Еще одна ночь с тобою

Готов спорить, что ты, Кидоу, каждый раз задаешься вопросом: «Зачем я это делаю?». Особенно, когда стоишь у двери моей комнаты. Но поверь, когда я слышу твои шаги, я тоже задаю себе этот вопрос. Каждый раз он остается без ответа, который мы, кстати, оба отлично знаем. Но ведь гораздо лучше сделать вид, что сим знанием мы не владеем. Твои шаги такие тихие и нерешительные, они почти крадущиеся и едва слышны. Готов спорить, что ты даже затаиваешь дыхание. Кидоу, ты не хочешь, чтобы другие что-то заподозрили или, не дай Бог, узнали, особенно твой пронырливый дружок Сакума. Ты отлично знаешь, что он вряд ли поймет. Да что там он, мы сами не совсем понимаем, что творим, а уж что от других требовать? Ведь мы просто идем на поводу своих желаний и инстинктов, словно дикие звери, почти утрачивая человеческий разум. Неописуемая жажда запретного плода. Твои едва слышные шаги затихают перед моей дверью. И снова ты останавливаешься в нерешительности. Твое сердце наверняка сейчас отплясывает нехилый ритм. Но поверь, мое в точности его повторяет. Наконец скрипит дверная ручка. Ты входишь в комнату и привычно оглядываешь ее в поисках меня. Наши глаза встречаются. Ты снова без очков, хотя это уже стало твоей привычкой. Ты всегда снимаешь их, когда входишь в мою комнату. Я усмехаюсь и спрыгиваю с подоконника, на котором сидел. - Снова пришел? - А ты снова меня ждал? Это уже давно не вопросы, а утверждения. Я знаю, что ты придешь. Ты знаешь, что я тебя жду. Незримая связь. Ты закрываешь дверь на щеколду. Теперь главное не слишком шуметь и наш секрет продлит свое существование еще на один день. Тихий скрип кровати под весом двух тел. Твое желание почти осязаемо. Хотя мое тоже. Иронично, не правда ли? Порой я задаюсь вопросом: кто же из нас более развратный? Чье желание более извращенно и неестественно? Твое или мое? Но ответ я почему-то совсем не хочу знать. Ты жаждешь взять меня без остатка, доминировать, быть сверху, в конце концов, вести себя как особь мужского пола, пусть и с нетрадиционной ориентацией. А я жажду почувствовать тебя в себе, оказаться полностью под твоим контролем и в твоей власти, полностью позволяю тебе доминировать. Разве это нормально? Естественно, нет. Иметь подобные желания, являясь парнем, просто противоестественно. Каждый день я хочу вышвырнуть эти желания, вырвать их из себя, с корнем. Но каждую ночь, едва услышав твои шаги, я снова сдаюсь тебе. Твои действия всегда в начале нерешительны. Это потому что тебя все еще мучают дневные сомнения. Я знаю, что ты тоже думаешь о своих действиях и жаждешь прекратить их. Но каждую ночь, ты, как и я, сдаешься и приходишь ко мне в комнату, снова погружаясь в пучину. Твои губы захватывают в плен мои, а язык требовательно изучает захваченную территорию. Уже один твой поцелуй пробуждает во мне страсть, вынуждая меня сгорать от желания. Ты обнимаешь меня за талию и сильнее прижимаешь к кровати. Сейчас я, как никогда, ощущаю твое возбуждение. Ты обрываешь поцелуй и мягко касаешься губами моей шеи. Ты уже знаешь, что это одна из моих самых чувствительных зон. Волна возбуждения прокатывается по моему телу. Я едва сдерживаю стон. Твои руки требовательно проникают под футболку. Каждое твое касание отдается эхом во всем теле. В такие моменты я просто теряюсь в своих ощущениях. Одежда явно становится лишней. Ты требовательно сдергиваешь с меня футболку, лишая меня этой защиты. Я тоже не остаюсь в долгу, и к моей футболке присоединяется твоя, вместе с плащом. Ты никогда не оставляешь засосов или каких-либо других следов, ведь на тренировке или в раздевалке их могут увидеть. Твои ласки мимолетные и дразнящие. Но именно из-за них я возбуждаюсь гораздо быстрее, ведь они не способны удовлетворить мое желание, а только еще больше усиливают жажду. Очень скоро я становлюсь не в состоянии сдерживать стоны и вынужден зажимать себе рот рукой. Не хватает еще, чтобы кто-то услышал. Ты же опускаешься все ниже и ниже, к более чувствительным местам. Мое тело буквально пылает. Я чувствую себя так, словно нахожусь в жерле вулкана. И это при распахнутом, настежь, окне. Твои губы и руки просто заставляют мою кожу плавиться, а огонь, горящий в твоих глазах, готов сжечь меня дотла, вместе с душой. Твоя страсть растапливает тот ледяной панцирь, который я создавал вокруг себя