***
— Ты уверена, что не хочешь подождать до вечера? — раздраженно вопрошал Эдвин. Стэйлис смерила его таким взглядом, что тэец тут же заткнулся, не решившись дальше спорить с командиром. Волшебница не могла унять ярость. Мысли о том, что эти животные бьют её беззащитного друга, заставили её надпочечники вбрызнуть такое количество норадреналина* в кровь, что всё тело, казалось, готово было служить одной лишь цели — наносить вред живому. Среди буйства красок её дикой ауры, играющей сотней оттенков, появилось и что-то другое, чуждое… Стэйлис прекрасно знала свой организм и отчётливо уловила тот неведомый сладкий привкус в коктейле её нейромедиаторов и гормонов, растворённых в потоке магической энергии. Такой манящий, такой доступный… Сладкий привкус, пробуждающийся в те моменты, когда она испытывает боль несправедливости и потери. Сладкий привкус, что обещает повергнуть врага, стоит лишь дать ему волю. Волшебница вспомнила последний сон, в котором ей являлся Айреникус. Она не сомневалась: изменения, появившиеся в её организме, как-то связаны с тем, о чём он рассказывал. Аномен занервничал. Жрец бога, призванного оберегать и стеречь, отчётливо уловил червоточину, проявившуюся в маге, ступающим рядом с ним. Он зажмурился на миг, пытаясь успокоить дыхание, хотя дрожь в руках по-прежнему выдавала его волнение. Стэйлис призвала свою силу. Словно противоядие, дикая магия хлынула по венам и артериям, вычищая из неё действие гормона ярости. Неведомый флер отступил вместе с ним, аура успокоилась, и Стэйлис, повернувшись, встретилась глазами со взволнованным священником. «Что с тобой только что было?» — волшебнице казалось, что она слышала вопрос Аномена в своей голове, хотя он не нашёл в себе сил прервать молчание и часто моргал, теребя священный знак на своей шее. — Аббил, — дроу прервала их ментальную беседу, — мы всё же не можем ломиться через парадный вход при свете дня. Охраны нет, если наш добродетель не соврал, но могут быть слуги. Да и жандармы вряд ли оценят, что мы пришли в гости к офицеру. — Миледи, тёмная говорит правду, — вторил жрице Келдорн. — Мы готовимся совершить незаконное проникновение на частную территорию. У вас есть план? — Есть, — Стэйлис нахмурилась, внимательно разглядывая здание с позолоченным резным фасадом, к которому герои подошли, ведь именно оно было помечено солдатом, как имение Роеналов. Как назло, искомый дом находился прямо напротив городской тюрьмы: каждую дверь охраняло по два жандарма, и ещё четверо воинов патрулировало территорию площади перед ней. — Воспользуемся теневой дверью, чтобы проскользнуть незамеченными. Мне нужна помощь жреца, кто-нибудь из вас сможет посмотреть, что внутри дома? — Теневую дверь, ага, — издевательским тоном вставил Эдвин. — Ты её удержать-то сможешь? От тебя так сейчас фонило, что даже прохожие, не связанные магией, расступались в ужасе, а бедного хельмита и сейчас трясёт. Боюсь, что ты выкинешь что-нибудь посильнее белочек. Лича там, а может, Танарри*? — Боишься, что заполучу твой хлеб, призыватель? Вдвойне обидно будет, что тебя вытеснит дикий маг, — съёрничала Стэйлис. — Заодно войду в историю, как исключительный случай. — Да ну, брось! Тот факт, что твоя сила призовёт демона, который прекратит твои страдания на этом материальном уровне, — за призыв не засчитается. Я вызываю их к себе на службу и подчиняю, а ты и секунды с ним не простоишь! — тэйца задело за живое. — Заткнулись оба, — строго перебила их Викония. — Я тут пытаюсь в транс войти, чтобы дом осмотреть! Спорить с тёмной эльфийкой не решился никто. Она села на землю и прижалась лбом к стене дома, мурлыкая молитвенную песнь. Келдорн зашёл за угол, чтобы контролировать ситуацию и дать друзьям сигнал для готовности в случае опасности, а Стэйлис накинула на союзников заклинание невидимости. Викония пришла в себя довольно быстро и резво поднялась на ноги, как будто её сознание не выходило на иной материальный план. Стэйлис напряглась, но улыбка жрицы сию же секунду её успокоила. — Чисто. Ни слуг, ни хозяев. Надо идти! Волшебница выглянула за угол и жестом поманила паладина, чтобы не нарушить их маскировку. — Я сейчас же открою теневую дверь. На случай, если кто-то никогда не входил в неё вслед за магом, объясняю, это — туннель, который проведёт нас к цели под покровом астрального щита. Мы будем невидимыми для окружающих, но тень очень густая, и мир вокруг