«Письмо из тюрьмы»

В предыдущей части: Мёрдок позвал надзирателя и попросил у него лист бумаги и ручку. — Зачем тебе? — с усмешкой спросил надзиратель. — Ответ другу надо срочно написать, блять, — прорычал заключенный №24602. *** В ответном письме Мердок пытался удержать поток мыслей, который бил фонтаном. Он тщательно выбирал слова, однако написанное на бумаге не могло передать всех его чувств. Сердце продолжало молотиться, словно после эспрессо. «Привет, Стю! Я получил твоё письмо, и должен сказать, что безумно рад за всех вас. Передай всем: ТАК ДЕРЖАТЬ, РЕБЯТА! Продолжайте в том же духе, но только не укуритесь там без меня. А то будет как-то не честно. Я в сраной тюрьме без капли дури и пива, а мне так хочется пива! Едрить колотить, так хочется родного пиваса, вы даже представить себе не можете. Кстати, за сладости отдельное спасибо. Передай Нудл большой привет  Итак, теперь я обращаюсь только к тебе, Стю. Со мной всё в порядке. Я часами сижу в своей камере. Телек смотрю или лежу-дрочу. Ну, сам знаешь, когда делать нехуй: иногда мне дают почитать журналы или выводят на прогулку во внутренний двор. Вокруг так много охраны, что, блять, даже ложку в столовой не стащишь! А у меня был охуенный план, сделать подкоп и свалить в первый же день, но нихуя не вышло. Хех. Я же говорил, что Эйс классный парень. Надеюсь, он прилично себя ведёт, потому что, если я узнаю, что он тебя обижает, то я вмажу ему по первое число! Так и передай. Ибо ты мой! Только мой… Я скучаю по тебе, Стю! Особенно по твоему ебалу и тощей заднице. Их мне не хватает точно также как пива и нормальных сигарет. Единственное преступление, которое я совершил — оставил тебя одного. Хер пойми, когда меня выпустят, но я каждый день рисую у себя в голове этот день. Я хочу выйти из тюрьмы и крепко обнять тебя, малыш. Пожалуйста, не грусти. Напиши новую песню. Уверяю, тебе станет лучше. Если нет, то я разрешаю стукнуть Эйса. А что? Лично мне всегда становилось веселее. Да, и Эйс в некотором роде мазохист, как и ты. Это так для справки. Домой мы всегда сможем вернуться. Давай лучше, когда я выйду, мы свалим куда-нибудь вдвоем на пляж, например, и оторвёмся по-взрослому. Ладно, хватит мне пиздеть, а то бумага кончается.

Искренне твой заебанный тюрьмой Медс»

