~ ~ ~
Хирург, зашивавший Джона, полушутя сказал, что, возможно, тому следует благодарить свой пазл за спасение жизни, так как плотный картон едва заметно искривил траекторию пули. Повреждённые детали, конечно, восстановились, и уже на другое утро после операции Джон любовался абсолютно целым изображением своей половинки. Рана оказалась более чем серьёзной, потребовала долгого лечения и реабилитации. Приказ о комиссовании Джон принял без особых эмоций, как свершившийся факт. Мирная жизнь принесла вовсе не радость, как можно было бы подумать. Появились боли в ноге, ПТСР, ночные кошмары... Сеансы у психотерапевта ничуть не помогали. Каждое утро, бреясь, Джон морщился, разглядывая своё отражение. Из весёлого симпатичного парня он превратился в начинающего седеть хромого мрачного типа. Нужен ли он будет своему соулмейту? Захочет ли тот ему улыбнуться? Не отвернётся ли?.. Оставалось только гадать.~ ~ ~
– Тут всё изменилось, – заметил Джон, входя в до боли знакомую лабораторию, и тут его взгляд упал на мужчину, который что-то разглядывал в микроскоп. Сердце затормозило, а потом пустилось вскачь. Это, без сомнения, был он. Та же фигура, тот же рост... то же лицо, которое Джон рассматривал около ста тысяч раз за последние восемь лет. А «он», вскользь глянув на вошедших, тут же вернул всё внимание образцу на предметном стекле, лишь проронил: – Майк, можно твой телефон? Мой сигнал не ловит. – Городской тебя не устроит? – Возьмите мой! Хотите? – шагнул вперёд Джон. Почему этот человек его игнорирует? Разве на его собственном пазле кто-то третий? Или худшие опасения Джона оправдались и он произвёл настолько жалкое впечатление?.. – Хочу. Спасибо. – Ожившая картинка подошла к нему и взяла протягиваемый мобильник. Чёрт, этот парень и в самом деле очень привлекательный. Такие чудесные маленькие родинки... на детальках их невозможно было увидеть. Джон так увлёкся разглядыванием чернокудрого красавчика, что пропустил его вопрос. – Простите, что? – Вы служили в Афганистане или Ираке? – Афганистан, но как вы узнали? – Ваш загар... И тут из восхитительных губ зазвучали совершенно потрясающие логичные выкладки, вытекавшие из всего лишь беглых наблюдений за внешним видом и поведением. Джон почувствовал себя буквально разложенным под стеклом, как бабочка, но, как ни странно, это нисколько не раздражало, напротив – приятно было знать, что его соулмейт обладает таким талантом. – Скрипку терпите? – продолжал тот, явно довольный произведённым эффектом. – Соседям по квартире лучше заранее узнать всё плохое друг о друге. Он играет на скрипке! И хочет быть соседом! Он просто совершенство! Джон понял, что влюбился без памяти. Хотя, если честно, он был влюблён с тех пор, как увидел это лицо на своём пазле. – Имя – Шерлок Холмс. Адрес – 221 Б, Бейкер-стрит. И подмигнул перед уходом. Подмигнул! Значит, всё в порядке. Может, просто этот кудряш – Шерлок! – хочет поиграть? В ухаживание и тому подобное. Соблюсти традиции – святое дело, Джон ничего не имел против. В конце концов, он не собирался немедленно прижимать Шерлока к ближайшей плоской поверхности. Хотел, да, но мог и подождать. Джон ведь джентльмен.~ ~ ~
Камин. Обои. Кресла. Книги. Ковёр. Всё это было слишком хорошо знакомо Джону. – Тут можно немного прибраться, – заявил Шерлок и, взяв пачку писем, беззаботно прибил их одним ударом ножа к полке. Последний штрих, так сказать. – Наверху есть ещё одна спальня, – сообщила хозяйка, милейшая пожилая дама. – Если она вам, конечно, понадобится. Верный своему плану, Джон согласно наклонил голову: – Спасибо, миссис Хадсон, думаю, на первых порах понадобится. А дальше... поглядим. Шерлок слегка смутился, и вдруг внизу под окнами загудела сирена. Возникла суета: влетел инспектор полиции, что-то выпалил про четвёртый труп с запиской и срочно вызвал Шерлока на место преступления. Как будто мало было интеллекта и красоты, соулмейт Джона выбрал себе (изобрёл) ещё и уникальную профессию: консультирующий детектив! И Шерлок ушёл! Вот просто взял и ушёл, бросив Джона с распроклятой ногой... ах нет, не бросил. Вернулся. И взял с собой! Хотя