Прислонись к стеклу, Гэвин

— То есть, дело о девиантах перешло ФБР? — Гэвин был на удивление спокоен. Разумеется, спокоен, потому что это не его дело, а дело Хэнка и с ним в последнее время напряженные отношения. Поэтому Гэвин отрывается как может. Рид сидит за своим столом, надменно смотря на лейтенанта, который бушевал, переворачивая документы, яростно сбрасывая их со стола. Сзади него стоял Коннор, который старался не попасть под горячую руку Андерсона, тактично молчал, изредка кидая взгляды на Гэвина. О, этот девиант уже давно догадался о том, что Риду приносит немалое удовольствие за наблюдением сей картины. — Как печально, — Рид расплылся в улыбке, облокачиваясь на спинку стула, занося руки за голову. Эта картина была бальзамом для души и, нет, Гэвину абсолютно не стыдно насмехаться над ним. — А этого ублюдка у тебя тоже заберут или только вещдоки? Или он тоже ходячий вещдок? — Затки свой рот, Рид, — Хэнк кинул уничтожающий взгляд на детектива, на секунду переставая рушить свое рабочее место. — Или вместе с Коннором заберут и Девятку. Рид все еще ухмыляется, но уже молчит, кинув недолгий взгляд на соседний стол, где сидел Девятый. Андроид молча наблюдал за этим, не смея вмешиваться. Это ведь, не его дело, а значит, какая ему разница. Передовая модель андроида все-таки. Передовая модель андроида Гэвина Рида. — Добрый день, господа, — в помещение входит Перкинс и улыбка на лице Рида мгновенно спадает. «Вот дерьмо», — думает он, мгновенно выпрямляясь на кресле, убирая руки на колени. Он кинул недолгий взгляд на агента, прежде чем отвернуться от входа, старательно игнорируя вопросительный взгляд андроида, сидящего напротив. — Хэнк, как ты уже знаешь, дело перешло к ФБР, думаю, тебе стоит передать мне вещдоки. — Ты теперь руководишь этим делом? — Да, оно полностью в моих руках. — Дерьмо, — шипит Андерсон еле слышно, не двигаясь с места. Он поджимает губы, чувствуя, как колючая борода неприятно их покалывает. Перкинс хмыкает, скучающе окидывает Департамент полиции Детройта, замечая знакомый затылок. — О, сам Гэвин Рид! Не думал, что ты удержишься на этом месте так долго, — Ричард подходит к его столу, игнорируя все взгляды, которые бросают на них. — Перкинс, — Гэвин будто выплевывает его фамилию, поворачиваясь к нему лицом. — Надеялся, тебя пристрелят на каком-нибудь деле. Какая, блять, неудача, что ты еще жив. — Договоришься Рид, я и выгнать тебя могу с этого места. Кто тебя еще возьмет? Кроме меня. Ричард шепчет, зная, что Гэвин не сможет возразить. Перкинс же говорит не о работе. — Ты сукин сын, Ричард, — Рид шипит, понимая, что Девятка все уже слышал. Да не только Девятка, но и Коннор. — В любом случае, — начал агент уже громче, обращаясь к всему Департаменту. — Я человек занятой, можно быстрее, не хочу больше находится в этом гиблом месте. — Договоришься, Перкинс, здесь у людей пистолеты наготове, — Рид шипит, стараясь отъехать на стуле подальше от него. ФБР в полиции не жалуют. — Гэвин, как я рад, что ты вызвался добровольцем! — Ричард вновь поворачивается к нему лицом, на что Рид замечает недобрую усмешку на его лице. — Покажешь мне архив? — Я лучше покажу тебе обезьянник. — Ну же, по старой дружбе. — Детектив, я могу показать агенту Перкинсу архив, — Девятый обращает на себя внимание всего отдела, заставляя обернуться и Гэвина с Ричардом. Агент громко хмыкает, замечая, как диод андроида на секунду моргнул желтым. Лицо Девятки оставалось невозмутимым, он все также сидел с прямой спиной и не моргающим взглядом, за своим рабочим столом. — Ты, что, андроидом обзавелся? — Это не твое, блять, дело, Перкинс. — Да мне особо и дела нет до этого. Отведи меня в чертов архив и я, наконец, уйду отсюда. Рид тяжело вздохнул, кинув взгляд на девятого, и встал с насиженного места, доставая из ящика в столе свое удостоверение. Громко захлопнув ящик, хлопок которого разнесся глухим стуком по отделу, Гэвин медленно