И даже то, что быть не может, однажды тоже может быть...

      Скрасить скуку книгой Рюу не дало появление улыбающегося автора этой самой книги в компании уже известного ему мистера Роудса.       — … всё-таки как приятно поделиться переживаниями с понимающим человеком, – сказал Локхарт, поправив воротник невыносимого ядовито-розового цвета халата.       Рюу терпеть не мог этот цвет и мог только догадываться, откуда этот омега достал такую безвкусицу, а главное – когда? Насколько он помнил, утром на мужчине был другой халат, махровый, нежно-голубого оттенка.       — Полностью с вами согласен, – тем временем ответил альфа, подходя и усаживаясь с Локхартом на кровать последнего. — Кто, если не омега, сможет понять другого омегу?       — Да, Дэйви, как точно подмечено, что бы ни говорили эти ужасные альфы про отсутствие омежьей дружбы, – Гилдерой до жути наиграно всхлипнул и промочил платочном глаза. — О, здравствуй! – наконец заметил он Рюу.       — Здравствуйте.       — О, это ты, мой утренний друг! – альфа подскочил к юноше и заключил того в крепкие объятия.       Рюу, несмотря на то, что это были уже его вторые объятия за сутки, опешил. Мужчина так сильно сжал его, что он удивился, как у него ещё не сломались кости.       — Ох, я же даже не знаю вашего имени! – вдруг спохватился Локхарт, вместе с Роудсом перебираясь на чужую кровать и усаживаясь по обе стороны от парня.       — Рюу Эрхан.       — Так как вы, Рюу, не смогли пойти со мной в буфет, а одному идти не интересно, то я позвал Дэйви, давнего моего друга, – начал рассказывать Локхарт. — Я вам говорил, что в буфете работает очень импозантный альфа? Нет? В общем, он довольно давно интересовал, Дэйви не даст соврать. Итак, я наконец решился и подошёл к Хьюго – так зовут альфу – чтобы пригласить на свидание, ведь меня завтра выписывают и я не хотел упускать такой шанс, и знаете что?       По недовольным интонациям мужчины Рюу предположил, что тому отказали, о чём он не преминул сообщить.       — Вот именно! Ох, если бы не Дэйви, я непременно выцарапал бы глаза этому хмырю! Красивому, конечно, но хмырю! Как он мог отказать мне?! Мне! Я же легенда, великий волшебник! К тому же недурен собой. Так почему он отказал?       Дэйви Роудс же ближе придвинулся к Рюу, пригнулся и шепнул:       — Потому что Хьюго назначил свидание мне! – и добавил на удивлённый взгляд парня. — Некоторые альфы любят омег покрупнее, таких как я.       Рюу почему-то стало обидно за Локхарта, за то, что он дружил с лицемерным альфой, который мало того, что считает себя омегой, так ещё отбивающий у другого омеги альфу. Парень не мог судить двух альф, которые нравились друг другу, в конце концов, в своём мире он тоже любил мужчину, но то, что этот «омега» устраивал свою личную жизнь за спиной друга, зная о его симпатии — подло.       — Может, потому, что он решил, что недостоин вас? – решил приободрить Локхарта парень. На удивление Рюу мужчина остановил гневную тираду, прислушался к своим ощущениям и вымолвил, видимо окончательно успокаиваясь:       — Действительно. Кто он и кто я? Буфетчик и известный герой! Вы правы, дорогой друг, он мне не пара…       За подобной беседой прошло около двух часов, за которые Янус Тики успел провести обход, мистера Роудса обратно прогнали в его палату и подали довольно сносный полдник, состоящий из ароматного какао и бутерброда с сыром. И все эти часы Гилдерой Локхарт не умолкал ни на минуту, разлёгшись на своей кровати как римский аристократ, рассказывая о разных интересующих его мелочах, перескакивая с темы на тему и даря Рюу свои широкие улыбки. В общем, время, близившееся к ужину, проходило довольно неплохо.       — Мистер Локхарт! – со стороны двери раздался радостный женский голос, обладательницей которого оказалась невысокая блондинка. За очками в роговой оправе прятался цепкий взгляд зелёных глаз, которые она выделяла зелёным костюмом, отлично подчёркивающим её фигуру. Рядом с ней стоял сухопарый парень на вид ненамного старше самого Рюу, с лохматыми жидкими волосами мышиного цвета, худощавым лицом, перекосившимися на носу огромными очками и громоздким фотоаппаратом в руках. С их появлением палату окутал аромат пыльной бумаги, и, от кого из них пахло этим запахом больше, понятно не стало.       