Джон понятия не имел, что он делает рядом с таким блестящим мастером своего дела, как Шерлок, но постарался быть полезным. А чуть позже они сидели в кафе, и Джону нравилось думать, что это у них первое свидание – пусть и несколько необычное, с выслеживанием убийцы. «Лучший столик для тебя и твоего парня», – сказал хозяин, и Шерлок ничего не возразил. Значит, действительно считал Джона своим парнем! – Девушка у вас есть? – прикинулся дурачком Джон. – Девушки – не моя сфера. – А парень? Это сейчас нормально! – продолжал Джон флиртовать. Парня у Шерлока тоже не оказалось, в чём тот признался несколько неуверенно. – Значит, одинок, как и я, – намекнул Джон. Шерлок облизнул свои умопомрачительные губы и хотел что-то ответить, но тут неподалёку остановилось такси, чем вызвало подозрения детектива. И они, как два безумных пса (или, скорее, кота, поскольку путь пролегал по крышам), помчались вслед за машиной. Пусть погоня не принесла успеха, но Джон давно так не радовался жизни. Они ввалились домой, хохоча и задыхаясь, и взгляд Шерлока наконец-то потеплел, а ещё у него отлетела пуговица с рубашки, и Джон уже готов был его поцеловать, если бы сверху не раздался голос миссис Хадсон: – Шерлок, у вас полиция! Всё тот же инспектор и его подчинённые устроили обыск и перевернули квартиру вверх дном. Начался содом – все кричали разом: полицейские требовали, чтобы Шерлок объяснил происхождение чемодана убитой; миссис Хадсон настаивала, что внизу ждёт такси, Шерлок пытался заставить всех замолчать. А потом внезапно получил смс и вышел. И не вернулся. А такси уехало. «Кто охотится посреди толпы?» Джон не помнил, чтобы когда-либо его так съедала тревога, как во время беготни по огромному колледжу, на который указал навигатор в телефоне. И он не испытывал ни малейших сомнений, стреляя через окно в мерзавца, который принуждал Шерлока проглотить яд. Целый час после этого Джон терпеливо дожидался поблизости, пока Шерлок окончательно придёт в себя и сбежит от атакующего его вопросами инспектора. Разумеется, нечего было и думать, что гений не догадается, кто убил таксиста. – Вы стёрли следы пороха с пальцев? Едва ли вас посадят, но лучше не доводить до суда. Шерлок определённо не планировал выдавать Джона. Более того, кажется, он был в восторге от того, что тот сделал. А потом предложил: – Ужин? И это уже было настоящее свидание. Шерлок смотрел так, словно у Джона внезапно выросли белые крылья или появился нимб. Так смотрят на что-то волшебное и удивительное. А ночью, уже вернувшись домой, Шерлок сам поцеловал Джона. ...Так получилось, что вторая спальня практически не пригодилась. Разве что иногда, после ссоры, Джон, сурово хмурясь, поднимался в «запасную» комнату. Но не проходило и получаса, как на лестнице звучали шаги виновника, который бесцеремонно вламывался к Джону и... нет, не извинялся. Во всяком случае, вербально. Однако его тон и действия говорили о том, что он сожалеет. И Джон прощал. Была у Шерлока ещё одна странная черта: он так и не показал Джону свой пазл. Сам Джон на следующий же день после того, как они стали парой, принёс свою половину. Шерлок порозовел и совершенно точно был рад, но... – Давай пока не будем соединять наши части. Я хочу дождаться всех фрагментов. Джон согласно кивнул, хотя это его немного задело. Со временем он, конечно, снял розовые очки и выяснил, что Шерлок бывает абсолютно невыносимым в быту. Но это никак не повлияло на чувства Джона. Впрочем, нет, повлияло: романтичная влюблённость переросла в глубокую и крепкую любовь.~ ~ ~
