Опасная встреча

Артем шел за косулей уже полчаса, выбирая момент, чтобы подобраться на расстояние броска копья, но вот она вскинула голову и бросилась наутек, скрывшись в зарослях. Что вспугнуло ее? Он прислушался, замирая, и вздрогнул, услышав шаги. Человеческие шаги. За ветвями кустарника зашевелились тени, чтобы материализоваться в трех крупных мужчин, внешне нисколько не тронутых излучением. Как им это удалось? Неужели где-то есть другой, лучший мир, сохранивший себя и обитателей в том аду, в который превратилась их жизнь? Потрясенный открытием, Артем прирос стопами к земле, завороженно наблюдая как незнакомцы, ругаясь на колючий кустарник, выбираются на поляну. Как решительно приближаются. — Я же говорил, тут кто-то есть, — заметил усатый брюнет, сплюнув на землю вязкую субстанцию, и потянул с плеча обрез. Разрывая оцепенение, Артем схватил копье, направляя наконечник в сторону опасности. — Смотри-ка, сучонок намерен сражаться, — недобро улыбнулся его приятель, постарше лет на десять и бритый налысо. – Не будь он мутантом, можно было бы захватить с собой. — Зачем? – не понял приятель. — Затем. Третий, длинный с копной рыжих волос, гоготнул: — А что, с мутантом слабо? — Брезгую. Артем не совсем понимал, о чем идет речь, да и, пожалуй, не хотел вникать. Он внимательно следил за каждым движением незнакомцев. Стоило дулу обреза приподняться еще немного, стремительно бросился в бок и наземь. Воспользовавшись природным ландшафтом, прижимая к себе копье, покатился вниз по склону. Вслед раздались выстрелы. Самым верным было затаиться, благо лес рядом — прополз метров пятьдесят и ты спасен. Однако Артем поднялся и побежал, уводя погоню от убежища. В душу закралась печаль — возможно, убежище придется оставить. Временно. Но он непременно вернется туда, как только решит вопрос с безопасностью. Голоса преследователей затихали, не тягаться кабанам с волком на едва заметной звериной тропе. Еще немного и он исчезнет, нырнув в тоннель, от входа в который остался лишь заросший крапивой треугольник. Сделает крюк и вернется домой. Последний поворот тропы и он в безопасности. Облегченный вздох перешел в полный досады короткий вой. Едва приземлившись, задержав падение рукой и правильно группируясь, Артем с яростным рычанием направил копье во врага, замеченного краем глаза. Поразив пустоту, вскочил. Не дав незнакомцу опомниться, сделал второй выпад, следуя за сильным потоком воздуха. Шустрый. И снова был опрокинут на землю, сильно ударившись спиной об испещренный корнями асфальт, укрытый многолетним ковром листьев и мха. А ведь ему знаком этот прием... Рука потянула к себе копье, но каблук армейского ботинка надавил на запястье, вынуждая пальцы разжаться. — Тихо. Тихо, волчонок. Не дергайся, целее будешь. Артем поднял на говорящего взгляд, разглядывая не молодого уже мужчину, неуловимо отличающегося от преследователей. Может оттого, что, несмотря на смертоносную технику и покоящееся в кобуре оружие, от него не тянуло смертью? Вдруг повернувшись на бок, ударил ногой по колену. От неожиданности мужчина покачнулся, освобождая пленника, и зашипел. Артем вскочил, кинулся вправо, к спасительному лазу, слишком маленькому для взрослого мужчины. Почти достиг его, когда что-то тяжелое ударило в спину, и он упал. — Что ж ты такой не сговорчивый-то? Все тот же незнакомец склонился над ним, чтобы стянуть руки пленника за спиной собственным ремнем. — Брось. Он же дикий совсем... Сапоги его совсем юного спутника остановились рядом. — У него осознанный взгляд. Кроме того, дикие не стирают одежду и не чистят зубы. Возможно, есть шанс вернуть парнишку, — его перевернули на спину. Цепкие пальцы ухватили Артема за подбородок, заставляя смотреть