будет казаться вам мутным. Ступать надо быстро и осторожно, астральный мир быстро выкачивает энергию мага, и долго я не продержусь. Все готовы? Герои согласно кивнули. Стэйлис развела руки над головой, четко проговаривая слова заклятия. Чёрная дымка потянулась от её пальцев, начала разрастаться, шипя, потом образовала шар вокруг союзников. На последнем слове заклинания раздался хлопок: шар начал резко вытягиваться, образуя коридор, ведущий к двери имения Роеналов. Волшебница не обманула: за этой поволокой мир стал практически неразличим человеческому глазу, хотя путь под маревом был отчётлив. Она уверенно двинулась вперёд, ведя за собой друзей, но старалась держать темп умеренным: достаточно быстрым, чтобы успеть до окончания действия заклинания, но и не выкачивающим из неё дополнительные силы и не сбивающим дыхание от спешки. Удача не отвернулась от героев: тени скрывали их до самого порога имения Роеналов. Ключ, который солдат передал Стэйлис, действительно подошёл к замку фигурной металлической двери, и уже через пару мгновений отряд был внутри. Эдвин поднял с нижних уровней невидимого ловчего, приказав тому сторожить дверь. — Если кто-то всё же сюда вломится, малыш удивит их раньше, чем они сообразят, что происходит, — ласково сказал призыватель, разглядывая тень на полу, бросаемую его детищем. — Конфигурация помещений, как в моём имении, — заметил Аномен. — В этом районе все дома строились по единому архитектурному плану. Значит, деловой кабинет должен быть налево по коридору! Кабинет ярко отражал суть своего хозяина — безвкусный и броский, заваленный огромным количеством неоправданно дорогих и совершенно не сочетающихся между собой вещей и предметов интерьера: золотые статуэтки, вазы из оникса, стол из лантанского малахита, настенные часы, густо покрытые изумрудами и рубинами. Все это отвлекало внимание от настоящего содержимого сего музея вульгарности — бесконечных приказов о разжаловании и снижении заработной платы, доносов, штрафов, подписанных размашистой росписью офицера Роенала. — Хорошо в Аскатле живут военные, — присвистнула Викония. — Воины моего народа, получающие звание и расположение Паучьей Королевы, могут рассчитывать на отдельные покои и дорогое снаряжение, но никак не на сокровищницу дракона. — А вы что скажете, сэр Келдорн? Исайа смог перебить даже ваше богатство? — едко добавил Эдвин. — Я содержу семью и даю хорошее образование детям, Торм видит, что мой заработок не используется ради ласки собственного тщеславия, — мягко ответил паладин. — Да, только сколько чужих детей загубил твой Орден? — не успокаивался тэец. — И, кстати, как ты прокомментируешь операцию в пустыне Анаурок против северных гигантов, когда вырос частокол с головами ваших рыцарей, едва достигших двадцатилетнего возраста? Все историки, как один, отмечают, что наступление было обречено на провал с самого начала, — силы врага превосходили численностью весь ваш Орден и были экипированы не в пример лучше. Не говоря уж о звероящерах, которых использовала вражеская кавалерия. Странное совпадение — ваши силы вёл в бой рядовой паладин, не имевший звания и опыта, да что там говорить — среди войска не было ни одного именитого рыцаря, они все остались в вашем штабе! — Ты видишь только то, что хочешь видеть, колдун, — Келдорн старался уйти от конфликта. — Эти воины были молодыми и неопытными, но их сердца пылали мужеством, достойным самых именитых борцов за справедливость Фаэруна. Их не трогали условности, они знали одно: гиганты хотели атаковать близлежащие поселения людей, где превалировало сельское население, не имевшее собственной армии. Они выступили против, так как не могли допустить смерти женщин, детей, стариков. — Рассказывай эти истории кому-нибудь другому, — отмахнулся Эдвин. — Отряд тех зелёных юнцов сложил голову уже через час стычки, а поселения уничтожили ещё через два. Вам надо было отвести глаза, чтобы не потерять уважение и подачки от людей, но при этом сохранить важные человеческие ресурсы в заведомо провальном деле! — Эдвин, ты действительно считаешь, что сейчас — самое время об этом поговорить? — Стэйлис сдула непослушную прядь со лба, проверяя один за другим ящики стола Исайи в поисках нужных документов. — Может, поможешь нам? — Стэйлис, то, что случилось с Налией, — это не частный случай. Это — квинтэссенция государственной политики Амна. Она, даже будучи представителем