Взрыв прогремел неожиданно, и Джону со сна показалось, что он снова на войне. Схватив пистолет, он широко раскрытыми глазами обшаривал пространство в поисках возможных врагов. – Успокойся, это через дорогу. – Шерлок тоже подскочил и принялся быстро одеваться. – Кажется, наконец-то случилось что-то интересное. Джон бы прекрасно обошёлся без таких «интересных» событий, но понимал, что Шерлоку нужны расследования, как обычному человеку вода и пища. Безумный подрывник затеял с Шерлоком свою Игру. Он подкидывал загадки (и трупы), но Джон видел, что Шерлок на этот раз не наслаждается процессом. Погибали люди, рушились дома. Злой гений по имени Джим Мориарти развлекался подобным образом. Он даже устроил спектакль в Тауэре, позволив охране себя схватить... и заставив отпустить после суда, который напоминал шоу. Цель у негодяя была одна – уничтожить Шерлока, причём не только физически, но и опозорить его имя, лишить славы и уважения. И у него почти получилось: даже те полицейские, что работали с Шерлоком, начали сомневаться в детективе, не говоря уже об обывателях. И в самый важный момент Джон совершил глупость. Ему позвонили, и незнакомый голос заявил, что в миссис Хадсон стреляли, она при смерти. Джон, даже не догадавшись перезвонить самой домовладелице, решил вернуться домой, оставив Шерлока одного в Бартсе. Убедившись, что информация была ложью, миссис Хадсон жива и здорова, Джон кинулся обратно, но опоздал. Шерлок уже стоял на крыше, на самом краю, и его намерения, ясные как день, заставили Джона закаменеть. – Шерлок! – Не подходи, Джон. Не двигайся с места. – Что происходит? – Это всё правда. Я обманщик. Джон выслушивал явный бред и ничего не понимал. А Шерлок продолжал взволнованно обличать себя: – Никто не может быть таким умным. – Ты можешь! Джон услышал, как Шерлок всхлипнул, и стиснул зубы. Гордый Шерлок никогда бы не стал прыгать вот так, напоказ, несмотря на любовь к театральным эффектам. Наверное, кто-то навёл на него пистолет и вынуждает совершить самоубийство. Нет, ошибка, Шерлок и под дулом не станет действовать кому-то в угоду. Он бесстрашный, совершенно безрассудный, если дело касалось опасности. Джон видел его испуганным только три раза: когда сам был привязан к стулу в логове китайского синдиката, когда вышел к Шерлоку в бассейне, обвешанный взрывчаткой, и когда агент ЦРУ приставил к его голове револьвер в гостиной Этой Женщины. То есть... в тех случаях, когда опасность грозила Джону! Значит, и сейчас оружие направлено на него! – Снайпер? – выдохнул он в трубку и услышал удивлённый вздох. Но тут же Шерлок сказал твёрдым голосом: – Прощай, Джон. И сделал последний шаг. Джон закричал. И кричал, пока хватало воздуха в лёгких, и продолжал кричать уже без голоса, повторяя одно и то же имя. Нет, нет, нет. Этого не могло случиться, этого не должно было случиться. Нет. Почему-то ему никак не удавалось коснуться тела Шерлока на тротуаре, того постоянно загораживали чьи-то спины в белых халатах. – Пустите... я врач... он мой соулмейт... Но Джона мягко отстраняли, кололи успокоительное, от которого в глазах вставал туман, просили присесть... Смерть констатировали без него. Джон не поверил. Даже после того как увидел документ. Перелом шейных позвонков... травмы, несовместимые с жизнью... нет. Просто нет. Прошло какое-то время – может, час, может, день, Джон не знал. Неожиданно откуда-то возник Майкрофт, поблекший, серый, но по-прежнему контролирующий всё вокруг. – Вам нужно домой, Джон. Вы устали. Вас отвезут. Джон, плохо понимая, что делает, сел в предложенный автомобиль. Вскоре перед глазами появилась знакомая чёрная дверь с латунными буквами 221 Б. Джон вошёл, двигаясь, как зомби, машинально поднялся в их общую с Шерлоком спальню. Только вчера они просыпались здесь вместе... Может, он всё ещё спит? Взгляд Джона притянуло что-то яркое на кровати. Он шагнул ближе... и ахнул, схватившись за грудь и едва не упав. Обе половинки пазла лежали на одеяле рядышком, создавая один общий. Они совпадали идеально. На Шерлоковой части Джон увидел себя: он тоже сидел в кресле и смотрел на Шерлока. Не хватало двух фрагментов: один включал нижнюю часть лица, а второй – руку, которую он, судя по всему, протянул к Шерлоку. Кто мог положить это здесь? Только Шерлок. Но... у умершего человека пазл тотчас исчезал, а у его соулмейта становился чёрным. Картина же, лежавшая на кровати, была совершенно целой, блестящей, красивой. Что это – обман зрения? Или здесь изображён не Шерлок, а его двойник? Брат-близнец? Нет, вздор. Никакая копия не сможет заменить Шерлока. Он жив, другого варианта не существует. «Думай, Джон. Снайпер. Там точно был снайпер. Шерлок