Роза на долгую память

История со стороны Луи: На часах 9:25, именно в это время в моей школе звенит первый звонок, и я опять опаздываю. Почему я опаздываю? Не потому что я долго собирался и выбирал футболку. Нет, я просто любил спать и зачастую даже не слышал будильник. И в итоге меня будили мои родители, которые уходили на работу. Поскольку в моей школе богатые отцы - не редкость, привилегии по типу:" Прихожу, когда хочу, ведь это мой отец выписывает каждый год крупный чек..."- у меня не было. И поэтому мне приходится сильно поднажать, ведь урок начался, а я только зашёл в школу. В то время, пока я бежал в школу, я задумался о том, что пришёл настоящий конец веселью и лету. Ненавижу осень, школу, домашку, долбанные уроки и домашнее задание! А ещё, кто знает какие «приключения» тебе в этом году принесёт жизнь. Вчера же было ещё лето, а сегодня я уже бегу в школу. А до полноценных летних каникул осталось ещё целых 9 месяцев, хорошо ещё то, что в этом году мне не надо сдавать экзамены, иначе бы это удовольствие затянулось бы ещё на месяц. Все эти мысли меня не особо радуют, как и самого обычного подростка, который ходит в школу только потому что мама заставила. Во время моей пробежки до школы я был благодарен жизни за то, что мой дом находится рядом со школой. И также проклинал свою отдышку, потому что спустя каких-то 30 метров, я уже полностью выдохся. Да ещё за все лето я не сильно то и занимался собой и своим телом, так что прогресс в другую сторону можно было заметить и почувствовать сразу. В моей школе директор терпеть не может тех, кто опаздывает, поэтому я стараюсь очень аккуратно пройти мимо ее кабинета, киваю стажёру и направляюсь к лестнице. Честно, очень сильно благодарен этому стажёру за то, что этот парень ко мне так снисходителен. Он часто пропускает меня, когда я опаздываю и не говорит никому из администрации про меня. Иначе меня тут бы давно уже не было. Ведь за каждое опоздание - вызов к директору, а за 3 вызова уже выгоняют из школы. И это не зависит от того, сколько твой отец платит школе. Я думал, что удалось избежать наказания, как вдруг… -Луи Томлинсон, подойдите сюда, живо! На сколько мне не повезло, судите сами. Именно в тот момент, когда я уже почти скрылся за лестницей, ведущей на второй этаж, из своего кабинета вышла директриса. Её до ужаса знакомый голос я узнаю из тысячи, и я прекрасно знаю, что значат ее слова. Они значат, что сегодня после уроков я задержусь часика на два. И буду выслушивать ее монотонные и скучные речи о том, как должен вести себя ученик этой школы и о том, что если ещё раз подобное повторится, то меня отчислят. И потом я не смогу поступить ни в одну приличную школу по типу этой. Но в дали я замечаю взгляд моего тренера. По его одновременно сердитым и понимающим глазам, я как-будто читаю, что моё наказание отменяется. Он подходит к нам. Уводит директора в сторону. Они о чём-то говорят. И слава богам, она меня отпускает. Только за такую «услугу», она все же ждёт меня сегодня после уроков у себя, но опоздание записывать не будет. Это означает, что беседа на часика два всё же будет только к ней ещё добавиться разговор о том, что тренер не всегда сможет спасти мою задницу. После того как дверь захлопнулась, в холле остались приятные нотки ее духов и я, стоявший посреди зала, потерявший счет времени. Поскольку нового расписания я не знаю, я бегу смотреть, что стоит у нас первым, нахожу кабинет и бегу на свой урок в 10 классе, на физику. В то время, пока я бежал по второму этажу, мне по пути встретились пару ребят, которые тоже опаздывали. Я оббегал всех достаточно аккуратно. Но внезапное чувство боли все же подтвердило, что делал я это недостаточно профессионально. Кто-то очень сильно толкнул меня, и я упал и потянул его/её за собой. Сейчас единственное о чём я могу думать, так это о том, как не врезать этому человеку со всей силы. Вспыльчивость и приступы агрессии всегда очень мешали мне жить. Особенно, когда кто-то начинает меня оскорблять или унижать, я и вовсе могу слететь с катушек. И