The Temptation

Комната была полностью во власти дыма от сигарет, скуренных лично мною за весь вечер. Какая сейчас в моих руках сигарета – я не знаю. Может быть, сотая? Ты стоишь вдалеке от меня, отрешенно, я могу любоваться лишь твоей мужественной спиной в черном пиджаке, широкими плечами, и твоей задницей, которую мне постоянно так и тянет потрогать. Ты ненавидишь когда я курю, тебя тошнит от дыма сигарет, но ты терпишь, это твоя обязанность, ты мой охранник. Ты безмолвно терпишь все мои выходки, все мои издевательства, все мои дебильные просьбы. Ты не можешь мне отказать, ты полностью в моей власти, мой отец платит тебе не малую сумму денег каждый месяц. Ты не можешь сказать мне «нет». Ты не имеешь права разорвать контракт о моей защите до его истечения, это было одним из пунктов в контракте. Ты сам подписался на это, глупый Юнхо, сам! Я тоже не могу тебя прогнать… Иногда ты раздражаешь своим молчанием, что хочется тебя избить, пока ты не будешь умолять меня остановиться. Иногда на меня что-то находит, и я хочу тебя трахнуть, хочу почувствовать тебя в себе, всю длину твоего члена. Не знаю как я еще не сорвался… Это чудо. Ты многое пережил из-за меня. Все еще смотря как ты в одиночестве стоишь с прямой осанкой у двери, не позволяя никому заходить в эту VIP-комнату клуба, я неожиданно вспоминаю о твоей больной руке. Та пуля, попавшая в твое плечо, принадлежала мне, она должна была убить меня, Юнхо, только я должен был пострадать. Я должен был кричать от боли, а не ты. Я должен был истекать кровью, а не ты. Я должен был валяться в больнице, а не ты. Почему именно тебя мой отец поставил охранять меня? Он не мог найти уродливого бугая, размером с гигантский шкаф, чтобы от него пули сами отлетали? Почему он заключил контракт именно с тобой? Ты такой красивый, особенно в этом черном костюме… Мое сердце не такое холодное, как всем кажется. Оно разрывалось на части, когда ты закрыл меня своим телом, упал на пол как мешок картошки, ухватившись за свое раненое плечо и пробуя остановить кровь. Тогда я думал, что расплачусь, сидя рядом с тобой и не зная чем могу помочь, накрывая твои руки, испачканные в крови, своими. Тогда я думал, что потеряю тебя. Только благодаря врачам ты сейчас стоишь здесь, в этой накуренной комнате, вновь защищаешь меня, вновь возбуждаешь меня своим видом, своей широкой спиной, своим черным костюмом. У меня с самого детства ужасный фетиш на черные рубашки и пиджаки. Это болезнь, с этим жить невозможно. Я не могу работать в бизнес-центре отца, там все сотрудники одеты в официальные костюмы. Когда я туда прихожу – меня охватывает паника, бросает в жар и я возбуждаюсь так, слово посмотрел жесточайшую порнуху. Я, не смотря даже на лицо человека, не зная его имени, лишь зная что он в красивом пиджаке и рубашке, готов наброситься на него и изнасиловать, готов отдаться кому-то в смокинге. Это бред, все друзья мне это говорят, пока сами на себе не почувствовали это, когда по приколу оделись в костюмы и стали издеваться. И что самое худшее – это не лечится. Я пытался вызвать у самого себя отвращение к этому фетишу, но не смог. Я все равно возбуждаюсь. Это мешает мне жить. Из-за этого моя ориентация тоже с молниеносной скоростью изменилась. Я не могу ходить на светские вечеринки, я не могу ходить на собрания директоров, я не могу ходить на совещания. После десяти минут прибывания на подобных мероприятиях я убегаю с железным стояком, и приходится помогать себе самому. Один малолетний начинающий экономист узнал обо мне, и в дальнейшем стал моим фанатом. Видите ли, ему