Моё Сердце Отныне Твоё

      Внешнее кольцо. Фелуция.       Самый разгар битвы. Генерала Скайуокера и его доблестного падавана Асоку послали на Фелуцию: кто-то отправил старинный джедайский код помощи, но это оказалась западня графа Дуку! Теперь они ведут за собой армию клонов, дабы уничтожить вооружённые силы Дуку и его самого. После ожесточённой битвы, джедаи заметили, как лорд ситхов побежал в центр управления. — Оттуда ему некуда деться! Бежим, Асока, этот шанс я не упущу!.. — Два джедая рванули вслед за графом. — Мастер? — Что?! — Учитель, у меня нехорошее предчувствие… — Всё нормально, Асока, сегодня, возможно, решится судьба всей галактики! — Н-но… — Меньше разговоров, Асока, сконцентрируйся на нашей цели! — Скайуокер не хотел ни о чём думать, кроме мести, разумеется. Его разум был омрачён гневом и жаждой убить человека, который разрушил его жизнь. Из-за него эта война продолжается сколько лет, из-за него он потерял руку, из-за него он не успел спасти свою маму… Эти мысли ещё больше опьяняли мужчину. Силой выбив дверь в помещение, генерал включил световой меч и уверенно пошёл по тёмному коридору. Лишь гудение мечей нарушало гробовую тишину. — Мастер?.. — Что, Асока? — С небольшим раздражением ответил наставник. Меньше всего ему сейчас хотелось что-то объяснять ученице. — Почему здесь нет ни одного дроида? Я имею ввиду… Впервые на поле боя осталось так мало жестянок, вас это не… — Вот и славно, что нам досталось так мало хлопот! — Терпение джедая было на исходе, коридор вот-вот закончится и перейдёт в главный зал управления, а значит там и сидит ситх, больше ему негде прятаться. Внезапно в Силу нахлынула волна гнева, страха и боли. — Мастер, мне… Холодно… — Перед обоими показался человек в плаще, держа в руках изогнутый красный световой меч. На его морщинистом лице была видна неприкрытая ярость и насмешка. Крепче сжав меч в обоих руках, рыцарь-джедай ждал действий Дуку. — А-а, Скайуокер и его верная собачонка, юнлинг Тано. Я знал, вы не удержитесь от соблазна отомстить мне. — Всё кончено, Дуку, тебе не выстоять против нас! — Ситх раасмеялся. Это было последней каплей для Скайуокера, он и так ждал слишком много. С криком он набросился на совершенно спокойного ситха. Асока стояла в стороне, испытывая страх в глубине души. Ей не нравилось, когда Энакин кричал на неопытных клонов или бил преступников на допросе, но сейчас он питал ненавистью и тёмной стороной свои атаки. Он не контролировал себя. В один момент, Дуку толкнул Скайуокера в стену и применил удушье к его падавану. — А теперь, Скайуокер, отдай мне голокрон, иначе эта бесполезная девчонка умрёт. — Всё ещё тяжело дыша, мастер посмотрел на ученицу, затем на ситха и, зажмурившись на секунду и выругавшись на хаттском, достал столь желаемое графом и кинул ему в лицо. Он его, конечно же, поймал без проблем. Энакин не мог поверить, что проиграл битву, так легко поддавшись минутному порыву, его так легко обвели вокруг пальца, он вновь наступил на те же грабли. Дуку обнажил пожелтевшие зубы и, осмотрев голлокрон, с силой отбросил Асоку, словно тряпичную куклу. За отрядом радостных клонов показались сотни жестянок, заполнившие всю гладь горизонта. Скайуокер тут же встал на колени перед ученицей, помогая той подняться. — Ты монстр, Дуку. — С ненавистью плюнул избранный, смотря в окно и не веря в происходящее. Он молился, что бы хоть кто-то выжил. — Ха-ха-ха, я это и без тебя знаю! Убей их! — Граф спокойно пошёл к выходу, а на смену ему пришёл охотник за головами с красными глазами и в ковбойской шляпе—Кэд Бейн. Тот достал два бластера и без остановки начал