Вопрос синхронности

Вернувшись в Питер, ребята занялись каждый своим делом. Лёлька уехала на недельку в Казань проведать бабулю, Ванька подтягивал «хвосты» в универе и одновременно окучивал то ли Катю, то ли Олю. А Кот отоспался, навестил родителей и с сентября тоже начал посещать занятия. Отъезд из Таллина помнился, конечно, но как-то не очень подробно. Похмелье было тяжёлым, прямо мучительным и жестоким. Кот даже дал себе, наверное, самое распространённое обещание в мире: «Да чтоб я когда еще? Ни-ни!». Он, конечно, замечал внимательные взгляды Криса за завтраком, где все сидели, понурившись над чашками с кофе, и чувствовал себя не очень уютно. И даже повторённое себе двадцать раз «подумаешь!» не сильно исправляло ситуацию. Утром он проснулся, уткнувшись носом в ключицу испанца и закинув ногу тому на бедро. Крис уже не спал и невесомо водил кончиками пальцев вдоль позвоночника Фадея, обнимая его и дыша в макушку. Но, четко уловив смятение проснувшегося парня, не давил и даже ушёл на завтрак чуть раньше, не желая смущать еще больше. Единственное, что он позволил себе, прощаясь с ребятами, отправляющимися на автовокзал – взять Фадея за руку и, мягко перебирая его пальцы, спросить: – Я всё ещё могу общаться с тобой, например, звонить тебе по скайпу? – Да, конечно, - постарался бодро ответить Кот. – Никаких проблем. – Спасибо, ФьядЕ. Надеюсь скоро увидеться с тобой. Дэн позвонил буквально на следующий день после их возвращения из Таллина, но разговор не получился. Кот в этот момент сидел на кухне с матерью, рассказывая в пятый раз о соревнованиях, пытаясь вспомнить что-нибудь новенькое. При ней не особо-то хотелось болтать не пойми о чём с каким-то мужиком. Родители не были в курсе фадеевых предпочтений, и пока он не собирался это менять: необходимости их волновать не было, а дальше видно будет. Поэтому разговор получился ни о чём, из разряда: «Как дела? Нормально, а у тебя? Тоже нормально». Да и сам Фадей не был уверен, что хочет этих звонков. Котов вообще был в некоторой растерянности. Нет, Дэн как понравился ему сразу ещё в студии, так и нравился до сих пор. Причём ничуть не меньше, чем тогда. Острая обида ушла, а вот воспоминания об ироничных серо-зелёных глазах, чутких и опытных руках, приятной бархатистой хрипотце голоса – остались. Ну… и да, воспоминания о самом улётном сексе из всех, что у него были. Но вот что с этим делать - было не ясно. Он прекрасно помнил, как говорил Лейле, что ни на что особенное не претендует и просто хочет себе на время такого роскошного мужчину. И он, собственно, не врал. Но Фадей не мог представить себе даже красткосрочных отношений без уважения. А вот в этом в тот вечер Дэн показал себя не с лучшей стороны. Хотя кое в чём другом он показал себя… нда… Второй разговор был более содержательным. Они поговорили о погоде, о том, что университет Лесгафта занимает приличную площадь и у него неплохой стадион, попытались найти общее в музыкальных предпочтениях, и даже обсудили каких-то новых заказчиков Беляева, ага. Оба кружили, как по тонкому льду, но если Денис старался делать шаги вперёд, навстречу, то Фадей в лучшем случае топтался на месте, а то и резко сдавал назад. Попытки Дэна поговорить о ситуации, возникшей на прошлом свидании, Кот не поддержал категорически и быстро свернул разговор. Сидя на лекции по спортивной психологии, Фадей старался уследить за полётом мысли лектора, но постоянно сваливался в размышления: о Беляеве, о своих желаниях и обидах, о ситуации в целом. «Может, надо быть