***
Они сошлись через несколько недель после похорон Элизабет. Впечатлённые члены конференции приняли решение о мире довольно легко, и зарождающаяся Федерация планет была залогом спокойствия в этом уголке вселенной, что для «Энтерпрайз» означало возвращение к изначальной цели — исследовательским миссиям. Но сборы потребовали довольно много времени, потому как «Энтерпрайз» был значительно потрёпан. Трип в этот период практически не покидал корабль, стремительно перемещаясь из одного отсека в другой, чтобы как следует контролировать работы по устранению неполадок и усовершенствованию. Т’Пол всё это время была на Земле вместе с капитаном Арчером, помогая ему своими дипломатическими знаниями. Их первая после рождения Федерации встреча состоялась тогда, когда Т’Пол наконец смогла вернуться на «Энтерпрайз». Вымотанная, хоть и скрывающая это, она заглянула в столовую выпить чаю и обнаружила там спящего рядом с нетронутым куском орехового пирога Трипа. По земному времени была глубокая ночь, но Т’Пол слышала, с какой скоростью «Энтерпрайз» приближается к новой дате своего отбытия, и знала, что это во многом заслуга только одного человека. — Трип, — Т’Пол тронула его за плечо, — просыпайся. Такер приподнял голову и сонно заморгал, фокусируясь на ней, а потом улыбнулся, выпрямляясь, и совершенно бесцеремонно обнял Т’Пол за талию, уткнувшись лицом в её живот. — Привет, — прогудел он, создавая приятную вибрацию, и Т’Пол повела плечами, наслаждаясь долгожданным ощущением физического контакта, — я соскучился. Т’Пол положила руки на плечи Трипа, и он посмотрел на неё, чуть отклонившись назад. Сейчас ей нужно было просто подтвердить, что она тоже искала этой близости, и, тронув нить связи и посылая по ней безмятежный покой, Т’Пол лаконично ответила: — Я тоже. Трип всё ещё не привык к тому, что мог прикасаться к разуму Т’Пол так же свободно, как и она к его, — он не являлся вулканцем, и такая интимность была ему непривычна, — но он оценил это должным образом. Трип требовательно потянул Т’Пол за руки на себя и усадил её на свои колени. Т’Пол немного поёрзала — на этот раз непривычно было уже ей — и прижалась к груди Трипа, пряча лицо на его плече. Они не разговаривали об Элизабет, хотя воспоминание о пережитой боли всё ещё ныло где-то внутри них, делая эти ощущения общими из-за связи. Для Т’Пол потеря ребёнка, с которым за его коротенькую жизнь у неё установилась крепкая ментальная связь, стала катастрофой, но и Трипу было безудержно горько от того, что ни в чём не повинная крошка, его маленькая дочурка, оказалась жертвой, принесённой на алтарь мира. Ему, в отличие от Т’Пол, уже приходилось становиться невольным родителем, но это было давно, в результате его комичной случайной беременности, и дитя, которому он дал жизнь, тогда забрали существа, умеющие заботиться о детях. Но он не был той девочке отцом по-настоящему ни дня, а Элизабет — был. И сейчас, когда они наконец остались наедине после долгой разлуки, эта боль вырвалась наружу, и Т’Пол неожиданно для самой себя расплакалась. Трип, ничуть не удивлённый, — он как никто знал, что вулканцы просто скрывают свои переживания, но вовсе не являются бесчувственными, — укачивал её, как маленькую, до тех пор, пока слёзы на её щеках не высохли сами собой. Когда Т’Пол окончательно успокоилась и вновь взяла себя в руки, — Трип всё это время деликатно не смотрел на неё, позволяя ей прятаться у него в объятиях, — он мягко предложил: — Хочешь, я отнесу тебя? — Т’Пол, недоуменно приподняв бровь, вопросительно взглянула на него, и Трип поспешил заверить её: — Никто не увидит. Сейчас ночь, все спят... Наверное, очень по-человечески было соглашаться, но Т’Пол согласилась. Трип аккуратно поднял её на руки, вынуждая