Женщина, не обращая ни на кого внимания, быстро приблизилась к своей цели:       — Мистер Локхарт, я – Рита Скитер, репортёр «Ежедневного пророка» и мне стало известно, что вас, наконец, выписывают из больницы Святого Мунго, – она задавала вопросы, а рядом с ней в воздухе висели пергамент и перо, которые записывали каждое её слово. — Поделитесь с нашими читателями своими планами: продолжите ли вы радовать поклонников новыми книгами или посвятите себя другой стезе?       Локхарт от присутствия репортёра ещё больше расцвёл и, подскочив с кровати, воодушевлённо отвечал на её расспросы. Фотограф с таким же увлечением, как ему и полагалось, делал снимки интервьюируемого с разных ракурсов. А Рюу не отрывал взгляда от ещё одной интересной и неизвестной в его мире вещи – самопишущего пера репортёрши, пока его не ослепила вспышка. Проморгавшись, он посмотрел на фотографа, аппарат которого его ослепил. Фотограф смотрел на Рюу не моргая, будто не веря своим глазам, в которых был такой огромный спектр эмоций, что вычленить что-то одно было почти не возможно, да Рюу и не пытался.       — Харви, почему ты не делаешь снимки? – спросила блондинка, оборачиваясь к коллеге. — О, Мерлин! – воскликнула она, наконец обратив внимание на Эрхана, при этом, в отличие от фотографа, глаза её заблестели от предвкушения, должно быть, очередной сенсации. — Как неожиданно встретить здесь пропавшего некогда мистера Драко Малфоя!!! Могу я узнать, как вы очутились в Мунго? Или вы изначально прятались тут? Скрываетесь от властей или же вас постиг ужасный недуг, в результате которого о вас не было никаких вестей? – она вдруг замолкла и принюхалась. — Какая неожиданность: наследник древней фамилии ко всему прочему оказался не бетой, как все долгое время думали, а омегой!       Вопросы сыпались с такой скоростью, что Рюу обомлел от такого напора, в очередной раз чувствуя себя рыбой, выброшенной на берег, но даже она могла барахтаться, пытаясь хоть что-то сделать для своего спасения. Рюу же просто стоял столбом и смотрел на странную женщину, на ещё более странного фотографа, не перестающего делать снимок за снимком, не давая глазам прийти в себя после очередной вспышки. Своя слабость от такого давления разозлила Рюу, и он, не выдержав, крикнул:       — Прекратите немедленно! Какое вы имеете право без моего согласия делать снимки со мной? И на интервью я не давал своего согласия! Немедленно покиньте помещение! Если где-нибудь появится хоть одно моё фото, то я подам на вас в суд за незаконное использование моих изображений!       Не то, чтобы угроза очень впечатлила женщину, она снисходительно посмотрела на него, как на неразумное дитя.       — Что здесь происходит?! – раздался недовольный голос Януса Тики. — Почему посторонние в помещении? Приёмные часы давно прошли. Мисс Скитер, – обратился сердитый целитель к женщине, подойдя ближе, — вам не первый раз говорено, если вы хотите взять у находящихся на лечении в моём отделении интервью, то должны в первую очередь спросить моего разрешения, которого я, кстати говоря, вам не давал. А теперь немедленно удалите всю вашу писанину и отдайте мне плёнку.       — Но читатели не простят мне отсутствие статьи о таком событие, как выписка Гилдероя Локхарта! – стала возражать Скитер.       — Ничего, переживут, – не уступил целитель и протянул руку к фотографу. Тот нехотя открыл крышку фотоаппарата и достал плёнку, вкладывая в руку Тики. — В крайнем случае, вы можете взять интервью завтра, когда мистер Локхарт покинет стены Мунго.       Блондинка, вздёрнув нос, развернулась и направилась в сторону выхода.       — Мисс Скитер, интервью, – остановил её Тики и мило улыбнулся, чем разозлил женщину сильнее. Она, фыркнув, отдала исписанный пергамент целителю. Он быстро пробежал по строчкам и, удовлетворившись, кивнул и жестом показал, что она с коллегой могут быть свободны.       — Хорошо, что мистер Поттер ещё задерживается, а то эта женщина так просто бы не отстала, – сказал он, когда Скитер и фотограф скрылись за дверью. Он устало поправил выбившиеся из причёски рыжие локоны и развернулся к пациентам. — Что же, господа, вот и настали дни, когда вы покинете стены Мунго, для одного из вас ставшие родным домом на много лет.       — Ох, ну что вы, мистер Тики, – мягко ответил Локхарт, — вы же не думаете, что я, как только покину больницу, забуду о вас? Несмотря на мой статус я умею быть благодарным и, когда снова займусь писательством, обязательно упомяну вас в одной из своих книг.       — Значит Поттер должен был прийти раньше? – спросил Рюу и пояснил: — Вы говорили, что он задержался.       — Да, он должен был прибыть около получаса назад. По крайней мере, так было написано в письме, что он прислал.       — Мистер Тики, вы зашли снова, чтобы попрощаться со мной? – поинтересовался писатель, лебедем вернувшись на своё место.       — Ах, да, – встрепенулся целитель, — с совой мистер Поттер прислал небольшую посылку для вас, мистер Малфой.       Рюу только сейчас заметил, что в одной из рук целитель держал небольшой бумажный свёрток, который он тут же передал парню. Рюу даже не стал вновь поправлять произнесённую фамилию, так ему было интересно, что находится внутри свёртка.       — А мне? – с любопытством спросил Локхарт.       — А вам по губе, – пошутил целитель, явно наслаждаясь недовольной моськой писателя.       Тем временем Рюу взял посылку, но как только свёрток коснулся его рук, стал увеличиваться в размере и ощутимо потяжелел. Не теряя времени, он разорвал упаковку. Внутри оказалась одежда: белая рубашка, классические чёрные брюки, ботинки из мягкой чёрной кожи, тёплый вязанный красный свитер и нижнее бельё, наличие которого очень смутило Рюу. Прислушавшись к ощущениям, он понял, что за всё своё пребывание в этом мире он посещал уборную только, чтобы увидеть себя в зеркале да однажды принять душ, не задумываясь, вернее, совершенно не обращая внимания, что на нём надето помимо пижамы.       — Всё верно, не выписывать же вас в пижаме, – кивнул целитель и улыбнулся ему и Локхарту перед тем как покинуть палату.       Рюу же, глядя на тёмно-синие трусы-шорты, решил, что лучше будет переодеться в ванной, куда, подхватив одежду, и направился. Ему повезло, и она не была занята. Заперевшись, он стал раздеваться. Как оказалось, на нём действительно не было белья, но он странным образом не чувствовал от этого никакого дискомфорта. Встав перед зеркалом, он решил тщательнее себя разглядеть: серые глаза до сих пор казались инородными, но он сможет к этому привыкнуть; в остальном тело было точно таким, как в его мире, особенно после того, как он избавился от уродливой татуировки. Если бы не странные шрамы на груди, конечно. Тело не было грязным и ничем неприятным не пахло, и Рюу предположил, что, скорее всего, на палате находятся какие-нибудь чары, поддерживающие чистоту не только в помещении, но и в пациентах, ведь в больнице могут лежать и совершенно недееспособные люди.       Ещё раз осмотрев себя и глубоко вздохнув, он стал одеваться. Натягивая нижнее бельё, Рюу ужасно смущался, понимая, что Поттер теперь будет знать наверняка, какие именно трусы на нём надеты.       Присланная одежда сидела как влитая, не стесняя движений, и странным образом шла ему. Кроме свитера, который хоть и был размера на два больше и приятного красного цвета, что должен был добавить живости его лицу, смотрелся неуместно, и как-то… чуждо. И вообще он ему не шёл. Но, даже если Рюу и не нравился этот свитер, снимать его не стал. И не потому, что не хотел этим как-то задеть Поттера, а просто потому что в палате было холодно, вот.       Когда он вышел из ванной комнаты, около его кровати уже ожидал Поттер, к которому наглым образом льнул Локхарт и что-то щебетал томным голосом. Альфа же стоял с ничего не выражающим лицом, совершенно не реагируя на действия золотоволосого омеги.       — Привет, а я за тобой, – сказал он с лёгкой улыбкой, заметив Рюу, и попытался мягко убрать от себя приставучего Локхарта.       — А я ведь его знаю, да! – «по секрету» поделился блондин, когда Рюу подошёл ближе.       — Вижу, тебе всё подошло? – спросил Поттер, внимательно разглядывая парня.       Рюу почему-то в первую очередь подумал о нижнем белье и тут же ощутил, что его щёки запылали. Он мысленно дал себе затрещину за неуместные мысли и взглянул на Поттера, который очевидно пытался сдержать улыбку, чтобы не засмущать омегу сильнее.       — Да, спасибо.       — Вы меня не слушаете! – услышали они возмущённый вопль Локхарта. — Так не честно! – он топнул ножкой и в расстроенных чувствах покинул палату. Видимо, направился к своему другу.       — Ты готов? – спросил Поттер, полностью проигнорировав чужое недовольство и, получив от Рюу кивок, сообщил, что уже уладил всё с бумагами и теперь с чистым сердцем может забрать его.       Рюу не терпелось покинуть опостылевший госпиталь и, наконец, оказаться снаружи. Но этому желанию не суждено было исполниться, поскольку Поттер повёл его не к выходу, а к большому камину, находящемуся на первом этаже около стола регистратуры.       — Мы отправимся камином, – пояснил Поттер. — Смотри.       И Рюу наблюдал, как к камину подошла женщина в мантии, взяла в стоящем рядом котелке, как потом узнал Рюу, порох и залезла в топку, бросила порох в ноги, и громко произнесла название улицы и дома, и исчезла в зелёном пламени.       Рюу было дёрнулся назад от неожиданности, но крепкие поттеровские руки придержали его за плечи:       — Не волнуйся, каминами перемещаться не опасно и очень просто, – подтолкнул он парня к камину и, взяв порох, встал рядом. Рюу, почему-то, очень волновался, чего не мог не заметить Поттер. — Ты, главное, прижми руки крепче к телу и закрой глаза, чтобы голова не кружилась, – дал он совет, а затем, в точности как женщина до него, бросил порох и назвал адрес: «Гриммо, 12».       Вспыхнул зелёный огонь и Рюу, мигом закрыв глаза, ощутил, как его потянуло куда-то вверх и стало вращать то туда, то сюда. Но это ощущение пропало также быстро, как и возникло. Под ногами он, наконец, почувствовал твёрдую поверхность и открыл глаза. Голова, на радость, не кружилась, и Рюу смог увидеть, что оказался в большой светлой гостиной.       — Давай, выходи скорее, - сказал альфа, вытягивая Рюу за руку из камина. — Добро пожаловать домой, Драко!       — Рюу, – тихо поправил парень, осматриваясь. Его взгляд падал на светлые стены без обоев, украшенных причудливой тонкой лепниной, плавно переходящей на высокий потолок, на паркетный пол с таким же светлым ковром у камина, на котором сейчас и стоял парень. Пара больших старых мягких кресел, и диван тёплого кофейного цвета, и небольшой журнальный столик, стоящие в центре, придавали комнате уюта. Но что больше всего привлекло внимание парня, так это картины: большие и маленькие, пейзажи, обычные портреты или же сюжетные картины, но все они были живыми, по крайней мере, они двигались, тихо переговариваясь между собой, поглядывая на гостя, или просто перемещались по картине. В своём мире Рюу ничего подобного не было, если не считать витровидения: круглого стекла, покрытого специальными рунами, через которое в режиме реального времени передавали важную информацию или какие-нибудь передачи. Живые картины обладали удивительной магией, которую ужасно хотелось узнать лучше.       — В последний раз, когда я его видел, он не пах, – раздался у дверей в гостиную голос, и Рюу увидел, что это был аврор Уизли, который, встретившись с Поттером взглядом, сделал жест руками, мол, понял, заткнулся. — Все уже собрались в столовой и ждут вас, – добавил рыжий.       — Тут такое дело… – решил объясниться Поттер, заметив недоумевающий взгляд Рюу. — В общем, когда я сообщил Гермионе с Роном, кем ты мне приходишься и что я хочу сегодня тебя забрать из госпиталя, то кое-кто не удержался, – он посмотрел на рыжего друга, — и проболтался своим родным, а там и ещё кое-кто узнал… И вот, у нас на ужине будет больше гостей, что хотели увидеться с тобой.       