Закончив писать, Мердок аккуратно сложил письмо пополам и снова позвал надзирателя. Тот устало вздохнул: — Ты уже достал меня. Чё опять надо? — Письмо отправишь? — А у тебя деньги есть? — Есть. Скажи сколько? Или может быть я лучше куплю тебе коробку пончиков, а? — Чёртов зек. По рукам! *** Дни тянулись один за другим. Тюрьма это не курорт, а скорее место, где ты должен обдумать и осознать всю тяжесть своего поступка. Но прикол в том, что Мердок понятие не имел за что его упекли. Есть идеи? Ну, хоть намёк? Нет? Окей, ты сейчас на стуле сидишь? Красавчик. Мердока посадили в тюрьму за неуплаченную парковку. За штраф, Карл! Ебаный стыд, поц. Как перестать орать над этим? И вот настал тот день, когда басгитариста «Gorillaz» освободили. Благодаря преданным фанатам; себя тоже благодари, ведь ты верил в него! Никкалс собрал те немногие вещи, которые у него были в простой рюкзак и вышел из тюрьмы. Вот так взял и вышел. Поймал такси и уехал в аэропорт. Тур своей группы он знал наизусть, и следующая страна, в которой сейчас находится Туди — Мексика. *** — Эй, Стю, с тобой всё нормально? — Всё прекрасно. Тёмные очки Эйса съехали на кончик носа, а карта перекочевала в другую руку. — Уверен? Ты в восьмой раз протираешь эту гитару. По-моему, она уже чистая. — Затянувшись сигаретой, Туз предложил. — Не хочешь сыграть со мной в карты? Дверь открылась, и в номер вошёл Мердок. За его спиной стояли Рассел и Нудл. Оба улыбались от уха до уха, басист тоже. — Ола-а, парни! Я вернулся! Музыканты замерли: Эйс в кресле, Туди на полу с гитарой. Оба смотрели на басгитариста в упор, потеряв дар речи. До Стюарта только потом дошло, что это реальность. Он бросился навстречу к сатанисту, хотел обнять его, но вспомнил, что в комнате они не одни, поэтому обошелся счастливой улыбкой и рукопожатием. — С возвращением. Не сводя разноцветных глаз с фронтмэна, Мердок улыбнулся, а затем, дёрнув на себя Туди, заключил его в крепкие объятия: обхватил любимого одной рукой за шею, а второй за спину. Это было неожиданно и одновременно приятно. Нудл тоже решила к ним присоединилась. — Okaeri nasai, Murdoc-san! Её примеру последовал и Рассел, своими огромными ручищами тёмнокожий обнял всю группу. Наблюдая за этой трогательной картиной, Эйс прикусил фильтр сигареты и выпустил из рук все карты, чтобы они разлетелись по комнате, как конфетти. В этот же вечер группа решила отметить возвращение Никкалса. В отеле имелся превосходный бар, и первым делом ребята заказали большую кружку пива для басиста, текилу, пиццу и тамалес (мексиканские пирожки с начинкой) на всех. Туди сидел рядом и чувствовал, как рука Мердока гладит его по ноге. Этого никто не видел, так как товарищи были увлечены разговором. Пот знал, что когда все разойдутся, Мердок останется вместе с ним, чтобы побыть наедине. Больше фронтмэн ни о чем другом не мог думать, и томящее ожидание лишило его аппетита. До номера оставалась совсем чуть-чуть, однако будучи пьяные басист и фронтмэн, шатаясь по коридору в фигуральном смысле, упали прямо перед дверью и залились хохотом. Перед глазами плыло, но это не мешало хорошему настроению. Кое-как отперев дверь картой-ключом, они свалились и снова заржали. Мердок схватил Туди за воротник и втащил его худощавое тело в комнату. — У-и-и! А-ха-а-а, — кричал синеволосый, не выпуская бутылку рома из руки. — Ещё-о-о-о! — Я те дам «ещё». Дверь закрой. — Пот пнул дверь ногой и она закрылась. — Молодец. А теперь мы будем спать. — Спать я не хочу. — А чего хочешь? — Тебя хочу. — О-о-о. Ну, тогда иди ко мне! Мердок притянул к себе Туди и впился в него пламенным поцелуем. Крепкий вкус текилы и кислота лайма до сих пор чувствовались на языке, который бесцеремонно вторгся в чужой рот. Длинные руки обняли басиста за шею, взъерошив чёрные, как воронье крыло волосы. Мердок навалился на Туди сверху и увлеченно начал покрывать его шею поцелуями, оставляя на бледной коже красненькие пятна. Стюарт улыбался и томно вздыхал, ибо после мучительно долгой разлуки было приятно ощущать на себе эту тяжесть и легкую боль от укусов. Утопая в мягкой постели, синеволосый отдавался полностью, без остатка, плавно двигаясь в такт, как и партнёр. Однако на тонкой коже всё равно будут синяки, каким бы аккуратным не был Никкалс. Но синяки пройдут со временем, а вот тёплые воспоминания останутся надолго. Сидя на балконе, да заполняя пепельницу окурками, два музыканта держались за руки и молчали. Ночной воздух немного холодил оголенные части тела, и Медс поправил спавшую с плеча Туди простыню, чтобы тот не замёрз. Фронтмэн дремал, опустил голову на плечо товарища. Наконец-то он чувствовал спокойствие, радость и тепло от человека, которого искренне любит.