в то время, пока я находился в состоянии аффекта от падения, тот кто меня толкнул, быстро поднялся и начал быстро убегать. А когда я решил посмотреть на этого придурка, он уже сильно отдалился, и я успел заметить только его длинные темные кудри и исчезающую фигуру. Он был высоким, худощавым и по его бегу было явно заметно, что он довольно сильно повредил ногу. И это был точно парень. А я продолжал сидеть на полу, потирая своё ушибленное колено. Вспомнив о физике, я ещё с большим энтузиазмом встаю и практически не обращая внимания на боль в колене, ускоряю свой быстрый шаг до бега и уже стою у своего кабинета. Захожу в класс и ловлю на себе очень недоброжелательный и суровый взгляд нашей новой учительницы. Она выглядит очень взволнованной, не удивлюсь если мы первый класс, который ей дали. По её молодому, чистому лицу и очень выразительным синякам под глазами, которые она попыталась скрыть косметикой, я могу быстро сказать, что ей около 20 лет. И что она только что выпустилась из университета. И скорее всего в универе она была ещё той отличницей. И поскольку в нашей школе иногда принимают учителей, которым только нужна практика, сразу было понятно то, что она ещё не знает как вести себя с классом. А уж тем более, как выбирать того, кого можно опозорить при всём классе за незнание предмета. И показать, что физика очень сложный и важный предмет. Что раздолбай вроде меня не сможет знать на отлично или понимать его, если ничего не учить, и что опаздывать на ее предмет ни в коем случае нельзя. Ну она, конечно же, вызывает меня к доске и начинается самое веселое. Судя по её взгляду и еле заметной ухмылке я думаю, что сейчас она конечно же даст какую-нибудь сложную задачу из оксфордских учебников. Надеется, что я ещё тот болван и уж точно не решу такую сложную задачу. Ведь она новенькая в этом деле, а я одет, как ни очень порядочный ученик и опоздал на 20 минут. На мне сегодня обычные чёрные джинсы, белая футболка с каким-то известным логотипом (всегда беру то что дороже всего стоит) и мой бомбер. Я выхожу к доске. В то время, пока она даёт мне задачу, и с ухмылкой смотрит на меня, потом садится за стол и начинает что-то писать, а я просто пару минут стою и думаю над решением. И вправду задача была не очень простая, но если подумать, то решить ее можно быстро, да она ещё и с подвохом, продумав решение как можно быстрей затем начинаю писать решение на доске, ничего не говоря, и когда ее взгляд поднимается на доску, ее ухмылка начинает разлагаться, весь класс с интересом наблюдал за происходящем. Я слишком громко и сильно ставлю точку в решении. Так сильно, что кусок мела просто упал на пол. И не дожидаясь моей оценки я падаю на свободный стул и с ухмылкой начинаю доставать учебники, пока учительница заканчивала проверять мою работу. -Всё правильно, мистер… -Томлинсон, Луи Томлинсон! — Хорошо, а вы молодец! Луи, вы второй человек за все 3 года моей практики, кто решил эту задачу. Я не хотела давать её вам. Но раз вы опоздали, я решила помучить Вас, - при этом ее лицо выглядит очень доброжелательным, нежели было в начале урока. И пару минут она просто стоит и смотрит на доску. А класс просто вылупил глаза на решение, пытался понять что-то из моего корявого и слегка наклонённого почерка. Наверное я единственный здесь кто хоть что-то учит, поэтому весь класс так и удивился. Учеба всегда была в приоритете для меня, потому что я не хотел быть стереотипным сыночком с богатым отцом, который будет платить за все мои выходки и развлечения. Я и сам хотел чего-то добиться в жизни. В классе стояла невыносимая тишина, пока её не нарушила какая-то новенькая девочка: «-А кто был первым? Ну тем, кто первый решил эту задачу?» — Ее голос звучал очень неуверенно и было понятно, что она очень смущается. «-Оу, хммм…сейчас вспомню, это было в конце прошлого года и его звали… Стал… Стайлс…да, точно Гарри Стайлс!» Странно. Я раньше не слышал эту фамилию. Я знал всех самых умных детей этой школы и среди них не было никакого Стайлса, уж тем более он решил ее в прошлом