Молчание

Сложно дышать. Кажется, что всё тело налито свинцом, и даже веки отказываются подчиняться такой простой потребности – моргать. И остаётся только лежать на смятой, извороченной собственной суетливостью постели и задыхаться. Мышцы слишком тяжёлые. Они не отвечают на сигналы мозга и раздавливают. Сердце бьётся с такой частотой и силой, что вот-вот пробьёт грудную клетку. Волна необъяснимого панического ужаса накрывает с головой, реальность начинает ускользать, а в ушах шум становится невыносимо громким, угрожая повредить барабанные перепонки. Из горла силится вырваться вопль, но он превращается в жалкий хриплый стон, который вряд ли кто-то услышит. А зрение выхватывает стремительно заполняющийся тьмой угол комнаты.

***

Юноша вскакивает с криком и задевает рукой прикроватный столик, роняя часы, телефон и книгу с вложенными очками. По его вискам стекает пот; даже вся спина мокрая, и ткань футболки неприятно липнет к телу. Он в страхе осматривает помещение, выхватывая каждую деталь, которую позволяет увидеть свет от фонаря, проникающий через неплотные шторы на окне. Но всё в порядке. «Приснится же такое». Попытка подняться на ноги заканчивается неудачей, потому что они предательски подкашиваются и дрожат. Приходится ждать, пока пережитые ощущения не отпустят и организм не продолжит нормально функционировать. Взгляд юноши падает на часы, электронный циферблат которых показывает 3:45 утра.Он наклоняется и поднимает их с пола, возвращая на место. Затем следует черёд книги и телефона. «Отвратительно». Спать больше не хочется, зато одолевает страшная жажда. Но уговорить себя после пережитого кошмара просто встать и дойти до кухни очень трудно. Правда, естественная потребность восполнить запас жидкости побеждает. Шумный выдох эхом отражается от стен, за ним следует шум постельного белья и поскрипывание старой кровати. Он принимает сидячее положение и долго смотрит перед собой, а затем проводит холодными ладонями по лицу. «Мне нечего бояться». Ступни опускаются на ледяной пол, и по телу пробегает неприятный озноб. Требуется некоторое время, чтобы подняться; каждое движение растягивается в целую вечность и кажется неприлично медленным. Тревожно медленным. Наверное, такие чувства возникают из-за тишины – её так много, что она начинает быть почти осязаемой. Это всё нервы. Глаза невольно возвращаются к часам. 3:45. «Что-то не так». Он всё-таки встаёт и быстро покидает комнату. Точнее, заставляет себя двигаться медленно и менее порывисто, чем хотелось бы, потому что нельзя позволить беспочвенной панике одолеть разум. Но, когда вход в спальню оказывается за спиной, юноша резко разворачивается и закрывает дверь. Сердце колотится в бешеном ритме. Дрожат руки. Нужно обернуться, а до этого сделать глубокий вдох. Может быть, так получится успокоиться. Может быть… «О Боже». Нельзя было покидать комнату. Сейчас, в проходной, это было яснее, чем мгновением ранее. Воздух был слишком густым и душным, от него першило в горле. Пересох даже язык, и мерзкий неприятный привкус заставлял невольно поморщиться. Шаг за шагом он приближался к ряду кухонных тумб, не отводя взгляда от кувшина с водой. Расстояние между ним и целью уменьшалось, вместе с тем приходило какое-то успокоение. Всё будет хорошо, осталось только попить и вернуться в постель, чтобы проспать уже до утра. «Ну и ночь. Нужно посетить психотерапевта». Тишину нарушает звук льющейся в стакан воды, и это самая приятная музыка для ушей. Рот наполняется вязкой слюной, внутри трепещет приятное ожидание. Вот-вот жажде настанет конец. Для того, чтобы сделать глоток, нужно слегка запрокинуть голову, потому как сосуд полон лишь наполовину. Или же наполовину пуст? Взгляд случайно падает на кухонные часы-картину с электронным циферблатом, весело излучающим красные цифры. 3:45. «Что происходит?» В голове нет ни одной мысли. Словно издалека слышен звон разбитого стекла – это из рук выпал стакан воды, но ни брызги, ни осколки не коснулись ног. Он в ужасе смотрит перед собой и делает попытку двинуться назад, вжимаясь поясницей в холодную древесину столешницы. Сердечный ритм снова ускоряется, дышать становится катастрофически нечем. Конечности с большим трудом подчиняются сознанию, от собственной беспомощности на глаза наворачиваются слёзы. Беспричинный страх. В ушах будто бы раздаётся удар грома – условный сигнал – и юноша в ужасе срывается с места, спеша вернуться в спальню и спрятаться под одеяло. Как в детстве. Словно кусок ткани способен спасти от неминуемой гибели. «Нет!» Кажется, что дверь не становится ближе, но он уже выдохся. Жуткое чувство, словно кто-то прожигает тяжёлым ненавидящим взглядом спину, накрывает с головой. Паника иррациональна: в квартире никого не может быть, потому что он всегда запирается на все замки. Ни одного звука вокруг, кроме собственного сбитого дыхания. Ни одного звука, пока позади не раздаётся хлопок в ладоши. Юноша кричит, разворачиваясь на бегу, но не слышит своего голоса. Тело пронзает вспышка боли – его плечо встретилось с крепкой поверхностью двери. Он тут же хватается за ручку, не глядя – нельзя терять бдительность и отворачиваться, - и дёргает её, но она не поддаётся. От безнадёжности подкашиваются колени. Юноша падает на пол и забивается в угол, закрывая голову руками и прижимая колени к груди. По его щекам текут, не переставая, слёзы. «Помогите… Я хочу проснуться!»