Хогвартская Лягушка

Тсунаеши отложил телефон в сторону и, откинувшись на спинку кресла, сделал глубокий вдох, а после прикрыл глаза. "Джудайме, что с вами?" - тут же раздался обеспокоенный голос его правой руки и Савада, неохотно разлепил веки. Гокудера стоял перед его столом, держа в руках чёрную папку, поверх которой лежали скреплённые листы. "Мне надо больше спать. Ты был прав". - ответил Тсунаеши, повергая друга в шок. Гадая, с чего это Тсуна изменил своё мнение, Хаято спросил, аккуратно кладя на стол только что рассказанный им отчёт: "Почему вы так внезапно сказали это?" Десятый босс Вонголы, фыркнув, вновь взял в руки телефон: "Кажется, у меня уже в глазах троится". Хаято удивлённо вскинул брови, оказался рядом с боссом и с позволения любопытно заглянул в экран смартфона. "Но у вас ничего не троится, босс". - восторженно воскликнул Гокудера. Будучи любителем всего, что было связано с мистикой, он тут же узнал изображенное на фото существо: "Этот пёс просто имеет три головы! Это цербер!" Тсуна невольно поморщился от слишком громкого крика. "Там, под его лапами, какой-то люк. Как думаешь, что такого важного там прячет директор этой школы, раз даже пренебрегает безопасностью детей?" - спросил Савада. Гокудера на миг растерялся: "Это фото третьего этажа?" Савада мрачно кивнул: "Эдда прислала вместе с отчетом". Повисла тишина. Хаято рассматривал фотографию, но, не выдержав, снова спросил: "Отправите кого-нибудь разбираться с этим? Сестра недавно стала членом попечительского совета. Она могла бы устроить проверку..." Савада на минуту замолчал, прислушиваясь к тревожным звонам интуиции. "Нет". - в конце концов отрезал он. "У Дамблдора тоже есть свои люди в совете. Если он узнает о проверке, то просто избавится от псины и перепрячет то, что внутри люка". "Лучше скажи мне вот что. В попечительском совете только аристократы". - заметил он, смотря на друга: "Как Бьянки смогла войти в него?" Услышав этот вопрос, Гокудера, казалось, немного смутился. Но, когда Тсунаеши вопросительно вскинул бровь, с поклоном произнёс: "Простите, Джудайме!" "Тебе нет необходимости извиняться". - успокоил тот друга. "Спасибо, Джудайме!" - вновь горячо воскликнул Хаято, и, поняв, что тот все ещё ждёт ответа, признался: "Мы уговорили Мукуро наведаться к Люциусу Малфою - иллюзионисты умеют убеждать, тем более Рокудо. А Малфой убедил всех остальных". Тсунаеши весело хмыкнул. Чтобы Рокудо согласился на нечто подобное - вот уж действительно неожиданный поворот. Кто бы мог подумать, что тот будет волноваться о своём ученике настолько, что даже объединится с Хаято без прямого на то приказа. "А что там с информацией, что прислала Эдда ранее?" - перевёл он тему. Его правая рука поспешила отчитаться: "Эдда прислала фотографии некоторых выпусков магических газет того года. В основном в них писали о нападение волшебников на маглов. Но подобное не могло пройти мимо простых людей, поэтому мы подняли некоторые материалы, которые печатались в то же время. Действительно было несколько случаев странных смертей, но тогда это списали на действие мафии, потому что в итоге не удалось найти абсолютно ничего. У всех убитых общее только одно - остановка сердца". Подав Тсуне папку, он продолжил: "Насколько Эдда смогла выяснить, в окружение Волдеморта входили чистокровные маги. Мы как раз проверяем их деятельность за последние года". "Мм...", - промычал Савада в ответ: "Нам нужно найти кого-нибудь, кто был связан с этим Темным лордом. Но так, чтобы не привлечь лишнего внимания, так что аристократия отпадает сразу". Большинство чистокровных семей, входивших в число тех, кто служил Волндеморту, наверняка заподозрят неладное и поднимут лишнюю шумиху. После этого вряд ли кто-нибудь из них согласится сотрудничать с ними. Были, конечно и те, кто сохранял нейтралитет или придерживался стороны "добра", но сейчас они активно сотрудничали с Дамблдором. А ему Савада не доверял совершенно. Хаято на мгновенье задумался. Он знал один вариант, но сомневался, что они смогут получить информацию от этих людей, что давно лишились рассудка. И все же, он неуверенно заметил: "В магической тюрьме достаточно заключённых за пособничество Темному Лорду". Савада нахмурился, но согласно кивнул. В конце концов, они действительно могли узнать полезную информацию от тех, кто находился ближе всех к Темному Лорду. Тсунаеши захлопнул папку и положил ее на стол. "Свяжись с Хибари-саном. Пусть выяснит, кто из заключенных в Азкабане еще способен отвечать на вопросы".

