Огонь и Лед Мир, говорят, сгорит в огне Иль станет льдом. Вкус страсти я познал вполне — Пожалуй, мир сгорит в огне. Но если дважды гибель ждет, То, ненависть познав сполна, Я знаю, как смертелен лед — Боюсь, зима Нас всех убьет.
Старый Уолдер Фрей злобно косился на стоявших перед ним юношей. На самом деле, это было его привычное выражение лица, которому он никогда не изменял. Загляни кто в душу престарелого Лорда Переправы, и с удивлением понял бы, что сорванцы ему… нравятся. — Значит вы, негодяи, проходимцы и шелупонь решили преступить законы нашего Королевства, так? — негодовал лорд Фрей, сидящий на своем высоком резном стуле во главе стола окруженного многочисленной родней. Про лорда Фрея говорили, что он единственный в Семи Королевствах мог бы выставить армию из своих потомков. — Что вы, мой лорд, — с усмешкой взял ответ главный в этом неуемном квартете. Кажется, его имя было Уолдер, но все, даже лорд Близнецов, звали мальчишку Белым. Старый лорд не помнил, откуда взялось прозвище. — Мы бы никогда не посмели совершить все те ужасные преступления против Короны и Богов, в каких нас обвинил лорд Хостер. И негоже так отзываться о родственниках и рыцарях, дедушка. — Ах ты голодранец! Думаешь, я не знаю, что вас посвятили в рыцари идиоты, которым позарез нужны были деньги? Золото заменило им последние мозги. Думай головой, кого хочешь обмануть, наглое семя, — закаркал лорд Близнецов, и ему тотчас вторил смех собравшихся в зале многочисленных Фреев. На самом деле, все присутствующие, включая багрового от ярости посланца Хостера Талли, понимали, чем завершится смотр дела до его начала. Не станет же Старый Уолдер действительно казнить или гнать, простите Семеро, на Стену своих любимых внучков? Так что обаятельным мерзавцам грозила небольшая выволочка, и только. Никто уже и не скажет, когда собралась банда четырех Фреев. Казалось, они были дружны с утробы матери. Не по годам сметливые, они не уставали удивлять весь замок с ранних лет. Иногда даже приятно. Главным среди них был, без всяких сомнений, Белый. Пожалуй, один из немногих Фреев с приятной глазу наружностью. Несмотря на более чем средний рост, он внушал уважение. Казалось, это было в самом запахе уверенности, которым он пропитался. Как утверждали слуги, мальчик был вылитой копией Старого Уолдера, в честь которого его и назвали. И хотя Белый был головой в компании, заводилой, без всякого сомнения, являлся Косден. — Дедушка, та мы больше не будем! Честное слово! — спаясничал Косден. Кос, как его коротко звали друзья, выделялся могучим телосложением и громким нравом. Балагур и весельчак, его любили все. А те, кто не любили, быстро научились молчать об этом. Компанию в пьянках и похождениях по девушкам ему всегда составлял вечный друг-соперник в этом деле, очередной Уолдер, которого те звали Пчёла. Говорят, из-за того, что его в детстве эти самые пчелы порядочно искусали. А на самом деле, черт его знает, почему. Вокруг этой компании витали тайны. А лорд Уолдер на дух секреты не переносил, если они, конечно, не его собственные. — А ну, цыц! Отправить бы вас всех в Дозор, чтобы всем наука была, идиоты тупорылые, — прошамкал Старый Уолдер. — Кто караваны грабил, признавайтесь, а? — Какие караваны, дедушка! Мы это… по леди ходили, вот! — похабно усмехнулся Пчёла. — Ну да. Особенно это по вон тому видно. Я бы сказал, на лице написано, — бросил сквозь плотно сжатые зубы эмиссар. По залу прокатилась волна смеха. Действительно, Витольд Фрей сверкал свежим фингалом, а над правой бровью