сказал не подходить ближе. Вероятно, иначе меня бы пристрелили... или иначе он не сумел бы провернуть какой-то трюк. Фокус. Конечно, он говорил про фокус...» Джон в задумчивости приподнял пазл, и один из кусочков, слабо закреплённый, чуть не вывалился. Этот кусочек казался самым новеньким, на нём были лоб и глаза Джона. Видимо, он появился последним, на тридцать четвёртый день рождения Шерлока. Получается, до тех пор Шерлок даже не видел лица своего соулмейта! Теперь понятно, отчего он осторожничал. Продолжая разглядывать пазл, Джон случайно перевернул его. На задней стороне оказались буквы... Прочитав, Джон выронил детальки и спрятал лицо в ладонях, почувствовав, как те сразу стали мокрыми. Облегчение затопило его. По всей площади картона чернело только одно короткое слово: «Жди». Это вне всяких сомнений был почерк Шерлока. Одно дело надеяться, и совсем другое – получить доказательство. Джон просидел так некоторое время, стараясь уложить в голове всё, что произошло. Сердце постепенно успокоилось, он снова мог жить и дышать. Внезапно Джон подумал о том, что они с Шерлоком ни разу не повторили то положение у камина, которое показывал пазл. То Шерлок был одет не в костюм, а в домашний халат, то между ними стоял столик, то Джон поворачивал своё кресло к центру комнаты, слушая скрипку, то Шерлок усаживался на колени Джона... А ведь изображение отражало один из самых счастливых моментов в жизни. Если у них этого момента ещё не было, значит, он... будет? Джон вытащил телефон. Он не собирался общаться с Майкрофтом, но если кто-то и обладал информацией, то только этот напыщенный правительственный козёл. Поэтому Джон отправил сообщение: «Как долго?» И напыщенный правительственный козёл действительно оказался в курсе. «Вероятно, около года. МХ». «Молчите ради него. МХ», – пришло через полминуты. Спасибо, капитан Очевидность. Джон вытер остатки слёз, распрямил плечи и кивнул себе. Изображать горе у него теперь, возможно, не слишком получится. Зато гнев – с успехом! И когда этот обормот вернётся, Джон ему очень вдумчиво объяснит, как следует, а как не следует поступать с теми, кто тебя любит.~ ~ ~
Ожидание заняло чуть больше тринадцати месяцев. Уже прошёл сентябрь, осень близилась к середине, когда Джон получил смс: «Сегодня. МХ». Стоило бы заняться какими-то домашними делами, чтобы отвлечься. Но сосредоточиться не удавалось: Джон принялся было стелить кровать, но понял, что вместо простыней зачем-то использует полотенца. А когда решил приготовить суп, поймал себя на нарезке никотиновых пластырей. Всё валилось из рук. Джон уже собрался выйти на свежий воздух, чтобы проветрить голову, но тут снизу донёсся скрип ключа в замочной скважине, а за ним звук открываемой двери. Ноги стали ватными, и Джон с трудом заставил себя сделать несколько шагов к выходу из гостиной. Шерлок стоял на нижней площадке, держась одной рукой за перила. Он выглядел похудевшим и ослабевшим, словно недавно перенёс тяжёлую болезнь, волосы стали намного короче. И всё-таки это был Шерлок. Джон спустился на одну ступеньку – Шерлок поднялся на одну. Джон снова шагнул вперёд, и то же сделал Шерлок. Они встретились на середине лестницы. Шерлок ищуще вглядывался в глаза Джона, пытаясь что-то вычислить, шевелил губами, подбирая слова, но, видимо, это ему никак не удавалось. И Джону нужно было столько ему сказать... выругать хорошенько... накричать... но попозже. Не сейчас, когда Шерлок, казалось, еле стоит на ногах. Джон только на миг прижал его к себе и тут же отпустил. – Сейчас ты будешь есть. Потом спать. Потом рассказывать, – сказал он срывающимся голосом. – А потом я буду на тебя злиться. Собственно, я уже зол, но ты всё равно будешь есть! – Буду, Джон, – покорно согласился Шерлок. – Только не суп с пластырями. – Даже спрашивать не стану, как ты догадался. – Кусок пластыря у тебя на рукаве. А можно спать рядом с тобой? – Как будто у тебя есть альтернатива! И Шерлок ел. А потом спал. Он проспал почти сутки, и всё это время Джон от него не отходил, поминутно касаясь кончиков волос или пальцев Шерлока – тихо, чтобы не разбудить, лишь