0990

Я всегда боялась этого слова… Одиночество С самого детства в меня вселяло ужас то, что что-то может пойти не так как нужно, что у меня нет родственной души, что я навсегда останусь одна. С юного возраста нам рассказывают о соулмейтах. Это неотъемлемая часть нашей жизни и нашего общества. В возрасте от десяти лет, на плече появляются четыре цифры. Их называют опознавательными знаками. Это своего рода код, по которому мы узнаем свои родственные души. Мы можем почувствовать своего соулмейта, но не всегда можно отделить это конкретное чувство от остальных. Моя лучшая подруга получила свой код в одиннадцать. Мы ночевали у меня дома, как Заби вдруг проснулась с криком. Она вылезла из спальника и побежала к настольной лампе, конечно же я следовала за ней. Когда она включила свет, то обнаружила на своем плече четыре цифры — 1648. Она чуть не расплакалась от ужаса. Заби не хотела этого. Великий Один, я помню, как она ненавидела свои опознавательные знаки. Но сейчас она вовсю гуляет со своим парнем — её соулмейтом. Как ни странно, им оказался лучший друг её брата-близнеца, мы вчетвером всё это время жили по соседству. У Райка (брата Заби) опознавательные знаки появились ещё в девять лет, свою вторую половинку он давно нашел, но они не стремятся ограничивать себя рамками отношений (хотя, у них есть небольшой договор по этому поводу). У Марка, знаки появились в один день с Заби, на то они и соулмейты. Но у меня цифры проступили очень поздно. Это никогда не было хорошим знаком. Если до 16 твои знаки так и не проявились, то твой соулмейт или ещё не родился, или у него была эмоционально нестабильная жизнь. В силу каких-то сложностей знаки просто не хотели поступать, как бы ты этого не желал. Но я всё же получила их. Пусть в семнадцать, но получила. Четыре цифры — 0990. Парные знаки это ведь хорошо. Правда?

***

— Это несправедливо! — Марк уже минут десять жаловался на несправедливость жизни, а Заби таскала с его подноса картошку. — Почему этот придурок должен учиться в одной школе со мной? Он такой всезнайка, тихоня и просто маменькин сынок! Боги, если кто-то узнает, что он мой брат, пусть и двоюродный, то моей репутации придет конец! — Он не такой уж и плохой, милый, — Заби ласково погладила его по волосам. — Просто забьется в свой угол и будет тихо сидеть. Ты ведь даже с ним не общаешься, зачем ему с тобой разговаривать. Это же очевидно. Я тихо сидела, помешивая деревянной палочкой свой чай, не обращая внимания на возмущения своего друга. Он часто рассказывал, как не любит своего двоюродного брата. Это не было чем-то новым или интересным. Мы сидели в самом центре столовой. Это было место для популярных учеников школы. Мы могли слышать всех, и все могли слышать нас. Вокруг нас вились все слухи. Тут они распространялись и рождались. В некотором смысле — слухи и есть залог популярности. И слух о непутевости двоюродного брата Марка набирал обороты. Парень не успел появиться в школе, а ему уже перемывали кости. Мне надоело это слушать. Встав из-за стола, я сказала ребятам, что иду на урок. Дойдя до двери аудитории, я остановилась, чтобы прочитать сообщение пришедшее на телефон. Как только я подняла глаза, дверь резко распахнулась и ударила меня по носу. Вскрикнув, я увидела, как капли крови капают на мужские ботинки. — Смотри куда идешь! Придурок, ты же мне нос сломал! — Я выронила все вещи из рук и схватилась за пострадавшую часть лица. — Боги, как можно быть таким невнимательным?! — Прости! — Красивый и спокойный мужской голос будто обволакивал все мои внутренности. — Я не знал, что кто-то есть у двери. Все же в столовой. Давай я осмотрю твой нос. Тонкие и длинные мозолистые пальцы убрали мои руки с лица, и аккуратно пощупали нос. В это время у меня была прекрасная возможность осмотреть парня. Великий Один. Он был ужасно красив. Не в стандартном понятии красоты, а в своем собственном. Тёмно-рыжие волосы были длиннее, чем носили парни у нас в школе (которые следовали моде двадцать четыре часа в сутки). Челка спадала на его ярко-зеленые глаза. Нос и щеки были покрыты веснушками, разнообразными по цвету и размеру. Маленький шрам на подбородке, тонкая линия губ, широкие брови и аккуратный нос. Под рубашкой проступали сильные руки и широкие плечи. Он худой, но мускулистый. Повезло же его родственной душе. — Он не сломан. — А? — я перевела взгляд с его сильных рук обратно, на лицо. — Нос. Он не сломан. Удар вызвал кровотечение, но это всего лишь лопнули сосуды. С костью всё в порядке. Давай я отведу тебя в медчасть. Он поднял мой рюкзак, который свалился на пол из-за столкновения, телефон, аккуратно взял за локоть и повел в сторону медчасти. Я как завороженная смотрела на него, восхищаясь речью, да и внешностью, одновременно зажимая переносицу. — Прости. Я действительно не знал, что кто-то ходит по коридорам в это время. Да и в мастерскую редко заходят, как мне сказали. Я пришел показать свои работы, чтобы преподаватель знал на что именно я способен. У меня довольно много различных разработок и...прости, я не хвастаюсь, просто ты молчишь, а мне так легко с тобой разговаривать, сам не знаю почему. — Всё в порядке, правда. — Я улыбнулась и вновь глянула на него. — Я бы с удовольствием посмотрела на твои работы. Он лишь криво мне усмехнулся.