проще? Может, я делаю из мухи слона? Раздуваю кадило, как любит выражаться отец? А на самом-то деле, это просто нелепая и неловкая ситуация?», - гонял он по кругу в голове. «Ну да, ну да, давай, поищи ему оправдание. Щас додумаешься до того, что Дэн окажется несправедливо обиженным и перед ним ещё извиниться надо», - сам себя одёргивал он. Но суть была в том, что Кота просто разрывало. Он скучал, и был вынужден признаться себе в этом под давлением неопровержимых доказательств: он думал о Дэне, искал его глазами на улице и очень хотел увидеть. И если до встречи в Таллине он и сам был уверен, что всё благополучно позабыто, то теперь заниматься самообманом не получалось. Но и спустить на тормозах обиду он тоже не мог, во всяком случае - пока. Да и не считал нужным. А потом Коту приснился сон. Они с Дэном занимались любовью. Во сне между ними не было никакого недопонимания, обид, размолвок. Он сходил с ума от нежности, гладил волосы и лицо Дениса, целовал его жадные губы. Ему было жарко и сладко, и хотелось, чтобы это никогда не кончалось. «Блять!» - первое, что сказал Кот, проснувшись. Сказал с чувством, вложив в это короткое слово всю силу возмущения собой. Дожил, блин, хорошо хоть до поллюций дело не дошло. Недовольно откинув одеяло, Фадей полежал, разглядывая пальцы на ногах, и гадая, уляжется эрекция сама собой или придётся принимать меры. Но тут, как это часто бывает, вмешалась третья сила по имени Иван. Позвонил он, собственно, просто так, ну как же – целых три дня не пересекались, ну и заодно сказать, что он может, конечно, и ошибаться, но вот упорно кажется ему, что вчера он видел Дэна рядом с универом. Кот вздохнул: – Сам знаешь, чего делать надо, когда кажется. Ему ж заняться-то наверняка больше нечем, как около универа тусить. – Ну не знааааю, друже, не знаааю, - протянул Ваня. – А вот только думаю я, что это был он. Около белого мерса стоял. – Ммм, если около белого мерса, то тогда конечно, - хмыкнул Фадей, - только вот он на черной бэхе катается. Переведя разговор на то, что Ванька-то уже вовсю тренируется, а вот у него-то ещё два дня отдыха, поинтересовавшись, как поживает всё-таки Катя, Фадей попрощался и, нажав «отбой», строго взглянул на свой пах. Эрекция за время разговора угомонилась, и Кот с самым независимым видом пошёл умываться и варить кофе. Дэн оказался на удивление настойчив и не только позвонил снова, но и добился согласия на встречу. Кот отказался от предложения забрать его на машине после занятий и договорился встретиться перед центральным входом в торговый центр Галерея. Он совершенно не хотел кататься на дэновой бэхе, сидеть с ним в ресторане, если тот предложит, и вообще превращать встречу в мещанское соблазнение с помощью денег и широких жестов. Он собирался измотать Дэна длительной пешей прогулкой. Выйдя из метро и свернув влево по направлению к Галерее, Кот сразу увидел Беляева. Тот рассматривал стилизованный под красный автобус киоск по продаже экскурсий. – Привет, - подошёл к нему Кот. – Здравствуй, Фадей. – И зачем ты хотел меня видеть? – Затем, что хотел тебя видеть, - с улыбкой откликнулся Денис. – Хотел провести с тобой время и попытаться объяснить, что… ну да… всё не так, как ты подумал. – И ты, конечно, знаешь, что я подумал… А где твоя красотка? – перевёл Кот разговор на машину. – Там, - Дэн ткнул пальцев вниз, имея в виду паркинг под Галереей. – Тогда прогуляемся? – Всегда готов. Фадею трудно было держать лицо перед Дэном, реально трудно, особенно после того, как возмутительные сны