделившуюся при этом каплю смазки. Снейп положил руку на затылок Гарри, надавливая вперед, и юноша с готовностью насадил свой рот на член профессора до самого основания, подчиняясь властной руке, направляющей его. Гарри не видел, что происходило в другом кресле, но, судя по чмокающим звукам, Драко с Люциусом занимались тем же самым. Член Гарри болезненно упирался в молнию на брюках и в один из моментов, когда он оторвался от члена профессора чтобы глотнуть воздуха, мальчик потянулся руками к собственной ширинке и вопросительно посмотрел на Снейпа. Северус ободряюще кивнул, и Гарри, вновь заглатывая член до самого основания, на ощупь расстегнул свои брюки и вытащил собственный эрегированный орган, истекающий смазкой. В такт движениям головы, он стал надрачивать собственный член, уже плохо понимая, от чего он получает большее удовольствие: от самоудовлетворения, от минета профессору или от боли в ягодицах, на которых он теперь сидел пятками. Всё это слилось в общую феерию чувств и ощущений, а доносившиеся до него стоны и хлюпающие звуки с соседнего кресла только подливали масла в огонь возбуждающего пожара, который вовсю полыхал внутри юноши. Стоны Снейпа над его головой были самым приятным и желанным звуком. Профессор откинул голову назад и закрыв глаза, продолжал насаживать голову Гарри на свой член. Юноша старательно вылизывал головку, щекоча уздечку, проводил кончиком языка по каждой выпирающей на стволе венке, не забывая время от времени ласкать тёплые яички профессора. Он почти полностью выпускал изо рта член, но только для того, чтобы снова заглотить его до самого основания, расслабляя горло и позволяя проникать в себя всё глубже. И вот, рот Северуса слегка открылся в рваном выдохе, раздался громкий стон; рука, держащая голову Гарри, замерла, максимально прижав к себе его затылок; и профессор обильно кончил прямо в глотку подростку. Гарри, не останавливая движения собственных рук, продолжал ласкать себя, глотая горько-сладковатую жидкость семени зельевара. Затем, когда рука Снейпа его отпустила и мальчик смог набрать полную грудь долгожданного кислорода, он снова посмотрел на профессора: — Пожалуйста… Северус, пожалуйста, позволь мне кончить… — умоляюще, хрипло выдохнул он, не решая ускорить свой темп без разрешения. — Кончай, мальчик, — улыбнулся профессор. И через одну фрикцию Гарри тоже излился в подставленную руку Снейпа. Отдышавшись через пару минут и открыв глаза, юноша увидел, что Снейп всё также сидит в кресле, будто задумчиво посасывая один из пальцев руки со спермой Гарри. — Кажется, ты меня испачкал, — с улыбкой сказал Северус, протягивая Гарри руку. Мальчик схватил изящную кисть двумя руками и принялся тщательно вылизывать, собирая языком все остатки собственного семени. Закончив, он вновь поднял глаза на зельевара, тот погладил его по голове. — Хороший мальчик. Гарри привалился спиной к ногам Снейпа, довольный и удовлетворенный, и глянул на соседнее кресло. Там сидящий у кресла Драко, видимо, уже удовлетворивший Люциуса, занимался, как и Гарри нескольких минут назад самоудовлетворением. Одной рукой он ласкал свой член, а второй держал босую ступню Люциуса и с закрытыми от удовольствия глазами, посасывал пальцы на его ноге. Рубашка Драко была расстегнута, и одна рука Люциуса ласкала сосок юноши. Гарри стало жарко от такой возбуждающей картины. Но вот Драко дернулся, выгнулся и со стоном кончил прямо на ковер Снейпа, затем не открывая глаз бессильно опустился на пол в полулежачее положение и пытался отдышаться. Гарри откинул голову на колени Снейпа и счастливо посмотрел на него. Северус провел тонкими пальцами по контуру лица юноши. В этом время Драко пришел в себя и блаженно потянувшись сел на ковре, скрестив по-турецки ноги. Приведя себя в порядок все четверо допили свои напитки и Гарри с Драко были отправлены по своим спальням, под недовольное тихое ворчание ребят. — Скажи мне, ты это планировал? — поинтересовался Люциус, когда они с Северусом остались одни. — Нет. Хотя, это было ожидаемо. Но, честно говоря, я надеялся на более приятный вечер, — вздохнул Снейп. — Неужели тебе не понравилось окончание? — ухмыльнулся блондин. — Окончание то было неплохим. Но чего-то не хватает, — хитро сузил глаза зельевар. — А вот