понравилась моя красота и величественность. Он постоянно лип ко мне, приставал с расспросами, везде со мной ходил, пока не узнал от кого-то о моей слабости и в один момент не соблазнил меня своим видом, придя ко мне домой в черной рубашке, с верхними расстегнутыми пуговичками, и с бутылкой вина. Так Сынхон и стал моим любовником. Сейчас он сидит в этом клубе рядом со мной, в моих объятьях, лаская мою шею горячими поцелуями. Я боялся, что моим фетишом воспользуется какой-нибудь богатый сумасшедший старик, но мне повезло, мною воспользовался молодой красивый худощавый парень, с крашеными светлыми волосами, с косой челкой на лбу, с нежными руками и хитрой ухмылкой. Теперь пользуюсь им я. Впервые я оказался активом в сексе, мне это даже нравиться стало и в свои 26 лет я завел себе еще и второго любовника. Он оказался так же моложе меня, с амбициями, с талантами, с шикарной задницей, с красивым личиком. Я как избалованный богатый мальчишка полюбил пользоваться людьми из-за них. Люблю подчинять себе кого-то, люблю наказывать, люблю командовать, приказывать, не всегда вежливо. Чувствуя как Сынхон спускается поцелуями ниже, заставляя обратить на себя внимание, я все еще наблюдал за Юнхо, с презрительной пьяной ухмылкой. Он заметно устал стоять на одном месте без дела, за 4 часа его ноги должно быть сильно болели, возможно, голова раскалывалась от запаха сигарет, а мои фальшивые стоны от ласк любовника, скорее всего, ему надоели. Но он не шевелился, не возникал, не перечил, не разговаривал. Он уже привык ко всему этому. Мы и по борделям с ним ходили… Кстати говоря, Юнхо – единственный, кому я разрешил одевать костюмы при мне. Они ему так сильно шли, что я не мог лишить себя этого чудесного вида красивого мужчины в прилегающей черной рубашке и в расстегнутом пиджаке. Я сам лично выбирал ему костюм, по своему усмотрению. Я в какой-то степени мазохист. Мучал себя этим, возбуждаясь от одного только появления Юнхо передо мной. За его работу со мной, за все 10 месяцев, сколько раз я его лапал, и за интимные места тоже, но он не отвечал мне даже улыбкой, взаимно не прикасался ко мне, не стонал. Это было обидно, и я безжалостно наказывал его за это. После случая с нападением на меня и ранением моего защитника, я стал больше ценить Юнхо, я стал сильнее его любить. Я был обязан ему жизнью. Поэтому, перестал быть с ним строг, но все так же издевался над ним как раньше, своими прикосновениями и жуткими привычками приказывать. Когда Сынхон полностью расстегнул мою рубашку и стал ласкать поцелуями мой живот, я из-за чего-то сильно рассердился и бросил свой стакан с виски к ногам Юнхо, чтобы привлечь его внимание к себе. От звука разбивающегося стекла, любовник приподнялся, испуганно на меня посмотрев, а я вскрикнул: - Юнхо! Вышвырни его. Высокий мужчина поодаль от нас развернулся, быстрым шагом подошел ко мне и как маленького худенького бездомного котенка схватил за шкирку Сынхона, отлепляя от меня, доводя силой до выхода и вышвыривая его за дверь. Я слышал как то упал на пол, но было совсем по барабану ушибся он или нет. Он на меня за подобное не обижается, он никогда, кажется, не разлюбит меня. Чертов фанатик… - Юнхо, ты можешь подойти. – с ухмылкой сказал я, расслабленно сидя на мягком кожаном диване с распахнутой рубашкой. Хотелось поиграть. Мужчина снова покинул свой пост у двери, медленно ко мне подходя. Я осмотрел все его тело, его лицо, его внешний вид. Да, он прекрасен в этом костюме. С гордо поднятой головой, я попросил его налить мне виски. Он покорно взял новый стакан, наполнил