стрелять в джедаев. Они уже имели с ним дело и без проблем справились с ним. Теперь его тело лежало, облакотившись о стену. — Бежим, Асока! Надо помочь Рексу и парням! — Не медля ни секунды, мастер и падаван помчались на выручку клонам. Но никто не знал, что наёмник был в сознании, и, прицелившись он нажал на спусковой крючок. Выстрел пришёлся на Асоку, в районе сердца образовалось чёрное пятно. Громкий вскрик привлёк внимание учителя. — Шпилька! — Оглянувшись назад, Скайуокер увидел, как убегает охотник за головами. Но джедаю сейчас совсем не до него. Осторожно взяв на руки страдающего падавана, наставник что есть духу побежал к кораблю «Сумерки» через поле боя, параллельно ища глазами хоть одного живого клона. За обломками дымящегося танка сидел капитан Рекс, пытаясь скрыться от врага. — Генерал! — Некогда объяснять, Рекс, уходим! — Все трое через несколько минут уже были в космосе, направляясь к «Решительному». Клон уже подключил Асоку к приборам жизнеобеспечения и старался обработать рану. Та активно сопротивлялась, пытаясь оттолкнуть капитана. — М-мастер… — Потерпи немного, малышка, мы уже рядом. — Она продолжала хныкать и мычать, звала учителя, чем разрывала сердце наставника. Наконец шаттл залетел в ангар и только приземлившись, из него выбежал побледневший Скайуокер, неся в руках свёрток в плаще. Отдав рыдающую ученицу медикам, Энакин упал на ящик с боеприпасами, смотря в стену. Асоку ещё никогда не травмировали настолько сильно. Его окутал страх: а если что-то во время оперции пойдёт не так? А если ранение задело лёгкое? А если она не сделает этого? Последняя мысль его совсем не утешала. Энакин не знал сколько сидел там, мучительные минуты складывались в часы, слабость одолевала джедая. Он наконец отдался в руки Морфея. ***       Скайуокер оказался в доме Падме в озёрном крае, на нём была надета лёгкая рубашка и домашние штаны, за окном было ясное небо без космических кораблей. На диване сидели его жена и падаван. Они разговаривали, смеясь над чем-то, это показалось Энакину очень милым. Впервые за несколько недель он почувствовал спокойствие. Вздохнув, он присел рядом с любимыми девушками. Падме тут же обняла его, положив голову на грудь мужчины. Только он хотел закрыть глаза, как что-то упало на его колени. Посмотрев вниз, джедай увидел маленькую озорную тогруту, которая улыбалась учителю, ожидая чего-то. Сенатор усмехнулась. — Эни, ты обещал… — Учитель, ты сказал, что пойдёшь со мной к озеру! Только не говори, что забыл! — Девочка уже была готова обидеться на забывчивого мастера. — Ладно, Шпилька, пошли! — Подняв ученицу, он поцеловал Падме и пошёл на улицу вслед за девочкой. «Сегодня она была особенно весёлой, словно войны никогда и не было. А может это видение? Ах, как будет хорошо, если война закончится, бы могли бы взять Асоку к себе, я и Падме давно думали об этом…» с улыбкой думал Энакин, наблюдая за радостной ученицей. Она тянула наставника за собой, вероятно хотела показать что-то. Она сбавила ход, со смехом смотря на родного человека. Скайуокер на мог отвести глаз от счастливого ребёнка, он понял, насколько сильно любил её. Внезапно послышался выстрел, как гром среди ясного неба. Асока упала, держась за рану на груди. К Энакину подошли два человека в плащах. — Молодец, Скайуокер, ты выполнил уговор. — Лицо Энакина побледнело, руки тряслись, на глазах наворачивались слёзы. — Асока… Д-держись, сейчас я… — Язык заплетался, в горле пересохло, в мыслях было одно: ты убийца. На руках джедая появилась кровь. Её кровь. — Мастер, зачем ты убил меня?.. — Нет… — Я доверяла тебе, но месть для тебя