знати, не боялась критиковать власть и действующий порядок. И надо же, какая ирония! Оказалась права, сидит в тюрьме! — тэец всё же послушался и начал лениво рыскать в шкафу. — Думай, как хочешь, красный, — лицо Келдорна исказила гримаса боли. — Только своих детей я не видел три месяца. А врагов вижу каждый день… Стэйлис уловила, как по лицу Аномена скользнула тень. — Эй, аббил, я нашла что-то интересное, — дроу захлопнула ящик низенькой тумбочки, стоящей у входа. — Наш клиент баловался не только рабами, похоже. Тут его бухгалтерская книга — он закупал драгоценные камни, минуя таможню Амна. Декларации выписаны только пунктом, из которого их отправляли. А в самой книге вложены его налоговые ведомости, и там эти камни не фигурируют вообще! — Это же контрабанда! — взволнованно вскрикнул Аномен. — Я помню, как отец трясся над этими бумажками, когда вёл закупки с дальних регионов. Законы Аскатлы очень жестоки к неплательщикам взносов! — А я нашёл сейф в шкафу, — будничным тоном добавил Эдвин. — Взломайте его, уверен, мы найдём, чем поживиться. — И тут стало очень неловко, что Налии нет с нами, — насмешливо заметила Викония. — За взлом замков в нашей команде отвечала она. — Эдвин, кинь в сейф заклинанием стука, — устало предложила Стэйлис. — Эй! Я — призыватель из знаменитого дворянского рода Тэя, я не пользуюсь такими заклинаниями! — фыркнул красный волшебник. — Как же ты достал письмо с подробностями покушения на Ренала? — поддел его Аномен. — Договорился. Мой интеллект это, знаешь ли, позволяет, милый, — надулся Эдвин. — Отойди, призыватель, — улыбнулась Стэйлис и метнула в сейф шаром зеленого цвета. — К счастью, дикие маги не испытывают подобных проблем! Внутри сейфа раздалось странное шипение, и дверь, противно скрипя, отворилась. Документы, найденные внутри, оправдали самые смелые ожидания героев. В толстой книге, обтянутой кожей, велась подробная и скрупулёзная отчётность, попирающая все человеческое этого мира, — список поступивших на продажу рабов с характеристиками и присвоенными ценниками. Здесь были и молодые мужчины с пометкой «На ринг», и женщины для сексуальных утех с пометками «Дева» и «Опытная», и даже дети с пометкой «Корм для животных». — Значит, сведения, поступающие в Орден, не врут. Работорговля! Какой позор! Под неусыпным взором самого Стерегущего! — возопил Аномен. — Даже детей не пожалели, — Стэйлис не могла сдержать отвращения. — И эти люди корят меня за метку! — Давайте выбираться, друзья. Нам ещё стоит прижать их связного, — добавил Келдорн. — На площади идёт смена караула, они сейчас не особо следят за окружающей обстановкой, — Эдвин выглянул в окно. — Я призову элементаля воздуха, чтобы он поднял пыль с дороги и ухудшил видимость. Стэйлис, накинь на нас невидимость! Если повезёт, то быстро выскочим из дома, и мучиться с теневой дверью не придётся. — Идёт, — волшебница кивнула. Малый элементаль воздуха был очень воодушевлён тем, что убивать никого не придётся. Полученный от хозяина приказ он воспринял как игру. С протяжным завыванием сущность ринулась к площади, поднимая пыль и мусор с дороги и кружа эту дикую взвесь вокруг жандармов. Союзники, укрытые невидимостью, с лёгкостью выскочили из дома и бросились к выходу из района, пока патрульные гоняли элементаля, приказывая ему отстать. Через час герои достигли района Доков. Они не знали, когда здесь появится пират Барг, да и появится ли он вообще. Блуждание по пристани плодов не дало — прибыли корабли, которые ожидали Воры из тени, а пираты, их обслуживающие, выдав товар и подписав бумаги, вернулись обратно на борт. Сами воры быстро перетаскивали коробки в здание, что было когда-то штабом Маэвара. Видимо, Ренал уже произвёл ротацию агентов и перевёл освободившееся место в склад для поступающего оружия. С командой Стэйлис члены гильдии были дружелюбны, хоть и насторожены. Обращаться к ним за расспросами волшебница не решилась, не ровен час, Барг мог быть связан и с ними, и лезть в дела воров до установления местонахождения Имоэн показалось глупой затеей. — Мы можем обратиться с вопросом к управляющему таверной, — предложил Эдвин. — Они же наверняка обмывали удачные сделки, вряд ли их могли не заметить. — Хорошая идея. И оттуда можно будет следить незаметно. Мы сейчас всю пристань на уши поднимем своими шатаниями взад-вперёд, — нахмурилась Викония. — Правда ваша, — вздохнула Стэйлис. Стоило