Т’Пол ухватиться за его шею, и неспешно понёс её, держа настолько бережно, будто Т’Пол являлась бесценным сокровищем. Все его чувства легко открывались ей, и её сердце трепетало от совершенно невероятного счастья, которое было недоступно больше ни одной вулканке, — стать центром мира своего человека. Трип поставил Т’Пол на ноги возле дверей её каюты и собрался было идти в свою, но она удержала его за руку. Ей не хотелось оставаться одной, не после того, как Трип показал ей одну из граней её будущего, если она сделает выбор в его пользу. И Т’Пол, кажется, выбрала. Они вошли вместе, и Трип огляделся, а потом робко тронул нить связи, посылая чувство спокойной радости от того, что всё осталось так же, как и раньше. Т’Пол ментально ответила на это согласием и подошла к шкафу, чтоб взять свою пижаму. — Леди первой в душ? — с улыбкой в голосе пошутил Трип, но Т’Пол отрицательно покачала головой: — Мы оба слишком хотим спать. Пока она переодевалась, Трип, отвернувшись, снял с себя форменный комбинезон и, оставшись в своём синем комплекте белья, впервые увиденном Т’Пол во всей красе во время первого инцидента с ференгами, подождал, пока Т’Пол закончит и заберётся к стене. Ей очень нравилось то немного нерациональное чувство защищённости, что вызывал у неё Трип, когда закрывал её, казалось, от всего мира. Это она выяснила в тот первый — и пока единственный — раз, когда они провели ночь вдвоём. — Я тут подумал... — начал Трип, устраиваясь рядом с Т’Пол и целомудренно обнимая её. — Может быть, наша судьба изменилась ещё не до конца? Я имею в виду тот «Энтерпрайз», что... — Я понимаю, — ответила Т’Пол. Она и сама часто задумывалась, а так ли далёк мир той её версии от неё самой? Трип был готов в любой момент принять все предназначенные Т‘Пол удары судьбы на себя и любил её так же, как и тот, кто провёл с той Т’Пол самую счастливую часть её жизни. Лориэн тоже часто приходил к ней в воспоминаниях, и ей хотелось, чтобы они всё же воспитали его вместе. Чтобы он существовал здесь. Трип лежал в ожидании её слов, поглаживая её по волосам, и через прикосновения его ладони в Т’Пол просачивались его эмоции — светлая добрая благодарность и бесконечно искренняя любовь. Выбора просто не существовало, и она сказала: — Трип, я хотела бы попробовать. По связи Т’Пол отправила образ той себя и своё представление о том, как они выглядели уже женатыми. Трип неверяще улыбнулся, и восторг, вызванный этими её словами, окатил Т’Пол, как свежая океанская волна. — Когда я могу сделать тебе предложение, и как мне поступить, чтобы случайно не нарушить никаких очень важных вулканских правил завоёвывания невест? — спросил Трип с абсолютно счастливым видом, и Т’Пол прошептала, всё же боясь произнести это в полный голос: — Я хочу, чтобы в этом вопросе ты следовал обычаям землян. В том, что Трип нежно поцеловал её после этих слов, была непоколебимая логика, сделавшая бы честь любому вулканцу.***
Команда радовалась решению Такера и Т’Пол пожениться так, будто каждый из них должен был вот-вот вступить в самый счастливый период своей жизни. Арчер сиял, как утреннее солнце, и шутил, что скоро у него в офицерском составе будет двое безнадёжно не выспавшихся людей, чем заставлял Трипа краснеть до оттенка песков вулканской пустыни на закате. Рид ходил вокруг них и приговаривал, что он предупреждал, до чего может довести «этот ваш нейромассаж». Мейвизер, предвкушавший пятилетнюю миссию по изучению галактики, искренне радовался и замечал, что на случай рождения Лориана (а все в команде знали, чьим сыном он являлся) надо запастись игрушками, обучающими программами и другими вещами, жизненно необходимыми в космосе, если на корабле есть малыш. Хоши стрекотала поздравления на разных языках и