была дороже, чем моя жизнь… Почему ты убил меня?.. — Её детские невинные глаза были наполнены слезами, неверием, страхом… — Нет, я не мог… Я не хотел!.. — Туман окутал его сознание. «Тебе доверили её жизнь, они доверяли тебе, Асока доверяла тебе! Она пыталась предупредить тебя, но ты не послушал! Она умерла, по твоей глупости!» голоса твердили это без остановки. — Нет. Нет… Нет! *** — Энакин, Энакин, проснись, это всего лишь сон! — С трудом открыв влажные от слёз глаза, джедай посмотрел в голубые глаза бывшего наставника. Энакин посмотрел вниз. Он всё ещё видел кровь на руках. Постояв ещё минуту и осматривая ученика, Оби-Ван сел рядом с ним. — Я слышал о западне и… Асоке… — Она в порядке?! — Выпалил джедай, вцепившись в плечи друга. Кеноби вздохнул и спокойно взял руки бывшего ученика в свои. — Энакин, успокойся, — Он потирал руку Скайуокера большим пальцем, стараясь успокоить. — Волнением ты ей легче точно не сделаешь. Операция закончилась удачно, но госпитализация на Корусант ей нужна немедленно. Я уже отдал приказ адмиралу, скоро будем в храме. Сейчас тебе надо успокоиться и закончить другие дела, а так же отчитаться перед советом. Асока сильная, ты должен верить в неё. — С трудом поднявшись, Энакин поплёлся к медику, однако голос из кошмара не оставлял его. «Ты взял ребёнка под своё крыло, ты заверял её, что ей не грозит никакая опасность рядом с тобой, а сейчас она лежит на операционном столе. Это твоя вина.» Открыв дверь в кабинет Генри, рыцарь-джедай вопросительно посмотрел на медика в очках. — А, генерал Скайуокер, рад вам сообщить, что сейчас ваш падаван в стабильном состоянии, однако наше оборудование не может обеспечить 100% уверенность в том, что её жизни ничего не угрожает. Вас что-то беспокоит, генерал? Вы чересчур бледный. — Н-нет, всё хорошо… Скоро мы будем на Корусанте, подготовьте Асоку к переводу в мед крыло в храме. ***       После прибытия на Корусант Асоку поместили в палату, над ней постоянно кружили мед-дроиды, а к телу были подключены разные приборы. Через несколько часов наставнику наконец разрешили наведаться к ученице. Энакин сидел на стуле рядом с бессознательной девочкой и с грустной улыбкой утешал её, хотя скорее, пытался утешить самого себя. Он взял крошечную ладонь тогруты в свою, стальную, боясь вновь отпустить. Сейчас, смотря на своего беззащитного падавана, Энакин пытался отрицать очевидное: он любил её. Её детские голубые глаза, её аккуратный носик, губы… Они с Падме много говорили о том, что бы взять к себе Асоку после окончания войны. Да и, казалось, никто не был против, девочке нравилось в нашей компании, а сенатор могла спокойно присмотреть за непоседой. Генерал усмехнулся от нахлынувших его воспоминаний. — Сколько мы прошли вместе, а сколько ещё переживём, да Шпилька? — Он старался не будить ученицу, поэтому говорил очень тихо. — Доктор сказал, что всё хорошо. Скоро поправишься и всё будет как прежде. Всё будет хорошо. — Губы Асоки дрогнули в едва заметной улыбке. Энакин усмехнулся и с любовью посмотрел на ученицу. В этот момент один из приборов начал громко пищать. В комнату вбежали два человека в халатах и вывели напуганного мастера за дверь. — Что с ней случилось? Что не так? Отвечай! — Скайуокер как сумасшедший тряс бедного медработника за плечи. Охранники, буквально отцепив, генерала от побледневшего парня, посадили на скамейку рядом с палатой. Гнев сменился страхом и чувством вины. Вдруг, комплинк на руке джедая начал издавать противный звук. Дрожащей рукой, он нащупал кнопку ответа. — Генерал Скайуокер. — Эни! Я видела, как ваш корабль вернулся, ты в порядке? Я так скучала по тебе! — Падме, я сейчас в медицинском крыле- — Что?! Что ты там делаешь? — А-а-а, п-понимаешь, Асока, она- — Ни слова больше, Скайуокер, жди меня! — Прежде, чем джедай успел что-либо возразить, связь оборвалась.       