столько лет. Возбуждение становится настолько сильным, что я прокусываю ладонь до крови, чтобы сдержать стоны, рвущиеся наружу. Твои губы касаются самой чувствительной локации моего тела. Ощущение, как моя плоть погружается во влажное тепло твоего рта, заставляет меня дрожать и извиваться. В такие моменты я готов проклясть и свою гордость, и нашу вездесущую команду, за невозможность стонать в полный голос и просить, нет, скорее умолять тебя не останавливаться. Вместо этого я вынужден изгибаться под тобой в немыслимых позах и пытаться донести до тебя все взглядом. Хотя, ты в этом уже не нуждаешься, ибо отлично знаешь, когда я готов к финальному действию. Шорты отправляются вслед за футболками. Ты аккуратно раздвигаешь мне ноги, вынуждая меня невольно покраснеть, и на секунду замираешь, осознавая, что снова дошел до этого. Я сам сейчас думаю о том, что вновь позволяю тебе то, чего бы ни позволил никому. Но пути назад нет. Ты слишком возбужден, чтобы сейчас просто встать и уйти. Да и мое состояние не позволит мне тебя оттолкнуть. Мы снова загнали себя в угол и теперь уже поздно отступать. Единственное, чего мы сейчас оба хотим – это секса. Страстного и всепоглощающего. И отступать в данной ситуации было бы не только глупо, но и бесполезно, ведь сейчас мы полностью захвачены своими желаниями. Ты подносишь свои пальцы к моим губам. Довольно интимный жест, но для нас обоих он уже достаточно привычен. Я обильно смачиваю твои пальцы слюной и, не удержавшись, касаюсь губами твоей ладони. Ты слегка смущаешься этого действия, но принимаешь его как должное. Учитывая, что это далеко не первая наша ночь, твои пальцы довольно легко проникают в меня. Вначале всегда немного дискомфортно, но стоит тебе коснуться нужной точки, как мое тело прогибается под нахлынувшей волной наслаждения, а пальцы судорожно сжимают простыню. Немного расширив отверстие, ты заменяешь пальцы на свое главное достоинство, которое, кстати, довольное большое для подростка. При первом толчке я судорожно обхватываю свободной рукой твою шею. Ты же крепче обнимаешь меня за талию, максимально прижимая к себе и не оставляя между нашими телами ни миллиметра свободного пространства. Темп становится все более быстрым, твой член раз за разом задевает чувствительный бугорок внутри меня. Я изгибаюсь, чувствуя тепло твоего горячего тела, и сильнее прикусываю ладонь. Как ни странно, сейчас я не ощущаю ни стыда, ни переживаний из-за уязвленной гордости. Сейчас я чувствую себя по-настоящему счастливым, позволяя себе дикую и необузданную страсть. Это удивительно, быть настолько единым с человеком, который всегда был и остается моим соперником. И пусть через несколько часов мы будем сами себя презирать за подобные действия, но сейчас мы оба имеем полное право наслаждаться нашим единством. Почему-то я полностью уверен, что ты, Кидоу, испытываешь сейчас те же чувства, что и я. Поверь мне, ради только одной ночи нашего абсолютного единства, я готов запихать свою гордость в самую глубину своего сознания и полностью поддаться звериным инстинктам и желаниям. И ты тоже, наверняка, приносишь что-то в жертву, ради того, чтобы быть здесь и сейчас. Только ради одной ночи страсти. Ради нее ты приходишь сюда, и ради нее я жду тебя и открываю тебе дверь. Твои толчки становятся сильнее. Твое тело жаждет разрядки, также как и мое. Сжав зубы, ты с приглушенным стоном кончаешь. Как ни странно, я кончаю одновременно с тобой. Обессиленно опустившись на кровать, ты по-прежнему не разжимаешь объятий и тяжело дышишь мне в шею. Ты так судорожно сжимаешь меня, словно ждешь, что я тебя сию минуту оттолкну. Но поверь, подобное вряд ли когда-нибудь случиться, ведь я сам, не отдавая себе никаких отчетов о собственных действиях, прижимаюсь к твоему, по прежнему горячему, телу, вдыхая твой запах. Несмотря на то, что мы оба уже удовлетворили свои желания, нам обоим хочется еще какое-то время побыть единым целым, пусть и без секса. Но, к сожалению, это время не может длиться вечно . Ты аккуратно выпускаешь меня из своих объятий и начинаешь торопливо натягивать свою одежду. Ты стараешься не встречаться со мной взглядом, наверняка боясь увидеть в моих глазах насмешку. Но сейчас в них ничего нет, кроме горечи и пустоты. Надев очки, снова спрятавшись за этими проклятыми стеклами, ты, не оборачиваясь, уходишь. Тихий