направился в сторону архива. Перкинс наигранно удивленно поднял брови, понимая, что Гэвин в ярости, но все равно последовал за ним, игнорируя то, что детектив, проходя мимо, задел того плечом. Рид всегда был непокладистый. Заворачивая в коридор, скрываясь ото всех, Рид остановился, резко развернувшись и хватая того за воротник плаща. — Какого черта ты здесь делаешь? — шипит Гэвин ему в лицо, не сильно припечатывая того к стене. — Какого черта делаешь ты? — Перкинс хватает того за запястья, отбрасывая от себя чужие руки. — Если ты думаешь, что я явился по твою душу, ты ошибаешься. Ты мне не нужен. — Как и ты мне. — Отлично. — Замечательно. — Отведи меня в архив, чтобы я забрал блядские вещдоки и свалил отсюда. Третий раз повторяю. Гэвин тяжело дышит, рвано пытаясь вздохнуть поглубже, но удается только вздохнуть его парфюм, который, когда-то давно, сводил Гэвина с ума. — Ты сука, Ричард, — Рид отходит от него на шаг назад, направляясь к широким дверям архива. — Прости Гэвин, но быть сукой не мой удел, — Перкинс стоит, не двигаясь с места, ждет пока Риду сорвет крышу, зная, что это итак скоро произойдет. Три. Два. Один. Рид резко разворачивается, в один шаг оказываясь около агента. — Ударишь меня, вылетишь с этого места, — и Рид останавливается, стараясь быстро успокоиться, понимая, что он опять попался на провокацию Перкинса. — Не знал, что ты предпочтешь андроида вместо человека. Ну как? Он хорошо тебя трахает? Лучше меня? Насколько мне известно, у андроидов даже члена то нет или ты попросил своего брата-психа приделать его? — Да, намного лучше тебя, Перкинс. Он лучше. Ричард за секунду меняется в лице, уголки его губ, которые ранее были искаженные в усмешке, медленно поползли вниз, а огонек в глазах потух, затмевая карию радужку черным зрачком. — Девятый лучше тебя во всем. И Перкинсу этого хватает, чтобы сорваться. Он подходит ближе, грубо хватает того за запястье и тянет того в противоположную сторону от архива. И Гэвину надо бы сопротивляться, выдернуть руку и послать того куда подальше, но мужчина послушно идет за ним, опьяненный его парфюмом. Дверь в допросную находится под блокировкой, которую легко снимает удостоверение личности Гэвина Рида. Перкинс закидывает в допросную детектива, блокируя дверь изнутри, ставя такой блок, который не снимет никакой андроид. — Я ненавижу тебя, Ричард, — Гэвин поворачивается к нему лицом, подходя ближе. — Взаимно, — Перкинс запускает ладонь в каштановые волосы детектива, сильно сжимая их у корней, и тянет на себя, заставляя того наклониться к нему ниже. Столкнувшись губами с чужими, Перкинс мнет их, прикусывая до крови нижнюю губу и по-собственнически тянет на себя, как когда-то давно делал это, зная, что детектив на самом деле любит, когда грубо. В прямом смысле этого слова. Щетина детектива колит, но Ричард не замечает этого, заставляет прогнуться Рида в спине. Перкинс никогда не признает того, что Рид выше него почти на пол головы. Резко разворачивая того к стеклу, он быстро просовывает свои руки под куртку мужчины, отодвигая ее, касаясь пальцами прохладной бляшки ремня, растегивает джинсы. Гэвин чувствует прохладу стекла щекой, пытается найти удобное положение, руками шаря по небольшому выступу. — Ты не меняешься, Гэвин. Все также любишь, когда грубо. — Если это вопрос, то я могу сказать, что ты еще и отупел, пока работал на ФБР. Перкинс тянет вниз джинсы, одновременно с ними, стягивает боксеры. Расстегивая свои штаны, он быстро скидывает свой плащ, бросая его на железный стол. — Лицом к стеклу. Гэвин подчиняется, опьяняюще неохотно. В комнате допросов прохладно. У Гэвина по спине ползут мурашки, но тепло исходящее от агента ФБР привлекательно согревает, поэтому Рид прислоняется к нему. — Хочешь меня мучить? — в голосе привычная насмешка. Гэвин и не скрывает удовольствие от нахождения в таком положении. Ему не стыдно. Нет, абсолютно нет. Ему не стыдно, когда холодные