POV. Падме       Мне хватило лишь двух слов, что бы понять всю серьёзность ситуации. С обычными ушибами и ранами Энакин мог справиться сам, если Асока сейчас находится в стерильной комнате под наблюдением докторов—всё куда серьёзней. Бейл вызвался подстраховать меня в Сенате, если что-то случится, но в любом случае мне дороже жизнь моего ребёнка. Как можно скорее, я прибыла в храм и нашла своего мужа с трясущимися руками, он смотрел в одну точку неморгающим взглядом. — Эни? — А? Что? Падме? — Я присела рядом с любимым. — Энакин, что случилось с Асокой? — Он долго молчал, от чего мне стало ещё хуже. — Милая, я… — Энакин посмотрел на свои руки, а затем, вздохнув, повернулся ко мне лицом. — Мы были на Фелуции, разведка, А там Дуку, я побежал за ним, а Асока со мной, потом Кэд Бейн выстрелил и… — Генерал сжал руки в кулаки, но затем просто закрыл глаза и прислонился к стене. — Из-за моей глупости она сейчас лежит там. Она сейчас страдает из-за меня!.. — Эни, всё будет хорошо, она сильная, ты должен верить в неё! — Я обняла его, положив голову на плечо. — Она наш ребёнок, милый, она справится, мы поможем ей. — Я знала, что Асока—джедай и скорее всего станет рыцарем, я знала, что им нельзя любить и иметь семью, но я ничего не могла поделать со своими чувствами к ней. Я хотела заботиться о ней, помогать, постоянно быть рядом. Я любила её, любила как родного ребёнка, не хотела никуда отпускать, а уж тем более на опасные задания. Я была счастлива, когда Энакин попросил меня присмотреть за Асокой несколько дней, пока он будет на нижних уровнях. Я могла без угрызения совести проводить с ней всё время, да и она была не против. Однажды она уснула, сидя на диване. Я принесла одеяло и подушку, укутала её, положила в удобное положение и села сама. Я мягко гладила её по спине, чему она явно была рада, судя по улыбке. Через некоторое время она посмотрела на меня и спросила: «Мама, ты уйдёшь?» Она выглядела опечалено. Я поцеловала её в лоб и с улыбкой ответила: «Нет, милая, я всегда буду рядом.» И ни при каких обстоятельствах я не нарушу своего слова.       POV. Автор       Сенатор Амидала лежала на плече мужа, смотря в стену уставшим взглядом. Она сильно устала, но сомкнуть глаз не имела права. Энакин сидел, думая о том, что сон был всего лишь кошмаром, не более, просто нервы шалят. «Асока многое пережила, для неё это не проблема, она сильная, лучшая в своём классе. Успокойся, Энакин, ты должен научиться доверять ей.» Понемногу, эти мысли успокаивали джедая. Оба взрослых сидели, слушая глухие звуки кардиографа, практически не дыша. Хирург что-то говорил своим колегам, отчётливо был слышен лязг металла. Внезапно, комнату наполнил однородный писк кардиографа. Падме положила руку на раскрытый от шока рот, дабы не закричать на весь коридор, из её глаз рекой лились слёзы. Энакин не слышал как закричали медики, как рыдала его жена, в его ушах был только писк. «Почему… Почему именно она? Почему именно в неё целился этот наёмник?! Почему не я сейчас в операционной комнате?! Я виноват, из-за меня она была мишенью Бейна, так почему меня, чёрт побери, не забрала Сила?!» кричал на себя Энакин, стараясь сдержать слёзы, но безуспешно. Из стерильного помещения донёсся голос хирурга: «Мы теряем её!» Этих слов он боялся ещё с тех пор как начал обучать эту несносную натуру. Голоса из кошмара вернулись к