Царский союз

Чёрный крылатый постарался так сориентироваться, чтобы вылететь из города с другой стороны, нежели с которой рос злополучный лес. Но местность, на взгляд Александра, оказалась слишком открытой и при этом странной: по полю, заросшему высокой травой, через неравные интервалы высились узкие каменные скалы, похожие на лезвия мечей, причём они были ориентированы строго в одном направлении, возможно, по сторонам света. Стеллы были слишком испещрены и обветрены для рукотворных структур, или же были настолько древними, что успели стать более частью пейзажа, нежели конструкциями. Из любопытства Варлад подлетел к одной из них, приземляясь на всякий случай со стороны, противоположной городу. Каменная стенка обелиска походила на тёмно-серую вулканическую губку, и если раньше на ней присутствовали письмена, со временем они окончательно стёрлись. Солнце отбросило чёрную тень такого же чёрного крылатого на скалу, и в этот же миг из отверстий, на которых она пала, полезли насекомые длинной в полкогтя, похожие на многоногих муравьёв с мощными жвалами. Шерсть Варлада от неприязни встала дыбом, и он тут же взлетел, чтобы не иметь дело с нашарскими термитами. Но когда насекомые, кровожадно стрекоча, расправили крылья и целой тучей поднялись в воздух прямо перед мордой крылатого, того передёрнуло от страха и мерзости. Даже на инстинктах он еле успел выставить щит, и хотя никто из летучих термитов не пробился через него, они мерзкой массой, закрывающей свет, ползали по его поверхности. Но когда Александр принялся поглощать в себя энергию насекомых, он обнаружил, что те падают быстро целой кучей дохлых тел вокруг мохнатого дракона, хотя даже всем роем отдали лишь немного сил Варладу. Но тот радовался несмотря на малый приз - магические умения за пару дней в городе возросли, или же он набрался в них опыта, и теперь природа Нашара уже не воспринималась столь страшной и угрожающей. Хватило даже храбрости долететь до леса, чтобы поискать укрытия под кронами деревьев от возможной погони. Александр поднялся повыше, чтобы солнце мешало его заметить, а ему раскрылась местность в большой округе. Очертания рек, скал и зарослей, чем больше он их рассматривал, пролетая в холодном и слегка разряженном воздухе, тем более казались знакомыми, только когда он их видел? Да, раньше он пролетал над лесами к юго-западу, но на гораздо меньшей высоте, и не должен был иметь представления о более отдалённой географии... Тут Александр вспомнил свой кошмарный сон, после которого выпал из гнезда, и в груди возбуждённо забилось сердце - эту местность Варлад помнил из сна, хотя и с немного другой перспективы... перспективы падающего метеорита - так Варлад заключил, мысленно развернув карту. Вещий сон, а, может быть, ещё и указание к действию? Тёмные, крайне вероятно, пошлют кого-нибудь обследовать место падения небесного камня, но сколько им нужно времени, чтобы организовать экспедицию? У Александра фора - он вылетел сразу, лишь с небольшой задержкой из-за гипнотизёра-Зората. Возможно, он успеет осмотреть кратер, который, если верить сну, обретался в руинах другого города, и не попасться тёмным из Утгарда? Масштаб разрушений от метеорита только сейчас стал понятен — сложно было судить как по сну, так и по наблюдению далёкого падения. Кажется, в поселении не осталось ни одного неповреждённого здания, и чем ближе к центру, тем более сильно проявлялись разрушения, вплоть до полного завала посредине — как будто метеорит ударил прицельно по городу, стремясь убить и разрушить всё и всех подчистую. Но мало того — постоянные вспышки на улицах и неясные тени, что метались между «обгрызенных» построек, указывали на то, что и после метеоритного удара в городке происходили какие-то странные и опасные вещи. Не решаясь сразу и без прикрытия залетать в очаг разгрома, Александр приземлился в реденькой роще, примыкающей к руинам. Кое-какие ветки поломались, а тонкие стволы прогнулись в противоположную