Красивая ложь

      Воншик уже несколько дней не мог дозвониться до Тэгуна. Даже несколько раз приезжал домой, но дверь никто не открыл. Общие друзья его тоже не видели. Делать нечего, пришлось обратиться с отцу Тэгуна, чтобы не беспокоить мать. И вот вдвоем они приехали на квартиру Тэгуна. Открыв дверь, в нос ударил едкий запах табака и алкоголя. Комната была завалена пустыми бутылками и банками из-под пива и вина. Сам Тэгун был в усмерть пьяный. Воншик первым делом открыл окно, чтобы выветрился запах перегара. Затем вместе с отцом они дотащили того до ванной. Раздели и поставили под струю холодной воды. От холодной воды он стал приходить в себя.       — Вы что тут делает? — спросил он, но в ответ получил от отца пощечину. На щеке остался отпечаток ладони. Накрыв щеку своей ладонью, он поднял на отца глаза:       — За что, отец? — в недоумении обратился Тэгун к отцу.       — За то, что ты пьян! За то, что ты устроил из квартиры свалку! Воншик не мог до тебя дозвониться. Мы волновались все, а он здесь валяется пьяный. Тэгун опустил взгляд в пол. Он не знал что сказать отцу, но у него многое нужно было сказать Воншику.       — Мистер Чон, я останусь с Тэгуном, вы можете не волноваться. Обещаю, что доставлю его домой как новенького.       Мистер Чон оставил ребят вдвоем, в сам направился домой. Воншик проводил отца Тэгуна, вернулся в комнату и присел на диван. Тэгун подсел к нему, обнял, уткнувшись лбом в грудь.       — Воншик, прости меня! — он поднял глаза на друга, а тот обнял его, прижав сильнее к себе, — Ты был прав, во всем был прав. Я создал эту красивую ложь. Я хотел отдалиться от тебя. Не хотел причинять тебе неудобства. Поэтому решил завести отношения с девушкой, постоянно говоря себе, что у меня могут возникнуть чувства к ней.       Flashback       POV Воншик.       Вот уже неделю Тэгун скрывается от меня. Когда я попадаюсь в поле его зрения, он пытается от меня сбежать. Я в недоумении, в чем причина, а он не хочет поговорить со мной.       Мы с ним друзья. Да нет, не друзья. Он моя первая и единственная любовь, я влюблен в него, как девчонка-школьница. Да, я давно знал о своей нетрадиционной ориентации, но чтобы вот так влюбиться беспамятства, я от себя не ожидал. Дружим мы с детства, а с годами наша дружба переросла в большее. Он мне отвечал взаимностью. А сейчас что-то случилось, и что, я не знаю, а он не говорит.       Однако мне всё это надоело, игра в догонялки и прятки. Однажды я его перехватил в коридоре университета, где мы учились и затащил под лестницу:       — Тэгун, — обратился я к нему, прижав всем телом к стене, — объясни, что происходит?       В ответ было только молчание. Тогда я попытался его поцеловать, ему всегда нравились мои поцелуи, но тут он резко меня оттолкнул:       — Воншик, прости, но я думаю, что нам нужно закончить эти отношения, — заявил он, приведя меня в недоумение.       — Но почему?       — Я встретил девушку, которую полюбил! — я был в полном шоке. Если бы он сказал, что встретил парня, я может и поверил, но не девушку.       — Тэгун, ты лжёшь мне!       — Прости, Воншик, но это правда, — это было сказано так искренне, что я не мог уже не поверить.       А раз так, я решил в последний раз оставить свой поцелуй на его губах. Я резко сделал шаг вперед и накрыл его губы своими не углубляя. Затем так же резко оторвался от них, развернулся и ушёл.       Следующие два дня прошли как в тумане. Сидя на лекциях, я никого не слышал. Хонбин, ещё один наш друг, который знал о наших отношениях, пытался со мной поговорить, но я его не слышал, голова была просто пустой, а точнее, занята мыслями о Тэгуне, я не мог понять причину столь резких перемен в нем. Возвращаясь с занятий меня догнал Хонбин:       — Воншик, — позвал он меня, остановив за руку, — что у вас с Тэгуном происходит? Не ты, не он не хотите со мной разговаривать. Ты не в себе, а точнее весь в себе, а тот постоянно с какой-то девицей. Может ты мне что-то объяснишь? — спросил он, потянув меня в сторону кафе, мимо которого мы проходили.       