Born to be yours

— Блин, Рита, ты скоро там соберёшься? Я уже задолбался ждать. Вот вечно вы, девочки, собираетесь фиг знает сколько, а нам, мужикам, страдать из-за этого. Глеб уже, наверное, скучает там без меня, — бурчал на всю квартиру мой брат Андрей, проклиная всё на свете, а особенно женские сборы. — Да скоро я уже, скоро. Глеб там точно не заскучает, ибо он найдёт, как развлечься. А ты лучше не бузи, а жди молча, — прокричала, подкрасив ресницы. Посмотрев на свое отражение в зеркале, я осталась довольна. Волосы как всегда падают прямыми тёмными локонами, стрелки, которые делают взгляд коричневых глаз более выразительным, и пухлые губы, накрашенные розовой помадой. Одета я была в синее короткое платье с вырезом на груди. Выйдя в гостиную, я сразу получила укорительный взгляд от моего братца. — Блин, ты видела, что на себя надела? Да ты скорее собралась на трассу, чем на день рождения моего одногруппника! А ну марш переодеваться! — Ну, Андрюш, ну не начинай. Я ещё прилично выгляжу. Тем более нет времени переодеваться. Хотя, я как раз хотела надеть другое платье, но под него надо ещё туфли искать, и макияж переделывать, и волосы крутить. Ну раз ты настаиваешь, пойду переоденусь. Жди ещё полчаса, а то и больше, — протянула, и медленно начала подниматься по лестнице обратно в свою комнату. Три. Два… Один… — А ну стоять! Ладно, марш в машину. Вот в следующий раз лично буду контролировать всё, что надеваешь. Я же о тебе забочусь, глупая. Вот там куча озабоченных парней, которые как пчелы липнут на такие вырезы и фигуры. А тебе ещё восемнадцать, не доросла ещё до такого, — угрюмо бурчал Андрей. Растрепав его волосы, я довольная направилась к Мерседесу. Люблю я всё-таки брата. Заботится, защищает, лелеет. Я жила у Андрея, и родители были не против, каждый месяц снабжая своих отпрысков достойным количеством денег. Когда Андрей сел на водительское сиденье, я смогла получше его рассмотреть. Светло каштановые волосы были от моих движений в хаотичном состоянии, серые глаза напряжённо следили за дорогой. Одет он был в какую-то модную клетчатую рубашку, потёртые синие джинсы и черные кроссовки. Андрей довольно привлекательный, поэтому девки липнут как хотят, чем он отлично пользовался, проводя с ними ночи. Мой братец тот ещё сердцеед. И в свои двадцать лет он менял девушек как носки, то есть очень часто. Не то что я в свои восемнадцать имела за спиной только поцелуи. Мы уже подъезжали, поэтому удалось нормально разглядеть дом. Большой, двухэтажный коттедж. Музыка из него слышалась с далека. Уже представляю толпу пьяной молодёжи. Хотя сама напросилась сюда, аргументируя, что нефиг мне париться дома. Тупая моя головушка. — Видимо, Ваня решил не мелочиться и пригласить сразу весь университет. Двадцать лет исполняется не каждый день. Главное среди этой толпы отыскать Глеба, что кажется просто нереальным. Не отставай, — приказав, брат направился прямиком в дом. В доме, как и предполагалось, танцевала толпа, благо размер комнаты позволял. Куча музыки, алкоголя и танцев. Всё как на обычных вечеринках. Положив наш подарок в отведенное место для именинника, мы начали пробираться через толпу непонятно куда. Дойдя до бара в котором ещё и был бармен, Андрея неожиданно окликнул однокурсник, и они принялись о чем-то весело переговариваться. От скуки я решила заказать что-то попить. — Здравствуйте, можно сок, пожалуйста. — Детка, может добавить алкоголь? — Я тебе знаешь куда этот алкоголь сейчас добавлю, — прогремел грозный голос за спиной. Глеб. Я не могла его не узнать. Принц моих детских мечт. Да и не только детских. Короче втюрилась в него. С самого детства продолжается эта болезнь им. Мы даже сыграть свадьбу хотели. Правда когда мы это обещали, мне