джедаю. — У неё не будет того счастливого будущего, которое ты видел во сне, у неё не будет семьи, родителей, детства. Зато будешь наслаждаться жизнью, радоваться до скончания дней, лишив этой возможности невинного ребёнка. Ты убийца. — «Нет… Нет! Я не мог, я-я не хотел…» Энакин старался отрицать происходящее, надеялся, что всё это всего лишь кошмар или ужасная шутка, но писк не прекращался. Падме рыдала на плече любимого. Еле слышны были звуки электроприбора. Доктор кричал раз за разом: «Разряд!». В силе чувствовалось как Асока отчаянно хваталась за свою жизнь, но ей нужна была помощь. Но Энакин не может, нить силы слишком слаба для такого. Он не мог поверить, что ничего не может сделать. А кардиограф всё пищал, и казалось время остановилось… …       Вдруг, из операционной донесся ровный ритм живого сердца. Счастья ошеломлённых взрослых не было предела. Скайуокер обнял Падме, всё ещё плача, но уже от радости. Оба молчали, просто сидя в объятиях друг друга. Через какое-то время хирург вышел из стерильной комнаты и Скайуокер, незамедлительно кинувшись к нему, спросил: «Как она?!» На что тот лишь покачал головой и рассказал что случилось там. — На операционном столе мы все думали, что потеряем её из-за тяжёлых сбоев в работе органов жизниобеспечения, в именно в лёгких и сердце. Нам удалось спасти вашу ученицу, поставив искуственое сердце, но мы не сможем её спасти. Мне жаль, генерал, мы сделали всё, что смогли. — Медик сочувственно опустил голову. Эта новость ошеломила обоих. — И… И сколько… У неё осталось времени?.. — Чуть меньше суток. Боюсь, она не доживёт до завтра. — С-спасибо… — Мне правда очень жаль, генерал. — Можно ли хоть что-то сделать?.. — Отчаявшись, спросил Скайуокер. — Ну, можно, конечно, сделать пересадку сердца, но это вряд ли поможет бедняжке. — В сердце генерала тут же затеплилась надежда. — И… Могу ли я проверить, подхожу ли на роль донора? — Конечно! Пройдёмте за мной. — Двое исчезли за дверью. — Генерал, вам очень повезло, такая группа крови очень редко встречается у людей, поэтому их очень редко использует для раненых тогрут! Вы подходите на роль донора, но я переживаю за ваш пост генерала и… — Доктор горько вздохнул. — Вы избранный, вы как никогда важны для войны. Я понимаю, она вам очень дорога, но Республика потерпит крах без вас! Генерал Скайуокер, я… — Его бесили эти слова. Неужели так трудно заменить одного единственного джедая? — Мне всё равно, я не оставлю свою ученицу один на один со смертью, 501-й легион пойдёт под руководства Оби-Вана, как, надеюсь, и Асока. Когда можно будет провести операцию? — Энакин говорил чётко и громко, стараясь не сломаться там же, стоя в кабинете медработника. — Чем быстрее, тем лучше. — Хорошо. Можем ли мы её увидеть? — Да, конечно, я покажу вам её палату… — Только выйдя из помещения и посмотрев на жену, в чьих глазах был только страх и непонимание, на джедая, как снег на голову, свалилось понимание всей ситуации: он видит их в последний раз. Он не сможет воспитывать детей вместе с Падме, он не сможет пойти на озеро со своей дочерью, он оставит их навсегда.       