***
Истошные крики жертвы и безумная улыбка на лице. Кусочек за кусочком, кожа красавицы оказывается на грязном полу подвала. Алая жидкость тонкой струйкой стекает по белоснежному платью, капает на такого же цвета туфли, создавая идеальный контраст для глаз. Мольбы о помощи, которые никто не услышит, попытки откупиться огромными деньгами, которые никто не послушает. Чонгука любят за его хладнокровность и не скупятся на оплате работы. Его любят за жестокость и бесчеловечность. Любой другой бы на его месте уже давно свихнулся, но Чон всё ещё в здравом рассудке, идеально выполняет задание. Хотя вряд ли это можно назвать «здравым рассудком». Чонгуку нравится видеть боль на красивом личике, нравится заставлять страдать тех, кто слишком хорошо жил. Они не достойны этого. Они должны умереть так же, как и его родители. Должны поплатиться за себеподобных. Он не пощадит никого. Даже детей. Доброта, любовь, сострадание, это незнакомые ему слова, значение которых он никогда не захочет узнавать. — Прошу, пощадите меня, — сквозь слёзы вымаливает девушка. Потёкшая тушь смешивается с солёными каплями и окрашивает свадебное платье в чёрный. — Я ношу ребёнка, умоляю, — но Чонгуку всё равно. У него есть задание и неприлично огромная сумма денег. Есть ненависть и болезненные воспоминания из прошлого. Он режет глубже, задевая вену, купается в крови и улыбается счастливо, когда видит угосающую жизнь в глазах напротив. Так и должно быть. Чонгук уверен, что жених сейчас ищет свою невесту, поднимает всю охрану и полицию города, тратит на это огромные деньги. Чонгук уверен, что он будет страдать. Он должен страдать так же, как страдал тот маленький мальчик, держащий на своих руках окровавленные тела родителей. Он должен почувствовать тоже, что чувствует и Чонгук изо дня в день, когда просыпается и понимает, что самых близких в мире ему людей больше нет на свете. Когда Чонгук стоит у их могилы и понимает, что его мир разваливается с каждой прожитой секундой. Он оставляет красивую коробочку на теле невесты и подписывает её как «подарок молодожёнам». Знает, что это место скоро раскроют, поэтому подчищает за собой, не оставляя ни следа, скрывается в лесной чаще и слышит вой сирены, вместе с криками молодого парня, приказывающего спасти его любимую. Тело всё ещё тёплое, жених может почувствовать это, лишь прикоснувшись к руке девушки, но он не успевает это сделать. Грохочет громкий взрыв, поднимая вверх заброшенное здание и заставляя птиц с громкими криками взмыть в воздух. Чонгук знает, что семьи их очень любили. Знает, что в городе объявят очередной траур, а полиция будет проклинать его, но он слишком хорошо выполняет свою работу. Они не смогут выйти на его след. Брюнет кидает в стиральную машину запачканную кровью одежду и надевает строгий костюм, отправляясь получать новое задание. Он уверен, что выполнит его быстро, поэтому не боится начать уже третье дело за два дня. Не боится бодрствовать уже сорок восьмой час, ведь усталости не чувствуется. Ощущается лишь садисткое удовольствие, а холодное оружие под боком придаёт уверенности. Заходит в кабинет и видит спину мужчины, смотрящего вдаль, на горизонт, где показываются первые лучи восходящего солнца. Садится в кресло и замечает перед собой заранее заготовленную фотографию чертовски сексуального парня, а под фотографией подпись с именем и суммой денег, которую Чонгук получит, если выполнит задание. Он хмыкает и подхватывает лежащий рядом конверт, вместе с фотографией, хочет уже кабинет покинуть, но хриплый голос мужчины заставляет остановиться. — Прежде чем убьёшь его, — начинает он, поворачиваясь лицом к Чонгуку. — Узнай побольше информации. Кем работает, какое окружение, как к такому пришёл. Подойдёт любая мелочь, даже то, какой кофе он любит пить по утрам. За каждую такую частицу ты будешь получать вознаграждение, — диктует свои правила, а Чонгуку глубоко плевать на то, что он сделает, прежде чем на этом лице отразится нечеловеческая боль, а эти глаза станут стеклянными, безжизненными. — Я тебе дам знать, когда информации мне будет хватать и ты сможешь его убить. Чонгук ничего не отвечает. Понимает, что разговор окончен, поэтому покидает кабинет, наконец читая имя парня, за которым Чон будет следить. «Пак Чимин» выведено аккуратным подчерком. Отлично, но ему эта информация не пригодится, раз заказчик уже знает её. Прячет фотографию во внутренний карман пиджака и направляется домой, чтобы как следует вздремнуть. Ведь с этим делом придётся немного помучаться и затянется оно надолго, но зато выручка будет хорошая.***
Чимин выходит из борделя, идёт домой и по дороге решает, что приготовит на завтрак. Думает, что Хосок придёт ужасно голодный, улыбается сам себе, а под нос напевает какую-то жутко популярную сейчас песню. Заворачивает за угол и на бег срывается, сразу слыша шаги у себя за спиной. Бежит, не оглядывается, спасая свою шкуру, но бетонная стена так невовремя преграждает путь. — Сука, — шипит Чонгук, видя перед собой пустой переулок. Чимин словно сквозь землю провалился, ведь невозможно выбраться из этого тупика. Чон уже разворачивается, желая поскорее оказаться дома, но прямо перед ним возникает блондинистая макушка, а низкий паренёк смотрит враждебно, готовый в любую секунду разорвать Чонгука. — Я это… Ты мне понравился, вот я и… — брюнет начинает разговор, когда понимает, что по-другому Чимина не узнать, если не навешать ему лапши на уши. — Не прикидывайся. Я знаю, что ты киллер, — прерывает и ухмыляется, хотя внутри всё дрожит от страха. — Почему сразу меня не убил? Зачем тянул неделю? Я ведь знаю, что ты всё это время за мной наблюдал. — Бесишь, — кидает Чонгук и ставит точку в их разговоре, с силой отталкивая Чимина, от чего тот чуть на асфальт не валится. Уходит, не оглядываясь назад, но этот бесстрашный блондин бежит за ним и хватает за толстовку, останавливая киллера, что охотится за его головой. — Вот он я, почему не убьёшь? Или ты сначала играешься с жертвами? — Пак склоняет голову на бок и смотрит заинтересованно, не выдавая своего внутреннего состояния. Сам уже себя проклинает за необдуманные поступки, но ему надоело каждый день думать, что его убьют в тёмном переулке. Надоело каждый день выходить на улицу и чувствовать чужой взгляд на себе. Надоела эта игра. — Нельзя мне тебя убивать. Доволен? А теперь иди нахуй, — Чонгук снова собирается уйти, а Чимин путь преграждает, заставляя глаза закатить. — Ну что ещё? — Нельзя убивать? Почему? — киллер говорит со своей жертвой на тему заказа. Отлично, лучше анекдота и не придумаешь. — Либо ты сейчас рассказываешь, либо убиваешь. Иначе я выполню эту работу за тебя, — произносит Чимин, когда от головореза не слышно ни единого слова. — Мне надо знать о тебе всё, — пытаясь побыстрее отвязаться от этого парня, кидает Чонгук, но никак не ожидает увидеть довольную улыбку напротив. Или у Чимина какое-то психическое заболевание, или он просто настолько туп, что не понимает всей абсурдности ситуации. — Отлично, тогда ты идёшь со мной, — весело хмыкает Пак и руку чужую подцепляет, ведя за собой. — Так, с чего бы начать… Родился я в Пусане, мне двадцать лет, — начинает перечислять тот, уводя подальше от полицейского участка, а у Чонгука ступор и непонимание происходящего. Что чёрт возьми этот парень творит?! — У тебя с головой всё в порядке? — хмурится Чон, опасаясь связываться с психом. Нет, он, конечно, не лучше, но этот Чимин его пугает. — Вполне. Тебе ведь надо узнать про меня всё, вот я тебе и рассказываю, — пожимает плечами и плутает дворами, чтобы не выходить на оживлённые улицы. — Живу у своего друга, но это, думаю, ты уже знаешь и так. Кстати, у меня двухспальная кровать, так что тебе место тоже найдётся. — С кем я связался… — тихо бурчит про себя Чонгук, закатывая глаза. Идёт следом и плюёт на осторожность. Даже если это засада, он просто убьёт всех присутствующих, а с Чимином расправится с особой жестокостью. Ему главное задание выполнить, а остальное уже не важно. — С Пак Чимином, — отвечает на риторический вопрос и смеётся от чего-то. Так заливисто и счастливо, что Чонгука сейчас стошнит. Он не должен смеяться. Не имеет права. Чон хочет пустить ему пулю в лоб прямо сейчас, но держится, помня о задании. Чимин приводит своего киллера домой и усаживает за стол, открывая холодильник. Вытаскивает нужные продукты и рукава закатывает, начиная готовить, а Чонгук пометку у себя в голове делает, приближая с каждой секундой это дело к концу. Чимин рассказывает о своей жизни, истории из детства, как был обычным мальчишкой, который любит девочек за косички дёргать. Рассказывает как впервые влюбился в своего одноклассника и долго не мог принять себя, как родители приняли ориентацию сына быстрее. Рассказывает о том, как его отшили и он впервые напился. В ту ночь его жизнь изменилась. Он потерял частичку себя вместе с неразделённой любовью, потерял девственность и ввязался в плохую компанию. Чимин решил, что любовь приносит лишь боль и рушит жизни людей. В ту ночь он решил, что больше никогда не будет влюбляться. Чимину было противно смотреть на своих родителей. Они любили его и приняли даже то, что он натворил. Поддержали и не стали ругать, просто попросили не делать так больше. А ему было противно. Они слабые и отвратные, раз даже не накричали на него. Чимин предполагал огромную ссору, а увидел лишь боль