было десять лет, ему - тринадцать. Детская наивность. А жалко, что ничего не исполнилось. Он ко мне относится исключительно как к маленькой сестрёнке лучшего друга. Не видит во мне девушку. Даже после того как у меня начала расти грудь, его отношение не изменилось. Печально. Хотя я всячески пытаюсь доказать, что уже выросла и стала привлекательной. А он, слепой такой крот, наивно не замечает или не хочет замечать этого. — Ты бы поприличнее что-то надела, — шутя произнёс Глеб, скептически шаря по моему наряду глазами. Достали. — Да вы уже задолбали меня! Что хочу, то и надеваю. Нужно же быть красивой. — Рит, ты и в домашней одежде, без макияжа, с пучком волос выглядишь красивой, — улыбнувшись, Глеб щёлкнул пальцем по моему носу. Раздражает. Я для кого вообще старалась, одевалась и красилась. Сложно было просто похвалить. Хотя, признаю, что его комплимент мне польстил, заставляя оттаять и улыбнуться. Отхлебнув сок, я засмотрелась на его улыбку, ямочки, глаза цвета темного шоколада. Срочно нужен фен, чтобы высушить лужицу, в которую превращаюсь. Черные волосы парня были в творческом беспорядке, и он иногда проводил по ним ладонью, взлохмачивая. В этот момент захотелось зарыться пальцами в них, ощутить мягкость и притянуть Глеба, обнимая. Постаралась отогнать эти сентиментальные мысли и отвлечься. Надо просто смириться, что ничего не выйдет и не зацикливаться на нём. В мире полно других парней и земля не остановилась на этом чертовски сексуальном и горячем брюнете с дьявольски глубокими глазами. Наконец подошёл Андрей, прервав наши тихие переглядки с Глебом. Поздоровавшись, они начали что-то обсуждать. Неожиданно к Глебу подошла какая-то блондинка и повисла у него на шее. Обняв её за талию, брюнет затянул в глубокий поцелуй. Отвернувшись, я постаралась не смотреть на них. Каждый раз, когда Глеб целуется, я конечно же ревную. Понимаю, что между нами ничего нет кроме дружбы, но чувство собственности побеждает. Стало невыносимо наблюдать за этой сценой, поэтому я направилась танцевать в середину комнаты, предупредив брата. В колонках играла какая-то популярная танцевальная песня, поэтому я начала двигать телом под биты. В детстве я ходила на танцы, поэтому полностью вошла во вкус и подтанцовывала бедрами, руками и лицом. Вскоре я почувствовала мужские руки у себя на талии. Повернувшись, увидела симпатичного голубоглазого блондина. Посмотрев в сторону Глеба, который мило общался с той девушкой, а потом и целовался, я решила забить на влюбленность на этот вечер и отвлечься в компании другого парня. Закинув руки ему на плечи, я принялась игриво виться вокруг него. — Кирилл, — представился незнакомец. — Маргарита. Вскоре музыка стала громче, руки Кирилла всё наглее шарили по моему телу. Прижав меня к стене, парень стал в наглую лапать, целуя шею. Попытавшись его отодвинуть, я потерпела поражение, ибо в физическом плане куда слабее этого бугая. На глазах выступили слезы от собственного бессилия. Его голубые глаза были слегка затуманены, на губах играла лёгкая улыбка и в нос ударил запах алкоголя, поэтому несложно было догадаться что Кирилл немного пьян и не контролировал действия. Судорожно пытаясь его ударить и убежать, я начала сильнее ёрзать, но Кириллу это не понравилось, и увидела, как он замахнулся, чтобы ударить меня. Зажмурив глаза, я проклинала всё на свете, но в следующий момент не почувствовала никакого удара, более того, хватка парня ослабла, и я почувствовала свободу. В следующий момент я видела, как кто-то оттаскивает его от меня. В глазах кружилось из-за паники, но сфокусировав взгляд, увидела, как Глеб наносит удары Кириллу, в то время как второй судорожно пытается увернуться и ответить на удары. Когда парней расцепили, Глеб