стали повторяться. Не так чтоб каждую ночь, но уже три раза. И сейчас Коту очень хотелось пропустить волосы Дэна сквозь пальцы, поколоть подушечки пальцев об его очень ухоженную небритость, да что там – поцеловать хотелось. Они побрели по Невскому, вроде рядом, но как-то не вместе. Дэн пытался начать то одну, то другую тему, но разговор затухал, а Кот не старался его поддержать. Спасла Дениса любовь к городу. Он начал рассказывать то об одном здании, которое они проходили, то о другом. Буквально по паре фраз, но Кот как-то незаметно втянулся в обсуждение, какой из домов шикарней смотрится. – А это дворец Белосельских-Белозерских, - Дэн, уже позабыв начальную скованность, ткнул пальцем в красивое здание на углу Невского и Фонтанки. – Пфф, ну уж это все, наверное, знают, - ухмыльнулся Кот. – Сюда и школьные экскурсии водят, и всякие выставки здесь часто бывают. Пройдя ещё пару метров, он добавил: – Давай по набережной свернём. Болтая уже более непринуждённо, обо всём сразу и ни о чём, они дошли до Летнего сада, побродили по нему, мимо Спаса-на-Крови вышли на Большую Конюшенную и зашли в легендарную пышечную, внесённую в Красную книгу памятных мест Петербурга. – Знакомые недавно из Москвы приезжали, попросили отвести их в знаменитую пончиковую, - наворачивая пятую пышку, усмехнулся Дэн. – Я долго не мог понять, о чём они. Потом посмеялись и так до отъезда и зубрили: «Поребрик, парадная, пышка, шаверма». – Да, это Питер, детка! – поддержал Фадей, макая пышку в сахарную пудру. – Уф, наелся, не могу больше, хорошо, что АнПална не видит. Они двинулись по Невскому обратно к площади Восстания, и только тогда Беляев решился: – Фадей, я всё-таки хочу вернуться к тому, что мучает меня и, видимо, обидело тебя. Пожалуйста, давай поговорим. Котов сразу стал похож на нахохлившегося воробья, но, помолчав, буркнул: – Я знаю, что ты скажешь. Что это получилось случайно-нечаянно. – Но это действительно получилось случайно! Я совсем не хотел, чтобы это было вот так… не по-людски. – То есть тебя заставили, а так-то ты был категорически против? – съязвил Кот. – Пойми, Гера ради меня задержался в Питере, чтоб провести вместе вечер, мы не виделись больше полугода, на следующий день он уезжал. Ну я не мог отказаться! И перенести встречу не мог! – Хочешь сказать, что когда приглашал меня, напрочь забыл про свои планы? – Нет, не буду врать, помнил. Но и отказаться от тебя, от нашей встречи не смог. Мне очень хотелось скорее тебя снова увидеть… – И трахнуть, - согласно покивал головой Кот. – Прости, Фадей. Сейчас, оглядываясь назад, я и сам в ужасе от всей той ситуации. – Да лааадно, зато успел всё, что распланировал. Хватит об этом, Денис. – Нет! - Дэн даже притормозил. – Вся эта ситуация не была мне приятна, что бы ты ни думал! Я ведь и тогда тебе говорил, объяснял. Но ты же и голову не повернул, даже не дал понять, слышишь меня или нет. «Ну да, что-то там ты действительно говорил, пока я не вышел из квартиры. Только мне слушать не хотелось», - припомнил Кот. – Я понял тебя, Денис. Выдохни. Дойдя до площади, Кот собирался спокойно попрощаться и нырнуть в метро, но Денис с силой притянул его к себе за руку, обнял за плечи и застыл. Он не шарил ладонями по спине, не пытался незаметно поцеловать хотя бы куда-нибудь в висок, он только тихо выдохнул: – Согласишься ещё на встречу? У Фадея аж немел язык от желания провести им по пульсирующей жилке на шее Дэна, но через пару секунд он сделал шаг назад и произнёс: – Не знаю, Беляев. Не знаю. И зашёл в метро.