***
— Егор, ты почему раздетый? Что случилось? — Марина сделала попытку застегнуть парню куртку, но тот лишь грубо её оттолкнул. — Марин, кто я для тебя? — Щукин еле успокоился, чтобы сейчас не накинуться с кулаками на бедную девушку. — Егор, о чём ты? Я тебя не понимаю! — Касаткина и впрям ничего не понимала. Поведение парня было для неё странным. Что с ним случилось? — Знаешь, а я просто лох, которому ты ездила по ушам! — Егор с силой сдал кулаки. Да так, что даже костяшки пальцев побелели. Марине было уже не на шутку страшно. — Зачем ты убила нашего ребёнка? Кто тебя просил идти на этот чёртов аборт? И почему ты мне ничего не сказала? — Ну Егор, я не знала... — шатенка начала оправдываться, закусив губу. Она знала, что Егор будет недоволен, поэтому ничего и не сказала ему о своём решении. — Ах не знала она! — брюнет истерически засмеялся. — И вообще, зачем я пришёл к тебе? Ведь знал же всё прекрасно, что ты обыкновенная эгоистка! Э-го-ист-ка! Это слово он проговаривает по слогам и уходит. Касаткина кричит ему вслед, но тот как будто её не слышит. Или просто не хочет слышать. Но в любом случае то, что случилось, должно было случиться рано или поздно. Всё тайное когда-нибудь становится явным. Так и в этом случае.***
Сидя в на уголке стиральной машинки, Марина вытирает запястьем слёзы и поднимает глаза к потолку. Ровно через девять месяцев она станет самой счастливой женщиной на свете. Она станет матерью. Она родит маленькое чудо, которое закричит ещё в роддоме, которое не будет первое время ей давать ночью поспать, а также которое будет каждый день причиной её самой светлой улыбки. Касаткина будет кормить этот маленький клубочек счастья грудью, потом с ложечки, будет водить его и забирать с детского сада. Ещё она будет учить его танцевать, в глубине души мечтая, чтобы оно пошло именно в эту сферу жизни. Она родит ребёнка. Их общего с Егором ребёнка. — Марин, ну что? — Щукин заходит в ванную комнату и тихонько закрывает за собой дверь. Он подходит ближе к своей невесте и бросает на неё обеспокоенный взгляд. Он тоже искренне хотел ребёнка. Он мечтал стать отцом. Он хотел каждый день качать его кроватку, петь колыбельные и рассказывать сказки на ночь. А потом заботливо укрывать одеялом и целовать в макушку. Последнее время именно эти мысли постоянно крутились у него в голове. Даже любимый хоккей не мог вытеснить их. Ведь видя постоянно Марину в Ледовом дворце, Егор постоянно ловил себя на мысли, что она бы стала замечательной мамой. Она с большим трепетом относилась к каждой из своих черлидирш и постоянно их поддерживала. Бросил парень, умер кто-то из родственников, проблемы с учёбой — Марина уже здесь с тёплым чаем в руках. Касаткина ничего не ответила, а лишь отдала своему жениху тест в руки. Она хотела, чтобы он сам взглянул на эти две полоски и сделал для себя определённые выводы. Также ей хотелось, чтобы Егор разделил с ней эту самую радость, которую она сейчас испытывает. Ведь об аборте и речи быть не может. Она сама для себя решила, что будет рожать и любить этого самого ребёнка. Или так, или никак. Другого выхода нет. Его просто не существует. Едва Щукин взглянул на тест, его брови стремительно поползли вверх, а на губах появилась счастливая улыбка. Эмоции, которые он испытал, просто не передать словами. Нежность, любовь, лёгкий страх отцовства... Все эти чувства прежде Егор не испытывал никогда. Для него это было впервой. Он даже не совсем понимал, что сейчас творится с ним. — Ты рад? — задала Марина один единственный вопрос, хотя уже заранее знала ответ. Но она почему-то хотела его услышать именно из уст Щукина. Ей было сейчас это важно как ничто другое. — Очень, — Егор улыбнулся и погладил свою возлюбленную по волосам, а затем припал к её губам. Марина не заставила себя долго ждать, а сразу же ответила на этот нежный поцелуй. В ней самой бушевал шквал эмоций, который она никак не могла успокоить. — Надеюсь, ты мне не будешь запрещать скакать на трибунах? — спросила, чуть отстранившись, Касаткина. В её глазах появился задорный огонёк, который она даже и не пыталась скрыть. — А то Ксюхе вон муж запретил. Теперь сидит дома и борщи ему варит. — Не волнуйся, не буду, — Егор прижал девушку к себе и провёл рукой по её щеке. А потом, не понятно зачем, добавил с явной хитрицой в голосе: — Но это будет только на первых порах... Их губы снова сплелись в страстном и волнующем поцелуе. Каждый из них чувствовал по-настоящему счастливым. Они наконец добились того, к чему так долго стремились. У них скоро будет ребёнок, которого они вместе будут любить и делать для него всё самое необходимое.