году… это было довольно странно. А после произнесения фамилии весь класс начал бурно перешептываться. И после нескольких минут молчания, учительница бодрым голосом продолжает вести урок. Потом преподаватель начинает объяснять новую тему, а я продолжаю думать об этом странном утре, о парне, которого я раньше не видел, о том, кто решил эту задачу, о всех странностях сегодняшнего дня. Я думал, что на этом они закончатся, но как же я ошибался. Ведь это было самое начало… Потом у нас была физкультура. Пока я переодевался до меня доносились кусочки сплетен из развалки младшего класса: - А ты видел его? —Нет конечно, но о нем сейчас все говорят и наверное мы сможем его увидеть... Говорят, что у него просто безумные глаза!В конце прошлого года, если верить слухам, он набросился на старшеклассника и жутко его избил. Потом этот парень стоял на грани исключения, но его отец и его юристы кое-как замяли это дело.» —Повтори, пожалуйста, как его зовут? —Вроде его звали Гарри… Гарри Стайлс. И тут я не поверил своим ушам, Гарри Стайлс, да черт. Что это за парень вообще!? Я его не видел и не знаю, но он уже мне надоел. Почему про меня никогда не пускают никаких слухов? Я капитан школьной футбольной команды, это про меня должны плести сплетни и о том, сколько девушек у меня было. А они об этом Стайлсе... После физ-ры у меня было ещё 6 предметов и после них, меня ожидала встреча с директором. Я пришел в холл. И сегодня, на удивление, тут не было никого. По всей видимости я один успел за первый учебный день попасть в кабинет директора. Хотя нет, не один. Через зашторенные жалюзи было видно, что сидит она там не одна. И пока я ждал своей очереди, я решил посмотреть ,кто именно там сидит, ибо из кабинета не доносились ни крики, ни ее громкий и низкий голос, ничего. Наоборот, было очень тихо. В прошлом и позапрошлом году оттуда доносились крики и ругань, а сейчас - ничего. Там только высокий парень, сидящий на стуле рядом с директором, и, похоже, они просто разговаривают. Я ждал ещё 15 минут, пока этот парень не встал со стула и, взяв свой рюкзак, не направился к двери. И сказать, что я был удивлён - не сказать ничего. Мой желудок сделал кульбит. Если бы это было возможно, то моя челюсть опустилась бы до самого пола. Потому что это был тот парень, который сегодня утром опрокинул меня. Меня переполняли эмоции. Мне хотелось встать и сильно ударить его по лицу. В это же время мне хотелось сидеть и восхищаться им, он был просто очарователен. Фактурное лицо с очень острыми скулами, о которые можно было бы поранить руку, если бы я захотел ударить его. Пухлые губы и глаза, его зеленые глаза и взгляд, выжигающий изнутри ,и ещё раз... Боже, его глаза, разве они могут быть такими?! Они не просто зеленые, они прямо смотрящие в душу, блестящие разочарованием и болью, и радостью, и надменностью, и, одновременно, безразличием... Разве так может быть?! Но в данный момент, они заполнялись серой краской. Его непонятная ухмылка. Когда я смотрю на людей, я понимаю, что они чувствуют, их настрой. А сейчас я не знаю, его глаза не пустышки, наоборот. В них слишком много всего. Я запутался. Шикарные длинные тёмные кудри, аккуратно убранные в мини хвостик на затылке, элегантные очки в тёмной оправе, чёрные потёртые джинсы и темная футболка. Его распахнутое чёрное пальто и этот чертов аромат. Я не знаю, что это за запах, но его нельзя было забыть так же, как и его хозяина. Он просто прекрасен, он очаровывает с первого взгляда. И он просто проходит мимо, не замечая меня, как-будто он не опрокидывал меня сегодня на пол и не убегал от меня... Не замечает моего пристального взгляда с моей отвисшей челюстью. Не замечая ничего, открывает дверь, выходит, и та с грохотом закрывается, оставив меня один на один с суровым взглядом директора и послевкусием его парфюма. А также с врезавшимися воспоминаниями о его глазах. И с мыслью о том, что я просто обязан узнать, кто это и как его зовут. Как вы понимаете, наш разговор был очень тёплым и душевным... Да нифига он таким не был, у меня было уже