в их глазах. Не разочарование, нет, одну единственную боль. Он ушёл из дома через неделю после этого инцидента. Оставил маленькую записку с просьбой не искать и просто ушёл, не оставив родителям и шанса на то, чтобы вернуть единственного сына. Пак уже тогда понимал, что умрёт, так и не дожив до старости. Либо сгниёт в какой-нибудь канаве, накуренный и пьяный, либо его придушит очередной клиент в порыве страсти. Но Хосок не дал этому случиться, он отсрочил дату смерти Чимина, не более. Всего лишь сменил место и время, но не дал гарантии, что блондин сможет выйти на пенсию. Хотя какая пенсия у шлюх? Пока Чимин рассказывал всё это, Чонгук пытался успокоить себя. Ненависть к этому парню росла всё сильнее, а желание схватить пистолет под боком было всё больше. Он не видел в глазах напротив вины за свои поступки. Чимину было всё равно на своих родителей. У него было всё. У него была счастливая, спокойная жизнь, но он её проебал. Проебал так же, как и любящих родителей. По собственному желанию обменял всё это на бордель, сутенёра и ежедневных клиентов, которые трахают его не задумываясь о чувствах. Чонгук хочет увидеть слёзы на этих глазах. Хочет причинить боль и заставить умолять о пощаде. Хочет, чтобы Чимин понял, что ошибся. Входная дверь открывается, впуская промокшего парня в дом. Тот скидывает туфли и заваливается на кухню, ведомый приятным запахом, но тут же останавливается, увидев Чона. Хмурится недовольно и смотрит на Чимина, заставляя всё объяснить. У них был один единственный уговор. Не приводить клиентов на дом. — А вот и Хоби хён пришёл, — сладко тянет и обнимает своего друга, игнорируя источающую злость ауру. — Кстати, он теперь будет жить с нами, — Чимин отстраняется и на Чонгука указывает, а у Хосока удивление на лице. Чимчим нашёл себе парня? Да неужели. — И как зовут нашего нового жильца? — спрашивает у друга, но тот тушуется и взгляд неуверенный на своего киллера переводит, немо прося помощи. — Токи*, — отвечает холодным тоном и никак понять не может, когда Чимин успел так измениться. Ещё ночью он был самым развратным человеком на всей планете, а теперь превратился в верную жёнушку, готовящую обед любимому мужу. — Интересное имя, — недоверчиво косится Хосок, скидывая с себя пиджак. Молча уходит, оставляя двоих наедине. — Это твой псевдоним? — заводит разговор Чимин, выкладывая омлет на тарелки. Рисует соусом улыбку на порции Хосока и тоже самое вытворяет с чонгуковой. Смеётся громко, когда видит недовольное лицо и исправляет, делая грустную рожицу. — Какое это имеет значение? — вопросом на вопрос, игнорируя смех Чимина. Пак надувает губки обиженно и ставит соус на стол, усаживаясь напротив Чонгука. — Мне интересно узнать того, кто меня убьёт, — говорит как ни в чём не бывало, будто это не киллер сейчас сидит перед ним, а близкий друг. С виду может показаться именно так. Но на самом деле Чимину страшно. Страшно, что Токи его прикончит прямо сейчас, только потому что ему так захотелось. Страшно, что его жизнь закончится так скоро. Он знал, он готовился, но понимать, что это неизбежно, ужасно страшно. Как жаль, что у его смерти такая милая улыбка. А ведь Чимин мог бы и пересмотреть свои убеждения на счёт любви ради одного единственного парня. Но у этого парня руки все в крови и от него веет запахом смерти. От него исходят крики жертв и видна безумная улыбка на лице. В его глазах видна лишь ненависть, желание убить, но никак не любовь. Чимин сомневается, что Токи вообще может любить. Он слышал это имя лишь от одного из клиентов, что предупреждал о скорой смерти. Но Чимин в глаза усмехался и глупым называл это имя. Однако сейчас, когда тот самый Токи сидит перед ним, он еле скрывает дрожь от страха. После позднего завтрака Чимин тащит Чонгука в свою комнату и переодевается, совершенно не стесняясь наличия постороннего. Натягивает милую пижаму с жёлтыми собачками, кидает Чону просторную футболку со спортивными штанами и заваливается на кровать, почти сразу забываясь во сне. Чонгуку приходится двигать его тело, чтобы тоже уместиться в постели.***
Чёрная флешка поблёскивает в лучах солнца, а на лице мужчины красуется удовлетворённая улыбка, когда он слышит содержание хранителя информации. Отсчитывает нужную сумму денег, передавая их Чонгуку. — Вы явно были в одном помещении. Как тебе удалось выпытать столько информации? — У меня свои методы, — отмахивается Чон. Он очень рискует с этим делом, сам понимает, но пока заказчик не прикажет убить, Чонгук не посмеет этого сделать. Покидает кабинет, намереваясь взять новое задание, потому что чувствует, что с Чимином долго возиться будет. О новой жертве он знает многое. Где работает, большинство его окружения, в какие заведения ходит. Заказчик позаботился о том, чтобы убийство было совершено как можно скорее, поэтому сразу предоставил данную информацию. Сегодня он идёт в бардель и потом будет обязательно пьяный, поэтому похитить его не составит труда. А дальше уже дело за малым. Однако Чонгук не учёл, что в том самом барделе работает Чимин. Думать об этом уже поздно, потому что блондин его уже заметил и направляется прямо к нему, загораживая своим телом жертву. Чон матерится про себя, но виду не подает, присасывается к стакану с безалкогольным мохито и отворачивается от Чимина, выражая явное нежелание говорить с ним. — Ты за мной всё ещё следишь? — хмыкает он, присаживаясь рядом с киллером и в ответ ему слышится глухое молчание, а сосредоточенный взгляд устремляется куда-то в другую сторону, за спину Чимина. — Я могу помочь, — всё понимает без слов, когда видит на кого обращён взгляд Чонгука. Поднимается с места, не замечая непонимающий взгляд и идёт к новой жертве киллера, соблазнительно виляя бёдрами. Говорит с мужчиной пару минут, а после подмигивает Токи, уходя в одну из комнат, предназначенных явно не для разговоров по душам. Чонгук незаметно проходит следом, видит Чимина, распластавшегося на простынях и слышит шум воды. Чистюлей оказался, подонок. — Я думал ты его у чёрного выхода подождёшь, — говорит тихо, чтобы клиент не услышал ничего. Приподнимается на локтях, смотря томным взглядом на безэмоциональное лицо Токи. Он проходит вглубь комнаты, направляясь прямо на Чимина, а у того сердце начинает бешено биться. Неужели это его конец? Но Чонгук проходит мимо. Кидает таблетку в стакан с алкоголем, та шипит, быстро растворяясь и исчезая без следа. Снова не говорит ни слова, лишь жестами показывает, чтобы это выпил мужчина и запрещает целоваться, чтобы яд не дай бог не попал к Чимину. Тот кивает согласно, слышит, как вода перестаёт течь и на секунду к двери душевой поворачивается, чтобы потом оказаться одному в комнате, ведь Чонгука и след простыл. Всё проходит гладко. Остановка сердца — такой вердикт вынесли врачи. Полиция была подкуплена Хосоком, поэтому до СМИ донесли ложную информацию, мол бизнесмен долгое время страдал депрессией, потому и решил совершить самоубийство, выпив слишком большую дозу таблеток. Чимина отпустили с работы раньше чем положено поэтому прямо сейчас он стоит перед Чонгуком в их комнате. — Он… Умер прямо во время оргазма, — дрожащим голосом произносит, а на глазах слёзы видны. Да, верно, он должен плакать. Ему должно быть больно. Он не имеет права улыбаться. — Он смотрел на меня такими безжизненными глазами… Просто резко остановился, а потом упал на меня… М… Мне страшно, — заикается Чимин, тут же бросаясь на Чонгука. Обнимает так отчаянно, плачет громко и зарывается мокрым носом в белую футболку. Не чувствует отдачи, которая ему сейчас так нужна. Чувствует, как его отталкивают и на кровать резко кидают, нависая сверху. — Т…Токи? Чонгук будто не слышит, обездвиживает руки и целует чужую шею, оставляя на коже яркие, болезненные отметины. Чимин вырывается, отворачивается и пытается увернуться, но получает сильный укус в ключицу, как немой приказ быть покорным. Но Паку страшно и больно, он продолжает уворачиваться от новых поцелуев, за что тут же получает пощёчину. — Ты ведь шлюха, — цедит Чонгук, остервенело срывая с Чимина всю одежду. Тот остановиться просит, плачет и кричит, а киллер доволен, рад, что это улыбающееся личико наконец искажается от боли. Он рад, что Пак страдает. — Так выполняй хорошо свою работу, — Чон стягивает чужие боксёры и в сторону откидывает, наслаждаясь развернувшимся под ним зрелищем. Блондин прикрывается и отползает, но Чонгук притягивает его обратно, сильно вцепившись в лодыжку, кусает плечо за непослушание и на живот переворачивает, заставляя приподнять зад. Чимин плачет ещё сильнее, размазывает потёкшую подводку по белоснежным простыням и чувствует, как в его тело врывается немалых размеров член. Без какой-либо подготовки и смазки, совершенно на сухую. Чимин кричит громко, просит остановится, а ощущения, будто его разрывают изнутри. С каждым толчком боль усиливается, Пак уже на грани потери сознания, но Чонгук не даёт отключиться, останавливается и громко шлёпает по ягодицам, оставляя красные следы от ладошек. Когда Чимин оживает немного, киллер вновь истязает его тело, входя грубо и до основания, даже не пытается найти простату, хотя сейчас это не поможет. Берёт ремень из своих джинс и хлестает по белоснежной коже, совершенно не жалея тело под собой и не слушая просьб прекратить. Кончает глубоко внутрь, заполняя Чимина вязкой жидкостью и выходит так же быстро, как и вошёл. Одевается