Ножики)

— Меня никто не любит... — послышался голос из телефона. Эрнест сидел по-турецки на диване, выслушивая "ванильные" переживания Родериха. Австрия был хоть и талантливым человеком, но не очень уверенным в себе и Венгрии часто приходилось слушать его. Ведь все таки его фантазию надо было поддерживать... — Почему тебе так кажется? — решил поговорить по душам Эрнест. — Просто... — из трубки послышался звук лязганья и падающих предметов. Слушатель до этого сидящий спокойно прислушался к звукам на той стороне провода. — Все хорошо? — Да... — прослышался голосок. Но он как-то странно дрожал. Глаза венгра тут же округлились, и Эрнест нервно бросил в трубку: — Я скоро буду... Ручка двери дернулась и пропустила Эрнеста внутрь жилья Родериха. В небольшой грязной лужице воды на светлом линолиуме сидело чуть плачущее существо. Под зеленоватыми глазами Австрии виднелись красноватые круги, чуть влажные темные волосы ужасно лежали. Он медленно опускал нож на свое запястье и лезвие уже чуть порезало фарфоровую кожу и Родерих чуть зажмурился от боли. Эрнест отреагировал быстро, он приблизился сзади к самоубийце и, взяв его за руку влял нож к себе в ладонь и положил неподалеку. Родериха почувствовал сзади себя чье-то присутствие и обернулся. "Какой же он светлый, вот и сейчас чуть улыбается мне..." — подумал спаситель. Австрия неожиданно почувствовал прикосновение губ венгра у себя на устах и обвил его шею руками. Эрнест прижал к себе за спину своего любимого и у него в мыслях пронеслось: "Я не могу допустить его потери..."