два вызова, а на третий выгоняют из школы. Да и любимчиком я не был. А в этой школе дураков вроде меня не держат. Если бы я не был командиром школьной команды по футболу. Так что мне следовало бы отнестись к этому посерьёзней, иначе, цитируя ее слова «вылечу отсюда быстрее, чем смогу сказать- футбол». Спустя 30 минут ругани, я вышел оттуда, не сказать, что живой. И быстро пошёл на тренировку по футболу. Я занимаюсь им с самого детства, и я всегда понимал, что это - моё! Когда я приходил на тренировку, бил по мячу и гонялся за ним по всему полю с бешеной скоростью, я чувствовал себя по-настоящему счастливым и свободным. Я уже было и забыл про случай перед физикой, но острая и непрекращающаяся боль в колене заставила на один миг вспомнить всё. И встречу с этим парнем и моё падение... Странно то, что я помню все. Буквально все до мельчайших деталей, как-будто это было в замедленной съемке. Помню запах, ощущения, помню, что хотел сделать и как себя чувствовал, помню его идеальные потертые джинсы, аккуратный хвостик и шикарно уложенные волосы. Следующее, что я понял это то, что я не смогу нормально жить, пока не узнаю, как его зовут. Единственный способ и решение, которое я видел в данный момент, это пойти в травмпункт и показать своё колено, пожаловаться на боль и добиться освобождения от тренировки. Открываю дверь школы и направляюсь прямо к кабинету медсестры. Сейчас я пытаюсь подготовить свою хромую походку для сестры, чтобы она поверила. Но боль была настолько сильной, что симулировать вообще не пришлось. В итоге мне выписали справку на неделю, и я могу спокойно сейчас пойти в библиотеку, где мне точно никто не будет мешать, и мой друг Зейн не будет пытаться 1001 способом вытащить меня на улицу. Предположительно, судя по его очень невинной, нетронутой внешности, я могу сказать, что он учится в 8 классе. Единственное что может мне помочь - это список учеников всех 8 классов и facebook, на котором чаще всего есть фотографии учеников. Я довольно общительный и смогу отсеивать имена по степени того, насколько они знакомы мне. Я прихожу в библиотеку и как тут, оказывается, мало людей. Тут человека 3-4 и невероятная тишина. Слышно, как кто-то переворачивает страницы, скрипит карандашом о бумагу... Как кто-то вырвал лист и бросил его в мусорку - это невероятно. Я привык к шуму, настолько сильному, что ты можешь спокойно петь свою любимую песню и тебя все равно никто не услышит. А тут даже если ты будешь ее шептать, тебя культурно попросят заткнуться. Плевать. Я со скрипом отодвигаю стул, с грохотом кидаю рюкзак на пол и ловлю на себе недовольные взгляды всех присутствующих, да и плевать, пусть привыкают к нормальной атмосфере, а не вот этой. Открываю список классов и начинаю просматривать все фамилии, начиная с 8 класса. Начинаю с буквы «A» и записываю те фамилии, которые мне не знакомы. Прошло 30 минут, когда я закончил просматривать всех, и список не был так велик, он состоял из 15 имён, которых мне теперь надо будет проверить на Facebook. Какое счастье, что 8-классники, точнее большая их часть считает своим долгом поставить на аватарку именно своё уродское селфи, я рад этому ,так как смог вычеркнуть 10 имён. Теперь в моем списке осталось порядка 5 имён восьмиклассников, среди которых может и не быть его. К сожалению у 3 из этого списка даже не было страницы, а у остальных не стояла аватарка, так что теперь мне придётся искать их вручную. Внезапно мне пришло уведомление из нашей беседы футбольного клуба, моей беседы с парнями и во всех них была прикреплена одна и та же фотография. После того как я открыл сообщение все мои поиски и прогул тренировки не имели смысла, потому что перед глазами мерцала картинка, которая точно не уйдёт у меня из головы больше никогда. Это была фотография нашего класса с 8b (не знаю почему мы фотографировались именно с ним, у нас всегда какое-то очень стрёмное распределение). Где я стоял в первом ряду, а сзади меня стоял он. С его чертовски зелёными глазами и пробирающим до ужаса взглядом, тёмными кудрями и фактурным