***

Утро субботы ознаменовалось холодом. В подземельях дрожь пробирала до самых костей, стоило лишь высунуть конечность из-под одеяла, поэтому для Франа оставалось загадкой, как, несмотря на температуру в комнатах, слизеринцы смогли не только покинуть кровати, но и выглядеть при этом до безобразия счастливыми, как будто они этот день ждали, как Ламбо свой День Рождения. Подобное настроение Фран не разделял и присутствовать на трибуне во время матча категорически не желал, но кто бы его мнение спрашивал, так что Айроне, которого привычно разбудили и, оставив одеваться, удалились, нехотя сменил пижаму на зелёный вязаный свитер, под который спрятал нанизанные на цепочку кольца тумана, и чёрные штаны. А после, подумав, создал реальную иллюзию шапки-яблока и взял ее под мышку. На всякий случай. Собравшись, Фран, так и не надев мантию, намеревался покинуть помещение, чуть не ударив дверью только что подошедшего Драко. Тот уже успел сходить на завтрак и вернуться за Айроне, хотя должен был ждать его в Большом зале. Малфой, едва осознав, кто стоит на пороге комнаты, сразу схватил Франа за руку и с напором танка потащил за собой, заявляя: "Ты собираешься столько времени, сколько даже девушки не собираются!" После этих слов он просканировал Франа взглядом и, остановив свой взор на шапке, спросил: "А это ещё что?". На что Фран лишь пожал плечами, мол, ничего такого, и разозленный Малфой тут же потерял интерес: "Ладно, пошли уже". Фран, ответивший на все вопросы флегматичным молчанием, лениво поплелся чуть позади одноклассника. Впрочем, Малфоя, судя по всему, это не волновало: почти сразу он свел разговор к Квиддичу. "Глууупая играаа~". - вставил свои пять копеек Айроне. Драко, услышав это, замер посреди дороги. Несколько секунд он продолжал стоять без единого движения, а после резко развернулся к Айроне лицом и уверенно произнёс: "Сам ты глупый! Квиддич - это круто! Вот увидишь игру и поймёшь". На квиддичном поле, куда они пришли, уже находилась огромная толпа народу - почти вся школа собралась, чтобы посмотреть матч между Слизерином и Гриффиндором - двух издавна враждующих факультетов. Подогревал их интерес ещё и тот факт, что участвовать в игре будет первокурсник. Да не абы какой - а сам Гарри Поттер. Айроне даже заметил самодельное знамя из какой-то тряпки, напоминающей простынь, что держала небольшая группа из Гриффиндора, на котором было написано: "Поттера в президенты". Малфой, видно тоже заметив это, недовольно фыркнул: "Поттер то, Поттер сё! Достали уже. Все равно победит Слизерин. Мы уже несколько лет подряд берём кубок!" - и повёл Франа в совершенно другую сторону от трибун, к игрокам в зелёных костюмах. Их противники, должно быть, все ещё были в раздевалке. "Это Маркус Флинт". - представил Драко несимпатичного юношу, которого Фран незамедлительно узнал. Это был капитан слизеринской команды, что недавно дрался в коридоре. Маркус важно кивнул и гадко улыбнулся, должно быть, считая эту улыбку привлекательной. Однако Фран был несколько иного мнения: он считал, что рядом с этим парнем даже Леви будет казаться красавцем. Флегматично окинув его взглядом, Айроне кивнул и открыл рот: "Здраааавстуйте, Обезья...мм". Не успел он закончить предложение, как на его лицо, закрывая нос и рот, легла тёплая ладонь Малфой-младшего. "Он постоянно даёт всем дурацкие клички и несёт околесицу, так что не обращай внимания". - заметил Драко, обращаясь к Флинту. "Ха-ха". - рассмеялся тот в ответ, разглядывая треугольнички под глазами Франа: "А этот парень забавный. В следующем году я возьму его в свою команду". Драко довольно улыбнулся и, наконец убрал руку от Айроне. Стоило ему это сделать, как Фран тут же пожаловался: "Моооль-сааан, мнеее быыыло нееечем дышааать~". Малфой тут же покраснел, как маков цвет, а Маркус загоготал. "Иди на трибуны". - бросил Драко. Фран на это протянул что-то в знак согласия, после