это уже можно исправить, — сказал Малфой, вставая с кресла и расстегивая пуговицы. Взмахнув полами мантии на манер Снейпа, Люциус подмигнул другу и скрылся в спальне профессора. Северус одним глотком допил огневиски и с рыком двинулся следом. Ворвавшись в спальню, профессор застал сногсшибательную картину: его любовник лежал полностью голый на постели, в позе звезды, его руки и ноги были привязаны шелковыми лентами к небольшим столбикам по углам кровати. На уже припухших и покрасневших сосках красовались зажимы с грузиками, а основание члена было перевязано ремешком. — И когда ты всё это успеваешь? — плотоядно облизнулся Снейп и с ходу кинулся на вожделенное тело. Он целовал лицо и шею аристократа, оставляя засосы и укусы, некоторые из которых даже кровили. Оседлав бедра мужчины, Снейп принялся играть с грузиками от зажимов, натягивая цепочку, дожидаясь пронзительного стона Малфоя, а затем отпуская, но только для того, чтобы снова натянуть. Люциус извивался и стонал в голос, запрокидывая голову и закусывая в кровь губу. Затем Снейп опустился ниже и довольно провел пальцем по ремешку, перетягивающему налитый кровью член у основания. — А вот это очень предусмотрительно, — ухмыльнулся брюнет, вбирая в рот красную головку и посасывая ее. — Видимо не хочешь быть наказанным, что кончил без разрешения, — Северус опустился ниже и захватил ртом член до середины, лаская его языком, забираясь в уздечку. — Даа… О, Мерлин, да… — стонал Люциус. — Трахни меня, Северус… Пожалуйста, трахни уже… — взмолился он, доведённый умелыми ласками Снейпа до предела. — Хммм, трахнуть? — будто бы задумался Снейп, отрываясь от члена блондина. — И как же ты хочешь, чтобы я это сделал? — палец профессора огладил ложбинку между ягодицами и обвел по кругу звездочку ануса. Малфой выгнулся, пытаясь насадиться на палец, но Снейп его уже убрал и теперь жадно мял обеими руками ягодицы Люциуса, оставляя на них красные следы от пальцев. — Так, как только ты умеешь… Мой Мастер… — выдохнул Малфой, снова откидывая голову на подушки. — Ну раз ты так просишь, — хищно улыбнулся Снейп. И тут же без предупреждения вошел уже смазанным членом в Люциуса. Малфой взвыл от боли и выгнулся всем телом, широко распахнув глаза и тяжело дыша. Снейп замер, нависая над его лицом. — Ты так хотел, мой ненасытный? — Да, да! — простонал блондин, подставляя беззащитную шею под резкий укус Снейпа, который потом почти урча его сам же и зализал. Одновременно с этим он начал двигаться в любовнике мощными толчками, медленно выходя почти до конца, а затем одним резким, сильным движением входя до самого основания. Малфой вскрикивал и стонал, извиваясь под Северусом, подмахивал, пытаясь задать более быстрый темп. Но Снейп не собирался так скоро заканчивать это удовольствие. Намотав на кулак цепочки с грузиками от зажимов, он потянул их на себя, заставляя Люциуса прогнуться в спине и оторваться от кровати на столько, на сколько это позволяли удерживающие его ленты. Резкое движение руки и зажимы со звоном слетают с сосков, оставляя после себя израненные вспухшие горошины, по одному из которых течет капелька крови. Малфой кричит и падает на кровать. Снейп наклоняется и широким движением языка слизывает красную каплю с металлическим привкусом, затем наклоняется и жалящим поцелуем врывается в рот Люциуса, разделяя с ним вкус собственной крови. Довольно закрывает глаза и только потом срывается в дикий темп, вбивая любовника в кровать, тараня его с каждым разом всё сильнее, вцепившись в бедра, на которых завтра точно появятся синяки. Блондин хрипит, потому что стонать и кричать уже просто не может. Член Северуса такой большой, так сильно вбивается в него, что это до невыносимости хорошо и до умопомрачения больно, и всё вместе возносит на вершину блаженства. И тут Снейп сдергивает пережимающий член ремешок, что служит для аристократа сигналом, что можно кончать. Они изливаются бурно и одновременно. Северус — наполняя нутро Малфоя белесой жидкостью, Люциус — прямо себе на живот. И оба обессиленно ложатся рядом, переводя дыхание. Только минут через 10 зельевар поднимает голову, любовно смотрит на своего уже засыпающего партнёра темными омутами глаз, шепчет очищающее и, обняв изнеможденное тело блондина, засыпает сам.