от эпицентра сторону. Варлад со стороны осматривал окраины, прикидывая, каким маршрутом лучше незаметно добраться к кратеру, но ему не дали времени даже на грубую прикидку. - Стой смирно, а то повредишь что-нибудь, - пробрал холодом голос Анепут, пробравшейся сзади. Варлад был уверен, что не видел даже ее ауры, когда пробрался сюда, а теперь длинное лезвие её нагинаты упиралось под хвост, заставив испугано и смущенно поджать уши. - Инанна считает, что ты за нее, но как это глупо - доверять после первого спасения жизни. Александр оказался не только унижен, но и обижен подобным отношением бывшей союзницы: - Вам даже помогать нельзя? Какая добровольность, когда вы не даете заботиться о сородичах? - Своими поступками ты больше похож на засланного шпиона. Появился внезапно и с первой секунды начал постоянно подворачиваться в нужное время в нужном месте. Не пропустил ни облаву на Баотаса, ни внезапную атаку Пенеаша, ни даже рейд подземных. - Я невезучий... - Варлад опустил нос. - К месту падения небесного камня ты тоже случайно полетел, хочешь сказать? Говори, чьи поручения ты исполняешь. Если не сознаешься сейчас, я надавлю, - белогривая самка немного подняла лезвие, так что оно почти касалось мошонки, заставив нервно крутить хвостом - Варлад еще помнил остроту оружия по расправе над немыми злыднями. Развернув голову назад, он столкнулся взглядом с черной мордой с парой полосок на носу - самка оставалась спокойной, лишь подсознательно где-то за золотистыми глазами с кошачьим зрачком угадывалось раздражение. Александр призвал всю уверенность, накопленную за предшествующее такой нелепой поимке время, и попробовал продолжить развивать свою магию, на этот раз повторив чары Зората. Он, должно быть, не просто загипнотизировал Александра, а передавал свою волю через энергию в глаза - возможно, защита на них меньшая. Надо опробовать этот прием на Анепут, потому что любое другое действие может ее разозлить, а терять части тела не хотелось совсем... Александр, когда крылатая приопустила оружие под давлением выходящий из его глаз энергии, воодушевился, но пропустил момент, когда вновь оказался под ментальным контролем, на этот раз со стороны Анепут. Та, по-видимому, с самого начала не пала жертвой его чар, и лишь воспользовалась удобным визуальным контактом для применения собственных. И вот, черношерстый безвольно наблюдает, как черная с белыми полосами и гривой самка его, стоящего в прямоходящем положении привязывает к дереву подвернувшимися лианами. Не хищными, но оптимизма это не добавляло, учитывая, что его подстерегала другая хищница. Даже с возвращением ясности восприятия и сознания Александру Анепут продолжала блокировать энергетику Варлада, окружив его собственной со всех сторон. Со слишком плотным щитом для вампирения. - Какой ты шпион... ты глуп и наивен, как детеныш, - стоявшая вплотную самка, хитро прищуриваясь, ворошила лапой кисточку хвоста своего пленника - даже хвост был стянут и мог лишь несильно болтать своим концом, а крылья, сведенные назад - распрямляться и складываться наполовину. - И беззащитный... - второй лапой с мягкими пальчиками и волнующе-острыми когтями она почесала его за ухом и щекой, вызывая невольный довольный поскул и заставив уши крутиться от удовольствия. Самка подошла к самцу еще ближе, так что шкура воспринимала тепло ее тела, особенно в промежности - но той вскоре стало еще горячее. Бело-черный хвост коснулся мошонки, сначала аккуратно и нежно гладя кисточкой по шерсти, потом внезапно сменив направление и резко защекотав против. Взвизгнув и подвыв, Варлад попытался подпрыгнуть, но не был способен ни вырваться, ни увернуться от пробиравшей до жалостливого хохота щекотки. Кисточка продолжала нагло прокручиваться, обводя мошонку и пробирая между ней и бедрами. Ко хвосту добавились еще и передние лапки пушистой, что быстро водили когтистыми пальчиками по бокам, под ребрами, по животу... Лес у руин внимал отчаянному