его и поставил на стол передо мной. И делал он с таким безразличным лицом, лишенном эмоций. - Выпей со мной виски. - Нельзя. - Я разрешаю тебе. - Не положено, я на работе. - Сукин сын. Может встанешь передо мной на колени? Мм? Юнхо не ответил мне, покорно наклоняясь и опускаясь на пол на колени возле меня. Выпрямившись как по струнке, мужчина понимающе посмотрел мне в глаза. Да, я был пьян, и он привык к подобному когда я выпивший. Я склонился к нему ближе, проведя рукой по его мужественной линии подбородка, очертив пальцем его губы, погладив по щеке, всматриваясь в его глаза, лукаво улыбаясь ему. - Опять собираетесь приставать? - А тебе не нравятся мои ласки? - Разве мое мнение Вас интересует? Юнхо говорил с таким же безразличным выражением лица как и всегда. Так хотелось дать ему пощечину, просто так, без причины. Может чтобы он перестал быть таким, чтобы он хоть что-то почувствовал. Я не смог его возбудить, я не смог его в себя влюбить, я не смог заставить его улыбаться. Я мог делать ему только больно. Делать больно людям у меня лучше всего получается. - Юнхо, ты когда-нибудь спал с мужчиной? - Это личный вопрос. - Ты когда-нибудь хотел меня трахнуть? - Это личный вопрос. - Ты когда-нибудь представлял меня когда дрочил? - Личный вопрос. Потянув мужчину на себя за рубашку, я заставил его привстать с колен, упереться руками в кожаный диван и нависнуть надо мной. - Поцелуй меня. - Нельзя. - Я разрешаю тебе. - Не положено, я на работе. Отпустив рубашку Юнхо, я со злостью наблюдал как он ровно встал передо мной, сложил руки у паха и продолжил заниматься чем занимался до этого – молча стоять без дела и охранять. Ну что ж, раз он продолжает быть таким неприступным, то я собирался продолжать над ним издеваться. Ухватившись за его штаны у ширинки, я потянул мужчину на себя, заставив приблизиться, и сам встал на ноги рядом с ним. Облизав пересохшие губы, я стал нервно дышать из-за отвердевшего возбуждения в моих джинсах. Я не мог сдерживаться, я сходил с ума по его виду, давно горел желанием. Я гулял руками по приятной ткани рубашки Юнхо, медленно расстегивал маленькие пуговички, хватался за края пиджака мужчины, сдернув его с широких плеч. Юнхо так и не пошевелился, лишь смотря на меня и молча ожидая что я еще придумаю. Проведя пальцем по обнаженной груди мужчины, я спускался им все ниже, обведя каждый кубик пресса, и залезая рукой в его штаны. - Сволочь… Даже не встало! Немного потерев по члену через ткань боксеров, я смотрел на лицо Юнхо, вновь не замечая на нем эмоций. - Может ты импотент? – рассмеялся я, убирая руку от чужих интимных мест. Это было единственным моим выводом. - Нет. – сухо сказал Юнхо, не сводя с меня глаз. Может именно я ему не нравлюсь? Его все же не возбуждают мужчины? Царапнув Юнхо по груди, я потянулся к его губам и мягко к ним прикоснулся своими, решив действовать самостоятельно, а не просить. Каждый раз когда я его целовал, он не обращал внимания и не отвечал мне взаимностью. И сейчас опять, не размыкая губ, стиснув зубы, терпел мои поцелуи. Подонок… Почему он не может мне просто отдаться? Один разочек. Я бы отцу точно не рассказал, и он это знает, Юнхо не может бояться увольнения. Почему он не может хоть один раз быть со мной нежным, хотя бы раз поцеловать меня, хотя бы разочек трахнуть… Я раньше никогда так сильно его не хотел как сейчас. Но все мои старания завести этого мужчину сходили на нет. Я так и не смог соблазнить его во время работы, Юнхо неприступен, как скала. Чертов Юнхо... Спустя два месяца, в один из последних дней мая, я сидел дома за