на двух мужчин. — Человеческую речь понимаешь? Пленник промолчал, оскалившись в тихом рычании. Он хотел понимать, что происходит. Пусть же незнакомцы общаются между собой свободно. Молодой покачал головой, точно вынося пленнику приговор, но уступил старшему товарищу: — Ладно, возьмем с собой на базу. Ниночка разберется, — подумав, добавил: — Или его разберет. По кускам... Его подняли на ноги и куда-то поволокли, крепко вцепившись пальцами в плечо. На поляне, где у незнакомцев оказался разбит походный лагерь, усадили на землю рядом с лошадьми. Те прянули ушами, не без оснований почуяв в нем хищника, но остались на месте, хорошо выдрессированные. Порывшись в походном рюкзаке, незнакомец поднес к его губам флягу: — Пей, не бойся. Артем симулировал непонимание, чтобы только спустя несколько бесконечных минут сделать осторожный глоток. Вода была чистой и свежей, не то, что в бутылях, которые годами пылились на полках магазинов. И он жадно припал к горлышку, наслаждаясь давно забытыми ощущениями. Мужчина улыбнулся, заверил: — Ты не бойся нас, малец. Не обидим. Васька, — обратился он к товарищу, — присмотри тут, я попробую след найти. Не испарились же ублюдки бесследно... Парнишка кивнул, проводив второго долгим взглядом, и подтянул ближе к груди оружие. Лес пугал его. Впервые с момента катастрофы покинул свое укрытие? — Ну чего вылупился? — спросил Василий, наконец, после того, как Артем минут двадцать изучал его. — Думаешь, как бы до горла добраться? Вот тебе, — точно ребенок продемонстрировал он кукиш и направил на пленника обрез. Испугал... Артем демонстративно отвел взгляд и вытянулся, пытаясь устроиться удобнее на жесткой земле. Ему даже удалось задремать ненадолго, но обострившейся за годы инстинкт ударил изнутри, заставляя резко сесть, подбираясь. — А, проснулся, сучонок, — засмеялся бритый, направляя на него дуло. — От нас не уйдешь. Повеселимся, ребята? Я гладенького возьму, — кивнул он на Василия, к виску которого так же приставили дуло, — а этот ваш. Горе-сторож испуганно дернулся и, рискуя получить пулю, попытался вырваться из цепких лап рыжей гориллы, но его быстро скрутили. Поставили перед лысым на колени и тот, прислонив оружие к дереву, погладил парня по волосам, одновременно, другой рукой, расстегивая ширинку: — Давай, — достав из штанов свое хозяйство, поводил головкой по его губам. — Будь послушной сучкой, и я обещаю сохранить тебе жизнь. Василий бросил быстрый взгляд на Артема, и щеки его покраснели. — Стеснительный какой, — засмеялся бритый, поворачивая обратно к себе. — Расслабься, ему сейчас не до нас будет... Артем со смесью отвращения и ужаса смотрел, как Василий открывает рот и, обхватив губами член бритого, начинает, прикрыв глаза, посасывать. Точно ему не в первой. Какого... Лапища рыжего схватила его за шкирку и швырнула на землю ближе к костру. — Ну-ка, покажись во всей красе. Когда с него начали срывать одежду, Артем отчаянно зарычал, демонстрируя отросшие клыки, но его попытку устрашения проигнорировали. Твари! Если бы не связанные руки, он бы им показал... — А он почти нормальный, — заметил усатый, разглядывая его нагое тело, покрытое мягким, почти бесцветным ворсом. — Тем приятнее будет трахать. От перспективы, которая и в голове-то не укладывалась, затопорщилась на спине каждая щетинка. Артем бросил взгляд на бритого, что давил Василию на затылок, заставляя заглатывать член по самые яйца, и несчастный отчаянно давился. Но ему в рот ничего совать не стали. И правильно, откусил бы, к чертям собачьим, и будь что будет. Лишь вдвоем сломив яростное сопротивление, поставили раком, уткнув лицом в землю. Ударили по почкам: — Кусаться, сука?! Ну, я тебя проучу. Рыжий засмеялся: — А