и веселому вою попавшего впросак самца, изводимого безжалостной, но нежной самкой, которая, довольно улыбаясь, не отрывалась от его захлебывающейся в хохоте мордочки. До тех пор, когда гладкой шерсти между ее лап не коснулся сбежавший из укрытия кончик. Хвост, обвив талию Варлада, продолжал щекотать того под пупком, а вот лапы переместились на более желанную цель, и одна ладонь нежно и неторопливо гладила полные яички, а другая сильно, но невыносимо приятно мяла стержень. Варлад еще с последней встречи с возбудительным навом еле держался, чтобы не начать саморелаксацию, и только усталость и стресс не дали ему заняться собой прошлой ночью в мягком гнезде, а теперь было уже поздно, и он был всецело на милости игривой хищницы, что внезапно на него набросилась. Ее красота и влекущие изгибы были заметны и при первой встрече, Александр даже иногда, например, за обедом в трактире, находил время любоваться ими, но сейчас внешность и прикосновения самки, и даже окутавшая со всех сторон ее душа настолько искушали, что Варлад был готов простить все за эти ласки... и их логичное, очень приятное завершение... Которого не последовало. Когда самец был почти на пике и, закатив глаза, громко поскуливая, был готов омыть чуткие лапки Анепут самим собой, самка внезапно прекратила стимуляцию, только, поддразнивая, облизывала края своей пасти, любуясь вытянувшимся навстречу самцом с небольшого, но непреодолимого расстояния. Обломленный Александр рассерженно зарычал, метаясь и рвясь из зеленых пут, но не мог и достать самочку, ни довестись окончательно, оставалось только мучиться и терпеть, чувствуя, как желание немного спадает, но остается на адски возбужденном уровне. - Я могу делать так сколько угодно, - Анепут поворошила носиком мило взлохмаченную шерсть на шее Варлада, лапами гладя растрепанную гриву и поднятые уши. - Эта игра такая увлекательная! Нагревать... и держать в шаге от кипения. В постоянной близости к черте... - темная издевательски легонько погладила подушечками пальцев оттопыреный член, вызвав тонкий скулеж сжавшегося самца, чье желание взлетело до старого пика, но никак не пересекало его. - Садистка! - Прошипел теряющий адекватность от непрекращающихся мук Александр, Анепут в ответ звонко захихикала: - Скажи сразу - маньячка! Мы одни в лесу и нас никто не прервет... Мое медленное наслаждение добычей... - даже без всякого гипноза взгляд самки завораживал, но не отвлекал от коготка, который без нажима водил по мошонке между яичками, а только подчеркивал неразрешимое удовольствие. - Лучше признайся сразу, и я оборву твои страдания. Его напрягла, насколько это возможно в текущем состоянии, фраза «Мы одни в лесу и нас никто не прервет...». «Одни... Одни?!», в голову, вскружённую действиями безумной самки, втиснулись сомнения. Которым дали шанс укрепиться. - Я тебя люблю? - Выдал Варлад что-то несусветное, изнеможденный жаркой пыткой, но эффект это возымело и довольно странный: глаза Анепут ошарашено расширились и она полностью отстранилась, нахмурившись, судя по отведенному взгляду, сама на себя: - Вообще дурак... Это хоть как-то привело в чувства, несмотря на унизительное положение связанного... и в откровенной позе! Пусть несуразное признание было вынужденным – ну, отчасти, зачем себя обманывать – реакция Анепут дала передышку измученному телу. Которое, вопреки шёпоту разума, желало продолжения. Желания и здравый смысл часто несовместимы между собой. Анепут была настоль ошеломлена искажением своего вопроса, да и всем видом сцены (так выходило, что она действительно озабоченная маньячка, которой просто нравится "не доводить" самцов), что Александр получил секунду на вменяемые действия. Разуму бы не хватило времени даже собраться с волей на какой-либо поступок, но тело чувствовало, что делать - ещё один мощный рывок, в который вложились все силы и всё отчаяние - и надорваные долгими вырываниями мученика лианы надорвались, выпустив пленника на