оливковая ветвь

ярко-красные дёсны белые пальцы бегут по полоскам чтобы поправить в меру скосившийся вбок лацкан пиджака :: будь аккуратен твоя одежда твой вид чужое восприятие чужая оценка чужие деньги твои деньги если оценка удачная :: наследственное но не по крови джентельменство :: белые пальцы что бегут по по полоскам измазаны кровью и всё насмарку безалаберный; говорит бэнг-оябун и велит переодеться сейчас же час назад за порогом цвета и сути ореха он стоит сияя в щели двери костюмом вымоченным в крови чужой неудачной оценки до последней шёлковой нитки никому из всех его пасынков не положено этого видеть :: час назад гароу глядит в первородную деревянную щель в лоне комнаты кровь в отцовской седине и ковре и везде волосы на мальчиковом затылке шевелятся возбуждённо и честно потому что его седина молодая гароу пялится сколько может и наконец шагает назад холл немного плывёт под рубашкой жарко и мокро час вперёд он послушно сменяет пиджак на свежий отпаренный и бескровный :: руки в раковине из тяжёлого чёрного камня :: чистые пальцы на гладких пуговицах :: под рубашкой мокро но холодно за окном дымные сумерки шторы багрово темнеют бэнг зовёт его к себе вместо весточки послав человека в строгом костюме непростая формальность они все одинаковые хотя у этого три золотых зуба улыбается он очень редко кабинет знакомые наизусть четыре стены половину прожитого наполовину детства гароу трогает их во всех местах и за шкафами в надежде найти потайной ход шкафы не сдвинуть если бы гароу мог позволить себе сказать «papa» то нашептал бы всем остальным что папины книги пахнут просто изумительно но откуда им знать если слабо босыми ногами и сильно затемно шестать в кабинет :: возможно тогда его молочные зубы выбивали бы намного реже возможно намного чаще полчаса назад гароу перед его столом массивным как бычий скелет каждый отполированный миг которого успел обласкать стоит потупив жёлтый взгляд в пол жёлтые страницы вкусный пыльный запах запрета жёлтая полоса на ковре жёлтые набивки ботиночных каблуков перед этим столом всегда будто нагой готовый получить оплеуху без прикосновения к телу короткий вдох прокатывается по глотке полчаса вперёд гароу трётся бедром о диван он кожистый и холодный скинув обувь положив голову на жилистое колено в свободной брючине мерный голос сверху журчит что всё это не стоит того не стоит не стоит и даже если сильно потом гароу вытянувшись из детёныша в большую змеюку займёт его место не стоит втыкать в них врезать в них вскрывать им перегрызать им не стоит не стоит не стоит ты станешь лучше старика а если нет то пытаясь отмыть себя от красного перед прозрачной камиданой поймёшь что оно того не стоит не стоит не стоит :: под рубашкой жарко но сухо белые пальцы в белых волосах жёлтый трепет в ресницах жёлтые ногти бэнг-оябун не говорит что глаза у него блестят так что их никакой дверью не спрятать бэнг-оябун не говорит что закладки в обнюханных книгах можно бы оставлять на нужных страницах по страницам размазаны мудрость праотцов и каннибалистическое мясоедство. церемониальная чаша на ощупь как стёсанная морем человеческая кость обхватывая её пальцами гароу трётся рукавом о рукав оябуна они одинаковые глаза напротив прозрачные и сильно постаревшие за эти десять лет гароу сказал бы что горд стать его кобуном нежная оливковая ветвь ползёт по шее и плечам лучший пасынок старика так и не стал лучше старика но выплевав все молочные зубы держит осанку как самая тугая струнка улыбки горбатой вежливости и редкий-редкий оскал :: papa я сделаю всё как надо; гароу шепчет ему прямо в ухо :: ты перебрал; отвечает старик его губы слипаются сами он перебрал тоже его ладони тёплые и доверчивые и гароу не хочется думать что втыкать нож ему в спину будет даже досадно но это так :: поцелуй впечатанный в лоб пахнет правильным детством которого не было ни у кого из них гароу хочется чтобы он длился вечно пока всё не трезвеет тяжёлая бледная простынь дозволять им мир это что впускать червей в чрево когда ты сам червь и чрево не твоё ты должен заботиться о том чтобы прокормить себя и возможно свою семью но никак не вертливые сгустки