сразу, оставляя Пака в полуживом состоянии на постели и покидает комнату. Чонгук уверен, что блондин не захочет больше его видеть. Что подаст в полицию, расскажет о его деятельности. Он уверен, что его жизнь сломается во второй раз после этого случая, поэтому идёт на могилу родителей, совершенно точно зная, что это последний раз. Ведь за столько убийств он не отделается несколькими годами заключения. Ему светит пожизненное. Чонгук убирает территорию и присаживается лицом к надгробиям. Говорит долго и много, рассказывает, что случилось за последние несколько лет, пока он не приходил сюда. Рассказывает о новых делах и о Чимине, который, как ему кажется, и будет последним делом. Он просит прощения, что не смог заставить страдать виновных и плачет. Впервые за долгие годы он даёт волю эмоциям, показывая, что он тоже человек, имеющий чувства. Он так и засыпает, со слезами на глазах, оперевшись об ограду. Засыпает неспокойным сном. Ему снится тот день, когда его жизнь пошла ко дну. Когда его руки впервые были в крови и когда он единственный раз испугался этого. Вспоминает те ухмыляющиеся лица и хочет убить их. Такие люди не должны жить на этой планете. Вот только Чонгук тоже стал таким. Стал киллером, который разрушает чужие жизни и приносит боль в чужие семьи. Везде, где он появляется веет смертью, а сильный запах крови преследует его всю жизнь. Он стал таким не по своей вине. Просто судьба решила над ним подшутить, заставив страдать с самого детства.***
Холодные капли дождя заставляют Чонгука недовольно поморщится и закрыть лицо руками, чтобы влага не попадала на лицо. Но треснувшая где-то у уха палка приводит Чона в сознание, от чего он резко распахивает глаза, оглядываясь по сторонам. Взгляд сразу натыкается на Чимина с зонтиком. Промокшего и с какой-то грустной улыбкой на лице. Он прикрывает киллера от слёз неба и помогает подняться, отряхивая от грязи, совершенно не боясь испачкаться сам. — Зачем ты тут? — произносит слишком холодно, из-за чего у самого мурашки пробегаются по коже. Блондин улыбается и мокрую чёлку с глаз убирает. Мокнет под дождём, но терпеливо держит зонтик над головой Чонгука, защищая того. — К сестре Хосока пришёл, — Чимин кивает на соседнюю могилу, где красуется «Чон Давон». — Тебя не было два дня… Ты был тут всё это время? — Ты даже не заявил на меня в полицию? Ты тупой? — морщится Чонгук, отталкивая руку, держащую зонт над его головой и тот летит на землю, прямо в лужу неподалёку. — А какой смысл? Ты ведь их всех убьёшь. И меня в том числе, — пожимает плечами, поднимая спасающий от дождя предмет с земли. — Я всё равно скоро умру, так что не важно что я сейчас буду чувствовать. Всё равно совсем скоро это станет неважным, — передаёт Чонгуку зонт и улыбается слабо, собираясь уйти. Но имена на надгробие останавливают его. Он смотрит пару секунд, а в голове строится цепочка, доказывающая, что киллер тоже человек. Что у него тоже есть чувства. Он хорошо их скрывает и пытается погрести под горой трупов, но они есть, всё ещё живы. — Ты ведь мог вызвать копов, пока я спал, — недоумевает Чонгук, стараясь докопаться до истины, но Чимин только плечами неопределённо пожимает, идя на выход из кладбища. — Мне кажется ты реально тупой, раз не додумался до этого, — усмехается и следом идёт, отставая лишь на несколько шагов. Но Чимин не тупой. Он просто влюбился. Влюбился в своего киллера, в свою смерть. Он надеялся, что чувства пройдут после поступка Токи, но Чимин скучал по нему и хотел вернуть обратно. Простил уже на следующий день, с каждой секундой доказывая себе в который раз, что любовь это зло. Ничего из этого хорошего не выйдет. Он это понимал и чёрт возьми, пытался заглушить в себе эти чувства, но каждый раз противный трепет в груди возвращался, как только на глаза попадался Чонгук. Это ведь грёбаная химия, так почему же великие умы Кореи ещё не придумали таблетку от любви? Влюбиться в своего киллера, как смешно. Чимин и сам бы посмеялся над всей нелепостью ситуации, если бы не ноющее сердце, что так упрямо бьётся, когда Токи рядом. Чимин чувствовал, будто из него выкачали весь кислород, пока киллера не было рядом. Будто весь мир отвернулся от него. Даже клиенты не хотели иметь дело с Паком, на столько он плохо выглядел. В животе бабочки порхают, когда киллер подходит ближе и притягивает к себе под зонт за талию. Чимин клянётся, что только что видел на чужих глазах слёзы, но быстро отметает эти мысли, ведь прекрасно знает, что Чонгук не расскажет об этом ни в коем случае. Потому что это болезненные воспоминания и его слабость. А если есть слабость, то его уже можно записывать в число проигравших. — Ты даже не спросишь про моих родителей? — Токи, видимо, думает по-другому. Спрашивает напрямую, не ходя вокруг да около и готовится к трудному разговору. Если Чимин простил за такое, то он имеет права знать. Хотя кого он обманывает? Чонгук просто устал держать всё в себе и тихо истекать кровью, боясь попросить помощи. Он всегда ждёт, что вместо помощи ему кинут гранату, которая разорвёт до конца, не оставит и шанса на выживание. Но Чимин не успеет её кинуть. Он умрёт быстрее, чем достанет её, потому что Чонгук быстрее. Он заставит помочь себе, а потом просто убьёт. Ведь этот мир жесток, и если не убьёшь ты, то убьют тебя. Надо как-то учиться выживать. — А ты ответишь? — Чимин открывает дверь дома и пропускает киллера вперёд. Заходит следом и сразу скидывает с себя мокрую насквозь толстовку, являя свету всё ещё не сошедшие алые отметины, что так красиво расположились по всему телу. В памяти всплывает просящий остановится Чимин, который заливается слезами и кричит от боли. Чонгук вроде радоваться должен, но вместо этого ему неуютно. — Если я скажу, что да, то ты выслушаешь меня? — он проходит следом в комнату и по-хозяйски открывает шкаф. Находит самую большую футболку со спортивными штанами и переодевается, откидывая в сторону грязную одежду. — Конечно, — отвечает сразу, не медлит и секунды, желая показать, что ему можно доверять. Что Чимин не предаст. Чонгук даже верит на секунду, выглядывая из своей защиты, но потом снова прячется. — Как они… Умерли? — Мне тогда было семь лет, — киллер забирается с ногами на кровать и садится по-турецки, опираясь одной рукой о свою ногу. Ждёт, когда Чимин сделает тоже самое, только после этого продолжая. — Они были важными людьми в стране, поэтому попытки их убийств были не единичны. Меня даже один раз похищали, но вернули за выкуп. И я наивно полагал, что родители всегда будут живы, что их никогда не смогут убить… Но я ошибся, — он глубоко вздыхает и чувствует чужую ладонь на своей, что так приятно греет холодную кожу. А ещё очень надеется, что не слетит с катушек и не убьёт Чимина. Ведь за такую раннюю смерть Чонгука никто по головке не погладит. — Это произошло ночью. Я спал, когда послышались звуки выстрелов и разбивающиеся стёкла. Мне стало страшно, поэтому я сразу прибежал в комнату родителей. Они убили всю охрану, а потом добрались и до нас. Полиция ехала слишком долго, поэтому… Я всё ещё помню, как мама пыталась спасти меня и получала пулю за пулей в спину. Помню, как они избивали отца, а потом нанесли ему несколько ударов ножом в сердце. Они умирали прямо на моих руках, а эти твари… Они улыбались, — глаза предательски щиплет из-за слёз, а внутри всё неприятно скручивается и ком в горле не даёт нормально говорить. В сердце зарождается ещё большая ненависть ко всему миру, а желание убивать становится всё сильнее. — Чёрт возьми, как же я ненавижу их! Они скорей всего до сих пор живы и счастливы, а я страдаю. Мои родители умерли, мой мир разрушился, а они живут припеваючи и смеют улыбаться. — Чонгук, — тихий голос заставляет поднять голову на Чимина. Откуда он узнал его настоящее имя? Чонгук не говорил его Паку. — Ты зациклился на ненависти. Думаешь, что все виноваты в этом, что весь мир должен страдать с тобой. Но это не так. В этой ситуации виноват лишь заказчик. Ненависть делает только хуже. Она разъедает тебя изнутри и заставляет страдать. Отпусти её, — у Чонгука в глазах огонь загорается и он набрасывается на Чимина, валит на кровать, смыкая свои пальцы на его тонкой шее. Давит сильно, но Пак не сопротивляется, позволяет причинять себе боль. — Мне просто взять и простить тех, кто разрушил мою жизнь? Мне просто смотреть, как другие веселятся, пока я не могу этого сделать? — рычит киллер, сильнее сжимая пальцы. — В том, что ты не можешь веселиться как другие, виноват только ты, — хрипит Чимин. Чувствует, что воздуха не хватает, чувствует, что задыхается, но не отталкивает Чонгука. Позволяет убивать себя. Медленно, постепенно. — Я не прошу простить тех, кто разрушил тебе жизнь, но остальной мир не виноват. Это не он убил твоих родителей. — Но они не имеют права улыбаться! Они должны страдать! — кричит Чонгук, всё больше выходя из себя. Выдавливает из Чимина последний кислород, заставляя того открывать рот, но не иметь возможности вдохнуть. Пак хочет что-то сказать, но не может. Перед глазами начинает темнеть, а тело будто в невесомости находится. Думает, что умрёт, что проживает свои последние секунды, но давление на шею пропадает и Чимин жадно воздух глотает, закашливаясь. — Чёрт, — шипит Чонгук, сметая всё с письменного стола Чимина. Ваза с цветами летит на пол и разбивается на мелкие кусочки, обрезая ими нежные