друзьям подойти к заведению, как дверь шумно распахнулась, чуть не ударив волшебницу по лбу. На улицу вывалился пьяный вдрызг мужчина, громко распевая песню о том, как пираты сводят с ума женщин. Он был удивительно похож на рядовых полевых агентов Воров из тени: кожаный клёпаный доспех, короткий меч, плащ. Правда, дешевизна и потрёпанность снаряжения выдавали тот факт, что в гильдии он всё же не служил, — Стэйлис достаточно провела времени среди них и знала, как придирчиво воры относились к своей экипировке. — Прости-и-и-и-и-те, мила-а-а-а-я, — протянул пьяный наглец. — Барг не хотел вас, ик, ударить! Не веря своей удаче, герои моментально напряглись: Келдорн переместил руку на эфес меча, Эдвин разжал руку на посохе, чтобы быстро его бросить и начать читать призыв, Викония и Аномен осторожно начали молиться своим богам, чтобы просить об удаче в делах. — О, — дружелюбно ответила Стэйлис, — пустяки! Я смотрю, у вас хорошее настроение, милый друг? Завидую! — А то ж! Такая сделка выгорела! — пират заглотил наживу. — Сегодня наш начальник здорово нам подсластил дела! — А кто ваш начальник? — с нарочитым интересом спросила волшебница. — А то я шла в таверну, чтобы вступить в одну организацию, хм… Говорят, здесь сидят её связные. Может, мне к вам и надо? — Исайа Роенал. А я — его лучший связной, — с гордостью ответил Барг. — Боги улыбаются нам! — Стэйлис протянула руку пирату. — А я… Келси. Ваш новобранец. Исайа предупредил, что здесь сидят его лучшие люди, и что с вами нужно вести себя почтительно. Я хотела бы как можно скорее приступить к работе! Что у нас сейчас на повестке дня, какие проблемы? — Вы пришли в нужный момент. У нас появился новый филиал, Роенал всё же дожал потаскушку Де Арниз и сдал её в тюрячку. Теперь её земли — наш центр по распределению рабов. Оттуда мы будем доставлять их заказчикам, сейчас у нас есть большой заказ на гладиаторов для «Медной Короны». Сегодня Исайа выехал на место, чтобы привести всё в порядок. А нам было велено отметить это событие, на выпивку он дал сполна! — несло связного. — Вот здорово! — магичка почувствовала, что скверна вновь поднимает голову, а ярость заструилась по её венам. — Давайте же отметим заодно и наше вступление в ваши ряды! — Да без проблем. В таверне сидит Датракс, такой рослый хмырь в рыцарском доспехе. Бывший оруженосец Ордена Сверкающего чего-то там… Поговорите с ним. Он распределяет работников по точкам. А я пойду, пожалуй, девочку сниму. Вечерочка тебе, милая! — пират послал Стэйлис воздушный поцелуй и удалился. — Значит, этот ублюдок с самого начала планировал захват земель Брандона. Неужели это он наслал троллей? — еле сдерживаясь, прошипела волшебница, наблюдая, как Барг, качаясь, идёт прочь. — Подумать только, Датракс, наш бывший оруженосец… Не могу в это поверить. Я ничего не слышал о нём с тех пор, как решением суда ему было отказано во вступлении, — Аномен тяжело вздохнул. — Торм не ошибается в своих суждениях, — сурово ответил Келдорн. — Боги видели его истинное лицо! — Не вынес воздержания? — насмешливо вставила Викония. — Я не видела в «Медной короне» ринга для гладиаторских боев, — хмыкнула Стэйлис. — Там же дерутся только постояльцы, по желанию? — Во внутренних комнатах точно есть бордель. Мне часто приходилось ставить на место зарвавшихся клиентов, которые обижали девушек, — ответил Аномен. — Это было до того, как ты взяла меня на практику с собой, — поспешно добавил он, глядя на Стэйлис.— Попасть туда можно только после оплаты услуг лично Летинану, владельцу таверны. Проход охраняется его самыми крупными вышибалами. — Значит, где-то там могут быть спрятаны и арены для боев. Похоже, мы наступили на больную мозоль закона Аскатлы, — добавил Келдорн. Из таверны вышел ещё один гость. Увидя, как изменились лица Келдорна и Аномена, Стэйлис сразу поняла, что перед ними тот самый Датракс: действительно рослый и широкоплечий молодой воин, в роскошном блестящем рыцарском доспехе, источающем голубоватое свечение, что наводило на мысли о его магической составляющей. Благородное лицо мужчины можно было бы назвать красивым, если бы не пугающая пустота и отчуждённость его взгляда. Датракс тоже узнал бывших коллег. Лицо его исказила гримаса злости, рука сразу спустилась к ножнам с мечом. — Как же так, оруженосец Датракс, — покачал головой Келдорн. — Разве не клялся ты помогать людям и вонзать свой меч в черные