Часть 1
28 октября 2018 г. в 09:32
Оданго солнечная, и никаким страданиям не пронять ее верящей души, так что в седьмой день после решающего сражения с Галаксией она беззаботно улыбается, а шрам на ее пухлой щеке от острой красной розы меркнет на фоне этого счастья. Усаги жмется к перерождению своего любимого и явно не помнит уж развернувшегося кошмара.
Мамору глядит неискренне и с любовью, какую Сейя не может принять. Воительница думает, что гораздо лучше напыщенного земного принца Эндимиона, ведь она бы никогда не поддалась темной силе и не атаковала бы Оданго, замерла бы перед чистотой ее испуганного взгляда. Ей известно, что Галаксия управляла звездными семенами и держала сущности пойманных в ловушку защитников на коротком поводке, но она не желает знать о подобном и считает, что ради Оданго преодолела бы все.
Сейя не имеет понятия, что есть Тьма: она же Звездная Воительница. Усаги машет рукой и обещает пригласить на свадьбу с коронацией, потому что они теперь друзья навеки. Оданго много чего говорит, почти щебечет звонким голосом, а Сейя ищет в Мамору ту же злобу, с какой он бил по Сейлор Мун мощью своей и Галаксии. Не находит – придумывает со всей эгоистичностью, так как не пара Оданго предатель.
Правда, все эти мысли она оставляет при себе, поскольку счастье Усаги омрачать ей не хочется.
На Кинмоку их горячая и огненная принцесса чарует над ромбовидным кристаллом, возрождая из руин крохотные остатки былой цивилизации. День за днем она вкладывает всю энергию в то, чтобы находить на планете разворованные Галаксией души и чудесами, разбухающими на кончиках пальцах, делать их живыми. Сейя видит, какими приступами это дается Какю, однако с Ятен и Тайки понимает, что так надо.
Она снова Воительница и должна ею быть, только земное имя манит близостью к Оданго, воспоминаниями об умопомрачительном запахе ее шелковистых волос, о легкости характера и непоколебимой надежде, что извечно возрождалась из пепла как Феникс. Сейя боится за несчастье Усаги и мечтает о возвращении на Землю. Она бы все свое отдала за шанс беречь Сейлор Мун от других возможных Галаксий, и ей даже на ум не приходит, что истинный виновник каждых бед – властолюбивый Хаос. Для Сейи он вообще – легенда: она не дожила до мига, когда принцесса Серебряного Тысячелетия выступила против величайшего врага.
А Хаос живехонек, просто нечего воинам светлой стороны раньше времени знать. Он глубоко благодарен наивности Сейлор Мун и огромному могуществу Серебряного кристалла за то, что разрешили ему питаться эмоциями в черных душонках людей. Хаос рыщет, но темные его крылья не видны никому, и не чувствуют отродья всяких миров, как опустошает он их сердца и увеличивает свою власть.
Звездная Воительница с рыжей и оливковой Кинмоку – до чего же вкусная находка!
Сейя давится (травится) коричнево-бурой ненавистью к принцу Земли, и это чувство мешает ей спать по ночам. Она вся синеет, и бледнеет, и выглядит страшнее, чем истощенная спасением Какю-принцесса, а Хаос скользит рядом ядовитой змеей и прыгает от радости, видя, как синие-белые-голубые звезды внутри Воительницы загасают. Он запускает первое щупальце ей под кожу – Сейя блаженно улыбается и не противится, в пример иным. У нее в фантазиях земной Эндимион давно мертв и угрозы для лунной Оданго не представляет, у нее в желаниях – претворение этого в жизнь.
Так что Хаос неспешно входит в душу кинмокской защитницы, смакует каждую отвоеванную фибру и выпивает да вытягивает тягуче, будто хорошо настоявшееся вино, какое нельзя глотать залпом. Ему Воительница – не добрая-отверженная Галаксия, требующая переломать себе ребра и улечься между осколками новым средоточием жизненной пульсации. Сердце обманутой и самоуверенной звезды даже вкуснее, чем сердце Светлейшей, что не получить.
Целительница спиной с выступающим под тонкой кожей хребтом закрывает Какю, орет от невыносимой боли, но не дергается, не подпускает к мудрой-уважаемой правительнице въедливые шары чернильной энергии. У Творца оружие переливается звездными вспышками, а Сейе не больно. Она мрачно усмехается и оставляет последний удар за собой. Старания, возложенные Какю, рассыпаются каменистой крошкой изувеченного молитвенного зала.