лицом. Мои руки потянулись к списку 8b класса и к моему только что составленному списку. Моё сердце пропустило удар, потому что в этом списке под номером четыре красовалось имя - Гарри Стайлс, 8b (литературный класс) руководитель класса-профессор Маккорд… А в голове был один вопрос: «как я его не заметил раньше?!» История со стороны Гарри: Опять бессонная ночь. Он любил ночь. Ту часть ночи, когда самое тёмное время медленно и верно перетекает в рассвет, он любил фотографировать рассветы на пленочную камеру и коллекционировать снимки самых красивых в его жизни. Только он, свет лампы, бумага, любимая музыка и слишком горячий зелёный чай. Только он и его мысли. Впереди целая ночь, которую он отдаст всему тому, что он любит. Все уже давно спали, а Гарри рисовал. На стенах уже не оставалось места для его работ, они были слишком прекрасны. На его маке играет ночной плейлист, он нередко подпевал грустным песням и любил учить ноты, и играть их на гитаре. Гарри был определенно одарённым ребёнком. Во всем кроме общения. Завтра начинается учёба, опять. Гарри не был рад этому. Ведь он знал, как пройдёт его год, синяки на костяшках и теле только зажили, а уже снова начинается школа, он не мог вынести это. Ведь это значило, что ему снова придётся учиться улыбаться и смеяться сквозь слезы и боль. Он уже не мог это терпеть и поэтому решил, что завтра познакомиться с тем за кем ходил 1,5 года. Он точно решил. И завтра он познакомится с его тайной любовью... Познакомится с Луи Томлинсоном. *Воспоминания из 1 класса» Все дети играют в коридоре, а маленький мальчик с тёмными кудрями, загадочной улыбкой и невероятными задумчивыми и грустными глазами, сидит в туалете. Это стало привычкой - после урока бежать туда, на 3 этаж. Ведь на втором, возле туалета, его ждут одноклассники, чтобы оставить на его теле ещё пару свежих синяков, которые он будет скрывать от матери, потому что он в порядке. За что они его бьют? - за все. За его чересчур красивые глаза, темные кудри, за его очередной правильный ответ на уроке, за который его как обычно похвалили, за то, что его сочинение прочитали перед все классом, за его любовь к книгам и за то, что он говорит, как думает и о чем думает. Он был определено зрелей одноклассников. А самое главное он был настоящим. Он всегда говорил, что думал и не боялся говорить. Дети в таком возрасте особенно жестоки. Особенно с такими детьми, как Гарри. Он не нуждался в общении, он не нуждался в сплетнях и играх, он нуждался в тишине. Каждая перемена начинается, как предыдущая, пока все собирают вещи, Гарри незаметно проскальзывает за дверь и уже через минуту оказывается на 3 этаже, куда никто из его одноклассников не смеет сунуться. Он уже привык к запаху в туалетах, он не был противным или тошнотным. Он напуган и подавлен, а в его руках очередная книга. В них он находил все то, что другие находят в общении со сверстниками: приключения, любовь, тайны, загадки и интриги. Он уже давно прочитал всю программу 3 и 4 класса. И требовал ещё, запах книг для него был, как запах любимого десерта для детей, он даже не нуждался так сильно в еде, как в книгах. Не удивительно, что в 5 классе его сразу же приняли в литературный класс. Он был первый в списке на зачисление и родители гордились им, все взрослые гордились и любили его, все любили его, кроме самого Гарри. 18 сентября, 4 класс Гарри, как никогда, помнит все чувства и эмоции, которые испытывал тогда. Сегодня Джош выкинул его новую книгу в помойку, Гарри пытался держать себя в руках, но потом опомнился когда бил Джоша по спине с такой силой, что он уже не сопротивлялся. Следующее, что он помнит, как его оттаскивал охранник, помнит, как его костяшки пальцев были все с синяках и крови, помнит дверь директора и очередной поход к психологу, снова и снова. Ни один психолог не смог поставить ни одного психического расстройства, потому что Гарри не был сумасшедшим, он просто был другим. Это стало привычкой - не говорить о своих проблемах ни с кем. Он научился улыбаться и смеяться, когда в его