сердца злодеев? Я понимаю, ты был раздавлен… Но… Торговля рабами? Детьми? Что же с тобой стало? — Пьянчуга Барг всё разболтал? Да, сэр Келдорн, клялся, но это было до того, как вы высосали из меня деньги на обучение и выкинули, — взвился работорговец. — Исайа дал мне возможность жить, а не существовать. А вы даже не интересовались, как я потом перебивался с хлеба на воду, когда остался без службы, о которой так мечтал. — Да, ребята, — заметил Эдвин. — Да вы везде наследили! — Ты мог пойти в храм Хельма, стать жрецом. Посидел бы в молельне месяц-другой, может, Стерегущий и дал бы тебе ещё один шанс, — назидательно вставил Аномен. — Успокаиваешь себя перед предстоящим судом? — бросил смешок Датракс. — Разговоры не помогут. Вы слишком много знаете, я вынужден вас убить! Наши дела сейчас пошли в гору, и вы этому не помешаете! Келдорн выступил вперёд. — Ты будешь драться со мной, Датракс, — сказал старый паладин, выхватывая Святой Искупитель. — Пусть Торм рассудит, кто прав, а кто — нет! — Не имею возражений. Исайа обрадуется, когда узнает, какого врага я сразил, чтобы сохранить его расположение! — работорговец тоже выхватил свой двуручный меч. Обыватели бросились врассыпную. Стэйлис вскинула руки, чтобы прочитать заклинание, но Келдорн грубо прервал её. — Нет, миледи. Это должен решить я! Союзники послушно сделали шаг назад, образовав круг, чтобы дать противникам пространство для маневра. Датракс кинулся вперёд первым и сделал выпад, но Келдорн остановил удар гардой эфеса и резко вскинул меч вверх, чтобы вывести оружие противника за пределы поражаемой поверхности. Падший оруженосец чуть отскочил назад, после чего вновь атаковал: клинок, свистнув, выполнил быстрое перемещение в вертикальной плоскости, намереваясь нанести рубящий удар по слабому месту паладина — шее, где виднелась открытая кожа. Возраст не играл Келдорну на руку, его ловкость не шла ни в какое сравнение с проворностью молодого воина, но опыт и хладнокровие уверенно бросали вызов горячей нетерпеливости Датракса. Работорговец, рассвирепев, начал рубить наотмашь, пытаясь достать паладина то сверху, то снизу, пот начал заливать его лицо. Келдорн легко угадывал удары противника и спокойно их отводил, ожидая, когда самообладание покинет падшего оруженосца. Первую серьёзную ошибку Датракс совершил, попытавшись обмануть старого паладина и скакнув резко вправо, надеясь, что тот не успеет перегруппироваться и отвести очередной удар. Келдорн не упустил момент: Святой Искупитель по касательной прошелся по левой руке противника, голубое свечение тут же развеялось, оставив работорговца без магической защиты. Датракс взвыл и вновь обрушил на паладина шквал рубящих ударов. Келдорн быстро сориентировался: рано или поздно ярость, помноженная на проворность противника, достанет его. Когда мечи воинов схлестнулись левыми сторонами, стоя вертикально, паладин, напрягшись изо всех сил и упершись руками в гарду эфеса, взметнул клинок вверх, перенося силу на слабое место клинка противника — остриё, после чего ударил головой падшего оруженосца в нос. Кровь брызнула в разные стороны, Датракс потерял равновесие и отшатнулся, в этот момент Святой Искупитель полоснул по его шее, достав сонную артерию. Воин рухнул, как подкошенный. Выронив меч, он попытался прижать пальцами драгоценный сосуд, из которого рубиновым фонтаном уходила его жизнь. Умоляющим взглядом он буравил Аномена, надеясь, что милосердие священника спасёт его жизнь целительной молитвой. — Не смей, — предостерёг хельмита Келдорн. — Неплохо, — оценила Викония. — Старый риввил ещё может удивить. — Я тоже под впечатлением, — тихо добавила Стэйлис, рассматривая хрипящего в агонии Датракса. — А с телом что делать? — внезапно осенило её. — Бросить тут. Это же работорговец военного офицера, ты серьёзно думаешь, что этот позорный факт предадут огласке? — пожал плечами Эдвин. Когда жизнь окончательно покинула негодяя, Келдорн бегло его обыскал. — Миледи, — со вздохом обратился он к волшебнице, — увы, я нашёл свидетельство того, что отступник замешан в грязной торговле людьми. Здесь чек, на котором стоит печать с гербом семьи Роеналов, внесена оплата за десять человек для «Медной Короны». Мы должны успеть на приём к Коргейгу Эксхенду, генералу гвардейского полка. Он — непосредственный начальник Исайи в Совете Шестерых. — Так и поступим, — кивнула Стэйлис. Им удалось добиться приёма в