скрип двери и почти бесшумные удаляющиеся шаги. Наверняка в твоей голове сейчас хаос, но у меня такой же. Ты стопроцентно ругаешь себя за то, что вновь поддался своим желаниям, что не смог остановиться и уйти, когда был шанс. Наверняка ты сейчас даешь самому себе клятву, что следующей ночью ты воздержишься от подобного и останешься у себя. Но в глубине души ты осознаешь, что этой клятвы тебе не сдержать никогда. И следующей ночью ты снова окажешься у моей комнаты и снова не сможешь отступить. Оглядываю порядком помятую постель, покрытую пятнами спермы. Гордость снова дает о себе знать. В голове бьется мысль, что сейчас я подобен продажной девице, и это отчасти правда. Если уж быть честным, то мысль, что я снова отдался тебе, Кидоу, заставляет меня буквально кипеть от негодования. Как же так получается? Я, всегда стремящийся быть независимым и свободным, не признающий над собой доминирования, и не пускающий в свой внутренний мир никого, желаю быть единым с тобой, да еще и в положении «снизу». Бред и абсурд. Скорее можно в инопланетян поверить, чем в это. Кидоу, я беспрепятственно пропускаю тебя сквозь всю мою внешнюю защиту, я позволяю тебе то, чего до сих пор не позволял никому. А все из-за неудержимого желания, которое я почему-то испытываю только к тебе. Наш первый раз был довольно болезненным и малоприятным. Ты не знал, что и как нужно делать, да и я был еще девственником, так что особых наслаждений мы тогда не испытали. Но начало было положено, и мы решились на второй раз. А потом мы и глазом не успели моргнуть, как сбились со счета, сколько ночей мы провели вместе. Каждый день мы были соперниками, правда, играющими в одной команде, но сути это не меняло. Мы закрывались друг от друга, пряча свои внутренние миры, и старались поменьше оставаться наедине. Но каждую ночь мы все это забывали и полностью отдавались друг другу, распахивая все двери своих душ. Тебе доверять свою душу другому человеку было не впервой, ведь ты однажды уже доверился Эндо, правда не через секс. А для меня подобное было впервые, ведь до сих пор я никого не подпускал к себе достаточно близко. Ты стал первым и единственным, так что цени это, Кидоу. То, что происходит между нами, вряд ли можно назвать любовью, ведь нам обоим нужен только секс. Тебе со мной, мне с тобой. И все. Потом мы снова закрываемся друг от друга. Порой я задумываюсь, а что бы было, будь мы вместе? Не только ночью, но и днем? Подобное даже представить трудно, это что-то из ряда фантастики. Но ведь можно же иногда помечтать? Тем более после бурной ночи. Утром я иду в нашу общую столовую. Там конечно все как всегда. Эндо о чем-то разговаривает с Гоэнджи и Каземару, а Хирото внимательно прислушивается к их разговору. Торамару не отрываясь, смотрит на Гоэнджи, периодически пронося палочки мимо рта. Тачимукай ведет себя идентично, правда смотрит на Эндо. Когуре, пользуясь возможностью, обильно подсыпает им обоим острый перец. Тсунами о чем-то воодушевленно вещает, правда слушателей что-то не наблюдается. Фубуки и Сомеока погружены в свой собственный диалог. Остальные дружно едят. Ты сидишь недалеко от Эндо и думаешь о чем то своем, попутно слушая, сидящего рядом, Сакуму. Я усмехаюсь и сажусь за задний стол, недалеко от Тобитаки. Ты никак не отреагировал на мое появление, словно вообще меня не заметил. Ну и пусть, я ведь отлично знаю, что будет ночью. После завтрака – тренировка, потом передых и обед, затем опять на поле, все как всегда. Ты отрабатываешь новые удары, и, вместе с Эндо, разрабатываешь новые тактики. Это твое обычное поведение. В моем поведении тоже нет ничего необычного. Я по-прежнему главная заноза всей команды. Вечером ужин, общий сбор, пара объявлений, разработка завтрашних тренировок и отправка по комнатам. Я, как всегда, запираюсь, дабы избавить своих товарищей по команде от желания наведаться ко мне в гости. Стрелки часов ползут как назло медленно. Но я умею ждать, когда это необходимо. Медленно, но верно, время переваливает за одиннадцать. В коридоре раздаются едва слышные шаги. Соскакиваю с кровати и открываю щеколду, после чего сажусь обратно, в ожидании. Твои шаги вновь затихают у моей двери, и я готов поклясться, что слышу твое дыхание. Снова раздается тихий скрип двери. Еще одна ночь с тобою, Кидоу, и я точно знаю, что она не последняя.