из сотен различных чинов клан напротив огромное стадо с тугими локтями и пальцев у них меньше чем глаз :: бэнг строго отмеряет поклон — вероятно впервые за все годы которые он растил своих пасынков-червячков — двадцать градусов в минус и выезжающий из-под рукава гаман стариковские годы терпения его лопают выцветшие чернила правильно хвалят гароу он вытягивает из ножен танто не то чтобы это было необходимо но чертовски красиво рукоять впятеро его старше сидит в руке как влитая откусывая оставшиеся пальцы чужих вредоносцев и пахнет запретно как книги :: по ковру ступают подошвы и с брызгами прыгает ухо десять лет назад бэнг велит не пачкать ковёр пусть и красным по красному гароу умывается и долго рассматривает в зеркале свой впервые сломанный нос припухлость на нём похожа на взрослый кадычный орех десять лет вперёд гароу весело и плевать и он весело сплёвывает кровь на этот треклятый ковёр что за слово такое и какая-то мразь успела вдарить ему в рожу за оргазмическим визгом зрачков нос совсем не кажется сломанным тел здесь больше чем паразитов в заправской кишке гароу толкает носком ботинка чью-то башку и не извиняется за грязь на всех возможных полосках звон по голому полу старик так близко что укусить его за губу проще чем спрятать испуг гароу глядит на рукоять торчащую из своего живота здесь нет боли и сожаления тоже вечность вперёд гароу трогает шрам и не знает был это промах или гадкая жалкая нежная спасшая отцовская слабость ;; старик не даёт себе раскрыть рот и ляпнуть хоть чего о прощении; его тёплые мягкие руки жёстко бьют по хребту и вбивают кадык куда не стоит гароу не пытается шмальнуться в сторонку или ответить гароу сипло скалит клыки и споткнувшись о чужую руку лихо отрубленную и со жгутом из ремня послушной и слушной простынкой стелется по красному ковру :: désolé pour la salété papa и как у тебя повернулся язык? проклятый щенок бэнг-оябун утирает кровь со скулы; запонка с камнем почечной цены скачет по полу :: щенка можно было бы целовать с благодарностью и язык ему поворачивать как захочется но тупая старпёрская моральщина скребёт глотки обоим. на выдохе гароу тянет руку вверх и ласковым сахаром тычет ей ближе :: на :: руби старый ублюдок :: руби на губах очень солёно. гароу как может беззвучно выдёргивает танто из своего брюха пришпиленного членистоногого и разрешает себе заржать совсем по-уродски; не допил в своё время того чая на травах; целовать отцу носки ботинок лбом щупая бляшки; во рту и глазах плещется истинно морская вода выдох гароу себе разрешает. море хлещет к подбородку и капает на проткнутую брюшину je vous aime papa бэнг себе нет :: гароу ползает по закоулочным дэнам отдалённо надеясь на то что старик его там обнаружит; накажет ли пожмёт ли безмизинцево руку уже не имеет значения гароу начинает курить гароу харкает себе под ботинки и восторженно спит не-по-струнке у гароу нет прислуги чтоб выгладила галстук; его костюм пахнет морем и потом бриджи это запах свободы; чернила вкуснее лакрицы бадд по кликухе стальная бита находит его в три часа ночи на пляже голого сушащего бриджи на костре искры щекочут за шею :: бадд это такая бычара бадд сифилисный нос бадд кольцо в мясе и цепь в глотке бадд по кликухе стальная бита из местной дружины честно силится надавать ему пиздюлей и после натужно заплёвывает песок своими зубами месяц спустя бадд по кликухе папуля трахает его на этом же пляже это похоже на укус осы в глаз и всё очень болит гароу в честном восторге и с сипом je vous aime papa je vous aime papa je vous aime papa три месяца спустя бадд по кликухе урод наживо откусывает ему язык и ЭТО похоже на горький шоколад; бадд выплёвывает кусок его мяса лупится в сторону глазами скотины на бойне и надрывно блюёт. ему страшно. ему гадко :: сталь звенит по камушкам так что звенит собственное я гароу ржёт. гароу надувает бледнющие щёки. кровища хлещет как надо. поворачивать щенкам теперь нечего :: e ous aie aa бадд блюёт громче и злее гароу будет что рассказать. :: колени в пол макушку в пол глаза оябуну в ботинки :: палец на стол руку на пол :: гароу :: посмотри мне в глаза. :: и головы не будет достаточно.