тот же день. Хотя Коргейг и не горел желанием обсуждать обвинения в сторону своих офицеров, спорить с уважаемым воином местного рыцарского ордена он не стал. Внимательно выслушав друзей, он вначале не поверил тому, что они говорят. Но когда на стол легла пачка добытых документов, старому генералу откровенно поплохело. Он жадно глотал воздух, пока читал компромат, хватался за сердце и потребовал, чтобы секретарь принёс ему отвар из успокаивающих трав. — Это… Немыслимо. Я не могу закрыть глаза на эти улики, нужно расследование, — пыхтел Коргейг. — Сколько это займёт времени? Исайа незаконно удерживает дочку лорда Де Арниза! — злилась Стэйлис. — Налию? Та ещё штучка. Она склонна к бродяжничеству, это — доказанный факт, — насупился Коргейг. — Она склонна к бродяжничеству, потому что её выжили из собственного замка, она не давала согласия на передачу земель и брак! — закричала магичка. — Не нужно так орать, у нас и так неприятности, — вздохнул Коргейг. — Я обязан удостовериться, что улики — подлинные. Он же офицер, в случае, если вину докажут, его ждёт трибунал. Но если окажется, что вы его оболгали — судить будут вас. — Меня всю жизнь судят все, кому спокойно не сидится, — немного успокоившись, ответила Стэйлис. — Я не боюсь. Проверяйте. — Я понял вас, — кивнул генерал. — В таком случае, жду вас завтра в полдень. На следующий день, в условленное время, пред очами судьи Совета Билланны Йаннулин предстали как сам Исайа, так и отряд Стэйлис. Стражники привели Налию из тюрьмы, и сердце волшебницы сжалось в нестерпимом спазме от обиды за подругу: лицо аристократки превратилось в сплошную отёкшую синюю гематому, сама она едва стояла на ногах, испуганно всхлипывая. Руки были плотно завязаны за спиной — вероятно, жандармы боялись, что арестованная попробует прочесть заклинание. Было очевидно, что на всём протяжении заключения Налию били, и Стэйлис не покидала уверенность, что делали это по указанию Роенала. — Что ж. Суд ознакомился с материалами дела, — деловито начала Биланна. — Исайа, ты хочешь что-нибудь сказать перед тем, как мы начнём? — Это — возмутительно! — визжал офицер. — Почему эти крысы смеют заявлять на меня?! Я требую сатисфакции! Их должны казнить! — Это не крысы, а подданные нашего государства, — осадила его судья. — Веди себя прилично, иначе я выпишу тебе штраф за неуважение к закону. — Будет тебе сатисфакция, — злобно добавил Коргейг. — Наши маги проверили подлинность документов. Энергетика почерка совпадает с энергетикой твоих личных вещей! Ты сам вёл эти журналы, а их содержание вызывает оторопь! Ты отстранён от должности на время расследования, мы будем проверять все твои налоговые отчисления и таможенные декларации. А что касаемо работорговли… Молись, чтобы твоё отношение к ней не доказали. В противном случае, я сам тебя вздёрну! — Налия Де Арниз объявляется свободной ввиду недоказанности противоправных и антигосударственных действий, — продолжала судья. — Присвоение её земель официально считается незаконным. У вас с Брандоном была словесная договорённость, никаких купчих и дарственных он не оформлял. Значит, дочь является законным наследником замка. — Как это не оформлял?! Он мне клялся! — бушевал Исайа. — Не успел, вестимо, — злобно сказал Эдвин. — Кто-то же его убил, не удостоверившись, что он подготовил документы. — Да, нехорошо получилось, — хохотнула Викония. — Да я вас раздавлю, твари! — на крик Роенала обернулись другие служащие. — Не кричи, Исайа, — слабо подала голос Налия. — Так ты ещё больше похож на женщину. — Возьмите Исайю Роенала под стражу, — вздохнул генерал. Стражники, что привели Налию, развязали ей руки и скрутили бывшего офицера. Аномен бросился к аристократке, чтобы исцелить её. Пара молитв вернула ей человеческий вид — кожа вновь была румяной, переломы лицевых костей черепа срослись, страшные синяки растворились. Викония пришла на помощь товарищу и прочитала молитву о восстановлении, чтобы убрать последствия обезвоживания. От переизбытка чувств аристократка крепко стиснула в объятиях обоих священников, заставив их тесно прижаться друг к другу. — Убери от меня свою щеку, самец, — прошипела дроу. — Да я бы рад, адское создание, — фыркнул в ответ оруженосец. — Я вас так люблю, ребята, — Налия разрыдалась. — Я не понял, почему обнимают хельмита, а не такого сексуального мужчину, как я, — недовольным тоном пробурчал Эдвин. — Пытаешься