Медработник открыл дверь в большое помещение, где у окна стояла койка Асоки. Она спокойно спала после тяжёлой операции. Взрослые присели на стулья рядом с кроватью. Энакин осторожно взял ладошку ученицы в свою руку, поглаживая. Он с улыбкой смотрел на ребёнка перед собой. Вдруг, Асока лениво открыла глаза. — Привет, Шпилька. Как ты себя чувствуешь? — Наставник старался говорить тихо, дабы не напугать ученицу. — Уже лучше, учитель. — Её детская улыбка наполнила сердце Скайуокера теплом и спокойствием. Энакин осторожно поднял девочку и прижал к себе. Та со смешком обняла его, уткнувшись носиком в широкую грудь. — Спасибо, мастер… — Асока сказала хриплым и слабым, но таким же радостным и смелым голосочком. — За что? — «За что ей благодарить меня? Я позволил ей страдать, я брошу своего ребёнка в тот момент, когда она больше всего будет во мне нуждаться!» — Вы… В очередной раз… Спасли меня. — Грустно улыбнувшись Энакин подумал: «Она даже не знает что подразумевается под этими словами.» — Шпилька, могу я тебя кое о чём попросить? Я… — Тут Скайуокеру стало слишком больно. «Как я собираюсь сказать самому дорогому человеку, что оставлю его навсегда?..» — Я улечу на довольно длительную дипломатическую миссию. Она может продлиться несколько месяцев. Я полечу туда один. Ты… Ты сможешь справиться без… Меня, малышка?.. — Месяцев? Н-но, это так долго, зачем вам туда? Почему так на долго? — В глазах тогруты начали появляться солёные капли. Учитель тут же пожалел о своей идее обмануть подопечную. — Хэй, всё будет хорошо, ты чего? — С улыбкой спросил Избранный, аккуратно вытирая слёзы большим пальцем. Нет. Энакин не боялся смерти, он боялся оставить её одну, и не сделает этого. — У тебя есть Падме, Рекс, Оби-Ван, это всего лишь несколько месяцев, солнышко. — Слёзы стали вытекать из глаз джедая, у него больше не было сил сдерживать их. Энакин нежно стал поглаживать девочку по монтралам, отдавая ей всю любовь. Он целовал её в лоб, щёки, носик, стараясь успокоить ребёнка. Через некоторое время она просто прижалась к груди «отца», изредка всхлипывая. Падме прильнула к плечу мужа и приобняла Асоку. Они так сидели обнявшись довольно долго. Сила дала им шанс испытать чувство родного тепла. — И никогда не забывай, я всегда буду с тобой. — Лекарства начали действовать и девочка заснула. Энакин чувствовал её тихое дыхание. Она выглядела такой маленькой и невинной. Свернувшись калачиком в тёплых руках, Шпилька стала улыбаться. «Надеюсь это не последняя её улыбка, которую я вижу.» Учитель осторожно положил малышку на кровать, нежно укутав её в одеяло. Последний раз поцеловав своего ребёнка, Энакин вышел из палаты, с горькой улыбкой на лице. Сейчас перед ним стояла самая сложная задача в его жизни: отпустить всех тех, кого он так любит. Падме села на диван и зарыдала от неизбежного. Любимый сел рядом с ней, поцеловал и обнял её настолько страстно и нежно, насколько мог. Затем вдохнув запах её каштановых волос, джедадй немного успокоился. Они просто наслаждались присутствием друг друга. Набравшись сил, Энакин наконец сказал: «Падме, ты понимаешь, что я должен сделать, верно? Я не смогу больше быть с тобой, ты должна принять это. Ты должна будешь жить без меня, ангел. Ты ведь помнишь те разговоры о том, что мы заберём к себе Шпильку после окончания войны? Я верю, ты достаточно сильна, что бы поднять нашего ангелочка на ноги, даже если я не смогу помочь вам. Асока будет нуждаться в тебе как никогда, ты ведь сделаешь это для меня?» Сенатор посмотрела на своего мужа со слезами в глазах. Затем, сглотнув, произнесла: «Обещаю, Эни, я сделаю всё, чтобы она была счастлива.» Как раз мимо их дивана проходил хирург. Не теряя больше времени Энакин поцеловал в лоб любимую, тепло посмотрел на неё и направился к медработнику. — Ах, генерал Скайуокер, вы… А-а-а… — Да, я готов. — Хорошо, прошу, проходите сюда. Для меня было честью, работать с вами, Энакин. ***       Энакин слышал, как оба были подсоединены к приборам. Он мог услышать свой пульс… Такой ровный и спокойный. Его маску уже настроили и поднесли к лицу. Взяв в последний раз руку