— —
Чимин улыбается и смеется, сидит на краю невысокого турника со множеством перекладин на детской площадке. Юнги смотрит на него снизу вверх и хихикает тепло и счастливо, наблюдая за беззаботным парнем. Пак болтает ногами, не заботясь ни о чем. Ему так легко и хорошо, он смотрит на Юнги внизу и не может оторвать от него свой взгляд. Старший кажется таким замечательным и восхитительным!.. Таким,. прекрасным. Ох, Пак так влюблён. Юнги не может насмотреться. Ему так нравится то, что он видит сейчас. Милый и чертовски очаровательный Чимин чуть наклоняется вперёд, рассказывая очередную историю, а Мин вновь улыбается до боли в щеках, тихо хихикая. — Окей, Чимин, давай спрыгивай, — зовёт Мин, уже вечереет, становится холодно. — Но, тут высоко!.. — Да ладно, я словлю, — без колебаний отвечает старший, поднимая руки вверх, готовясь ловить парня. Чимин верит и спрыгивает в объятия Юнги. А Юнги… … ловит. И после целует хихикающего Пака в щеку, а младший целует уже по-настоящему, не отстраняясь, а лишь прижимаясь ближе. Осень тёплая. На небе ни тучки, лишь последние лучи солнца одаривают своим теплом людей.— —
— Хэй! — грубо, почти зло прилетает Мину в спину. Он оборачивается и встречается взглядом с незнакомым мужчиной, он одет в костюм и пальто, которое кажется дорогим, Юнги смотрит на него и не понимает что от него хотят. — Ты толкнул меня! Извинись! — Извините, аджоси, — запыхавшись говорит Юнги, собираясь идти дальше. Ему нужно пройти еще как минимум треть пути. — Ты издеваешься надо мной, шкет! Прояви уважение к старшим, ты, молокосос! — мужчина разъяренно хватает парня за руку, останавливая, а тот лишь смотрит на него, в ответ пытаясь вырвать свою руку и спешить дальше. Который месяц ему очень холодно. А мужчина все не отпускает, лишь сильнее сжимает руку. — Пожалуйста, мне очень жаль, аджоси! Отпустите, мне нужно идти, — в голове лишь одна мысль быстрее отвязаться от этого надоедливого человека. — В твоём голосе ни капли искренности, щенок! Как вы можете так обращаться к старшим, что дали вам сейчас то, что вы имеете! Вы даже не в состоянии нормально изв... — Юнги прерывает возмущения шального мужчины и хмыкает. — Мне не жаль, потому что я не должен выслушивать ваши беспочвенные обвинения и оскорбления. Я уже извинился перед вами! И как я уже сказал, я очень торо... — теперь уже Юнги прерывают правым апперкотом в скулу. — Да как ты смеешь со мной так разговаривать, ничтожество?! — злится мужчина, Мин лишь хватается за щеку и проходится по губе языком. Губа разбита. Но парень лишь оглядывает мужчину взглядом и ничего не говоря бежит туда, куда ему нужно, он и так потерял слишком много времени! Мужчина что-то ещё кричит ему вслед, но Мину нет до этого дела. Главное дойти. Добежать. Успеть.— —
Мин знает, что иногда, очень редко, раз примерно в пять-шесть месяцев ему нужно остаться одному на неделю или около того. Чтобы никто не трогал, не говорил, не требовал внимания и ласки, не кричал и не смирял этим осуждающим взглядом. Мин знает, друзья его знают, родители тоже знают. Не знает Чимин. Однажды Чимин приходит к Юнги, надеясь порадовать его новостью о своём отлично сданном проекте, но старший даже не открывает дверь. Чимин обрывает телефоны, ведь от его бойфренда нет никаких сообщений и его друзья тоже не говорят, где он. А глупая отговорка «Он дома, подожди» начинает раздражать Пака. Проходит несколько дней и Чимин не знает, что делать. Он расстроен, постоянно нервничает и поглядывает на телефон в надежде на сообщение от Юнги. Но он не пишет. На пятый день, когда младший уже сбился с ног и уже собирается идти в полицию, подавать заявление. Он выходит из дома и, выходя из подъезда, встречает Мина. Живого, улыбающегося и радостного. — Я соскучился, малыш, — говорит он, подходя и протягивая руки к Чимину. Младший отходит на шаг назад, осматривает Юнги и в его глазах собираются слезы. Лицо старшего меняется на глазах, а Пак шмыгает носом. — Малыш, что случ… Чимин не даёт договорить и оставляет