лепестки. — Они не должны страдать. Никто не должен страдать. И ты тоже, — немного придя в себя продолжает Чимин. Рискованно, но он хочет вразумить Чонгука. Нет, не из-за того, что хочет жить, он уже смирился, что именно этот человек убьёт его. Он просто хочет, чтобы Чонгук не страдал. Чтобы убрал этот груз с плеч. — Ты всё ещё живёшь прошлым. Пойми, оно больше не повториться. Никогда больше его не будет. Отпусти его и иди дальше. Я не прошу тебя забыть всё, что случилось, потому что знаю, что это невозможно. Но живи настоящим, чёрт возьми! — Я не могу, — Чонгук с силой сжимает руки в кулаки и закрывает глаза, четно пытаясь успокоиться. — Ты просто не хочешь. Ты боишься идти дальше и цепляешься за прошлое, оправдывая все свои действия им. Но боишься отпустить. Оно причиняет тебе боль, режет по сердцу, а ты всё равно боишься будущего, потому что там нет родителей и тех, кто тебя поддержит, — Чимин встаёт с кровати, направляясь на выход. Хочет оставить Чонгука одного, обдумать слова Пака, но киллер делает неожиданный поступок. Он тянет свою жертву на себя и заключает в объятья. Прижимает к себе так трепетно, цепляется за Чимина словно за спасительную соломинку и глаза прикрывает, чувствуя накатившие слёзы, когда его в ответ обнимают. Чонгуку непривычно такое состояние, он не понимает зачем всё это делает, но одно знает точно. Чимин ему необходим. Пусть они киллер и жертва, но Чимин для Чонгука словно глоток свежего воздуха, будто свет в конце туннеля, предвещающий хорошую жизнь. Он понимает, что будет трудно, порой будет больно и будет чертовски страшно. Однако он готов пройти через это, если Чимин будет рядом. Если он подаст руку и не побоится испачкаться в грязи, отряхивая Чонгука от неё. Чонгук тоже человек и ему тоже бывает трудно. Сейчас он не тот безжалостный киллер, которого видят другие. Сейчас он обычный парень, которому тоже нужно тепло и забота. Которому тоже нужен человек, который поможет и останется рядом несмотря ни на что. И Чимин готов стать для Чонгука таким человеком до того момента, пока Токи не прикажут убить его. — Не уходи, — просит тихо, а голос ломается в конце предложения. Чон дрожит и прижимает Чимина к себе сильнее, боясь, что он раствориться, словно мираж, как только Чонгук его отпустит. Сейчас сознание киллера меняется. Он сам меняется. Нет, не резко, но прямо сейчас, этому положено начало. — Я рядом, — успокаивающий шёпот пробирает до костей, заставляя внизу живота всё приятно скрутиться. Чимин не уйдёт, пока Чонгук сам этого не попросит.***
— Я пойду с тобой! — твёрдо произносит низкий паренёк, накидывая на себя толстовку и скрывая полупрозрачную рубашку, открывающую соблазнительный вид на ключицы. Его никто не ждёт, но он увязывается следом, выходя из ночного заведения за брюнетом с ледяным взглядом. — Ты не пойдёшь со мной. Я ведь не ввязываюсь в твою работу. Так что не мешай и ты мне, — отмахивается Чонгук, заворачивая в один из тёмных переулков. Чимин губы обиженно дует, но не подчиняется киллеру, идёт за ним, опасливо оглядываясь по сторонам. Он знает, что будет страшно и сложно, но он хочет увидеть Чонгука в действии. Хочет познать и принять все стороны, даже жестокого Токи. А Чон боится и не хочет этого. Он боится, что Чимин отвернётся от него, когда увидит его демонов. Он не уверен в Чимине и не доверяет почти. Но с того вечера их отношения изменились. Чонгук стал чаще открываться Чимину, больше говорил с ним, а не играл роль снежной королевы. От заказчика некоторые моменты утаивал, считая их слишком личными. Ему нравилось казаться особенным для Чимина. Может это было и не так, но ощущение значимости в чужой жизни заставляло чаще улыбаться. Хоть он всё так же и ненавидит весь мир, Чонгук стал мягче относиться к Паку, а может, даже, перестал ему зла желать и вовсе. Ведь прошла уже неделя, а он не сказал Чимину ни одного обидного слова. Чонгук резко разворачивается и запихивает Чимина за угол, шикая, чтобы тот молчал. Пак не успевает даже кивнуть, когда на горизонте вырисовывается новая жертва Токи. Сердцебиение учащается и в жар бросает, когда Чимин видит лицо этого парня. Когда он понимает, что этот человек скоро умрёт. Неприятный осадок всё ещё есть и отдаёт ноющей болью где-то внутри. Чжихун. Парень, который высмеял чувства Чимина. Парень, который сломал его жизнь. Чимин надеялся, что смог уже забыть всё, что произошло в тот день, но он ужасно ошибался. Лицо в руки прячет и очень надеется, что его не заметят. Безлюдный переулок и четыре часа утра. Идеальное убийство. Чжихун пьяный, не соображает ничего, можно всё на несчастный случай списать. Чонгук уже приближается к своей жертве, собираясь быстро расправиться, однако у судьбы другие планы. — Чимин? — Пак застывает на месте, не может спрятаться обратно за угол и смотрит в упор на Чжихуна, который гаденько так ухмыляется. Чон хмурится, недовольный, что Чимин прервал его, но ещё больше ему не нравится, что они знакомы. — А ты всё так же следишь за мной из-за угла, — приближается к Чимину, чуть ли не задевая плечом киллера. Осматривает парня с ног до головы и присвистывает, замечая кожаные штаны. — Я не следил, — отходит дальше, за камень запинается и падает на землю, не решаясь встать. Чжихун смеётся громко, а у Чонгука руки в кулаки сжимаются. Этот парень явно просто так не уйдёт. Плакал идеальный план Токи. — Да ну? Тогда почему выглядывал из-за угла? — издевается и даже руку не спешит подавать, наблюдая за тем, как Чимин на земле расселся. — Любовь ещё не прошла, малыш? — хмыкает, тут же больно ударяясь об стенку спиной. Чонгук шею чужую рукой придавливает и смотрит устрашающе. — Не смей его так называть, — влюблённость — это зло. Остальные чувства и привязанность тоже. Потому что даже хладнокровный киллер, идеально выполняющий свою работу, сорвался, творя необдуманные вещи. — Ублюдок, — шипит Чон, сразу же проезжаясь крепко сжатым кулаком по скуле парня. Тот не может на пьяных ногах устоять и на асфальт валится, получая очередные удары по всем частям тела. — Чонгук, хватит, — Чимин наконец отмирает голос подавая. Думает, что его не послушают снова, но Чон останавливается, оставляя полуживого Чжихуна в покое. — Делай свою работу быстрее, — пытается сказать как можно безразличней, но голос предательски дрожит. Чонгук кивает и хватает Чжи подмышки, закидывая себе на спину. Уходит куда-то и не возвращается около часа. Чимин придти в себя пытается и расставляет свои чувства по полочкам. Пытается унять дрожь и встаёт только через несколько минут, опираясь о стенку. Чонгук приходит с запахом дыма, которым пропитана вся его одежда, смотрит изучающе на Чимина, но потом всё же решается задать вопрос. — Ты как? — спрашивает тихо, подходя ближе. Пак палец вверх поднимает, улыбаясь совсем неестественно, отчего у Чонгука сердце сжимается. — Не ври мне. Я тебя насквозь вижу, — не успевает Чимин руку опустить, как киллер хватается за неё и тянет парня на себя, заключая в объятья. Он совсем не уверен, что Чимину это поможет, но не хочет больше видеть грустное лицо. А ведь раньше хотел боль причинить… — И что ты делаешь? — блондин неуверенно обнимает Чонгука, совершенно не понимая действий киллера. Что он задумал? Нож в спину хочет воткнуть? Смешно будет, если это так. — Я сошёл с ума, — шепчет Чон, утыкаясь в макушку низкого паренька и вдыхая его запах. У Чимина мурашки по спине от таких действий и ещё большая растерянность. Чонгук не хочет свои чувства принимать, но сердце упрямо твердит, что тот влюбился как дурак в свою жертву. Чимин изящный и со стороны кажется, что непокорный, однако Чон знает, что это лишь маска. Что Чимину тоже нужна любовь и ласка. Чонгук помнит, как Пак во сне плакал, трепетно прижимаясь к телу киллера. Он помнит, что тогда оттолкнул его, но теперь жалеет об этом сильно, потому что слёзы на чужих глазах видеть невыносимо. Чонгука как током прошибает, когда его губ касаются чужие. Чимин целует неуверенно, боится, что его оттолкнут и никак не ожидает, что киллер прижмёт к себе сильнее, отвечая на поцелуй. Чон не напирает, ведь совсем ничего не знает в любви и как надо себя вести с объектом симпатий. — Ты и вправду сошёл с ума, — хихикает Чимин, отстраняясь лишь на пару сантиметров, чтобы глотнуть побольше воздуха. — Ты ведь понимаешь, что я твоя жертва и тебе придётся меня убить? — Не думай сейчас об этом, — шепчет Чонгук и тянется за новым поцелуем. Они оба сумасшедшие. Киллер и его жертва. Любовь, которая не должна была возникнуть. Это неправильно и чувства принесут лишь боль в конце. Но сейчас им на это всё равно. Они сгорают в этой любви и не ищут пути спасения, ведь им это нравится. Нравится целовать чужие губы, чувствовать тепло тел друг друга. Ни один из них не помнит, как они добрались до дома, но помнят бесконечные поцелуи по дороге. Чонгук прижимает к только что закрывшейся двери и впивается в пухлые губы жадно. Кусает их и зализывает выступающую кровь, как бы извиняется за свою грубость. А Чимину всё равно, он хочет чувствовать это тепло рядом с собой до конца жизни, не отпускать ни на секунду и целовать долго, лениво. Хочет тепла и нежности, но понимает, что Чонгуку трудно, поэтому не требует ничего. Думает, что сложно будет растопить ледяное сердце, но совсем не догадывается, что у него уже это вполне выходит.Почему в самые счастливые моменты, внезапно, охватывает страх?