злостно выдохнул, подхватил меня под руку и повёл на выход из дома. Пытаясь успеть за ним, я осознавала всю серьезность ситуации. Меня мог изнасиловать незнакомый парень, и если бы Глеб вовремя не успел, не знаю, как всё закончилось бы. Зря я вообще пошла на эту вечеринку, сидела бы дома, смотрела сериалы и радовалась жизни, но нет… Глеб был просто в ярости. Закрыв дверь машины, он завел её и тронулся с места. Руки очень сильно сжимали руль, что казалось они побелели от напряжения. Стараясь сидеть как можно тише и незаметнее, я чувствовала, что неловкость в машине росла с каждой секундой. Глеб сосредоточенно вёл машину, не обращая на меня ни малейшего внимания, но заметно, что всё его тело было натянуто как струна от напряжения. Написав брату короткое сообщение, что всё в порядке и я с Глебом еду домой, стала молча смотреть в окно. Было стыдно за ситуацию. В который раз доказываю, что ещё маленькая и неопытная, не могу за себя даже постоять. Слабачка… Увидев, что едем не по привычной дороге домой, я поняла, что Глеб везёт меня к себе, но не стала задавать лишних вопросов, чтобы не раздраконить его ещё больше. Припарковавшись возле знакомого мне подъезда, Глеб вышел и быстро направился по направлению к его дому. Я еле поспевала и расслабилась, только когда мы зашли в квартиру. Но стоило только расслабиться, как в следующий момент я была прижата к стене напряжённым телом парня, руки которого оперлись по обе стороны моей головы, разрушая все возможности на побег. Было непривычно стоять так близко к нему, чувствовать исходящее от него тепло, ощущать божественный аромат его парфюма, но совру, если скажу, что мне не понравилось. — Скажи, что ты там думала, когда пришла в таком открытом платье, танцевала с каким-то незнакомцем, а потом вообще зажималась по углам? А если бы он тебе что-то сделал, ты думала про это? — Я не хотела, чтобы всё так случилось. — А чего ты хотела? Зачем это всё? Я бы не простил себе, если бы с тобой что-то случилось, — его задумчивые глаза пилили меня взглядом, от чего, стараясь не встречаться с ним взглядом, молча изучала люстру в коридоре. От безысходности и стыда я закусила нижнюю губу, от чего пронзительный взгляд Глеба сразу упал туда. — Не кусай губу, я сам хочу её укусить, — он жадно и в то же время как-то отчаянно следил за моими действиями. Затем его глаза заглянули в мои, и я увидела там такую душераздирающую боль, что сначала зашла в тупик и озадачилась, что же стало причиной этой боли. — Зачем же ты так со мной? Я же люблю тебя, дура. Я думал после того, как мы поцеловались, что-то изменится, а ты вела себя так, как будто ничего не произошло. — Стоп. Мы целовались? Я не помню такого, — задумалась я. Та нет, я бы точно помнила, если мы поцеловались, и вряд ли забыла бы такое. — Помнишь ту вечеринку на моё 17-летие? Мы тогда оба были пьяны в хлам и поцеловались. Но на следующий день ты вела себя так, будто ничего не произошло, и тогда я думал, что наш поцелуй для тебя ничего не значит. Ты действительно этого не помнишь? — Нет, не помню. Я бы запомнила этот поцелуй, потому что он для меня тоже очень важен. Потому что я тоже люблю тебя. — Какой же я дурак, — это были последние слова, прежде чем его губы накрыли мои. Его губы нежно, но чувственно мяли мои, в то время как руки гладили талию. Постепенно поцелуй стал всё горячее, и мы отчаянно боролись губами за лидерство. Его тело настойчиво прижимало меня к стене, а руки уже в наглую мяли ягодицы, что вызывало лишь тихие стоны, которые утопали в поцелуе. Подхватив под ягодицы, Глеб понёс меня по всей видимости в спальню. Бережно положив на кровать, парень начал неторопливо покрывать шею поцелуями, в то время как мои руки медленно задирали его футболку в