Эта новость совсем не обрадовала Рюу. Он не был готов вот так сразу познакомиться с другими людьми, которых, судя по словам Поттера, было не мало. И ему не нравилось, что все будут видеть не его, а Драко Малфоя, хоть и понимал, что во избежание неприятностей лучше оставить всё как есть.       Рюу рассказал правду Поттеру, и пусть тот и не поверил, но парень знал, что ему нужен кто-то, кто поможет освоиться в этом мире и найти путь домой, и лучшего кандидата, чем Поттер, он не знал. Альфа казался надёжным и неглупым. А ещё он нравился Рюу, пусть и считал, что эта симпатия неправильная.       — Их немного, не бойся. Будут родители Рона, миссис Тонкс, она старшая сестра твоей мамы, и её внук, мой крестник, Тедди. Я понимаю, ты волнуешься, но возможно присутствие на ужине знакомых в прошлом лиц, поможет тебе что-то или кого-то вспомнить?       — А я бы не хотел, чтобы память к нему возвращалась, – подал голос Уизли, о котором и Рюу и сам Поттер, уже и забыли. — А что? Мне бы не хотелось вновь встретиться с противным белобрысым хорём! Хотя… – он хитро посмотрел на Рюу. — Хотелось бы увидеть лицо Малфоя, когда он узнает, что не просто омега, а пара Гарри Поттера!       — Рон! – Поттеру, похоже, не нравились слова друга.       — А что я такого сказал? Гермиона нам уже всю лекцию прочла, пока мы вас ждали о том, что такое это диссативная фига и с чем её едят, и теперь знаю, что как только он вспомнит, кто он есть на самом деле, вся его нынешняя милая спокойная оболочка канет в Лету, явив его настоящего в полной красе. И не мне тебе говорить, какой именно Драко Малфой, Гарри.       — Ты иди пока к остальным, а я покажу Драко его комнату, и мы сразу спустимся, – Поттер не кричал, не грубил, говорил спокойно, но твёрдо.       — Ладно, – немного помедлив, ответил рыжий. — Только не задерживайтесь, очень уж есть хочется.       — Красивый дом, - сказал Рюу, очутившись в комнате. Конечно, он мало что успел разглядеть, пока они добирались до спальни, но увиденный зал и предоставленная комната, которая тоже была светлой и довольно уютной, ему очень понравились. Спальня была небольшой и без излишеств: аккуратно застеленная кровать в центре, прикроватная тумбочка и платяной шкаф напротив кровати из светлого дерева — всё самое необходимое.       Картин в комнате не оказалось.       Было окно.       — Спасибо, – ответил Поттер на комплимент, наблюдая, как омега заворожено подошёл к окну, откинул прозрачный тюль и уткнулся в стекло, жадно разглядывая открывшийся вид.       А посмотреть было на что: снег крупными хлопьями падал на почти безлюдную улицу, освещённую фонарями и гирляндами. Было очень красиво. Через дорогу находился небольшой парк, и из своего места Рюу мог видеть, что внутри парка был каток. И парк, и территория около катка также были освещены огнями сотни гирлянд.       — А какой сегодня день? – вдруг спросил Рюу, осознав, что кроме года, в котором оказался, он ничего не знает.       — Двадцатое декабря. Скоро Рождество, – Поттер подошёл ближе, следуя за взглядом Рюу. — Если хочешь, мы можем завтра прогуляться по парку.       — Хочу! – тут же ответил парень, которому до ужаса надоело находиться в четырёх стенах. — А можно сегодня?       Поттер не был против прогулки и, улыбнувшись, согласился.       — Только после ужина, ладно?       — Это просто замечательно! – радостно воскликнул Рюу, в порыве эмоций подскакивая к Поттеру и крепко его обнимая. А когда до него вдруг дошло, что он сделал, мигом отпрянул, смущённо отводя взгляд. Поттер же выглядел весьма довольным таким поступком.       — Думаю, нам пора спускаться? – решил сменить тему Рюу, чтобы не акцентировать на своём неожиданном порыве.       Альфа, поняв его манёвр и не скрывая улыбки, подошёл к двери, открывая её и пропуская парня вперёд.       