— Поубавьте свой пыл, — из-за спины Чонгука слышится знакомый голос, от чего Чимин сразу отлипает от парня и пытается его от себя оттолкнуть, но Чон сильнее, поэтому обнимает крепче и шею медленно целует. Пак плавится, пытаясь собрать себя, но выходит мягко говоря не очень. — Чимин, у меня встреча. — Чонгук, пожалуйста, — просит мягко, упираясь руками в грудь и Чон нехотя отпускает зацелованного парня, довольно улыбаясь своей работе. Волосы Чимина мило спутались, толстовка расстёгнута и с плеча съезжает, а губы красные, с кое-где проступающими капельками крови. — Мне надо быть с тобой? — Нет. Только после того, как встреча закончится, они хотели воспользоваться твоими услугами, — Хосок упирается взглядом в недовольного Чонгука, который явно хочет возразить, но молчит, не смея ничего сказать. — Чонгук, можн… — Это твоя работа, — обрывает холодно Чонгук. — Ты не лезешь в мою работу, я не лезу в твою. — Ладно, — выдыхает Чимин, натягивая съехавшую толстовку на плечо и проходя на второй этаж через гостиную, в который сидят двое мужчин в костюмах. Он кланяется уважительно и хочет уже подняться наверх, но замечает остолбеневшего Чонгука, смотрящего прямо на одного из гостей. Это он. Он желает смерти Чимину. Он заказал убить Чимина. Чонгуку всё равно на то, он ли заказчик, или это лишь посредник. Он просто хочет выстрелить в голову этому мужчине прямо сейчас. Хочет, но держится. Обещает себе, что обязательно когда-нибудь это сделает и поднимается на второй этаж, даже не удосужившись поклониться. Чимин следом проходит бросив ещё один взгляд на всех присутствующих. Он понимает, что что-то не так и даже догадывается, но не осмеливается озвучить свои предположения. Чонгук тоже молчит, однако выглядит очень угрюмо, поэтому Чимин обнимает того сзади, когда Чон уже кофту хочет снять. Прижимается к тёплому телу и скользит пальчиками по торсу, поднимаясь вверх. Задевает соски и ухмыляется, когда чувствует, как Чонгук дрогнул. Обводит ключицы и шею, а после вниз спускается, обводя ремень джинс. Играется с киллером, прекрасно зная, что у них есть ещё как минимум пара часов, ведь такие встречи долго длятся, а, судя по ещё горячему чаю в чашках, они пришли недавно. Чон не двигается ровно до того момента, пока Чимин не пробирается под джинсы с боксёрами. Разворачивается в объятьях и смотрит хищно, с огоньками в глазах. Приподнимает голову блондина за подбородок, приближается, останавливаясь в паре сантиметров от пухлых губ. Чимин дрожит от близости и глаза прикрывает, когда Чонгук сокращает расстояние до минимума. Чон целует долго и страстно, проводит своим языком по сомкнутым губам, сразу же проталкиваясь внутрь, ведь Чимин совсем не против. Сталкивается с язычком Пака в горячем танце, обхватывает его талию руками и сгорает от ощущений. Чимин руками тело напротив исследует, наслаждаясь выраженными кубиками пресса, стонет в поцелуй, когда Чонгук скользит ладонями по пояснице и упругие ягодицы сжимает. Чимин в грудь упирается и толкает брюнета на кровать, седлая его бёрда. Стягивает с себя толстовку и хватается за пуговицы рубашки, расстёгивая их мучительно медленно. Чонгук руками бока оглаживает и не выдерживает, срывая с Чимина одежду, от которой пуговицы тут же сыпятся на пол. — Нетерпеливый, — хмыкает Пак, когда любовник резко меняет их местами, теперь нависая сверху и выцеловывая лебединую шею. Не оставляет метки, пусть и хочется очень, ведь знает, что клиенту это не понравится. Проводит языком по ключицам и опускается ниже, захватывая в плен сосок. Чимин выгибается навстречу ласкам и стонет несдержанно, когда Чонгук накрывает ладонью пах, немного надавливая. Чимин по кровати мечется, вперёд поддаётся, прося о большем, а Чонгук и не против вовсе, стягивает с обоих мешающую одежду. Лезет в тумбочку, вспоминая как Чимин туда смазку клал, и выдавливает несколько капель себе на пальцы. Смазывает колечко мышц вязкой жидкостью, сразу проникая внутрь двумя пальцами. Они входят легко, не встречая сопротивления, поэтому Чонгук сразу третий добавляет, постепенно растягивая. — Я готов, — шепчет Чимин и тут же чувствует пустоту в себе. Чонгук пальцы вынимает и свой член смазывает, дразняще приставляя его к дырочке. Входит наполовину мучительно медленно, а потом резко толкается вперёд. Берёт неторопливый темп, постепенно ускоряясь и заполняя всю комнату пошлыми шлепками тел друг о друга, смешанными со стонами. Чимин почти кричит, когда Чонгук задевает простату, давно не чувствуя такого наслаждения во время секса. Все его клиенты лишь пользовались телом и навыками шлюхи, не думая об ощущениях, но Чон старается обоим приятно сделать, чувствуя вину за прошлый раз. Вбивается в комочек нервов, упиваясь сладкими стонами любовника. Чувствует, как Чимин сжимает его и кончает громко, пачкая животы обоих, а у Чонгука перед глазами всё плывёт и словно фейвейерки внутри взрываются. Он входит максимально глубоко и заполняет Чимина белесой жидкостью. — Я люблю тебя, — Чонгук валится на кровать, рядом с растекающимся по простыням парнем и сгребает того в объятья, нежно целуя в висок. Ему страшно доверять своё сердце другому человеку, страшно, что воткнут нож в спину, но Чимин не такой, Чимин будет беречь любовь, трепетно сохраняя её и не давая ей угаснуть. Блондин хихикает мило и утыкается носом в шею Чонгуку, обвивая того всеми конечностями, словно коала. — Я тоже тебя люблю, Чонгук-и, — Чимин клянётся, что услышал только что облегчённый вздох, поэтому в улыбке расплывается. Он знает, что это ничем хорошим не закончится, но думать об этом совершенно не хочет. Только не сейчас. Только не в этот момент. Сейчас они обычные Чонгук и Чимин, обычные парни, которые любят друг друга до безумия. Не киллер и жертва, а обычные люди.***
Громкая музыка давит на уши, а дорогой алкоголь уже не приносит наслаждения. Противно обжигает горло и заставляет поморщится. Взгляд постоянно по залу скользит, в поисках нового клиента, но сердце предательски удар пропускает, когда Чимин на знакомые карие глаза натыкается. Он знает, что у Чонгука тут нет задания. Чонгук пришёл просто так, выпить и повеселиться. Либо к Чимину. Но не успевает Пак свою мысль закончить, когда к нему подсаживается очередной толстосум и руку свою по-хозяйски на бедро парня кладёт. Заказывает побольше выпивки и предлагает уединиться. Чимин сомневается, но замечает строгий взгляд Хосока, поэтому соглашается, следуя за клиентом. Всё же это его работа. Чимин успокаивает себя тем, что тут чувств нет и они лишь его телом пользуются, поэтому это не измена вовсе. Однако сердце болит ужасно, когда Пак представляет, что Чонгуку неприятно видеть своего парня с другими, неприятно делиться. Собирается отказаться, когда они в комнату заходят, но ему не дают и слова сказать, на кровать кидая. Клиент явно хочет здесь и сейчас, а в таких случаях Чимин мало того, что наслаждения не получает, так ещё и боль мужчины приносят. Потому что Пак лишь шлюха, на которой можно отыграться за измену жены или гнев выместить, который за рабочие будни успел накопиться. Чимин терпит все шлепки по заднице и шипит, когда в него чужие пальцы проталкиваются. Нет, это не настолько неприятно, просто на душе противно. Ощущение, будто он Чонгуку изменяет. Но Чон сам говорил, что не хочет, чтобы Чимин бросал свою работу, потому что это лишь обязанности, без чувств. В тот момент он грустным выглядел, но блондин не предал этому значения, о чём сейчас жалеет. Ведь если бы он отказался от такой работы раньше, то сейчас так противно не было бы. Сзади копошение раздаётся и чужой член чувствуется у входа. Чимин зажмуривается, собираясь принять в своё нутро орган, но дверь открывается с громким стуком и давление грубых рук на поясницу пропадает, а родной голос заставляет удивлённо обернуться назад. Чонгук мужчину от Пака отдирает и говорит, что занята эта комната вместе с мальчиком, просит покинуть помещение и не смотрит на Чимина, изощрённо избегая столкновения взглядами. А Чимин в упор смотрит, глаз не может отвести. Понимает в который раз, что любит Чонгука и в улыбке расплывается, когда они наконец взглядами пересекаются. Любовь меняет людей. — Одевайся давай, чего разлёгся? — спрашивает Чон, когда за клиентом дверь закрывается и одежду Чимину подаёт, намекая, чтобы тот не представал перед Чонгуком в таком откровенном виде. — Ты уже всё видел, мне нечего от тебя скрывать, — ухмыляется Чимин и хочет ноги раскрыть в приглашающем жесте, но у Чонгука другие