долгожданную свободу. Придавленная к земле, самка зарычала от временного бессилия. Ей следовало не отвлекаться после той фразы крылатого, как следовало и не убирать подальше оружие. Поэтому чёрное пятно, метнувшемуся навстречу от дерева сгустку было оказано неподобающее сопротивление. Два блокирующих удара, попытка отсечь энергию и мир внезапно оседает, а к спине довольно прижимается недавний пленник и... игрушка. Тот даже начинал нравиться своей непосредственностью. Нет, разум и правда иногда полезно отстранить от тела. Хотя бы потому, что оно лучше знает, как правильно реагировать на ситуацию. «Зверь», где-то глубоко внутри, радостно взрыкнув, почуяв две вещи: относительную свободу и самку. Именно самку, да ещё созревшим для соития... И теперь Александр, крепко прижимая Анепут к земле, едва сдерживался, чтобы не поддаться искушению, и не применить пульсирующий между задних лап орган по прямому назначению. Это казалось СЕЙЧАС несколько несвоевременным, но зато таким желанным! Пришлось даже, под гневное шипение странно притихшей зверодраконы, податься назад. - Тёмные самочки здесь все... такие... безумные? – казалось, разговор вслух должен понизить накал страстей. Почувствовав недоброе, Александр с силой сжал всеми четырьмя конечностями мохнатые бока Анепут: - Мне ты показалась не настолько безумной, чтобы развлекаться недалеко от падения «подарка» от нава. Предчувствие Варлада не подвело — древко с клинком притянулись в лапы воительницы так же быстро, как материализовалось. Неудобное положение не дало сразу порезать Александра, но тому пришлось быстро перехватывать длинную рукоять, меряясь силами с самкой, чьи мускулы были развиты не хуже, чем у самца. А опыт драки так и побольше. Но разогретость тел продолжала отвлекать обоих с драки на другой вид насилия, не проходивший даже в пылу драки, лишь только усиливавшийся от соприкосновения с опасным, но прекрасным хищником, который желает с тобой расправиться. - А ты столь же безумен, чтобы поддержать эту идею? - То ли поддразнивала, то ли подкалывала Варлада Анепут, отклонив голову вверх, чтобы можно было видеть партнёра-противника. Глаза пернатой драконессы, в отличии от её мохнатой морды, выражали гораздо больше эмоций, но самцу всё равно не было понятно, поддалась ли она ему и позволила так просто выскочить из оков, или действительно допустила оплошность, задумавшись о другом. Но Александр сейчас не мог трезво оценивать ситуацию, инстинкты гнали его подчинить себе самку, которая даже прижатая к земле не давала в себя войти, изогнувшись под самцом и вырываясь столь резво, что тот её еле удерживал. - Я тут царапаю путевые заметки... не подскажешь, "лапы прочь от моей сестры" - это не слишком шаблонная фраза? Оба драчуна повернули голову к Варшану, подлетевшему в сопровождении со своей спутницей Маррут - та весьма гневно вперилась в Александра, хотя Варшан больше злился на сестру. - Постойте... рразве вы родственники? - Под численным перевесом Александру пришлось сдаться и поднять лапы. Даже во взведённом состоянии ему не хотелось проверять на себе совместные атаки нашарского "отряда быстрого реагирования". - Не смей, - Анепут почувствовала, что Маррут была готова наброситься на Варлада, но, к его удивлению, встала на её пути, прикрывшись оружием. - Он-то ни в чём не виноват. Глаза Маррут, которые горели жгучей, как сварка, ненавистью, стали вдруг очень грустными, когда Анепут заступилась за того, кого Маррут считала её врагом. - Ты сама поняла, кто он, лучше не губи себя. Ты разве простишь такое к себе отношение? - Да, пока что, - Анепут повернула голову к Александру и передала ему одним взглядом, что закончить можно и потом, а сейчас им всё равно помешают, но лучше не подвергать опасностям семейной ссоры кого-то ещё. И ретировался Варлад крайне вовремя — не только потому, что так ему удалось избежать гнева Маррут, но и потому, что Александр приметил то, от чего она и другие тёмные отвлеклись.