пальцы касаются копчика, спускаясь ниже. Ему даже не стыдно, когда он чувствует член Перкинса около своей задницы. — Да, буду, — агент не скрывает этого. Они знают друг друга. Знают куда надавить, где потрогать и где поцеловать, чем Ричард и пользуется, находя обнаженную шею Гэвина, мягко припадая губами к ней, выбивая из детектива рваный вдох. — Почему перед стеклом? — Гэвин чувствует его вставший член, и чувствует прохладные ладони на его подкаченной заднице. — Чтобы он видел, — Перкинс размазывает смазку, мягко оглаживая головкой чувствительное место Гэвина, чувствуя легкую дрожь в коленях детектива. — Он? — Гэвин громко стонет, чувствуя, как член агента вошел в него на половину. Он стонет себе под нос, лбом прислоняясь к стеклу. — Твой андроид, — на последнем слоге, Ричард толкается во всю длину, загоняя Риду по самые семенники, начиная резво набирать ритм, вытрахивая из детектива громкие стоны. Риду ничего не остается как стонать, широко распахнув глаза, смотря прямо перед собой, видя только свое отражение на тонированном стекле. Если бы он знал, что по ту сторону от него, стоит Девятка, тускло освещая темное помещение своим красным диодом. Если бы Рид знал, что на его подставленную ладонь к стеклу, по ту сторону лежит такая же, только андроида. И если бы Рид знал, что Девятка не может попасть в допросную из-за блокировки Перкинса. — Ты сукин сын, Перкинс, — Рид пытается подавить стоны, больно прикусывая нижнюю губу, все еще смотря на свое отражение. Смотрит на свое лицо, на взлохмаченные волосы и кидает взгляд на Перкинса, на лице которого застыло удовольствие. Агент стонет один, получая удовольствие. Ему все равно, что чувствует Гэвин, все равно на его дальнейшие отношения с ним, он доказывает, что лучше Девятки. А так ли это? Гэвин с каждым толчком видит перед собой карточный домик, олицетворяя в нем его отношения с андроидом. Толчок — верхние карты падают, точно также как и уважение rk по отношению к Риду. Толчок — разрушается нижний ярус, а вместе с ним падает и доверие. Андроид, по ту сторону, пальцами вниз скользит по стеклу, опуская свою ладонь, кладет ее на свое колено. Продолжая наблюдать за ними. Диод, не переставая, горит красным. — Прости, — одними губами шепчет Гэвин, услышав глубокий гортанный стон Перкинса, чувствуя, как вязкая жидкость медленно стекает по его внутренней стороне бедра. Он громко простонал, не контролируя себя, когда прохладная ладонь легла на его стоящий член, начиная быстро надрачивать. Гэвин прикрыл глаза, приподнимая голову, подбородком касаясь стекла, приоткрывает рот в немом стоне. Белесые капли Рида попали на стену перед ним, пачкая ладонь агента. Ричард выпускает из руки член Гэвина, вытирая руку об его серую футболку и отходит на шаг, быстро натягивая на себя штаны. — Извини, Гэвин, обнимашек нынче не будет, — Ричард отряхивает штанину от пыли, быстро накидывает на себя плащ и открывает дверь, поворачиваясь полубоком к, все еще стоящему раком, Риду, который, не переставая, рвано дышал, продолжая прислоняться лбом к стеклу, пытаясь хоть так охладить горящее лицо. — Попрошу своих людей на днях заехать за вещдоками, чтобы не портить твою репутацию «брутального» детектива, — Перкинс хрипит, прокашливаясь. — Рад был повидаться. Он выходит из допросной, сворачивая в другую сторону, направляясь к черному выходу. Проходя мимо Девятого, диод которого все еще горел ярко-красным, он хмыкает, отворачиваясь от холодного взгляда андроида и скрываясь за тяжелой железной дверью. Девятый молчит, когда входит в допросную. Молчит, когда протягивает салфетку Гэвину и молчит, когда поправляет его куртку, чтобы никто не увидел яркого засоса на его шее. — Спасибо, — шепчет Рид, не смотря на андроида, принимая салфетку. Девятый оглядывает детектива с ног до головы и молча выходит из допросной, прикрывает за собой дверь, оставляя Рида одного. И Рид думает, что лучше бы андроид кричал на него.