Рюу, обдумывая свои неожиданные порывы, старался не смотреть на Поттера, боясь вновь покрыться румянцем, и не заметил, что они уже дошли и стоят перед большими двойными дверями столовой, из-за которых шёл приятный аромат, от которого желудок Рюу напомнил о себе. Поттер хихикнул, наблюдая за вновь краснеющим омегой и наконец, сжалившись над ним, открыл двери, пропуская в столовую.       За накрытым столом уже сидели гости и первым делом Рюу обратил внимание на маленького ребёнка лет трёх-четырёх с большими смышлёными глазами, тёмные волосы которого неожиданно окрасились в такой же цвет, как у самого Рюу.       — Ого? – только и смог промолвить он, смотря на эту метаморфозу.       — Драко…       — Рюу, – на автомате поправил он.       — Прости, но целитель велел называть тебя только настоящим именем, – настойчиво ответил Поттер. — Так вот, этот малыш и есть мой крестник – Тедди Люпин. Он метаморф, как ты уже заметил, а это, – он указал на сидящую рядом красивую женщину лет сорока пяти, пятидесяти, с тёмными с редкой проседью вьющимися волосами, убранными в высокую причёску, — миссис Андромеда Тонкс, старшая сестра твоей матери.       Женщина поднялась из-за стола, быстро обошла его и, приблизившись к юноше, крепко обняла. Миссис Тонкс была выше парня, отчего он утыкался носом в её шею, вдыхая аромат свежескошенной травы. Дыхание женщины было сбивчивым, отчего он догадался, что она плачет.       Рюу не знал, что делать: у него никогда никого не было, кого бы он мог утешить, и сейчас чувствовал себя не столько не в своей тарелке, сколько бесполезным.       Женщину было жаль, и он не знал, чем ей помочь.       Миссис Тонкс на долю секунды усилила объятия, перед тем как отпустить его и внимательнее осмотреть.       — У меня сегодня день объятий, похоже, – ляпнул он, нервно усмехнувшись..       Эти слова вызвали в женщине улыбку:       — Ещё не вечер, – сказала она, погладив его по голове. — Ты стал выглядеть хрупким с такими длинными волосами. Похож на свою мать. Тебе идёт.       — Так, давайте продолжим «знакомство», – прервал их объятия Поттер, ревностно приобняв Рюу за плечи, почувствовавшего себя от этого жеста комфортней. — Мистер и миссис Уизли, – альфа указал на уже вставших перед парнем рыжеволосую пару.       — Бедный ребёнок, дай тоже обниму тебя!       Рюу в ту же секунду оказался в объятиях полной женщины, слушая жалобы на то, какой он худой и что его нужно как следует откормить. Старший Уизли же только похлопал его по плечу, сказав, что рад, что тот жив.       Когда знакомство завершилось, все уселись за стол. Рюу досталось место по правую руку от сидящего во главе стола Поттера. Напротив сидела Гермиона и подбадривающе ему улыбалась, но всё равно атмосфера была неловкой не только для Рюу.       — Значит, ты потерял память, Драко? – мягко, будто прощупывая почву, спросила миссис Тонкс.       — Нет, я просто никого из вас не знаю. И меня зовут Рюу Эрхан, – он сам не знал, почему ответил именно так. Он понимал, что делает только хуже, но никак не мог отделаться от навязчивой мысли, что хочет, чтобы его воспринимали именно как Рюу, а не Драко. Плюс ко всему он полагал, что когда вернётся в свой мир, а настоящий хозяин вернёт своё тело, то всё равно будет очевидна разница между ними, поэтому глупо выдавать себя за другого.       — Ах, да, - подал голос старший из Уизли, — Гермиона нам что-то такое рассказывала — фура.       — Фуга, - тотчас поправила девушка. — Диссоциативная фуга.       — Бедный мальчик, – расчувствовалась его жена. — Надеюсь, ты скоро поправишься?       — Эм-м, наверное, – под внимательными взглядами ему стало неловко, и он переключился на разглядывание накрытого стола с большим количеством блюд.       — Как часто будет приходить целитель Тики? – спросила Грейнджер.       — Три раза в неделю.       — А можно я буду присутствовать при этом?       Поттер усмехнулся, глядя на нетерпеливо ждущую ответа подругу:       — Это ты должна не у меня спрашивать.       — Думаю, Янус Тики не откажет своему стажёру!       — Я считаю, что в первую очередь, Гермиона, ты должна спросить разрешения у Драко.       