душе бушует самый настоящий ураган, он научился подавлять свою злость сжимая кулаки, от чего на его ладонях красовались очень четкие шрамы в виде полумесяцев. Это стало привычкой, во время приступов агрессии бить не людей, а кулаком о стену, это стало привычкой. Плохой привычкой, которая разрушала ещё совсем маленького мальчика изнутри… 24 марта, 5 класс Новый психолог, уже специализирующийся на взрослых людях. И как обычно как по накатанной Гарри заходит с искренней светящейся улыбкой в кабинет и сидит на протяжении часа, рассказывая психологу истории о несуществующих друзьях. Он и вправду искренне улыбался, это выглядело так. Сегодня он пришёл домой опять без сил. Как обычно сев за ноутбук, сделав все уроки, он начинал рисовать…он рисовал все: себя, свой класс, цветы, свою комнату, а чаще всего, он рисовал ангелов. Все родители очень хвалили его за эти рисунки, только никто не знал их смысл… 31 мая, 6 класс Он впервые увидел его. Его искреннюю улыбку, светящиеся глаза. Он увидел его на футбольном поле, он не знал его имени, не знал кто это, не знал про него ничего и даже боялся подойти, поэтому ему оставалось только лишь смотреть на него с безопасного расстояния... С такого на котором его никто не заметит, потому что он боялся, что кто-то увидит его влюблённые глаза и сразу все поймёт. Теперь он рисовал не ангелов, а его. Потому что он хотел видеть его каждый день, когда он просыпается, когда делает уроки, засыпать и видеть его. -Дорогой, кто это на рисунках? -Я не знаю, просто образ из головы вот и всё. -А, ну ладно тогда. 1 сентября, 8 класс Я должен познакомиться с ним, я знаю о нем всё: как его зовут, где он играет в футбол, как зовут его родителей и сколько у него уроков сегодня. Я ждал его у кабинета физики, специально пришёл пораньше и ждал его целых 20 минут. Он ужасно не пунктуальный,- приду на следующей перемене к кабинету. Но как только я начал отходить, я увидел его. Да, это точно он. Какой же он красивый, как же потрясающе он выглядит. Я не знаю как мне подойти к нему, я решился, я побежал за ним, нет, я боюсь, нет я должен. Я не придумал ничего лучше как сбить его с ног, потом помочь ему встать и познакомиться. Но я не смог. Как только мы приземлились на пол, я просто убежал. Я жалок. Теперь он считает меня хамом. Он точно видел меня. Я все испортил…даже не начав. Из-за Луи я опоздал на урок, попался директору, ведь я решил прогулять. Раз уже опоздал на 20 минут смысл было идти? Или я расстроился из-за того что я настолько жалок, что не смог познакомиться с ним? Я не знаю. Я даже сам не могу понять иногда своих действий и поступков. Я не знаю откуда у меня появляются приступы ярости и агрессии. Как мне плохо. Да ещё после уроков идти к директору. Такое, к сожалению, не прогуляешь. В прошлый раз я был у директора, когда избил Джоша. Помню этот день в мельчайших подробностях. Помню, как мне моментально стало плевать на последствия. Я не мог себя контролировать, а самое страшное, что я ни с кем не могу этим поделиться. Вот этот знакомый холл, я вижу кровь на своих руках и синяки. Та книга не стоила того… Я сижу на стуле уже 20 минут, а она просто смотрит на меня, будто оценивая. Я не знаю что мне сказать, и она тоже просто молчит. Это сводит меня с ума. — Гарри, ты очень необычный ученик! — Нет, я самый обычный… — Ты хочешь сказать, что любой ребёнок сможет осилить программу 12 класса, учась при этом в 8? Ты хочешь сказать, что любой мальчик решит университетскую задачу по физике при этом учась в литературном классе? Любой ребёнок сможет осилить произведение, состоящие из 2 томов за 3 дня? Гарри, ты очень одарённый! Все об этом знают, кроме тебя самого! Ты сможешь очень много добиться в жизни — её голос звучит очень нежно и мягко. Когда она говорит с ним, то не проявляет ни капли агрессии, потому что ей жаль его. Когда она разговаривает с ним её голос и тембр становятся очень приятным. Гарри знал, что она права, но он не хотел считать себя удивительным. Он просто человек со своими странностями. На этом их беседа подходит