убедиться, что всё реально, что тот вернулся. Когда Шерлок наконец открыл глаза, был уже вечер следующего дня. Джон снова его накормил, и Шерлок приступил к повествованию: о трёх снайперах, об инсценировке своего самоубийства, о выслеживании приспешников Мориарти по всему миру. Он рассказывал и целовал Джона. Целовал и рассказывал. Рассказывал и целовал-целовал-целовал, так что Джон едва не поддался на провокацию, но вовремя опомнился и потребовал отчёта о состоянии здоровья. Небрежный взмах кистью его не убедил, и Шерлок с большой неохотой продемонстрировал забинтованную грудь. – Попал в плен, совсем ненадолго, Джон, не о чем говорить... Джон только заскрипел зубами, обнаружив два сломанных ребра, множество ссадин и синяков, а на спине – глубокие рваные раны. Все повреждения уже были обработаны, но Джон всё равно занялся ими. А потом Шерлок вытащил из кармана маленькую детальку. – Она появилась, когда я был в Китае. И согревала меня долгое время... Джон узнал на изображении свою улыбку. Он принёс пазл, и Шерлок приладил фрагмент на место. – Почему ты не взял свою часть с собой? – Я знал, что здесь она будет в безопасности. К тому же мне нужно было оставить тебе знак. Я не мог позвонить или написать. Прости. – Ты не должен был ехать один! – Джон... – Да, я слышал твои аргументы, но это чушь. Мы всегда должны быть вместе, ясно? – Так точно, капитан, – улыбнулся Шерлок. – Больше ты никогда и никуда без меня не сунешься. А сейчас тебе лучше ещё отдохнуть. И не мешало бы принять обезболивающее, – добавил он, поймав мелькнувшее страдальческое выражение на лице Шерлока. – Только идиот будет спорить со своим лечащим врачом, – отозвался Шерлок. Он снова закрыл глаза, а Джон, сделав укол, продолжил бдение у его постели, мимолётно вздыхая о том, что устроить взбучку Шерлоку в ближайшее время не получится. А после его выздоровления она тем более не будет иметь эффекта. Но всё это отходило на второй план, поскольку Шерлок был жив и рядом.~ ~ ~
Шерлок скоро поправился, но делá в Скотленд-Ярде начал выпрашивать (то есть требовать), даже не дожидаясь, пока рёбра окончательно заживут. Он снова вычислял убийц и прочих преступников, а Джон следовал за ним по пятам. Репутация Шерлока к тому времени была полностью восстановлена. Незаметно Лондон окутала зима. Наступил день рождения Шерлока. Первый утренний нежно-сладкий подарок он получил, не вылезая из кровати. Собственно, Джон разбудил Шерлока этим подарком, но, судя по задыхающимся стонам «Джо-о-о-он!», именинник не был против. Второй подарок – научное исследование о редких ядах – тоже произвёл впечатление. И в целом день прошёл удачно: инспектор Лестрейд хоть и не смог раздобыть для детектива хорошее убийство, но кража в запертой изнутри комнате тоже сгодилась. Дело было быстро раскрыто, а вечером состоялась вечеринка. Джон боялся, что ярдовцы, распевающие какую-то околесицу вроде «Тридцать шесть – это жесть! Хорошо, что Холмс у нас есть!», испортят настроение Шерлоку, но тот только хмыкал. Наконец вечер подошёл к концу, и гости покинули Бейкер-стрит. Джон удовлетворённо присел в своё любимое кресло, а Шерлок на минуту вышел и вернулся с пазлом. Законченным. Тридцать шестая деталька нашла своё место. Шерлок опустился в кресло напротив Джона и улыбнулся. Джон протянул к нему руку: – С днём рождения, Шерлок. И понял, что в точности повторил жест с картинки. И оба они сейчас сидели идентично изображению на пазле. Видимо, осознание отразилось на его лице, потому что Шерлок лукаво покачал головой. – Джон, ты видишь, но не наблюдаешь. Есть одно важное отличие. Присмотрись. Джон вгляделся в пазл. Вроде всё так же. Кресла, разожжённый камин, письма, ковёр... они с Шерлоком... – Твоя рука, Джон, – подсказал Шерлок. Ах да, последний фрагмент. Ну, рука. Пальцы. А на пальце... Джон поднял слегка ошеломлённый взгляд на Шерлока, который за это время успел достать откуда-то маленькую коробочку. – Ты будешь моим мужем, Джон Ватсон?.. ...Через минуту сходство было полным. Хотя и недолгим, потому что Джон утащил своего жениха в спальню. Но главное, что счастье осталось.