Всем нравится садизм

Всем нравится садизм, особенно в таком его ярком проявлении, как мазохистическая запретная любовь. Это когда двое — по определению конченые мазохисты, но причиняют друг-другу боль, как самые извращенные домины. — Хокаге-сама, отчёт о строительстве моста в квартале северного района так Вами и не подписан, — со сдержанной, и, кажется, неловкой улыбкой, пролепетала Сарада, протягивая приятному на вид сорокалетнему мужчине отчёт. Наруто, занимавшийся этим временем какой-то одной неподдающейся бумажкой, машинально протянул руку, забрав из рук девушки отчёт. — Сарада, можешь отдохнуть, — наконец подняв глаза на помощницу сказал Узумаки. Не заметить излишнюю бледность и тусклость глаз девушки мог только слепой. А Узумаки — не Учиха, и со зрением у него всё в порядке. Сарада облегчённо выдохнула, направляясь к тумбочке с чайником, чайным сервизом, заваркой, и всякими вкусными сладостями. — Вам какой чай, Седьмой? — спросила девушка, включив чайник и облокотившись о стену рядом. Лениво потянувшись и мельком взглянув на статную породистую Учиха, блондин коротко ответил «зелёный» и слегка расслабившись, прилёг на сложенные крестообразно на столе руки. Тяжёлый рабочий день всегда проходил так: отчёты, офисная рутина, и чай в перерывах, однако, теперь эти будни дополняет молоденькая дочка Саске и Сакуры. И Наруто полюбил свою работу. — Хокаге-сама? — поставила чашку с горячим чаем на стол девушка. Ресницы мужчины чуть подрагивали, что означало неспокойный сон. Однако Сарада не хотела, чтобы он просыпался, хотела владеть им хотябы так… Видя его таким, она не хотела иначе; а иначе — это не с ним. И всегда — не с ним… Когда она родилась, когда началась её история, первое, что она запомнила — голубое яркое небо и золотистое солнце. Но вскоре маленькая девочка поняла: это небо, и это солнце — не её мира красоты. Может, он и был поблизости, но никогда — с ней. И не мог быть с ней, ведь есть другая Она — госпожа Хината, и у них есть дети, Боруто и Химавари. Единственная точка пересечения — Боруто, с которым девушке «посчастливилось» попасть в одну команду. Но долгие и упорные тренировки дали свои результаты и теперь уже взрослая двадцатилетняя Сарада Учиха добилась этого места в резиденции, и теперь была с ним, хоть и просто в рамках «начальник-подчиненная». А ведь когда она была маленькой, совсем не подозревала, что первая детская влюбленность из разряда «когда я вырасту ты возьмёшь меня в жены?» Так обычно говорят маленькие девочки своим отцам, считая их самыми-самыми мужчинами в их жизни, не пройдет бесследно. Да и вобще не пройдет. И уже несколько лет доводя её. Каждый раз, представляя в своих фантазиях этого мужчину, владеющего ею, она срывалась на самые пошлые вскрики, доводя себя до оргазма и как в бреду твердила «Наруто-сан». Как-то раз её обозвали пизданутой, и, кажется, это был его сын.

***

— Скучаешь, красавица? — нахально и высокомерно спросил без всякого приветствия сын Седьмого. — Боруто, уйди… Именно в этот момент Сарада сидела с прикрытыми глазами, сосредоточившись на своём желании; в мыслях прокручивалась желанная сцена по-классике стол-начальник-секретарша. Ей было противно от самой себя, что мысли в таком ключе вообще присутствуют в её голове. Однако, в этом нет ничего удивительного, и, вроде, начиная с пятнадцати лет её платоническая любовь переросла в то, чем она занимается наедине с собой. Ах, да, есть ещё один элемент, который иногда бывает свидетелем её утех. С желанными золотистыми волосами, небесно голубыми глазами, полосами на щеках, но он лишь его жалкое подобие. По сравнению с ним — мальчик. — Почему я должен уходить? — внаглую пройдя к девушке, и одним махом выдвинув её стул вместе с ней же из-за стола, присел напротив неё. Ладонь положил на соединенные колени, и в следующим момент насильно развёл их. — Что ты… — Сарада не успела возмутиться, когда руками юноша провёл вверх по внутренней стороне бедра. — Как ты его представляешь? Что он с тобой делает? — руки уже гладили влажную промежность, ведь Сарада белья в резиденцию не носила. Но она ни на что и не надеялась особо, просто так повелось. Ей казалось, что это добавляет ей сексуальности, хотя на самом деле не понимала, что она уже и так сводит с ума своего начальника, наивно полагая, что он не заметил отсутствия трусиков, когда она специально наклонилась через чур низко. Кажется, это был Новый Год, и тогда она позволила себе расслабиться, выпив пару рюмок саке. Но то, что происходит сейчас… Ей приятно. И противно от самой себя, что руки его сына так просто удовлетворяют её. Но решение оттолкнуть его всё никак не реализовывается, а воспаленный разум заменяет эти юношеские руки на более широкие, мужские. Подняв холодный взгляд чёрных глаз на сына своего любимого, девушка немного вымученно усмехнулась. — Узумаки, тебе доставляет удовольствие, что вместо твоего худого тела я буду представлять массивную широкоплечую фигуру? Что вместо твоего имени, я буду тянуть сочетание букв имени твоего отца… Наруто… Вспыльчивый юноша резко вскочил на ноги и схватил девушку за ворот её платья, дергая на себя. Ткань треснула. — Как же ты меня бесишь! — прорычал блондин, отпуская клочок одежды и замахнувшись, не жалея силы треснул Сараду по щеке. Уже спустя мгновение девушка поняла, что в своём доме она одна. Ушел. И осознание этого дало волю слезам. Таким горьким… И солёным. Пострадавшую щеку жгло. Синяк останется точно.