И изменений не последовало

— Прими мои взгляды, сынок! — крикнул Мэттью и открыл настежь окна. На кухне тут же стало холоднее, но это тревожило в последнюю очередь. — Какой я тебе сынок, придурок, окно закрой, заболеешь еще! — Яо бросился к Мэттью, он попытался пролезть под его рукой, но не успел. Мэттью среагировал куда быстрее и грубо схватил его за плечи. — Отпусти, мне больно! — А значит когда я пятый раз поскользнулся на полу из-за твоей любви его беспричинно вымывать, мне было не больно? Пошли, у нас еще куча работы!       Первым делом Мэттью потащит Яо в прихожую. Он действительно практически тащил его, и Яо упорно сопротивлялся и объяснял, что ему не сдалась эта куча работы, и в итоге от волнения перешел на странную смесь английского и китайского. Мэттью делал вид, что Яо — немой, и продолжал вести, куда считал нужным, а именно к входной двери. Мэттью неаккуратно провернул ключи в замочной скважине и ногой толкнул дверь. Он определенно сделал это для пущего эффекта, хотел показаться более строгим и уверенным, ведь уверенности, как таковой, и не было, он в принципе слабо понимал, что делал. Дверь, казалось, от подобного обращения просто слетит. Она опасно задрожала, петли не позволяли ей дотронуться до стены. Ночной воздух проходил в дом, который постепенно терял весь свой уют благодаря действиям Мэттью. Обычно милый передний сад вмиг показался таким… жутким? Дыхание Яо сбивалось, Мэттью чувствовал это. — Может не надо?.. Вдруг, вдруг нас… — начал беспокойно говорить он. — Ограбят? Ну и похуй, пусть хоть орава воров придет, у нас гостей давно не было, — Мэттью прервал Яо и с нежностью, граничащей с абсурдом на фоне тона, положил руку на его голову. Мэттью аккуратно снял резинку с темных волос и надел себе на руку. С распущенными волосами Яо ему нравился больше.       Мэттью, как-то даже неожиданно для себя, сменил тактику. Яо сильно сжимал свою кисть. Он всегда так делал, когда нервничал. Мэттью мягко развернул его по направлению к залу. Он пару раз практически неощутима подтолкнул Яо в спину, тот уже перестал вырываться. Мэттью мысленно накричал на себя за то, что устроил непонятный цирк с окном и дверью, но он сработал. Яо, будто боясь сделать хоть одно движение, уже стоял перед следующей целью. — Открывай, — Мэттью облокотился спиной об стену и сложил руки на груди. Он внимательно наблюдал за Яо, который явно не спешил выполнять просьбу. И правильно, что не спешил. Мэттью желал, стремился к тому, чтобы Яо делал это не просто на «отстань», а полностью понимая причины. — Не бойся ты так, не умрем. — А вдруг ты простудишься, а завтра тебе улетать уже? — Яо скорее говорил для того, чтобы намекнуть на последний совместно проведенный вечер в этом доме, чем из-за очередных пустых переживаний. Последнего тоже, конечно, было достаточно, но все же причина вопроса была другой. Мэттью планировал провести ночь немного иначе, но идея с окнами показалась такой абсурдной и идеальной одновременно, что он не смог проигнорировать ее. Надо напомнить Яо о том, что большинство его действий — бессмысленны, и у Мэттью всегда будет время на это. Он вовсе не хотел расстроить или вогнать Яо в какую-нибудь депрессию, просто не видел других вариантов. Вот совсем. Их как бы и не существовало, и, виной ли тому ограниченные познания в психиатрии или отсутствие логики, Мэттью не знал. — Господи, открывай давай и не отмазывайся, — Мэттью слабо улыбнулся. Яо лишь больше смутился. Он смотрел то вперед, на окно, то обратно на Мэттью. — Все нормально.       Яо все-таки решился. Он открыл окно резко, чтобы было меньше времени на раздумья. Мэттью указал подбородком в сторону второго. — Ты смерти мне желаешь? Давай я хотя бы пойду сразу отопление отключу, все равно не поможет. — Пока помогает. — Блин, то, что ты устроил, Мэтт, бессмысленно, сам знаешь. Я уже пытался раньше так делать… — Яо умоляюще смотрел на Мэттью, непреклонного в своем решении. Не работало. Если достаточно поползать перед ним на коленях, то, скорее всего, поможет, но Яо не собирался так унижаться. Мэттью замечал, как тот постоянно пытался выглянуть в коридор. Пытался проверить: все ли нормально? Никто ли не вошел? Мэттью театрально вздохнул. — Поможет, когда ты переживешь все свои страхи и поймешь, что ничего в них опасного нет. — Мэтт, прошу… — Молчать! Игры закончились, Ван Яо, настало время действовать! — Мэттью широко развел руки, как бы очерчивая комнату. — Все здесь лишь усугубляет твое положение.       Мэттью точно знал, что Яо был согласен с ним, просто он человек, который так просто не станет повторять то, что когда-то уже провалилось. Но тогда рядом с Яо не было Мэттью, а это все кардинально меняет... Хотя и тогда диагноз ОКР не был таким очевидным… Надо делать, думал Мэттью, дальше будет видно.       Все больше окон открывалось, и с каждым новым Мэттью становился все спокойнее, а Яо, наоборот, начинал нервничать пуще прежнего. И это одновременно и напрягало, и давало понять, что все идет как надо. Но куда сильнее напрягали треклятые насекомые, невероятное количество которых налетало в дом с каждым вздохом. Из-за холода пришлось брать куртки. В них присутствие мошкары замечалось куда меньше. Изредка по трассе рядом проносились с огромной скоростью машины, и Яо каждый раз вздрагивал и оборачивался на них. Когда последнее окно было отворено, он просто прижался к Мэттью, в попытке спрятаться от всего мира. Мэттью был полностью доволен. Он монотонно шептал Яо, что теперь все будет хорошо, но тот слабо верил. Кто-то бы вообще на его месте верил?

***

— Я… я тебя ненавижу! — Яо бегал по кухне и лихорадочно заглядывал в каждый ящик. На столешнице лежал градусник, показывающий не самую приятную температуру. — Я же говорил, что ты заболеешь! Боже, а вдруг тебе станет хуже?!       Голова Мэттью буквально раскалывалась. От ругани Яо становилось еще хуже. Рядом стояла кружка с чаем, еще слишком горячо, чтобы пить. — Мало того, что ты заболел, так теперь все соседи знают, как выглядит моя пижама, потому что посреди ночи к нам приперся какой-то пьяный в стельку рахит, и мне пришлось его выталкивать из дома! А ты, сволочь, спал как убитый! — Извини… — Мэттью скромно улыбнулся. Яо было весело ночью, в отличие от него. По крайней мере, будет, что вспомнить.       Мэтью кое-как встал и аккуратно подошел к Яо. Шаги отдавались вспышкой боли в области висков. Мэттью прикусил язык и обнял Яо со спины. Стало как-то теплее, мигрень перестала казаться такой неприятной. Все вчерашнее медленно забывалось, оставляя место для светлого сегодня. — Я не хочу заразиться от тебя, отстань, — Яо угрюмо посмотрел на Мэттью через плечо. Он был таким милым, когда обижался. — Мне еще на бесполезно потраченное отопление заработать надо.