планы, поэтому он боксёры на парня натягивает, собираясь и джинсы следом надеть, но Пак дуется, словно ребёнок и одевается сам. — Мы куда-то идём? — Да. Домой, — отвечает брюнет, когда его парень полностью одевается. Берёт того за руку и выводит из здания, кидая Хосоку что-то вроде «Чимину стало плохо». — Я не хочу домой, — начинает ныть Пак, упираясь и вырывая свою руку. Видит заинтересованный взгляд, поэтому продолжает. — Может погуляем? — Чонгук глаза закатывает и обречённо выдыхает, но соглашается, сворачивая в небольшой сквер неподалёку. Чимин заводит лёгкую беседу о повседневном и рассказывает, как готовит каждый день Хосоку, себя хозяюшкой чувствуя. Все предпочтения друга раскрывает, всё до самых маленьких мелочей, от чего в Чонгуке маленький огонёчек ревности загорается. Одно дело работа, а другое чувства. Надеется, что тема перейдёт в другое русло и угадывает, однако Хосок всё равно выступает главной фигурой. Чимин слишком хорошо его знает. И слишком много говорит о друге, когда рядом парень есть. Чонгук хочет уже сказать, что ему неприятно, но телефонный звонок прерывает его на полуслове. Чимин ответить советует, вдруг что-нибудь важное, а Чон бурчит, что важнее Пака нет ничего, принимая вызов. На том конце знакомый голос слышится, который ничего хорошего не предвещает, но Чонгук всё же соглашается на встречу, ведь Чимин не отстанет тогда с тем, что работе Токи мешает.***
Шаги эхом раздаются в пустом коридоре, извещая о приходе киллера. Заказчик ухмыляется гадко, прислушиваясь к открывшейся двери и новой информации. Чонгук теперь рассказывает меньше, много утаивает, а личные вопросы избегает, как и уточнения, что он делал в доме жертвы вчера. Мужчина прекрасно видел, что происходило в прихожей, но для вида спрашивает об этом Токи и проявляет отличные актёрские навыки, когда слышит, что у киллера нет никаких чувств, а всё это лишь игра. — Достаточно, — прерывает рассказ Чонгука и поворачивается к нему лицом, внимательно следя за каждой эмоцией. — Убей его, — надеется увидеть на лице шок и несогласие, но Токи профессионал, поэтому отвечает холодно и решительно, в лице не меняясь совершенно. — Будет сделано, — поднимается со своего места, выслушав новые указания и еле справляется с желанием пристрелить мужчину прямо сейчас. Внутри ненависть к этому отвратительному лицу разгорается всё сильнее, от чего чувства скрывать становится сложной задачей. — А, и ещё, — Токи останавливается, не оборачиваясь и ждёт дополнения. — Как-нибудь жёстче. Запиши его крики на диктофон и принеси мне, — брюнет не отвечает, лишь кивает и выходит из кабинета. У здания его как всегда ждёт Чимин, который, как только видит Чонгука, сразу к нему бежит и обнимает, целуя так сладко, что у обоих чуть ли ноги не подкашиваются. — Чонгук-и, пошли в парк прогуляемся? — улыбается так счастливо, что Чон не может не улыбнуться в ответ. Но как бы ему не нравилась эта идея, Чонгук отрицательно головой мотает, подхватывая руку Чимина и пальцы переплетая. — Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает блондин, следуя за парнем, который ведёт его в направлении домой. — Мне приказали тебя убить, — не скрывает ничего, потому что доверяет Паку и надеется на его понимание. — И ты… — голос Чимина дрожит, заставляя сердце Чонгука сжиматься сильнее. — Ты убьёшь меня? — Сейчас мы вернёмся домой и ты соберёшь вещи. Мне надо будет отъехать по делам, но когда я вернусь, то ты должен будешь уже собраться. Мы уедем в Америку, — вещает киллер, ведя свою жертву за собой. Открывает дверь дома и пропускает парня вперёд, но тот стоит, серьёзно смотря на Чонгука. — Ну что ещё? — Я поеду только с Хосоком. Он знает, где я живу, поэтому с лёгкостью может убить Хоби хёна. — Хорошо, тогда его вещи собери тоже. Но вы должны быть уже готовы, когда я вернусь, — Чон целует Чимина в макушку и прощается поспешно, скрываясь за поворотом. Последнее задание находится очень быстро, ведь желающих, воспользоваться услугами Чонгука много. Он выбирает самое быстрое, где информация уже предоставлена о жертве. Молодой парень, примерно одногодка Чимина и с голосом похожим. Идеальное совпадение, что так на руку Чону. Всё идёт прекрасно до того момента, пока киллер не начинает пытать жертву. Истошные крики не приносят удовольствия, а на просьбы отпустить так и хочется откликнуться. Чонгук больше не хочет причинять ему боль. Чонгук больше не хочет убивать. Он через силу заканчивает задание, убирая за собой все следы и смотрит виновато на мёртвое тело. Знает, что этот паренёк ничем не виноват, а лишь только оказался не в том месте не в то время. Знает, что семья будет страдать, но от этого легче не становится. Чонгук не хочет больше красть чужие улыбки. Он стал слишком мягким для киллера. И Чимин виновен в этом. Но Чонгук только лишь благодарен Паку, ведь теперь он отпустил прошлое. Теперь ему не так больно, а на душе стало легче. Киллер отдаёт запись заказчику и уже попрощаться хочет, но слышит чужой смех, схожий с безумным. Надеется, что заказчик так выражает свою радость и не ошибается ни капли. Только вот радуется он потому что догадки свои подтвердил, а не чужой смерти добился. — Я так и думал, — приближается к Токи и ухмыляется противно. — Ты любишь этого мальчишку. — Я его убил, как я могу его любить? — отвечает холодно, но внутри грызёт червяк волнения. — Ты не убил его, — мужчина показывает камеры, установленные в доме Чимина, которые ведут трансляцию в режиме реального времени. Пак с Хосоком мирно вещи собирают и ведут беседу о чём-то повседневном, жаль, что звуков нет. У Чонгука внутри всё столбенеет и страх накрывает с головой. — Скоро в дом ворвутся мои ребятки и сделают твою работу за тебя. — Что я должен сделать? — сразу задаёт вопрос, зная, что за этим, скорей всего, последует шантаж. И он готов что угодно сделать, лишь бы Чимин был в безопасности. — Следовать правилам моей игры. И ты уже на финишной прямой, — мужчина отходит к своему столу и садится на кожаный стул, снимая очки. Не боится, что Чонгук убьёт его, ведь тогда возлюбленный умрёт. Чонгук выслушает до конца и обязательно будет играть по его правилам. — Если ты успеешь его спасти, то поздравляю, ты выиграешь и я отстану от вас. Но если ты задержишься хоть на секунду, то я не стану его жалеть. И ты, и он, и ваш дружок Хоби, вы все умрёте, — Чонгук понимает, что влип ужасно, однако не хочет, чтобы с Чимином что-нибудь случилось, поэтому принимает чужие правила и вылетает из здания. Сердце бьётся как бешенное, ведь он не успеть может и тогда Пак умрёт. Снова умрёт дорогой ему человек. Чонгук никогда так быстро не бегал, но сейчас бьёт все рекорды, прохожих чуть ли не сбивает и даже не извиняется, когда задевает кого-то плечом. Внутри всё застывает от страха, когда Чон к дому подбегает, он боится, что не успел. Залетает внутрь и на второй этаж забегает, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Чонгук дверь с петель чуть не срывает и видит целого Чимина, который смотрит на своего возлюбленного удивлённо. Чон подходит ближе на ватных ногах и прижимает к себе парня, утыкаясь носом ему в плечо. — Киллеры тоже умеют любить? — усмехается Хосок, наблюдая за всем со стороны. Чонгук не отвечает ничего, лишь сильнее Чимина в своих объятьях сжимает, а тот понять не может, почему Чон такой нежный внезапно стал. — Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Пак, поглаживая парня по спине, прекрасно чувствуя, как сердце второго быстро бьётся. Чонгук дышит часто и зашёл прямо в обуви, поэтому спешил наверное. — Теперь всё в порядке. Ты рядом, поэтому всё хорошо, — отстраняется немного и берёт лицо Чимина в свои руки, целуя так трепетно, как никогда. Глаза прикрывает, ощущая, как спокойствие внутри разливается и все неприятные чувства затмевает. Чимин в порядке. Чонгук расслабляется окончательно, о чём в следующую же секунду жалеет. Звук разбившегося стекла доходит до Чонгука не сразу, но Чимин, странно дёрнувшийся, выводит Чона из своих мыслей о счастливом будущем. По руке, лежащей на талии Пака, начинает течь что-то слишком знакомо-тёплое. Сердце удар пропускает, когда киллер закушенную губу видит напротив и скривившееся от боли лицо. Внутри холод ужасный обволакивает всё и приносит ужасный дискомфорт, стискивая больно органы. Чонгук руку поднимает, скользя по спине Чимина и нащупывает несколько огнестрельных ранений у того. — Нет-нет-нет, — словно в бреду начинает и не даёт телу возлюбленного упасть на пол, прижимая к