к концу. Гарри берет свой рюкзак, встаёт и направляется к двери. Когда парень закрыл дверь за собой, он не поверил своим глазам, потому что этого просто не может быть. Луи Томлинсон сидел здесь. Сам Луи. Кудрявый парень не верит в судьбу, поэтому не счёл это никаким знаком. И Гарри уже давно научился не показывать свои эмоции и держать их под контролем в таких ситуациях. Но зато, он заметил эмоции Луи. Его отвисшую челюсть нельзя было не заметить, и самое страшное было для Гарри, то, что по взгляду Луи было понятно - он понял, кто Гарри. И кто толкнул его в коридоре. В его взгляде читалась доля отвращения. И для Гарри это было невыносимо. Когда он свернул за угол школы, с его ресниц сорвалась слеза, потом ещё одна и ещё. Их было очень много. Очень. Гарри не часто плакал. Он и сам не знал, почему плакал сейчас. Просто, потому что он толкнул Луи, потому что слишком много всего давит на него. Потому что он сходил с ума по капитану школьной футбольной команды. Потому что у него никогда не хватит духу, чтобы признаться в этом. Потому что он просто устал все держать в себе и просто, потому что он был самым обычным парнем со своими странностями. Гарри помнит много дат, чаще всего он запоминает более точно те, которые связаны с какой-то моральной или физической болью. Он запоминает именно такие. Он и сам не понимает почему. Гарри помнит число, когда в первый раз подумал о суициде, помнит дату, когда впервые у него случился приступ агрессии, помнит когда избил Джоша до крови, помнит кабинет директора и то, что он совсем не плакал. Он всегда знал, что если покончит с собой, то точно как-то по особенному, это не будет типичный прыжок с крыши или перерезание вен в ванной, он хотел сделать что-то реально значимое, но молодой парень хотел ещё и жить. По этому его так и манили книги. Через них он мог пережить много жизней, при этом находясь в одном теле, и понять ,какая из них ему нравится больше. Он никогда не бунтовал, не становился готом, не пропагандировал суицид и наркотики, он был умней, он знал, чтобы бунтовать, не обязательно, так же, как и одеваться в чёрный или выходить на улицу с флагом. Спустя целую ночь на его листе бумаги оказалась роза, он любил рисовать цветы. Ему казалось, что каждый цветок можно сравнить с человеком. Розы-это люди, которые снаружи кажутся идеальными, добрыми, приятными и ласковыми, а спустись ты вниз, ты понимаешь что вся их душа это тонкий уродливый стебель с очень острыми и колючими шипами, которые при желании смогут разодрать твою кожу в кровь. Таких людей стоит бояться и уметь отличать невинные эстуомы от этих коварных роз, на взгляд они похожи, только вот эстуомы не имеют шипов и при более близком контакте с ними ты не почувствуешь боль и разочарование. Этого Гарри не умел. Он не умел разбираться в людях. Это было его проблемой. Которая потом сыграет злую шутку. Наверное, кто-то подумает, что Гарри никогда не был счастлив. Это неправда. Когда он смотрел на Луи и видел его искреннюю улыбку, он чувствовал себя счастливым и живым и для этого ему не надо было бить кулаком о стену или подниматься на крышу и стоять на самом краю. Потому что любовь делает каждого человека счастливым. И Гарри просто хотел чувствовать себя любимым и быть им. Луи не отличался абсолютно ничем от других детей из школы, лишь только может искренней улыбкой и простым взглядом и приятной внешностью, мягким голосом? Гарри часто думал. Он любил размышлять и записывать свои мысли в тетрадь, которую всегда носил с собой, это был очень толстый дневник с коричневой кожаной обложкой, в котором лежали все его самые сокровенные тайны, фотографии рассветов и его маленькие рисунки. Это было наверное единственное место где Гарри не скрывал свои чувства, раньше он просто держал всё в себе, но потом все это просто не укладывается в твоей голове и начинает заполнять слишком большую часть тебя. Поэтому он начал выкладывать это на бумагу. В большом количестве записей не было никакого смысла. Но ему это помогало просто не сойти с ума. Для Гарри так было легче.