Сын его учителя

Дождь пошел очень некстати. Шикамару с тяжелым вздохом подставил ему лицо, чувствуя, как текут непрошеные слезы. Свежие цветы, лежащие у могилы, намокли. Воздух был пропитан свежестью, сорванной травой и размытой дождем землей. Воздух был очень легким, но тягучим и вязким одновременно. Рядом мялся мальчик, не понимая почему они мокнут под дождем, а не уйдут под крышу. Он с легким интересом посмотрел на своего учителя, который грустно улыбался, сжимая в руке зажигалку. — Шикамару-сенсей, — позвал мальчик, не выдержав молчания. — Я замерз. Шикамару вздрогнул, очнувшись от болезненных воспоминаний. — Да, идем, Такеши, — согласно кивнул он, беря мальчика за ладонь. — Твоя мама будет переживать. Такеши вздохнул, не понимая, почему учитель такой странный, почему мама стала грустнее. Да и на могилу отца они стали чаще ходить… — Что такого в моем отце, что ты до сих пор его не забываешь? — спросил мальчик. — Он же давно умер. Громыхнул гром и сверкнула молния. Золотистая вспышка расчертила небо, тяжелое и мрачное сейчас. Шикамару усмехнулся, поражаясь детской наивности Такеши. Хотя, чего ждать от ребенка шести лет? Но внутри всё неприятно сжалось от того, что сын Асумы не уважает своего отца, не понимает его героизма… Не видит, не знает. Не испытывал. Для него есть мама, которая временами плачет, вспоминая отца, и Шикамару, который страдает тем же самым. И дядя Конохомару, который не плачет, но становится угрюмым временами. Шикамару был достаточно умен, чтобы понять, что Такеши почти ненавидит своего отца. С детской непосредственностью, он злится на человека, который расстраивает любимых людей. И это ранило в самое сердце. И это рождало болючую гордость. — Я не хочу сюда приходить, — добавил мальчик. — Мне неуютно, я ничего не чувствую, кроме раздражения. Шикамару вздрогнул, поражаясь жесткости слов из детских уст. Впрочем, имя предполагает. Снова гром. Дождь, кажется, пошел сильнее. Капли катились по лицу, такие похожие на слезы, и Шикамару облизывал пересохшие губы. Искривил их в горькой улыбке. — А если бы я умер, — внезапно начал Шикамару, — ты бы приходил ко мне на могилу? Такеши вскинул удивленный взгляд на него. Похож, до чего же похож на своего отца! Маленькая копия, только глаза у него незнакомые. — Ты не умрешь, — мальчик серьезно посмотрел в глаза учителя, а затем обернулся и глянул на скрытую за дождем могилу отца. — Ты не он. Ты не он… Шикамару скривил губы и тоже оглянулся. Пелена дождя почти полностью скрыла темный памятник с аккуратными кандзи, которые Шикамару сам выбивал на граните. На холодном пустом граните. «Простите, сенсей. Я исполнил свое обещание. Но... Я забрал ваше место здесь. И ваш сын стал моим. Простите, сенсей». — Почему ты плачешь? Почему плачет мама? — пытливый ум, далеко пойдет… Когда-нибудь обыграет Шикамару в сёги. — Потому что мы любим, Такеши, — слова показались камнями - так тяжело они падали с губ. Так горько и правдиво звучали. Мальчик посмотрел сквозь дождь на могилу, а затем на зажигалку в руках учителя. — Если ты умрешь, я не буду плакать, я буду тебя ненавидеть, — серьезно заявил он. Шикамару вздрогнул как от пощечины. — Поэтому не умирай.