обещала помочь с приготовлениями... Самым адекватным из членов экипажа оказался доктор Флокс. Он вызвал Трипа и Т’Пол к себе и устроил им длинный экскурс в физиологию и анатомию друг друга, за время которого Трип не переставал краснеть, а Т’Пол зазеленела, словно свежая летняя трава в утренней росе. Однако ничего сверхъестественного Флокс от них не хотел, просто инструктировал насчёт некоторых вещей, которые могли бы помешать их интимной жизни, и оказания первой помощи, «на всякий случай». «Энтерпрайз» отправился с Земли за пару недель до даты, выбранной для бракосочетания. Общим советом было решено, что командование Звёздного флота известят постфактум, чтобы избежать лишней нервотрёпки, а на Вулкан Т’Пол отправила два личных сообщения — Т’Пау и Сареку, — потому как больше никто на той планете не нуждался в знании того, кто будет являться мужем перешедшей в Звёздный флот бывшей сотрудницы Верховного Командования Вулкана. С прошлым Т’Пол связывало только происхождение, но и эту ниточку она собиралась оборвать, своим замужеством влившись в число землян. Трип волновался, как никогда, и отчаянно боялся что-нибудь испортить. Ради такого случая он тайком от Т’Пол купил красивый кремовый костюм, посоветованный капитаном Арчером, и, как и предсказывал Лориан, раздобыл песок и устроил в третьем грузовом отсеке настоящий курорт, с пальмой и небольшим бассейном. Никакой традиционной вулканской свадьбы у них, правда, не выходило — наоборот, очень даже обыкновенная земная, но у другой Т’Пол никогда не погибала мама, да и альтернативным Трипу и Т’Пол не пришлось потерять едва обретённую дочь. Т’Пол беспокоилась не меньше Трипа. Ей хотелось, чтобы всё было идеально и обязательно соответствовало земным традициям. Помощь Хоши действительно пригодилась — вместе с ней Т’Пол выбрала скромное белое свадебное платье с рукавами и не особенно длинным шлейфом. Насчёт рукавов у Т’Пол был пунктик — она не хотела показывать свои плечи никому, объясняя, что для вулканцев это слишком интимная зона. Фату Хоши нашла роскошную — длинную и пышную, обосновав это тем, что если платье не слишком бросается в глаза, это должна делать фата. Когда Т’Пол впервые примерила свой наряд полностью, Хоши вдохновенно произнесла: — Надо же, я первый человек, увидевший вулканку в земном свадебном платье! Т’Пол только немного смущённо зазеленела от этих слов, но ничего не сказала — она научилась понимать людей за годы службы на «Энтерпрайз». И в день, когда свадьба наконец состоялась, не было никого счастливее её и Трипа.***
— Ты не спишь. Это было утверждением, и Т’Пол тихо ответила: — Я вспоминаю. Трип вздохнул и поёрзал, устраиваясь поудобнее, — за время сна он менял любую позу на такую, в которой, казалось, профессиональный йог не протянул бы и пятнадцати минут, а потому что-нибудь у него обычно затекало, и, проснувшись, он всегда недовольно морщился, пока восстанавливалось кровообращение. — Надеюсь, не дату рождения нашего сына? Т’Пол позволила себе порадовать мужа и хихикнула на грани слышимости. Она едва-едва научилась издавать такие звуки, а Трип уже клялся, что обожает её неловкие смешки больше, чем любую, даже самую прекрасную музыку. День рождения Лориана было до смешного просто запомнить: малыш и Т’Пол решили — не специально, конечно, — сделать подарок ко дню рождения Трипа, и теперь вместо одной даты знакомые поздравляли их сразу с двумя. Трип часто шутил, что его жена не потеряла сноровку за время службы на земном корабле и продолжала строить пакости человечеству в его лице в лучших традициях старой власти Вулкана. Капитан Арчер, надо сказать, всячески поощрял это и даже придумал байку о каком-то совместном плане Флокса и Т’Пол по дискредитации его дорогого главного