прикинуться, что тебе всё равно, что мы её спасли, — улыбнулась Стэйлис. — Я чувствовала, как вокруг вас всё горело в штабе Ордена, я же маг. И помню, что ты сказал в доме Исайи. Нет ничего постыдного в том, что в тебе просыпаются чувства. — Милочка, ты чешешь всех под одну гребёнку. Если тебе хочется совратить священника своей команды, то это не значит, что мы тут все такие, — фыркнул тэец. — Как знать, дорогой коллега, — волшебница ему подмигнула. В этот момент Налия вихрем налетела на магичку. — Я не могу передать словами, как счастлива, что у меня есть вы! Стэйлис, спасибо тебе, я столько трудностей тебе принесла… Обещаю, я все верну в боях! Дорогие, это просто невероятно, как такие разные создания могут стать такими отзывчивыми друзьями, — щебетала аристократка, всё ещё плача. — Ну, не все. Меня вот от вас по-прежнему тошнит, — миролюбиво ответила Викония. — А как мне не хватало твоих талантов, детка, — Стэйлис протянула Налии её лук и короткий меч. Келдорн же поднёс сумку. По счастливой случайности, стража не догадалась стянуть с аристократки её кожаный доспех, и он всё ещё был на ней. — Я рад, что ты снова с нами, обезьянка-архимаг, — тихо добавил Эдвин. Налия смахнула рукой слезу и смущённо ему улыбнулась. Стэйлис хитро улыбнулась Эдвину. Она не скажет ни Келдорну, ни Аномену, ни Виконии, что чувствует, как энергия бушует вокруг этих двух магов, когда они смотрят друг на друга. Но на сердце стало вдруг немного теплее — значит, вокруг неё не только кровь и разрушения. Может, её существование порою взращивает что-то… Что-то другое? То, как уводили Исайю, слышали все, кто находился в здании. Он кричал, сыпал проклятиями, пытался пнуть стражника, угрожал связями отца. Коргейг не вытерпел и оглушил мерзавца ударом рукоятки кинжала, чтобы тот затих. Биланна жестом руки пригласила Аномена переговорить в стороне. Жрец с готовностью последовал за судьей в надежде услышать что-то, что могло бы дать надежду на наказание убийц сестры, но увы… По растерянности на его лице Стэйлис поняла, что Биланна всё ещё не может ничем порадовать безутешного священника. — Миледи, — обратился Келдорн к волшебнице, отвлекая от мыслей о трагедии Аномена. — В лапах грязных работорговцев всё ещё страдают дети. Мы не можем игнорировать это! — Безусловно. Предлагаю всё же дойти до Променада, а после проверить качество покупок на головах мерзавцев, что торгуют людьми. Как вам? — хитро улыбнулась магичка в ответ. *Баньши — особая разновидность фей, опекающих старинные роды. Принимает различные облики: от уродливой старухи до бледной красавицы. Обычно ходит крадучись среди деревьев, либо летает. Издаёт пронзительные вопли, в которых будто сливаются крики диких гусей, рыдания ребёнка и волчий вой, оплакивая смерть кого-либо из членов рода. *Плетение — совокупность энергетических волн, из которых маги черпают свою силу. *Норадреналин — гормон мозгового вещества надпочечников, принимающий участие в реализации реакций типа «Бей или беги». *Танарри — демон преисподней.14
18 ноября 2018 г. в 17:03
Пламя камина игриво потрескивало, окуривая комнату лёгким фимиамом горящих дров. Низкий потолок, мягко спускающийся к стенам округлыми сводами, придавал небольшой гостиной неповторимое ощущение уюта и защищённости.
Управляющий «Спеллхолда» Марес, сухонький лысый старичок с тонкими костлявыми пальцами, щурясь от ласковых бликов огня, неспешно пил отвар из трав, растянувшись на древней, как он сам, тахте. Элдор, его первый помощник и верный заместитель, терпеливо корпел над счетами, сидя за столом около очага. Иногда он горько вздыхал, судорожно что-то помечая в своей книге учёта расходов больницы, качал головой и вновь тонул в бесконечных пергаментах, жеманно выставляя мизинец.
Марес, как и все пожилые люди склонный к излишней мерзлявости, поставил керамическую чашку на пол и посильнее укутался в свою плотную сутану. Он явно скучал и жаждал завести диалог с коллегой, который совершенно его не замечал, обложившись документами. Повздыхав для вида, чтобы привлечь к себе внимание, и поняв, что его сотрудник не обратил на это никакого внимания, управляющий всё же начал разговор первым.
— Какая славная девочка прибыла к нам вместе с тем колдуном, Айреникусом. Белое личико, тоненький голосочек. А глаза какие! Что у калимшанской лани, верно, огромные и напуганные!
Элдор лениво поднял голову.
— А? — переспросил помощник.