Хаос приказывает: «Теперь – на Землю», – и Воительница смиренно повинуется.
В торопливом шумном Токио яркое мерцание звездного семени наследницы Серебряного Тысячелетия – глоток воздуха в облаке табачного дыма, поэтому она легко находит Сейлор Мун в большом парке развлечений, и нечаянное разрушение американских горок надежно привлекает ее внимание. На асфальт плавно опускается недоеденная сладкая вата, а глаза заливает обманчивая мощь превращения защитниц Юпитера и Марса. Где-то со спины подоспевает еще парочка.
«Зачем, Сейя? Мы же...» – непонимающе бормочет лунная принцесса и стоит, вытянув руки по швам, правда Воительница уже бессовестно-беспощадно сплетает на ладонях водянистую грозную магию Зла, пропускает между пальцев уничтожающие лучи и гогочет, широко распахивая рот в торжестве. Сейлор Мун глядит пугающе-чистыми глазами, цвета не бывалой ни в чьем небе голубизны, однако Сейя не ощущает внутри рвущегося и противящегося, потому что за нее думает Хаос и рассчитывает, а вся ее нужда – исполнять команды в пустой голове.
Сильные удары взрывают поверхность под ногами Сейлор Защитниц, но Юпитер хватает принцессу под руки и уходит в сторону от горячих всплесков. Воительница разворачивается, ловко запрыгивая на скрипучую кабинку колеса обозрения, и цепляет их неожиданной атакой, впечатывая в рваные дыры на серой полосе дороги. Ледяные копья, огненные волны и потоки лучевого света раззадоривают ее, и Хаос в сердце дергается лишь после того, как слышит решительное: «Я не позволю разрушать город! Вечная Луна, дай мне силу!»
Золотое сияние будущей королевы не жжется, так, ласково гладит сплошным теплом, омывая нежностью тела по соседству. Сейлор Мун выхватывает щедро усыпанный драгоценными камнями жезл, добавляя к его энергии таинственную власть чего-то, именуемого Святым Граалем, и воздевает проводник истинной силы своей над головой, с искренним молением выкрикивая запутанные слова. Она глядит в пустые глаза Сейи и щурится от подступающих слез, видя в ней ту же Галаксию. Она верит.
Хаос в душе пугано дергается – Воительнице мерещится, будто ее дерут на мириады частиц, и сосуды готовы лопнуть от напряжения. Оданго сжимает пальцами тяжелое не-оружие (спасение) и раскрывает грудь лепестками цветка, утягивая в нутро заботливой колыбели исцеляющего света Серебряного кристалла. Сейя упирается в асфальт ладонями и трясется в конвульсиях, пока темнота медленно разжимает вокруг нее оковы, а Усаги переглядывается с защитниками своими, дотягивается до иссиня-черных сгустков и накрывает их, запирает чарующей магией прекрасного мира чистейшего сердца своего и других, не менее ярких.
Становится тепло... Воительница думает, что видит Оданго в наряде принцессы с Луны, но это оказывается только зареванная и настоящая Сейлор Мун, обматывающая ее раны вымоченными в какой-то земной дряни бинтами. Защитницы и принц Эндимион держатся неподалеку и все еще с жезлами (цветами), за дверью ждет разгневанная Целительница с жаждой убийства и несомненно оскорбленная Творец. И живая Какю.
Сейя уходит тихо, когда Усаги спит и не может вновь провожать ее: к несчастью, она запомнила каждую секунду под контролем Хаоса, поэтому не выдержала бы ясной голубизны взгляда лунной Серенити и возненавидела бы себя до конца дней. Где-то там все дорогие Оданго люди прошли нечто подобное и, должно быть, тоже помнили, как подтачивали ее терпение да силу, принуждая к выбору. Раз у нее не вышло стать особенной, значит, Усаги заслужила другого счастья.
Воительница жмет пальцы в толстых перчатках к сухим глазам и отпускает безграничную злобу на Эндимиона, чтобы не поддаться каким-нибудь другим чарам. Она забывает приглянувшееся мальчишеское имя и милое лицо Сейлор Мун и обязуется жить дальше без мучительной привязанности к ярчайшему свету галактики.