Заказав кофе, Хонбин начал меня «пытать»:       — А что я могу сказать, мой Тэгун влюбился в девушку! Хонбин, — крикнул я, — представляешь, в девушку!       Друг накрыл мою руку своей:       — Тише, Воншик, успокойся! Хочешь я поговорю с этим олухом, — предложил он.       — Не надо, — отказался я от помощи, — и так всё предельно ясно.       — Тогда давай, бери себя в руки, приводи голову в порядок. Утро вечера мудренее. Так что время покажет. А с Тэгуном я все-таки поговорю.       Время шло, мои чувства не изменились, но мне больно было смотреть на них в коридоре университета, когда они стояли обнявшись, Тэгун что-то шептал ей на ухо, а она громко смеялась. А ещё они приходили и уходили вместе на занятия и с занятий. Мне казалось, что Тэгун это делает специально, в моём присутствии.       Это видел и Хонбин, поэтому уже со звонком он тащил меня куда-то из здании университета, лишь подальше от Тэгуна и его девушки, чтобы я меньше страдал. Хорошо, что у меня ещё есть такой друг, как Хонбин.       Последней каплей стало то, что я встретил Тэгуна с девушкой в нашем кафе, за нашим столиком. Мы с Хонбином решили пообедать в кафе, и какого было моё удивление, увидев их там. Я выбежал из кафе. Я бежал долго. Когда же я остановился, то с моих глаз полились слезы. Слезы обиды. За что он так со мной. Ведь он знак, как много для меня значит это кафе, этот столик. Именно за этим столиком я впервые признался Тэгуну в своих чувствах. А теперь я понял, что всё разрушено, это была последняя капля для меня, и последняя черта, которую перешел Тэгун.       На утро я встретил Тэгуна в университете, под глазом у того был синяк. Оказывается Хонбин не выдержал, без объяснения подошел и ударил друга. Для меня было удивительно, что спокойный и сдержанный Хонбин сделал это.       — Он меня взбесил. И она тоже. Но я не мог ударить девушку. Ты же знаешь, я иначе воспитан! — эта фраза заставили меня улыбнуться.       Учеба в универе заняла все мои мысли, и поэтому я стал меньше думать о Тэгуне. Хотя это было невозможно вырвать из сердца. Я видел, как он дарил ей цветы, несколько раз я встречал их в городе. Они прогуливались, держась за руку. Я даже им завидовал, в свое время мы не могли с Тэгуном такое позволить прилюдно.       А потом Тэгун пропал. Его девушка попросила его найти. Я мог отказать ей, но не мог отказать себе.       End flashback.       POV Воншик.       И вот сейчас я сижу и обнимаю своего Тэгуна, который плачет на моей груди:       — Воншик, прости меня. Я боялся наших отношений. Я боялся того, что скажет семья, что скажут родители. Я хотел забыть тебя. Но каждый раз, когда Соён приводила нас кафе, за наш столик, мне хотелось сбежать, как когда-то сбежал ты, увидев нас.       Я приподнял лицо любимого, чтобы увидеть его глаза, понять, сколько в них любви. Если он смотрел на меня такими глазами, то он не мог смотреть так на Соён. Слезы катились по его щекам, а я их сцеловывал. Как долго я скучал без этих глаз. Только у Тэгуна такие красивые глаза «серпики», которые смотрят на тебя с обожанием.       Притянув к себе ближе, я накрыл эти губы своими. Губы, которые не давали мне уснуть по ночам, которые я видел на яву, но не мог к ним прикоснуться. Мысль о том, что эти губы целовали чужие, приводила меня в бешенство, но сейчас эти губы вновь мои, и только я могу их целовать, только я могу прикасаться к этому телу, только я могу любить его, только подо мной он может стонать, получая удовольствие. МОЙ ТЭГУН.