своим рабочим столом, перебирая бумаги, присланные мне из офиса, и читая отчеты за последние две недели. Я так заработался, что не заметил как значительно потемнело на улице. Глянув на дорогие наручные часы, я удивился и вскочил с рабочего места. Было уже практически двенадцать ночи. Последний раз взглянув на ночной Сеул, я закрыл балкон и зашторил все окна, тяжело вздохнув. Неожиданно в мою дверь постучались. Я не стал кричать «войдите», а подошел сам и открыл кабинет тому, кто меня посмел побеспокоить. - Юнхо, чего тебе? Я собирался идти спать. Ты можешь быть свободен. Мужчина словно не слышал меня, настойчиво шагнув на меня и заставив вернуться в кабинет. Закрыв за собой дверь, Юнхо приблизился ко мне, и смотря прямо в глаза, сказал: - Господин Ким. По контракту ваш отец нанимал меня ровно на один год. Сегодня последний день как я у вас работаю. От неожиданности меня бросило в жар и я испугался, что Юнхо уйдет и больше не захочет со мной работать. Ведь я так над ним издевался, кому бы такое понравилось? Видимо, он больше не собирался продлевать контракт с моим отцом. Приоткрыв рот от удивления, я не мог и пошевельнуться, был в ступоре. Как же так!? - И через… - Юнхо посмотрел на свои наручные часы, продолжив: - И через две минуты больше не буду вашим охранником. Поджав губы, я стал бегать глазами по безразличному лицу Юнхо, выдавив из себя: - Хорошо… Ты же не против если мы продлим контракт? - Осталась минута. - Что? – я не понимал к чему он клонит, зачем было считать время вплоть до минут и секунд, уставившись на циферблат часов. Что за глупости он вытворял? - Все. – Юнхо опустил руку с часами и резко вжался в мое тело, напав на меня как какой-то дикий зверь на маленькую зверушку, насилуя мои губы страстным поцелуем, и толкая меня к моему же письменному столу. Я фактически потерял дар речи, удивленно уставившись на мужчину, но взаимно отвечая ему, целуя с таким же желанием. Этот до боли пунктуальный подонок, отдающий всего себя только работе, лишь симулировал свое ко мне хладнокровие! Ставил превыше всего только свою работу и свои обязанности. Слишком правильный! Не мог нарушить правил и законов, не мог поддаться соблазну, не мог следовать искушению, не мог мне сдаться. Как ты терпел весь этот год мои извращения? Я бы не выдержал. Твои нервы точно стальные. Твои руки очень быстро стали расстегивать мои джинсы, случайно сорвав пуговицу, и резким рывком спустив их вниз с бельем. Небрежно снося все вещи, мешающие нам, ты схватил меня за талию и посадил меня на край стола, не сдерживая себя в движениях и прикосновениях. Приподняв голову и позволив тебе целовать мою шею, я стал задыхаться от наслаждения, поглаживая руками твое тело сквозь рубашку, торопясь расстегивая пуговицы, и стаскивая с твоих плеч черный пиджак. Я не смог вновь не заметить как ты был восхитителен в этом костюме, но ты еще более прекрасней без него. Оголив твои плечи, ты сам продолжил и скинул всю верхнюю одежду на пол, оставшись с голым торсом. Я не мог не забыть о твоем героическом поступке, следы которого остались шрамом на твоем плече. Поглаживая твои напряженные мускулы, я вздыхал от теплых поцелуев на своей груди, пытался громко не стонать от твоих ласк у внутренней стороны моего бедра. А когда ты схватился за мой вставший член, я думал сгорю от наслаждения. Я так долго этого ждал, впрочем, как и ты. Скользнув рукой вверх с плеч и вцепившись в твои волосы на затылке, я насильно приподнял твою голову, отрывая от своей груди, и жадно впился в твои чуть покрасневшие губы. Ты, не стиснув зубы, позволяя