Шпильки, Скайуокер прошептал ей через их особую связь: «Всё будет хорошо, малышка. Всё будет хорошо. Я всегда буду с тобой…» Конечности стали неметь, тело ослабевать, а глаза слипаться. Энакин как будто уснул, но видел свет. Такой милый и тёплый. Он звал его к себе, и Скайуокер потянулся к нему. Что-то в Силе подсказывало ему, что всё будет хорошо. *** Асока лежала на своём прежнем месте в палате и всё ещё спала. Доктор сказал, что всё прошло как никогда успешно. Сенатор всё ещё не могла поверить в произошедшее. «Ещё вчера всё было хорошо, оба были счастливы и живы… А теперь я навсегда останусь одна. Как Сила могла такое допустить? Что они сделали тебе плохого?» Асока проснулась, прервав размышления сенатора, и пыталась сфокусировать взгляд на фигуре перед собой. — С… Сенатор Амидала, сколько я спала? Энакин уже улетел на миссию? — Амидала посмотрела на девочку и чуть не расплакалась. «Она всё ещё думает, что он жив. Хотя, так и есть, он всегда будет рядом с нами, в наших сердцах.» — Ты спала довольно долго, около двенадцати часов. Да, Энакин уже улетел. Падме взяла малышку за руку. Она была холодной. Не надо быть джедаем, что бы почувствовать печаль и грусть в девочке. Видя карие глаза, наполненные слезами и болью, она испуганно посмотрела на женщину. Сенатор нежно сжала карамельную ладошку, выдохнула и, улыбнувшись, обняла маленькую тогруту. Шпилька тихо уткнулась носом в её плечо. Падме могла услышать стук её живого сердца. Это так успокаивало её. Бывшему падавану понадобилось около получаса, для того чтобы успокоиться. — Всё хорошо, Асока, мы справимся с этим, обещаю…       Многие не могли поверить в смерть Энакина Скайуокера. Кто-то говорил, что он ушёл с честью, кто-то говорил, что Избранный столь нелепо распорядился своей жизнью, потратив на какую-то девчонку. Орден джедаев впервые увидел, как Оби-Ван заплакал. С трудом, он взял Асоку под своё крыло, зная, что этого бы хотел Энакин. Однажды она задала вопрос: «Когда он прилетит?» и бедный магистр чуть не сорвался на девочку. Больше она никому из джедаев не задавала этот вопрос. Асоку часто дразнили другие падаваны, косо смотрели рыцари-джедаи, хотя она и не делала ничего плохого… Палпатин сильно разозлился, узнав, что его план с треском провалился. Прошло несколько месяцев и его раскрыли за разговором с лидером сепаратистов — графом Дуку. В его офисе нашли доказательство того, что война клонов это один сплошной обман. Обе стороны немедля отозвали свои войска, а в Сенате уладили соответствующие конфликты. Новым канцлером стал сенатор Бейл Органа, а Падме Амидала взяла отпуск, что бы позаботиться о своей приёмной дочери, с которой она теперь живёт на Набу. Первые недели были тяжёлыми для обоих, Падме плакала по ночам, а Асоку постоянно мучали кошмары. Амидала каждый раз утешала свою дочь, говоря, что будет хорошо. Так и будет. После одного из своих снов, Асока никогда не плакала из-за потери «отца». POV. Асока Каждый день я скучала по Скайрокеру, ведь он был моим мастером. Жаль я не успела сказать ему, что люблю его… Надеюсь он скоро вернётся. Лёжа в кровати, и смотрела в не до конца зашторенное окно. Был уже вечер, и после ужина и вечерней уборки, я сказала Падме, что пойду спать. В последнее время она стала мне матерью, которую я всегда хотела. Мы с ней часто делаем всё вместе, ещё она любит ходить со мной на прогулки к рекам и озёрам. Зевнув, я перевернулась к стене и уснула. Во сне я сидела на том самом лугу, вокруг всё было тихо, спокойно, возле меня было большое раскидистое дерево, а под ним сидела знакомая фигура. Я решила разглядеть её поближе и