красовался свежий шрам. Такие остаются после шальной стрелы, отскочивший от щита и оцарапавшей неприкрытое бахрамцой лицо. — Я подскользнулся и упал на лестнице, милорд, — сказал Витольд эмиссару, слегка поклонившись. Из развеселой четверки Фреев Витольд был, пожалуй, наиболее ясным и понятным для лорда Переправы. Прирожденный боец, берущий уроки у Черного Уолдера и Уолдера Риверса, он был парнем простоватым и предпочитал добрую сталь острому слову. И хотя Витольд обещал вырасти в знатного бойца, о котором еще заговорит Вестерос, из четверки Фреев он был наименее опасным. Отпив из бокала чудного дорнийского вина, лорд Близнецов шумно прочистил горло. Завистливый взгляд новой женушки Уолдера упал на массивный золотой перстень с драгоценным каменьем, украшавший палец ее пожившего мужа. Это был подарок Белого своему сюзерену, презент от любящих внуков. В самом деле, не мог же лорд не знать, чем занимаются его вассалы? Старого Уолдера можно было не любить, но за идиота его никто не держал. Осторожный до той грани, где пролегает трусость, он казался многим незначительной фигурой, но на деле это был опасный человек, который спал и видел, как наложить свою лапу на Речные Земли, потеснив Талли с теплого местечка. Уолдер Фрей имел приятные барыши с тех темных делишек, которые проворачивали Принцы Дорог. Впрочем, чаще их называли Ублюдками с Близнецов или и того проще — Выродки. И это в неполные четырнадцать лет! Растущее поколение изрядно радовало старика, внушая веру в будущее и возвращая во времена разгульной юности. Сейчас сложно было в это поверить, но когда-то Старый Хорек был не чужд авантюризму. Наконец, решив, что потратил на формальности достаточно времени, он хлопнул по подлокотникам, призывая к тишине. — Я прошу передать лорду Талли, что тщательно расследую это дело. — И примите меры, — пробурчал себе под нос посланец, с бессильной яростью сжимавший рукоять полуторного меча. — Да. Разумеется, — усмехнулся Уолдер, вгрызаясь в утиную лапку. — А теперь я вас больше не задерживаю в моем доме. Лошадь ждет у ворот.***
— Однажды ты доиграешься, Белый, — проворчал лорд Переправы, развалившийся в своем мягком кресле. Они беседовали вдвоем в личном кабинете лорда замка. Покои были расположены таким образом, чтобы свет из окна падал на стол, заваленный свитками. Но сейчас уже вечерело, так что предупредительные слуги поставили свечи и разлили по бокалам вино. — Всех нас ждет смерть, рано или поздно, — Белый пожал плечами. — Лучше не торопить эту леди, поверь мне на слово, мальчишка, — улыбнулся Фрей. — А пощипали вы земли Форели изрядно. Чтобы ты понимал, Черная Рыба требовал ваши головы на пики стен Риверрана. Я вас прикрыл. — Спасибо, дедушка. — Ну, на спасибо сыт не будешь. Тем более, ты же понимаешь, почему я вообще вам разрешил так развернуться именно сейчас. — … да. Думаю, что понимаю, — кивнул Белый. — Грядет война. — Верно. Драконий Принц вычудил, и это при живой дорнийской женушке! Надо было догадаться украсть любимую невесту этого безумного Баратеона, которая также является единственной дочуркой Рикарда Старка. Добром дело не кончится, как не крути, помяни мои слова. Тем более, что мне кое-что известно. — Талли выступят на стороне бунтовщиков? — молодой рыцарь вскинул бровь. — Ну, я бы не спешил их так называть. Старки отправились в Королевскую Гавань, требовать от Короля справедливости. — И Безумный Король им ее даст, я уверен, — тихо сказал Белый, упершись подбородком в кулак. Темные волосы упали ему на лицо, скрывая