чего попрощался: "До свидааания, Обезьян-сааан". Поднявшись на одну из трибун Айроне заметил, что свободных мест на ней осталось только два: рядом с профессором Квиррелом и на ряд выше - рядом с профессором Снейпом. Искать другие было лень, поэтому, не долго думая, из двух зол он выбрал меньшее и сел рядом с деканом Слизерина, от которого, по крайней мере не несло чесноком. Тот кинул на него взгляд и спросил: "Интересуетесь квиддичем, мистер Айроне?" "Не ооочень". - честно отозвался тот и натянул на голову свою огромную шапку. Зельевар на секунду опешил, но быстро взял себя в руки и, сузив глаза внимательно уставился на Айроне. Точнее, на его шапку, что не укрылось от зелёных глаз. Когда профессор заметил это, то незамедлительно перевёл взгляд на поле, хотя Фран видел, как его руки сжались в кулаки. Тем временем на поле друг напротив друга выстроились две команды игроков. Мадам Хук, что должна была судить игру, стояла между ними и что-то говорила, а когда ее речь подошла к концу игроки вскочили на метлы, чтобы по сигналу взмыть вверх. Первые минуты Фран даже пытался следить за игрой, раз уж он пришёл сюда, но ожидаемо быстро потерял к ней интерес, а потому не имел никакого понятия, что теперь делать. Признаться, Фран никогда не ходил на столь скучные мероприятия один. Обычно с ним были и другие дети семьи Вонголы, с которыми и при всем желании не соскучишься. Особенно с Ламбо, который, если фильм не соответствовал его детскому вкусу, пытался взорвать кинотеатр. К счастью, Нана-сан каким-то чудом всегда умудрялась остановить это, чем повергала всех в шок. Однако сейчас Фран не представлял, чем занять себя. Должно быть, это было заметно, потому что профессор зельеварения спросил: "Если вас не интересует эта игра, зачем вы сюда пришли?" "Моооль-сааан меня привееел". - отозвался Фран, не обращая внимания на подозрительный взгляд, которым его сверлил Северус Снейп. Спросить что-либо ещё, он не успел: со всех сторон послышались пораженные вздохи и Фран из слабого интереса поднял голову вверх, не сразу находя их причину. Ловец Гриффиндора с трудом держался на внезапно взбесившейся метле, которая, словно обретя разум, пыталась скинуть с себя юного игрока. Профессор тоже заметив это, даже вскочил на ноги и тут же начал шевелить губами. Что он говорил, Айроне не слышал, - он на секунду выпал из реальности, когда учуял донесшийся до него порывом ветра знакомый запах гнили и чеснока. По мнению Франа, он стал ещё отвратительнее, чем раньше, поэтому худая ладошка тут же закрыла нос и рот. Однако несмотря на это иллюзионист почувствовал неладное. Тем временем между рядов мелькнула знакомая лохматая грива, обладательница которой едва не спихнула профессора Квиррелла с трибуны. После этого Фран вновь поднял голову и заметил, что метла Поттера больше не пытается убить его, а спустя мгновенье учуял запах паленого. Мантия профессора Снейп неожиданно воспламенилась, но едва зельевар отвлекся на неё в попытке потушить, пламя неожиданно исчезло. В этот момент Снейп свирепо глянул на невозмутимого Айроне, который разве что моргал периодически, не утруждая своё лицо какой-либо иной мимикой. "Мистер Айроне!..." - вперился в него взглядом профессор. Тот, не желая отвечать на вопросы, посмотрел прямо на поле, делая вид, что очень заинтересовался игрой. "Смооотрите, пррффееесор, кааажется таааам снитч поймааали". - поведал он взбешенному зельевару, указывая пальцем в нужном направлении. Тот на мгновенье отвлекся на Поттера, что стоя на земле, держал в руке золотой мячик. Однако этого вполне хватило, что Айроне успел незаметно покинуть трибуну. Все же, тренировки Скуалло были не настолько бесполезны, как считал сам Фран. К счастью, он не раз проворачивал такой трюк вместе с Бел-семпаем, поэтому и сейчас сумел незаметно удрать, оставив профессора впервые за несколько лет осознавать проигрыш слизеринского факультета.