красный след от своей руки на лице своего парня. Хотя… Сейчас это очень спорный вопрос. — Где ты был все это время? — на грани истерики спрашивает парень. Его отпустило, что вот он, Юнги, живой и невредимый, но все что скопилось за прошедшие несколько дней выльется сейчас. — Дома, — эти слова уже в печенках у младшего сидят. Он не хочет слушать очередное «это сложно, Чимин, просто забей и подожди». — Объяснись, — холод в подрагивающем от слез голосе Пака заставляет Юнги съежиться. — Почему ты не отвечал на звонки? Почему ты мне не открыл?! — Чимини, — осторожно начинает Юнги, — это… сложно… — Агрх! Это сложно? Хорошо, а что тогда просто?! Игнорировать СОБСТВЕННОГО ПАРНЯ ВСЕ ПЯТЬ ДНЕЙ, НИ СООБЩЕНИЯ, НИ ЗВОНКА! — Чимин кричит, его голос становится ниже, он злится, его бьет крупная дрожь, словно истерика только набирает обороты. — А ТВОИ ДРУЗЬЯ ТОЛЬКО И ПОВТОРЯЮТ: «НУ, ЧИМИНИ, ПОДОЖДИ! ЭТО СЛОЖНО! ТАК БЫВАЕТ» И ЧТО Я ДОЛЖЕН ДУМАТЬ? ЧТО Я ДОЛЖЕН делать?.. — Младший не выдерживает. — Чимин, пожалуйста, малыш, успокойся, — Юнги хочет дотронутся до Чимина, чтобы успокоить его, но тот отстраняется. — Не трогай меня. — Что?.. — Не. Трогай. Меня. — Чимин заплаканный с темными кругами под глазами, искусанными губами смотрит на старшего. — Уходи Юнги, пожалуйста… — Нет, Чимин, дай мне объяс… — Но я не хочу слушать тебя, Юнги. Чимин отворачивается и стремительно уходит обратно в квартиру. В голове пустота, сердце тяготит неопределенность конец это или перерыв… Но через неделю ни от Юнги, ни от Чимина — ничего. Безмолвие. Чимин смотрит на открытый мессенджер, в котором последние смс его же. Он блокирует телефон и смотрит на черный экран. Видимо конец.— —
Дождь начинает идти когда Юнги стоит на светофоре, все тридцать две секунды дождь усиливается. Мин накидывает капюшон толстовки, и срывается с места, как только красный человечек сменяется зелёным. Юнги бежит изо всех сил, будто от этого зависит его жизнь. Он огибает прохожих, которые мельтешат перед ним с открытыми зонтами. Через несколько метров его капюшон на половину сырой, а кроссовки уже полностью сырые. Но ему остался всего лишь квартал и он не останавливается. Через десять минут Мин стоит на лестничной площадке перед квартирой Чимина. С него капает вода, а в мокрых кроссах, наверное, целый океан. Он жмет на звонок и ждёт. Дверь открывается и на пороге стоит опешивший Чимин. Они оба просто смотрят друг на друга. Юнги думает о том, что Чимин такой уютный, такой очаровательный в своей поношенной футболке, шортах и теплых носках с печеньем. Чимин смотрит в любимые глаза и он понимает, насколько соскучился по этому человеку. Не понятно, кто потянулся первым, но руки Чимина обвиваются вокруг плечь старшего, а лицо теряется где-то в капюшоне и шее, ладони Юнги прижимают младшего ближе к себе, удобно укладываясь на его спине, а носом утыкается в волосы, проходит от лба до виска и обратно. — Чимин, — шепчет старший на грани слышимости, — прости меня. Чимин загнанно дышит и отрывает лицо от шеи старшего. Он смотрит на грудь старшего некоторое время, а Мин успокаивающе поглаживает талию парня в своих руках. — Ты… Пришёл чтобы это сказать? — Да, но ещё я люблю тебя и хочу, чтобы ты дал нам второй шанс, — Юнги вновь проходится носом по виску Чимина и улыбается осторожно, тихо продолжая, — пожалуйста, малыш. — Я правда соскучился по тебе, но мне сложно… Почему ты не написал мне сразу? — Испугался. А потом я понял, что упустил время. — А что сейчас? — Чимин поднимает на Мина свои глаза, ожидая ответа. — А сегодня я просто не смог убедить себя, что больше не скучаю по тебе. — Юнги, ты… — на лице Пака проскальзывает неуверенная улыбка, она искренняя и это уже радует Юнги, но она пропадает, как только тот опускает глаза вниз. На мокрые кроссы. — Ты, блин, нормальный?! Заходи быстрее! Ты можешь заболеть! Чимин хватает Юнги за руку и затаскивает в квартиру, а у Мина на губах счастливая улыбка и тепло родного тела. — Все будет хорошо, но мне надо переобуться…