говорил, не по мальчикам. Ладно, но я, чур, первый. Не люблю в порванное очко иметь... В каких-то пяти метрах от них закричал Василий, скоро перейдя на тихий скулеж, но Артем не мог и не хотел видеть, что с тем делают. Довольно, что сейчас с ним случится то же самое. Он стиснул зубы, не издав ни звука, когда ему в анус начали совать обслюнявленные пальцы. Только отчаянно напрягся, сопротивляясь вторжению, не испытывая ничего, кроме отвращения. Мерзость какая! "Не смей!", чуть не сорвалось с языка, когда в анус начало проникать нечто более крупное и твердое, причиняя боль, заставляя сдавленно рычать, но он сдержался — будет только хуже. — Охуенно... — выдохнул рыжий, загнав член внутрь целиком, так что даже дышать стало больно. Несколько раз хлестнув ладонью по ягодице, подался назад, но лишь для того, чтобы снова вонзиться. — В этом мире еще остались девственники. С ума сойти! Толчки становились все сильнее и резче. Артем терпел, но это было слишком больно, унизительно, и он сам не заметил, как начал коротко подвывать, на глазах выступили слезы. И только гордость сдерживала их. Коготь медленно, но неуклонно надрывал ремень, что стягивал запястья. Огромная пятерня собрала в кулак волосы, потянула голову назад, заставляя прогнуться в спине, и Артем едва не лишился сознания, в глазах потемнело. Твари!.. Насильник двигался все быстрее, чтобы вдруг замереть внутри, кончая. И Артема затошнило. Освобожденный, он соскользнул с члена рыжей гориллы и свернулся в позе эмбриона, пытаясь пережить случившееся. Однако его снова схватили за волосы, заставляя смотреть в оскалившееся лицо: — Соберись, моя очередь, — зловеще усмехнулся усач. – Когда же я с тобой закончу, вырву клыки. На память. — Мечтай. С силой дернув руками, Артем порвал тонкую полоску кожи, что еще удерживала его, и, выхватив из костра головню, сунул в растерянную харю, вырывая крик. Ладони усача закрыли лицо, точно это могло избавить от боли или вернуть опаленным глазам способность видеть. Заревел, бросаясь на обидчика, точно раненый зверь, но Артем, зашипев от боли и дискомфорта, перекатился, уходя в сторону, и толкнул его ногой, отправляя в огонь. Схватив копье, оставленное пленителем возле зарослей, не теряя драгоценных секунд, вонзил в грудь обернувшегося на крик насильника, так и не успевшего застегнуть ширинку. Он завороженно смотрел, как рыжий медленно оседает, увлекая за собой копье, выскользнувшее из обожженной руки убийцы, как стекленеют глаза. Сердце колотилось, грудь тяжело вздымалась. Сегодня Артем впервые убил. Не для того, чтобы выжить, не защищая свою жизнь. Отомстил. Наказал за то, что сделали с ним, и за то, что только собирались. Раздался выстрел, и боль в плече привела Артема в чувство, свалила с ног. Оставив измученную жертву в покое, бритый медленно приближался. Выстрелив в еще копошащегося в кострище приятеля, прервав агонию, направил дуло Артему в грудь. — Ах ты, сучонок... Палец лег на курок. Грянул выстрел. И бритый рухнул лицом вниз. За его спиной, сжимая побелевшими пальцами обрез, стоял Василий. Он дрожал, определенно убив впервые, но рука его осталась тверда. Несколько минут, они смотрели друг на друга, а потом Василий опустил оружие: — Уходи. Тебе опасно с нами. Ты ведь понял? — Артем кивнул, выдавая себя. — Уходи сейчас. Еще один кивок — человеческая речь давалась с трудом. Натянув порванную в нескольких местах одежду, Артем выдернул из мертвеца верное копье. Рукав рубашки немедленно пропитался кровью, но Артем отложил решение проблемы до убежища, где имелись медикаменты и бинты. Пятясь, таки не решившись показать спасителю спину, скрылся в чаще и бросился наутек, петляя точно заяц, чтобы больше никогда не встречаться с людьми.