инженера. — Ты опять смеёшься, — радостно прошептал Трип и поцеловал Т’Пол в кончик острого уха, заставляя её повести плечами и прижаться к нему спиной, — за семь лет совместной жизни он наизусть выучил все слабые места жены и частенько занимал все выходные тем, что доказывал «теорию Трипа Такера». Она гласила, что любая физически здоровая вулканка может спокойно наслаждаться интимной жизнью со своим супругом круглый год, если супруг, конечно, не вулканец или не импотент. Т’Пол упрямо называла эту теорию антинаучной и с плохо (и не особенно усердно) скрываемой радостью принимала участие в экспериментах, её доказывающих. Своими воспоминаниями Т’Пол поделилась с Трипом через ментальную связь, и он вздохнул: — Да, было время. Когда-то я ещё мог передумать и сбежать от алтаря с какой-нибудь другой симпатичной инопланетянкой... Ай! — Замечательный приём «тычка по рёбрам» Т’Пол показал Малкольм, утверждая, что в семейных спорах это лучший аргумент в твою пользу. Правда, в его совершенно сумасшедшем браке с майором Хейсом не было ни дня без ссоры, и порой они начинались именно с совместных спаррингов, но в общем и целом, Рид за пять лет, которые они с Хейсом прожили вместе в официальных отношениях, отличился умением умасливать темпераментного командира подразделения «МАКО» любыми способами в самых разнообразных ситуациях. — Попрошу больше не говорить о таком, Трип, — предупредительным тоном сказала Т’Пол, — ты... — Знаю, что ты была замужем, — возвёл очи горе Трип, впрочем, не сильно впечатлённый почти-угрозой супруги, — можешь не повторять. Мы с тобой оба дел натворили до того, как наконец признали, что для «Энтерпрайз» безопаснее, когда мы вместе. Иначе мог и апокалипсис случиться... — Это нам не известно, — уклончиво ответила Т’Пол, сверилась с внутренними часами, говорившими, что до смены осталось всего ничего, и спросила: — Ты уже решил, что мы подарим Лориану на Рождество? Лориан сейчас жил у бабушки и дедушки на Земле, наслаждаясь отсутствием обычного для любого вулканского ребёнка тотального контроля за соблюдением безэмоциональности, и ждал родителей, отправившихся на двухмесячную миссию ради поддержания формы. «Энтерпрайз» должны были вот-вот списать, и на новый корабль капитан Арчер собирался взять всю предыдущую команду. Новое судно тоже называлось «Энтерпрайз», и Т’Пол не меньше Такера хотела, чтобы они работали там. Лориан был, конечно, ещё слишком мал, и вопрос о том, поедет ли он с ними, как дети некоторых других членов экипажа, или поживёт на Земле, всё ещё оставался нерешённым. — Мы свозим его в Диснейленд и посмотреть на Большой каньон, — не думая, ответил Трип, — потому что ребёнок в его возрасте должен получать удовольствие от жизни. А чтобы поощрить его любовь к книгам, я подумываю подарить ему серию книг о Гарри Поттере, если он, конечно, с ними ещё не знаком. — Лориан любит художественную литературу, но пока увлечён Толкином, — ответила Т’Пол с ноткой обиды — всю любимую научную фантастику мужа почти пятилетний Лориан знал практически наизусть и с по-настоящему человеческой любовью относился ко всем проявлениям вымысла в книгах. Этим он пошёл в отца. — Это значит «хорошо, Трип, будет Лориану Гарри Поттер»? — спросил Трип с недоверием в голосе, и Т’Пол обречённо кивнула. Она сама уже начинала любить земные художественные книги. Ей нравилась их эмоциональность и глубокий смысл, нравилось исследовать человеческую психологию с их помощью... Книги умели быть разными: грустными и весёлыми, добрыми и злыми. Т’Пол будто бы открыла для себя новый мир, в котором эмоции являлись частью того, кто их испытывал, и читала взапой. Но больше всех ей нравились книги про любовь, и особенно те, где был счастливый конец. Такой же, как у них.