***

После того, как мадам Готти осмотрела мой нос, уже прошло два урока. Мы с Иккингом (правда у него необычное имя?) много разговаривали, пока я лежала на кушетке, по наставлению мадам, конечно же. Я не знаю почему, но нам было так легко друг с другом. Оказалось, что он заядлый изобретатель. Такое ощущение, что он может сделать что угодно и из чего угодно. Ещё он рассказывал о том, что живет с отцом — бизнесменом, и матерью. Они соулмейты. Один из его двоюродных братьев — начинающий рок-музыкант и у него есть своя группа. А двоюродная сестра любит собирать различные ножи. И у Иккинга есть кот. Он назвал его Беззубиком, потому что когда его нашел, тот был совсем крохой и ещё не имел зубов. Парень выхаживал его, пока тот из маленького и грязного комочка шерсти не превратился в грациозного черного кота, с яркими зелеными глазами. Рассказ о Беззубике показался мне таким милым, что я ещё больше прониклась душой к этому парню. В свою очередь, я рассказала о своих родителях, любви к единоборствам и большом голубо-желтом попугае, которую зовут Громгильда (всё из-за того, что она слишком шумная). Это было странно, но мы как будто всю жизнь знали друг друга.

***

В столовую, на обеде, мы вошли вдвоем, плечо к плечу, приковав к себе множество любопытных взглядов. Марк вскочил со своего места и быстрым шагом двинулся в нашу сторону. — Кажется, мы попали. — Иккинг легко улыбнулся, в его глазах я видела озорство. — Астрид! — Марк кричал на всю столовую, так что абсолютно все слышали его. — Ты серьезно? Из всех людей, именно ТЫ зашла в столовую вместе с моим двоюродным братом? Я что, мало тебе о нем рассказывал? Или ты чего-то не поняла? Давай я тебе всё подробно разъясню! Тишину нарушал лишь редкий шепот. Он дернул меня за рукав легкой ветровки и ткань разошлась по швам, открывая всем то, что я так старательно прятала. Мои опознавательные знаки родственной души. Они не были такими, как у всех. Это были не просто черные цифры. Каждая была в ярко-синей окантовке. Я постаралась побыстрее прикрыть её рукой, чтобы никто не заметил. Слева от меня закопошился Иккинг. Посмотрев на него, я увидела, что парень расстегивает манжет рубашки и закатывает рукав, до самого плеча. И там, на его руке, были четко очерченные черные цифры «0990», в синей окантовке. — Я вытатуировал синюю кайму, чтобы показать, что для меня мой соулмейт будет особенным. Я надеялся, что мне попадется особенная девушка и при особенных обстоятельствах. — Он взял мою ладонь, что прикрывала цифры, в свою и поцеловал костяшки пальцев, а потом улыбнулся. И я увидела в его взгляде то, на что надеялась все эти годы. Привязанность и зарождающуюся искру любви, которая перерастет в нечто большее — Так и получилось. Верно, моя родственная душа?