Девушка пару секунд непонимающе смотрела на Поттера, а потом, спохватившись, обозвала себя дурой, забывшей о праве пациента на конфиденциальность.       — Драко, – Рюу её взгляд показался слегка заискивающим, — позволишь ли ты присутствовать на своих осмотрах и беседах с целителем?       — Нет! – неожиданно резко даже для себя, воскликнул Эрхан.       Грейнджер, видимо, не рассчитывавшая на отказ, была озадачена, но быстро взяла себя в руки и, улыбнувшись, сказала, что это его право, принялась за горячую тарелку супа, которая появилась будто из ниоткуда.       Миссис Уизли, видимо, решила немного сгладить возникшую ситуацию и спросила:       — Какое необычно имя — Рюу Эрхан. Интересно, что оно значит?       — Рюу — «дракон», а Эрхан — «храбрая кровь».       — Как интересно, – оторвалась от супа Грейнджер, — имя в обоих твоих ипостасях означает дракона.       — А сколько лет ребёнку? – тем временем спросил Рюу, обращаясь к миссис Тонкс. Ему совершенно не хотелось хоть как-то искать сходство и различия между ним и Драко Малфоем.       Так в странной атмосфере прошёл самый тяжёлый для Рюу ужин: женщины испытывали жалость к бедному омеге, на долю которого выпало столько испытаний, поощряя здоровый аппетит юноши; мистер Уизли тоже жалел парня, но считал, что младшему Малфою ещё повезло; Грейнджер же, казалось, питала чисто профессиональный интерес к его «недугу», жаждая изучить, задавая интересующие вопросы, игнорируемые Рюу; Рон Уизли вёл себя снисходительно, без намёка на хоть какую-нибудь симпатию и только маленького Тедди ничего не волновало, кроме вкусного земляничного пудинга.       После ужина гости решили не задерживаться, давая молодому человеку освоиться в новом доме. На прощание Рюу получил от женщин очередную порцию объятий и рукопожатие от мистера Уизли. Последним покидал дом рыжий аврор. Он, резко замерев перед камином, развернулся к Рюу и посмотрел в глаза:       — С памятью или без, мы с тобой не станем друзьями. Я отношусь к тем, кто считает тебя виновным в гибели твоих родителей и пособничестве Пожирателям. И кем бы ты ни приходился Гарри и как бы сильно он тебя не любил, пока я не получу доказательства твоей невиновности, я не одобряю ваши отношения. Люди не меняются, и твой скверный характер рано или поздно проявится. Ты как был жалким хорьком, так им и останешься, – он перевёл взгляд на хмурого друга. — Прости, Гарри, но ты знаешь моё мнение — я терплю только ради нашей дружбы, – и, игнорируя камин, вышел через парадный вход, громко хлопнув дверью.       — Прости, – голос Поттера звучал глухо. — И, прошу, не обижайся на него, он… привыкнет.       —Или нет, – с грустной улыбкой сказал Рюу.       — Я поговорю с ним, но пойми, ведь мы — Рон, я и Гермиона — так долго с тобой враждовали. Он должен привыкнуть. Я же полюбил тебя…       — Не меня, – твёрдо ответил омега, направляясь в спальню и надеясь найти её, ни разу не заблудившись.       Настроение гулять пропало. ***       — Мерлин! Вы видели его?       — Конечно.       — Он — омега! – воскликнул обладатель весьма неприятного высокого скрипучего голоса, от чего его собеседник поморщился.       — Я в курсе.       — Он мне нужен! Мы должны забрать его.       — Нет.       — Почему? В прошлый раз почти получилось!       — В прошлый раз НЕ получилось. И сейчас он под патронажем Гарри Поттера.       — Как?       — Вот так.       — Я заплачу!       — Нет.       — Я заплачу больше, чем в прошлый раз!       Его собеседник только усмехнулся.       — Если вы не поможете мне, я всем расскажу, кто виноват в смерти четы Малфой! – скрипучий голос принял истерические нотки.       — Если вы, – начал мягко собеседник, а потом резко подскочил ко второму, схватив за горло. — Если ты, гнида, сделаешь хоть одну попытку вякнуть о случившемся, не думай, что это пройдёт для тебя бесследно, ясно?!       — Д-да.       — Молодец. А теперь слушай внимательно, делай что хочешь — зелья, заклинания, но сам. Меня в этой не впутывай. Даже не пытайся угрожать — чревато, – и, дождавшись кивка, отпустил несчастного и спокойно покинул закоулок, в котором произошла встреча.