себе бережно. Замечает шокированный взгляд Хосока, сквозь пелену слёз, который тут же подскакивает на ноги и дверь в коридор открывает. — Чимин, не закрывай глаза, прошу, — молит Чонгук, подхватывая парня на руки. Тот словно кукла тряпичная, еле за шею брюнета успевает зацепиться, чтобы совсем не упасть. — Я всегда знал, что так я и умру, — улыбается слабо и к чужим губам тянется, собираясь поцеловать, но не может подняться, ощущая сильную боль. — Ты не умрёшь! — почти рычит Чонгук, подхватывая Чимина поудобнее и сам прикасается к чужим, но таким родным, губам. — Не умрёшь, слышишь? Ты ведь обещал меня не оставлять. Обещал, что всегда будешь рядом, — шепчет, отстраняясь лишь на пару сантиметров. Срывается на бег, когда они спускаются на первый этаж. Хосок машину быстро заводит и открывает дверцу, чтобы легче было Чимина положить. Чонгук аккуратно укладывает своего парня на сиденье и сам забегает с другой стороны. — Чонгук-и, мы не подвластны смерти, — Пак поднимает руку и ловит ладонь возлюбленного, сплетая с ним пальцы. Чон сжимает ощутимо и прикладывает к своей щеке, нежно потираясь о сплетённые руки. — Но я рад, что ты будешь рядом в мои последние минуты. — Не говори ничего. Не трать силы. Ты выживешь. Я не дам тебе умереть, — он целует тыльную сторону ладони и накрывает второй рукой её, согревая обычно холодные руки Пака. Чимин кивает, но не верит, ведь вряд ли они успеют по пробкам добраться до больницы. Пусть он и удачливый временами, однако тут не только она нужна. Здесь чудо потребуется. Сердце отчаянно бьётся, гоняя кровь по венам. Отдаёт пульсирующей болью в висках, а глаза сами по себе закрываются, когда все трое уже в больницу забегают. Где-то на заднем фоне Чимин слышит родной голос, который просит не закрывать глаза, но Пак ничего поделать не может, постепенно проваливаясь в сон. Чонгук кричит истошно, пытаясь блондина из лап смерти вырвать, пока Хосок в срочном порядке называет группу крови Чимина для переливания. Киллеру не дают пойти дальше, в операционную, Хоби из последних сил сдерживает его и усаживает на стулья, говорит что-то, а у Чонгука в голове пустота и он совершенно ничего не слышит. Кажется, будто душа последовала за Чимином, оставив тело лишь бездушной оболочкой существовать. Чонгуку плохо. Потому что Чимин успел стать для него воздухом и если он умрёт, то Чонгук задохнётся. Чимин стал для него всем, без чего жизнь не представляется возможной. Чон уверен, что это станет для него последней каплей. Он столько лет спасал себя, убивая невинных людей, а ненависть заставляла жить дальше, но Чимин изменил Чонгука и стал для него смыслом жизни. Киллер поднимается на несгибающихся ногах и на выход идёт, не слушая вопросы Хосока о направлении. Потому что Чонгук отомстит. Он обязательно отомстит тому, кто ранил Чимина и благо, Чон помнит их. Это будет последнее его убийство. Киллер не помнит, как доходит до офисного здания, но помнит, как его остановили в проходе. Помнит, как чуть не убил охранников, сверкая своим холодным взглядом и помнит, как зашёл в кабинет, где уже стоял ухмыляющийся заказчик. — Маленький наивный Чонгуки, — противно тянет мужчина, от чего Чонгук сразу пистолет вытаскивает и наводит на него. — Тут повсюду охрана, ты правда этого хочешь? — но ответа не следует. Токи телефон вытаскивает из кармана и номер полиции набирает, включая свои актёрские навыки. Он на заказчика налетает, слушая, что девушка на том проводе говорит. — На меня… На меня напали! — он кричит, а на фоне звуки борьбы раздаются. — Токи, это Токи! Помогите, прошу! — Чонгук почти плачет, как думает девушка, которая сразу же отслеживает местоположение телефона, прекрасно зная о серийном убийце. Но звук выстрела заставляет вздрогнуть всех. — Я… Я… — он заикается, будто и вправду испугался, что убил кого-то. Телефонный вызов сбрасывает и гаджет откидывает, смотря на заказчика с насмешкой. — Твои родители вряд ли были бы довольны таким сыном, — хрипит мужчина, который уже смерился со смертью. — Но я рад, что это сделал ты. Хотя бы профессионал взялся за меня. — Ненавижу, — шипит Чонгук, внимательно наблюдая, как в чужих глазах угасает жизнь. Он забивается сразу в уголок, играя роль невинной жертвы и оправдывается перед полицией, заикаясь, плачет так натурально, что сам себе чуть не поверил, будто ему жаль. Его в участок забирают, где проверяют все данные, после чего просят оставить контактные данные и запрещают из страны выезжать, пока дело не закроют. Они верят в его историю, ведь он прекрасно знает, как сам выполнял задания, выходит всё более чем правдоподобно и Чонгук собой доволен. Однако звонок Хосока приводит парня в чувства. — Он жив, — Хоби сразу говорит самое главное, а у Чонгука ноги подкашиваются и он оседает прямо на асфальт у дома, из которого несколько часов назад Чимина вынесли раненного и умирающего. — Находится в критическом состоянии и пока не допускают никого к нему, поэтому я еду домой. Но врачи его подлатали. Даже прогнозы дают хорошие. — Спасибо, — голос дрожит, а с плеч будто самый тяжёлый груз спадает, оставляя лишь малую часть, ведь Чимин всё ещё без сознания. Но самое главное, что он жив и может очнуться. Что ещё не всё потерянно.***
Резкий запах медикаментов врывается в сознание быстрее, чем парень успевает открыть глаза. На руке ощущается чьё-то тепло, от которого приятно покалывает кончики пальцев, а тёмная макушка удобно устроилась на краю кровати. Воспоминания постепенно возвращаются и улыбку на лицо взращают. Чимин выжил. — Чонгук-и, — хрипло зовёт Пак, ощутимо сжимая тёплую ладонь. — Чонгук-и, просыпайся, — но он уже не спит. Сразу взгляд поднимает и неверяще смотрит на парня, наконец пришедшего в себя. — Я думал ты не очнёшься, — выдыхает Чон и улыбается расслабленно. Не рискует обнимать, боится причинить боль. Поэтому целует нежно в лоб и уходит за врачом, который осматривает Чимина, не замечая влюблённого взгляда, направленного на пациента. Пак тоже улыбку свою скрыть не может, а доктор себя лишним чувствует, поэтому выводит вердикт, что осложнений нет, после поспешно скрываясь и оставляя двоих наедине. — Сколько я был без сознания? — сплетает пальцы с Чонгуком, когда тот садится на кровать и смотрит прямо в глаза, видя там искреннее счастье и любовь. Чимин не хочет говорить, что тоже думал, что не очнётся, ведь Чона расстраивать хочется меньше всего. Потому что сейчас он жив. Улыбается и родное тепло ощущает. — Почти месяц, — киллер кивает на окно, где во всю бушуют краски осени, но взгляд не отводит. Боится, что Чимин сейчас исчезнет, что это лишь сон который раствориться, только взгляд отведёшь. Пак удивляется сильно, а Чонгук не даёт и слова вставить, начиная рассказывать что произошло за это время. Он не хочет, чтобы Чимин себя неуютно чувствовал, ведь за месяц многое поменялось. Чонгук рассказывает, как с себя снял все подозрения окончательно, как избавился от работы киллера и устроился в небольшое кафе недалеко от дома. Как смог в универ поступить на заочное образование и как всё время был в больнице. Рассказывает, как Хосок свой бордель другу передал, а сам в легальных барменов решил податься и как они всё ещё живут вместе. Хотя у Чонгука и времени не было чтобы переехать, ведь он постоянно находился в больнице, возвращаясь домой только чтобы душ принять. Рассказывает, как к нему медсестрички подкатывали и даже один медбрат, но он отшивал всех, от чего смех Чимина вызывает. Радуется, что наконец услышал любимую мелодию души и не удерживает себя, чтобы поцеловать парня в губы. Невинно, будто они школьники ещё совсем, но со скрытой страстью, будто они на пороге неизведанного, запретного, но такого желанного. — Чимин, — тихо зовёт Чонгук, отрываясь от пухлых губ. — Я знаю, что это совсем не романтично и ты возможно представлял это себе по другому, но… — Чон дотягивается до своего рюкзака и вытаскивает оттуда чёрную бархатную коробочку, от чего сердце у блондина заходится в бешенном ритме. — Пак Чимин, ты выйдешь за меня? — на одно колено встаёт и являет миру поблёскивающее на свету заходящего солнца обручальное кольцо. Волнуется ужасно, хоть и знает, что ответа «нет» не может быть. Боится сделать что-нибудь не так и Чимина расстроить. Однако второй не долго думает, чуть не плачет и тихое, но уверенное «да» произносит. Чонгук облегчённо выдыхает и берёт ладонь Пака, аккуратно кольцо тому на палец надевая. И Чимин только сейчас замечает, что у Чона точно такое же на пальце красуется, от чего слёзы уже даже не сдерживает. Притягивает Чонгука к себе, целуя медленно и трепетно, как бы подтверждая слова действиями. Чувствует чужую улыбку сквозь поцелуй и свою сдержать не может, цепляясь за чужие плечи, чтобы притянуть ближе. Чонгук не верил в любовь и привязанность. Ненавидел чувства, но изменился ради одного единственного человека. Изменился, ради своей жертвы, которую полюбил безумно и так и не смог убить.***