— Я говорю, какая славная девочка эта… Имиа? — чуть повысил голос Марес.
— Имоэн, — автоматически поправил его Элдор. — Да, хорошенькая. Правда, путешествовавшая с отродьем Баала.
— Надо попробовать на ней какие-нибудь заклинания очарования, — писклявым голоском захихикал управляющий.
— Угу, — без энтузиазма ответил второй маг в сутане.
Комната озарилась белым сиянием. Секунда, не больше, и перед сутанниками открылась портальная дверь, из которой выскочил их взволнованный коллега. Волшебник задыхался, как будто пробежал добрую милю, и с трудом держался за свой посох.
— Управляющий Марес, у нас побег! — взвыл прибывший маг.
— Кто посмел?! Почему ты его не остановил, Ильво?! — Элдор опередил начальника.
— Это новый заключённый, Айреникус! Он слишком силён! Он взорвал дверь своей тюрьмы и с помощью телепорта прыгает по территории! Нужно немедленно поднять тре… Чёрт! Слишком поздно! Он здесь!!! — крик испуганного волшебника сорвался на визг.
Около двери заклубился черный дым, из которого ступила мощная рослая фигура мужчины. Ильво в ужасе отпрянул к камину, обтягиваясь магической железной кожей. Элдор вскочил из-за стола и начал суматошно выкрикивать слова заклинания призыва магического меча.
Он не успел дойти до половины, как Айреникус протянул руку и взорвал его, испачкав содержимым кишечника сотрудника лечебницы лицо управляющего.
— Меня нельзя закрыть в клетке, — модуляции голоса озверевшего от злости пленника парализовали волю Ильво.
Ещё один энергетический всплеск, и второй несчастный превратился в груду камня.
— Меня нельзя контролировать, — Айреникус медленно повернулся к Маресу.
Старый маг не зря был начальником этой безумной лечебницы. Казалось, сбежавший пленник ни сколь не испугал сутанника. Он лениво встал с тахты и, грациозно выписав рукой широкую дугу, накрыл Айреникуса Воплем Баньши*. Неистовый крик, представляющий собой консонанс визга умирающей птицы, плача больного ребёнка и волчьего воя, ударной волной налетел на убийцу коллег Мареса.
Эффект заклинания заставил похолодеть даже видавшего виды старого волшебника. Айреникус распростёр объятия, давая воплю приласкать себя, и улыбался, шумно втягивая воздух, будто наслаждаясь ароматом молодой девы. Сила, что должна была выпить жизнь из нарушителя покоя, просто пощекотала его чресла.
— Когда же вы поймёте, что вы — ничто против меня, — бежавший пленник щёлкнул пальцем и плюнул в сторону Мареса. Белёсый дух, с лёгкостью надломив изменённые возрастом хрящи грудной клетки и превратив грудину сутанника в крошево, вырвался из тела и взмыл к потолку. Всё, что осталось от великого волшебника, с грохотом опало наземь, и верная сутана стыдливо прикрыла оголённые обломки желтоватых рёбер.
Айреникус неспешно прогулялся по этажу, прежде чем открыть столь желанную им камеру. Условия здесь были на порядок лучше тех, в которых содержали его: верхний уровень предназначался для магов, что были осуждены за преступления, не отягощённые убийствами. Здесь было светло, приятно пахло благовониями, а пол был выстлан мягким ковром.
Его же клетка подогревала его ярость ещё сильнее. Голые каменные стены и кромешная тьма, что не пробивалась даже заклинанием инфравидения, ведь нижний уровень старательно опечатывался заклинаниями выкачки энергии, дабы обессилить преступников, чьи руки омылись кровью невинных жертв. Маги в сутанах думали, что их энергии хватит. Как бы не так — за долгие однообразные дни пленник скрупулёзно собирал те крошки силы, что витали в воздухе, чтобы разорвать металлическую дверь. Стоило колдуну подняться на уровень выше, как плетение* распростёрло свои объятия, напитывая его, словно мать, которая прижала к груди своё изголодавшееся дитя. Нескольких минут хватило, чтобы Айреникус зарядился до состояния, позволившего атаковать сутанников.
— Здравствуй, моя маленькая, — маг радушно распахнул дверь камеры, где сидела Имоэн — напуганная, заплаканная и обессиленная от бессонницы. — Вставай, моё сокровище, нас с тобой ждут дела. Мы ведь ждём в гости Стэйлис, верно?
— Пожалуйста, — воришка отчаянно вжималась в стену, будто надеясь, что она растает и спасёт её. — Не надо, не надо, не надо-о-о-о-о! — она протяжно завыла, размазывая слизь из носа со слезами по лицу.
— Т-ш-ш-ш-ш-ш-ш! Не стоит плакать. Впереди — всё самое интересное, — Айреникус довольно улыбнулся.