от Старого Фрея ухмылку на тонких губах. — Ты смышленый мальчик, Уолдер. Иногда я думаю, что даже слишком. — Мне есть в кого, дедушка. На чьей стороне мы выступим, когда заговорят мечи и запоют стрелы? — Белый откинулся на спинку кресла, в задумчивости закинув ногу на ногу. Кончик его сапога неторопливо вычерчивал в воздухе незримый круг. — Я еще не решил. За победителей, конечно! — противно рассмеялся Старый Фрей. — У бунтовщиков будет мало шансов. Но мы не можем знать наверняка, как поступит Дорн, — младший Фрей посмотрел на карту, что лежала подле его деда. Маленький Дорн совсем не выглядел страшным. Опасное заблуждение. Но больше Дорна стоило бояться даже не Штормовых Земель Баратеонов, или далеких промерзлых пустошей Севера. Белый с сомнением косил на горный массив Долины. Когда лорд Аррен из Орлиного Гнезда даст команду своим рыцарям, лучшая конница Семи Королевств выйдет на поле брани нести смерть. Остановить их практически невозможно. А в Семи Королевствах каждый знал, что юный Роберт Баратеон вместе с младшим сыном лорда Рикарда Старка были на воспитании у хозяина Долины. Джону Аррену, по большей части, было наплевать что творится в остальных королевствах, но воспитанников он любил. Они заменили в его сердце детей, которых боги ему не дали. Не могло быть сомнений, на чьей стороне будет развиваться знамя сокола. — Ты многого не знаешь. Я считаю, что свое слово скажет лорд Тайвин. Лев Ланнистеров — вот кто настоящий зверь, держащий в узде Семь Королевств. Эйрис сделал большую ошибку, поссорившись с Тайвином и сместив его с поста Десницы. Ты молод и не можешь знать, что случилось с Рейнами и Тарбеками. — Я слышал… песни. — Слышать песни и жить в те годы — совсем не одно и то же, мальчик. Нас всех тогда потряс и до печенок напугал юный Лев. Просто взять и под корень вырезать два древних и уважаемых рода! Вот так — раз, и не было! Какая жестокость. Какая решительность. Мы находимся слишком близко к Кастерли Рок, чтобы забывать об этом. Судьба Близнецов во многом зависит от воли Тайвина Ланнистера, что бы там не воображал Хостер Талли. — Я бы хотел, чтобы судьба Переправы зависела лишь от Лорда Переправы, — четко выговаривая слова, сказал юноша. — Как и я. Если будем поступать верно и не плошать — однажды так и случится, будь уверен. Быть может, при моей жизни. — Мы попросим у Короля за верность Речные Земли, — улыбнулся Белый. — Да. Твоими стараниями, когда начнется мятеж, Талли будут ослаблены. Я не забуду этого. На место наследника Близнецов можешь не рассчитывать — ты не мой сын — но обиженным не останешься. Так что продолжай в том же духе, и я устрою твою судьбу. Подыщем земли и замок, да девицу покраше, — лорд Фрей по-отечески хлопнул молодого рыцаря по плечу. — Я не один этого добился, милорд. Со мной были братья. За все, что мы делаем, отвечать будем вместе! А значит, и получим награды вместе. Или не получим ничего, — твердо сказал Уолдер. — Что ж, — лорд Близнецов поджал губы. — Я тебя услышал. Но я и не думал оставить моих мальчиков неприкаянными. Я как никто понимаю девиз: Держимся вместе! Скажи мне лучше, чего ты на самом деле хочешь, Белый? Внезапно ворвавшийся сквозь створки окон сквозняк поддернул полы одежд и всколыхнул бумагу, что лежала на столе. Дрогнул огонек свечи, отчего на стенах заплясали тени. — Я? Чего я хочу? — Уолдер медленно поднял на деда взгляд исподлобья. Долю секунды он выглядел так пугающе, что старику захотелось позвать стражу, но наваждение рассеялось, как туман. — Я хочу стать Королем.