Горная трясогузка

Холодный ветер наполнял белое пустынное пространство. Маленькие снежинки изредка пролетали в нем. В середине этого ярко-белого пространства, на пути снежной вьюги стоял человек в сером пальто, которое нисколько не согревало его. Вдали, в чернеющем горизонте был виден лес, но до него невероятно трудно было добраться. Небо было сероватым, холодным и чужим. Метель завывала на траурный мотив. Молодой человек шел через эту холодную снежную пустыню. Пальто нисколько не согревало, и силы выходили из его изможденного тела. «Нужно дойти до леса» — мелькнула в его голове мысль, но ноги уже с трудом слушались его, они стали, словно две, с трудом гнущиеся палки. «Зачем?» — отдалось эхом в его голове. Он пытался противостоять ветру, но жизнь вытекала из него будто вода. «Может потом, если меня найдут, она поймет меня, почему я вернулся» — подумал он. Понимание того, что смерть близка, ужаснуло его, но потом наступила какая-то сонная апатия. Ему стало все равно, что будет дальше. Он взглянул на свои руки, кровь на них замерзла, он попытался оторвать ее, но пальцы окоченели и плохо слушались его. Молодой человек пытался вспомнить — откуда эта кровь? Однако память, словно зверь билась впустую об прошлое как об клетку. Всё его существо охватила слабость, и ноги начали подкашиваться. Дрожь била по слабому телу. Лес и белый пустырь перед его глазами покрылись темнотой. Он погрузился в глубокий обморок. Небо ничем не отличалось от лежащей перед ним снежной пустыни. Они будто слились в единое нежное, серовато-белое пространство. Это пространство приютило, словно сироту замерзающего и раненного юношу. И он тонул в этой теплой, в противовес холодной реальности, нежности. Эта нежность согревала его и успокоила навсегда.