Сегодня слишком холодно

      Сегодня на улице очень холодно. Ещё только начало октября, а морозит так, будто уже как минимум декабрь. За автобусным окном бушует ветер, разнося пожелтевшие листья в неопределенном направлении. Вдобавок ко всему ещё и стемнело слишком быстро. Ещё пятнадцать минут назад было совсем светло, а теперь же улицу освещают только фонари. И, что хуже всего, из-за такой обстановки Никите ужасно хотелось спать. Веки против воли своего обладателя то и дело смыкались, не давая разуму пребывать в нормальном состоянии. Не засыпать во время усыпляющего покачивания автобуса давал только горячий картонный стаканчик с кофе, который сегодня можно было себе позволить, ведь обжигающий напиток ещё и грел замёрзшие пальцы рук и ладони.       Возможно, Кадников остался бы дома сегодня, учитывая погоду и ужасное желание поспать пару часиков, но он дал одно обещание. Мол, как только наступят выходные, он первым же делом приедет к Алишеру. Ну, сделал он это, конечно же, не первым делом, как и подобает подростку. Весь день он занимался чем угодно, но только не подготовкой к приезду в гости. Теперь приходится расплачиваться почти ужасным состоянием. — Конечная!       Подниматься с мягкого сиденья до смерти не хотелось, но подросток всё же это сделал, почти поборов желание сидеть на месте не вставая. Как Никита и предполагал, только он вышел на улицу — тут же ему стало очень холодно, даже зубы начали слегка постукивать. Уже сто раз можно было пожалеть, что вышел куда-то при почти (или уже?) минусовой температуре. Ещё и идти по такому морозу придётся. Ужас.       Спустя пятнадцать минут мучений Никита наконец дошёл до дома Моргенштерна, но ему было уже окончательно плохо — не спасал ни кофе, который был выпит до конца, ни тёплая куртка. Окончательно замёрзшие и покрасневшие подушечки пальцев кое-как набрали нужные цифры на домофоне, и подъездная дверь тут же открылась, с той стороны вопросов вроде «кто там?» не было. Видимо, Алишер уже заждался.       Никита добрёл почти в беспамятстве до квартиры парня, дверь которой уже была открыта. Он ввалился туда, как домой, кидая рюкзак на пол. Вид у Никиты был до жути уставший и в какой-то мере жалкий. — Привет.. ого, да у тебя щёки и нос красные! Чё, там настолько холодно? — Моргенштерн подходит к мальчику ближе и заботливо забирает куртку Никиты, вешая её на вешалку. — Угу. — единственное, что сейчас вообще из себя может выдавить Кадников. Он с полузакрытыми глазами тянется за объятьями к Алишеру, но тот выставляет руки вперёд, с улыбкой отрицательно мотая головой. — Не-не-не, ко мне сейчас не подходи, ты холодный пиздец. — Пидор. — И сам такой.       Старший берёт своего мальчика за ледяную руку и ведёт в гостиную, сажает на диван (а Никита и не противится) и тут же достаёт непонятно откуда взявшийся плед. — Я знал, что ты замёрзнешь, но не до такой степени, — Моргенштерн укрывает подростка пледом и несмело трогает его холодные как лёд щёки, тут же одёрнув руки, — жди, я тебе сейчас ещё чай принесу.       Никита послушно сидел, укутавшись в плед и легонько склонив голову на спинку дивана, думая о том, как бы не простыть. Его вновь начало клонить в сон, как тут вернулся Алишер, держа в руках обещанную кружку с чаем. Чай был видимо зелёный, с мятой. — Спасибо, — с уставшей улыбкой прошептал Никита и принял протянутую кружку себе в руки, которые моментально начали согреваться, вызывая приятное чувство. В качестве благодарности он потянулся, чтобы поцеловать куда-нибудь любимого, и прежде чем последний успел что-либо понять, он это сделал, — Ой.. у меня губы такие же холодные? — Именно, — в шутку раздражённо ответил ему Алишер, устраиваясь рядом, — согревайся давай.       Никита тут же положил свою голову ему на плечо, довольно улыбаясь. Ради этого, наверное, и стоило сегодня вообще выйти из дома. Постепенно температура тела повышалась, но от этого ещё сильнее хотелось спать. Голова младшего теперь лежала у Моргенштерна уже на коленях, последний гладил мягкие волосы Никиты, что успокаивало ещё сильнее. Вот отсюда он уже точно никуда не пойдёт. — Слушай, а оставайся сегодня у меня? — этот вопрос сон как рукой снял, и Мастерофф резко поднял голову, с удивлением глядя на парня. — А родителям я что скажу? Ещё ведь школа! — Скажи, что нашёл себе девчонку какую-нибудь там и она родила тебе тридцать детей за ночь, или просто у друзей ночевал.. ты разве пиздеть не умеешь? — усмехнулся Алишер, но Никита всё ещё был в некотором роде возмущён, — Никит, ну ты посмотри, какая погода за окном, и ты собираешься ехать в свои ебеня при температуре как -40? Тем более, что ты устал. Останься, блин, хотя бы один раз, окей?       Кадников в ответ на это уже не возражал, потому что давно понял, что спорить со старшими это крайне глупая и бесполезная идея. Поэтому подросток вновь устроился на коленях у Алишера и продолжил слушать от него какие-то новости за сегодня.