попытках снять. — Может не будем торопиться? — пытливо спросил парень. Его губы были опухшими от поцелуев, а бедром чувствовала его твердую плоть. — Мы слишком долго этого ждали, чтобы откладывать на потом, — прошептала, глядя на него из-под ресниц, призывно положив ладошку на твердую плоть и поглаживая. Я слишком долго хотела его, и мне было абсолютно плевать, что будет дальше, ибо просто хотелось утонуть в этом моменте, где он и я любим друг друга. — Моя чертовка, — простонал Глеб, и снова вовлек меня в тягучий медленный поцелуй. Я чувствовала, как молнию платья потихоньку расстёгивают и само платье стягивают, и в следующий момент остаюсь в одном полупрозрачном сером нижнем белье. От смущения я пытаюсь прикрыться руками, но в следующий момент Глеб шепчет успокаивающие слова, что заставляют меня расслабиться и полностью войти во вкус. Мои ладони начинают исследовать спину парня, царапая, и я думаю, когда Глеб уже успел снять свою футболку. Следом в сторону полетел лифчик, и я почувствовала губы брюнета на моем соске. Он покусывал и посасывал мою грудь, от чего я стонала и выгибалась дугой от наслаждения. Чувствуя лёгкие поглаживания над кромкой трусов, я всё больше льнула к парню бёдрами, чувствуя как внизу всё плавится и томится в ожидании продолжения, которое скоро получу. Он останавливается на пару коротких секунд, кидая свой взор мне в глаза, будто отвлекая от главного. Пальцы поглаживают клитор через тонкую ткань трусов, заставляя хотеть большего и подмахивать бёдрами навстречу наслаждению. Одним движением стягивает трусики вниз. По инерции сжимаюсь, зажмуриваю глаза. Я почувствовала, как палец проскользнул внутрь, что было достаточно ощутимо. Он сунул второй на все фаланги, как и первый, и начал потихоньку двигать, растягивая меня. Движения становились быстрее и приятнее, и временами он немного сгибал пальцы, от чего создавалось ощущение некой приятной щекотки, заставляющей подмахивать бёдрами навстречу.   — Глеб, — простонала, отчаянно желая большего. Вижу перед собой глаза парня, горящие от удовольствия и томления. Дважды просить не пришлось, и уже спустя несколько секунд, парень навис надо мной. Затянув меня в нежный поцелуй, Глеб одним коротким движением вошёл в меня, разрывая тем самым преграду. Мой крик тонет где-то в поцелуе, на глазах выступают слезы от неконтролируемой боли, а ногти больно впиваются в кожу на спине парня. Шепча мне успокаивающие слова хриплым, сводящим с ума голосом, парень медленно двигался, давая мне привыкнуть. Толчки были достаточно сдержанными, но с каждым он входил всё глубже, но боль не была такой жгучей. Мышцы внутри непроизвольно сокращались, но за маской всего этого постепенно вырисовывалось одно — удовольствие. Он немного ускорялся, подстраивая под меня темп. Глухое хлюпанье стало более звонким — это чуть подзадорило, но мне было достаточно приятно. Я обхватила его тело ногами, обхватила шею руками, и, не отрываясь, уже сама подмахиваю бёдрами, скользя вверх-вниз, а внутри так безумно, горячо и приятно. Максимально близко, максимально остро, чувствуя каждый миллиметр его кожи. Для удобства Глеб переплёл наши пальцы и уложил наши руки по сторонам от моей головы. Когда он снова меня поцеловал, я совершенно слетела с катушек, вцепившись зубами в его нижнюю губу, а он, словно в отместку, ещё быстрее стал вдалбливаться в моё тело, предугадывая, что оргазм близко. Кажется, что мир вокруг рухнул. Перед глазами всё было будто в тумане, тело пробивала крупная дрожь, которая собиралась сладкой пульсацией внизу живота. Хотелось кричать о том, насколько нам хорошо. В эйфории мы пролежали пока не перестали дрожать, пока последние мышцы не расслабились в телах.   — Я люблю тебя, Рита.   — Я тебя сильнее.