Сегодня важный день для обоих парней. Только один об этом не подозревает даже, но Чонгук ему обязательно скажет, только чуть позже. Потому что не знает как Чимин отреагирует на это, а портить ленивое утро, с сонными поцелуями и объятьями, не хочется. Пак нежиться на крепкой груди своего парня и выводит странные узоры на торсе, щикотя своими прикосновениями кожу. Чонгук морщится смешно, руку перехватывая, но Чимин хихикает и залазит полностью, придавливая Чона к кровати своим весом. Но блондин не тяжёлый вовсе, поэтому такая шалость ему всегда прощается, а спать так, к слову, удобнее всего. Он уже за поцелуем тянется, когда в комнату бесцеремонно врывается Хосок, совершенно не смущаясь наготы любовников. Однако Чонгук собственник и не хочет, чтобы впредь Чимина кто-то видел без одежды, кроме него, поэтому одеяло натягивает и целует в уголок губ. — Фу какие вы противные, — наигранно недовольно произносит Хоби, но Чимин даже не замечает, как его друг зашёл в комнату. У него настроение игривое, поэтому он тёмные волосы Чонгука на пальчик наматывает, внимательно за своими действиями наблюдая. — Но я не за этим пришёл. Вы серьёзно едете в Пусан? — Хосок, я ведь просил, — начинает обречённо Чон, уже ожидая скандала от Чимина, ведь тот не лестно о родителях в последний раз отзывался, но Пак только первые секунды загадочно молчит, а потом улыбается, продолжая играться с прядями парня. — Я знал, что ты не оставишь просто так мою ситуацию с родителями. Всё ждал, когда ты заведёшь про это разговор, а ты оказывается решил действовать сразу напрямик, — хмыкает Чимин. — Я думал, ты будешь против, — хмурится Чонгук, приобнимая Пака за талию. Хосок глаза на это закатывает, потому что видит движения под одеялом. — Сначала я и хотел отстаивать свою позицию. А теперь понимаю, что ты чувствуешь, поэтому не против. — Вы слишком милые. Сейчас радугой блевану, — Хосок быстро покидает комнату, оставляя двух влюблённых наедине. Пусть он и говорит такие вещи, но рад за друга, ведь тот своё счастье нашёл и смог удержать с собой. Чимин тоже прекрасно знает чувства Хоби, поэтому не обижается вовсе. Только если чуть-чуть. Чимин узнаёт время отъезда и сразу готовиться начинает, ведь выезжают они через несколько часов. Но Чонгук говорит, что сам всё необходимое соберёт и Пака готовить завтрак отправляет, попутно заставляя его надеть хотя бы рубашку, чтобы Хосока не стеснять своей наготой. Чимин глаза закатывает и говорит, что хён уже видел всё, но Чон собственник, поэтому одевает насильно, под весёлое хихиканье парня. Удивительно, что на поезд они не опаздывают, ведь Чимин долго не мог второй носок найти. Но приходят вовремя и даже успевают занять свои места до того, как поезд тронется. Пак волнуется сильно, боится, что родители просто выгонят его, когда он на порог явится. Боится увидеть в глазах семьи ненависть и отвращение, ведь он и вправду ужасный сын. Оставил одних, променяв на бордель. Чимин впервые задумывается о ситуации с этой стороны и внезапно вину чувствует. Чонгук замечает беспокойство блондина, поэтому руку его накрывает и шепчет, что он рядом, что не бросит и поможет, если будет трудно. Но очень надеется, что трудно не будет и родители Чимина примут. Пусть это и эгоистично очень, но ему всё равно, потому что не хочет видеть в любимых глазах слёзы. Парни на пороге стоят и Чимина потряхивает немного, ведь за шесть часов в поезде он успел накрутить себя ужасно, от чего теперь трясётся весь, не в состоянии даже на звонок нажать. Поэтому Чонгук пальцы переплетает, звоня в дверь, от чего сердцебиение Пака увеличивается в разы. Когда из дома выходит женщина среднего возраста, то Чимин и вовсе обмирает, увидев родное, постаревшее лицо. — Чимин, — выдыхает женщина и сразу же обнимает парня. Берёт за руку, будто не веря, что её сын стоит прямо перед ней и улыбается так искренне, что у Чимина в глазах слёзы застывают и скатываются солёными каплями по щекам. Мать утирает их, не говорит ничего, всё ещё не в состоянии принять тот факт, что блудный сын домой вернулся. — Прости, мам, я… — Проходи внутрь сынок, — обрывает женщина. — Нечего на пороге разговаривать, — она дверь шире открывает, приглашая обоих парней внутрь. Чимин руку Чонгука не отпускает, сжимая лишь сильнее и проходит вглубь дома, усаживаясь на кухне, где мать сразу чайник ставит и печенья подаёт. Любимые печенья Чимина. — У нас гости? — мужской голос заставляет всех троих обернуться. — Ох… Чимин… — отец парня проходит на кухню и усаживается напротив Чонгука, оставляя место рядом для жены. Смотрит и взгляд отвести не может от похорошевшего чада. — Простите, что оставил вас, не подумав о чувствах, — Чимин взгляд виновато опускает, считая, что не заслуживает смотреть в глаза родителей, которые так легко в дом впустили, будто не он сбежал несколько лет назад, на последок лишь попросив не искать его. Чимин рассказывает всё. Всю свою жизнь с того момента, как он уехал в Сеул. Даже о работе Чонгука не умалчивает, потому что они уже обсуждали это по дороге сюда. Плачет долго и чувствует тёплые руки, обнимающие за талию. Родители выслушивают всё и не прерывают ни разу, только мать слёзы утирает. Они скучали по сыну и не скрывают этого. Надеялись, что одумается, вернётся. Всегда винили себя за плохое воспитание, но даже не допускали мысли, что Пак всего лишь сломался из-за одного единственного человека. Верили, что когда-нибудь Чимин вновь переступит порог этого дома и ждали терпеливо, наконец добившись своего. Не думали, что он вернётся не один, но рады очень, что этот парень смог помочь их сыну. Что смог вернуть его домой. Поэтому на слова о скором браке только лишь улыбаются, поздравляя. Чонгук сразу приглашает их на торжество, обещая билет до Америки оплатить, ведь знает, что Чимин не скажет этого. А Пак благодарен ему, что тот помогает сблизиться с семьёй, заполняя большую брешь длиною в несколько лет.***
Свежий морской воздух наполняет лёгкие, а изящные цветы украшают колонны небольшой беседки. Регистратор уже на месте, как и все гости, а Чонгук нервно теребит край пиджака, в ожидании единственного отсутствующего человека. Грёбанный Пак Чимин слишком долго готовится. Но парень просто хочет выглядеть идеально в самый важный день его жизни. Отдёргивает рукава и на красную дорожку, что ведёт прямо к возлюбленному ступает. Все присутствующие рты пооткрывали, ведь Чимин в белом костюме это ангел воплоти. Он шагает так уверенно и легко, что кажется, будто он не волнуется совершенно. Но внутри всё переворачивается и нервы в тонкую струнку вытягиваются. Чимин встаёт прямо перед Чонгуком и смотрит во влюблённые глаза напротив, из-за чего сердце в рёбра начинает вбиваться. Парни речь регистратора выслушивают, не сводя глаз с друг друга. Смотрят прямо в душу, туда, где жуткие демоны таятся. Туда, где самые ужасные тайны спрятаны. Не боятся совершенно черноты души и в яркие краски обещают раскрасить жизнь. Заветное «да» отвечают, которое ждали оба. Кольца надевают на безымянные пальцы, упиваясь соединёнными руками и вслушиваются в слова о поцелуе. Губы сплетаются в едино, крепко брак соединяя. Кажется, будто не простой поцелуй, а что-то особенное. Такое, что два сердца на века скрепляет, заставляя биться в унисон. Внутри бабочки трепетно крыльями всё раздражают, заставляя в счастье поверить. Они не верили в любовь и думали, что жизнь их ничего не значит. Но их судьбы слились воедино, спасая обоих от собственной тени. Они стали друг для друга словно свет в беспроглядной тьме. Такой крохотный и маленький, но подающий надежду на светлое будущее. Они руку помощи протянули и в грязи прошлого не побоялись испачкаться, вместе выбираясь из этой ямы. Нашли друг друга, изменив жизни свои и боялись очень, что боль причинит другой. Но не жалеют сейчас ни о чём, ведь впереди их ждёт новый рассвет. Они знают, что жизнь не ставит их в покое и трудностей ещё много будет. Но теперь они смело шагают в новую жизнь, уверенные, что смогут всё пережить. Ведь они есть друг у друга, а это самое главное.