аккуратно приблизилась к стволу. Когда я поняла кто это был, моё сердце пропустило несколько ударов. В тени большого растения сидел Энакин. Он был в плаще, а на груди виднелось две раны в области сердца. — Мастер… — Я тихо позвала его, боясь, что он уйдёт, что это очередной кошмар, что я его больше никогда не увижу. Услышав, как я позвала его, он повернулся ко мне, жестом пригласив сесть рядом с ним. Я сдерживалась, чтобы не заплакать: я так сильно скучала по нему и наконец встретила, но понимаю, что это всего лишь сон, и он рано или поздно кончится, и я больше никогда его не увижу. Энакин сидел рядом со мной и улыбался. Зияющие шрамы на его груди не давали мне покоя, и похоже он заметил это. — Шпилька, ты в порядке? — Когда бывший учитель назвал меня так впервые, на Кристофсисе, я думала, что он не примет меня в ученики. Эта «кличка» привязалась ко мне, и ни один день не обошёлся бы без нежного имени. Раньше я думала, что он хочет чтобы я наконец от него отстала, но через некоторое время я осознала, что он просто выражал ко мне свою безграничную любовь. Не сдержав слёз, я прижалась к его груди и разрыдалась. Я чувствовала его тепло всем телом. Мне так его не хватало. Его голос был нежным и таким родным. Учитель обнял меня, положив руку на лекку, нежно целуя макушку. Я боялась снова его потерять, снова быть одной. — Мастер, это ведь лишь сон, верно? — отчаявшись, спросила я. — Да. Да, малышка, ты права. Но я пришёл к тебе в реальной жизни. — Правда? — Она не могла поверить, ведь это было невозможно. — Н-но как.? — Избранный вздохнул и начал рассказывать. — Помнишь, я рассказывал тебе о призраках силы? — Девушка кивнула — Ты сейчас видишь мой дух, поэтому на мне нет видимых боевых ран. Также я могу прийти к тебе во сне или сказать что-нибудь, но мне не хватит сил, что бы навестить вас во второй раз. Я пожертвовал собой, Сила сочла меня достойным этой возможности. — Я не могла поверить в это. Мысли не укладывались в голове, создавая ураган. — Так т-ты… Погиб? — От последнего слова по спине пробежал неприятный холодок. «Значит он больше никогда не вернётся домой?» — Мы скрывали эту историю для твоего же блага. Я пойму, если ты обидишься. — Я сузила глаза и недоверчиво посмотрела на наставника. Горько усмехнувшись он всё-таки решился рассказать мне правду. — Это произошло после того как в тебя на Фелуции выстрелил Бэйн. Во время операции произошла остановка сердца и из-за серьёзности ранений. Слава Силе, что ты снова задышала, но… Они сказали, что ты доживёшь только до вечера. Я бы не смог пережить твою смерть, Шпилька.— сказал Энакин, поглаживая меня по спине. — У меня не было времени на раздумия. Сила дала мне попытку искупить свою вину. Я не защитил тебя от этих выстрелов, не уберёг, поставил твою жизнь под угрозу. И я отдал тебе своё сердце. Я попросил Падме позаботиться о тебе. Честно говоря, мы всегда видели в тебе нашу доченьку. — С улыбкой закончил свой рассказ бывший мастер. Я молча пыталась переварить информацию. — То есть, то что говорили медсёстры было… Правдой? — Конечно же нет, малышка. Ты ведь даже не знала о том где я был. — Вздохнув, я легла на тёплую грудь наставника, который стал мне самым близким человеком в галактике. *** (POV.Автор) Асока не страдала одиночеством, не думала о косых взглядах и о пожертвовавшим собой учителе. Асока просто старалась радоваться жизни. Падме стала переживать: не заболела ли она? Нет. Она лишь помнила те слова, что сказал ей наставник: «Моё сердце отныне твоё, и часть меня навсегда останется с тобой. Я всегда буду любить и заботиться о тебе, моя любимая девочка.»