проникать языком в твой рот, отвечал полной взаимностью, заставляя меня заводиться от этого еще сильнее. Я опустил руки к твоему паху, расстегивая штаны, и забираясь в твои боксеры, почувствовал кончиками пальцев твою горячую плоть. Твой стояк чуть ли ткань не рвал, поэтому я освободил его от оков штанов и нижнего белья. Не знаю каким образом ты постоянно контролировал свое возбуждение, когда каждый раз я забирался к тебе в штаны, но это достойно восхищения. А твои размеры достойны просто аплодисментов. Черт возьми, в меня такое вообще поместится? Нам обоим уже не требовалась ласка, мы оба хотели только одного, и до боли внизу живота хотели этого как можно скорее. С нервным сбивчивым дыханием я расставил ноги как можно шире и решил упираться руками за своей спиной в стол. Страсть полностью застелила сознание, и ты, без смазки и совершенно не подготовив меня, ухватился за мои бедра и резко втолкнулся в мое тело, задевая простату и заставляя простонать. До тебя во мне не был кто-то такой же как ты, с таким то достоинством, поэтому я казался очень для тебя узким. Закусив губу и вскинув голову вверх, я не смог вздохнуть из-за эйфории и ждал, когда ты задвигаешься во мне. Умело расслабляя мышцы, я добился того, что ты втолкнулся в меня еще глубже, по самое основание, и медленно начал двигать бедрами. Услышав тихий стон, слетевший с твоих губ, я безумно радуюсь этому, так глупо, что начинаю улыбаться, покусывая свои губы. Прикрыв глаза, я почувствовал новую волну возбуждения, когда ты стал чаще двигаться во мне и попутно ласкать мой член рукой. Слышу твое хриплое дыхание и схожу с ума от нашей желанной близости, растворяясь в тепле и удовольствии. Иногда ты так мощно проникал, вызывая у меня новые стоны, иногда даже восхищенные. Ты резко входишь в меня и выходишь, не давая привыкнуть к твоей длине, из коротких толчков ты переходишь в глубокие, заставляя меня соблазнительно шептать твое имя, и вновь срываться на громкие вздохи. Хоть ты проникал не жалея, так быстро, но мне все равно было мало, я не мог насытиться тобой. Не собираясь быстро кончать, я терпел все твои издевательства над моим членом, когда ты так часто его ласкал и обводил большим пальцем головку, сдавливая. А ты был таким чудесным и приятным, и как я мог называть тебя импотентом. Сейчас ты мне всеми силами доказываешь обратное, заставляя меня дрожать от удовольствия и стонать твое имя, просить большего и глубже, еще глубже. На последних сильных толчках ты то и дело задевал простату, сладко мучая меня и в конце концов заставив меня кончить первым. Запачкав спермой твой живот, я очень пошло простонал, и не выдержав, свалился спиной на стол. Твои руки остались на моих бедрах, и не в силах больше сдерживаться, ты изливаешься во мне теплом, задыхаясь и выходя из меня. Из последних сил я вновь сел на стол и посмотрел на тебя. Ты улыбался, так пошло. Твоя грудь вздымалась от тяжелого дыхания, а руки продолжали находиться на мне, словно держась ты пытался не упасть из-за подкосившихся ног. Сморщив нос от ноющей боли, я обхватил тебя ногами и руками, собственнически притянув к себе и очень крепко обняв, зарывшись носом в твои волосы. Я больше не хотел чтобы Юнхо работал на меня, я больше не хотел, чтобы его действия ограничивались контрактом. Не хотел холодности от него и сосредоточенности, как это было весь прошедший год. Теперь я собирался написать для него свой контракт, и нанять его на должность, к примеру, моего постоянного и теперь единственного любовника. Потому что кроме него мне теперь точно никто не нужен.