Dragon Age: Серый Страж

Когда солнце скрылось, лес стал совсем чёрным. Казалось, он шевелится, тени внутри него двигаются и неусыпно следят, выжидают. Впереди не было ни одного огонька. Порождения тьмы не нуждались в свете. По сравнению с темнотой леса, долина, где выстроилась армия, выглядела ярким звёздным небом. Все выжидали, пока огромная тень не начала отделяться от леса и приближаться, словно стелясь по земле непроглядным туманом. Послышался рык и скрежет, вой моровых волков вдалеке и лязгающие шаги. Со стороны защитников по команде взметнулись вверх огненные стрелы и звездопадом обрушились на первые ряды противника. Тени дрогнули, заревели, зарычали и кинулись вперёд. Защитники были готовы, они двинулись навстречу и с гулким лязгом столкнулись с первой волной врагов, тяжёлые удары грохнули о щиты. Лучники и маги стояли на помостах и поддерживали союзников, и наконец рык порождений тьмы перекрыли воинственные кличи людей. Когда порождения тьмы достаточно приблизились к месту, освещаемому факелами, Элисса вздрогнула. Лишь раз издалека ей приходилось видеть человека, больного проказой, и она не могла забыть того зрелища, но эти существа будто прокажены уже сотню лет. Кожа от бледного до желтовато-коричневого оттенка опухла или сморщилась, будто обваренная кипятком, носы словно отрезаны, а кривые зубы и клыки за отсутствием губ уродливо выступали вперёд. Они скалились, рычали и визжали так, что закладывало уши. Тяжёлой рукой обрушивали шипастые булавы и кривые мечи на щиты защитников, оставляя вмятины. У порождений тьмы не было стратегии, не было разума. Всё, что вело их вперёд — это чья-то невидимая воля и неугасимая злоба, заложенная в самом их существе, сверкающая в их хищных белесых глазах. Элисса отшатнулась, когда первое низкорослое порождение тьмы бросилось на неё. Рефлекторно она подствила щит, мабари рядом гавкнул. Элисса опомнилась и, извернувшись, сильным ударом снесла противнику голову. Тёмная кровь брызнула на меч и доспехи, а грузное тело упало вперёд и больше не представляло опасности. Ни для кого. Элисса посмотрела на павшего врага и почувствовала неожиданное удовлетворение. Более не медля, она продолжила бой. Гнев и горечь за семью отступали с каждым взмахом меча, с каждой пролитой каплей крови она освобождалась от груза, что так давил внутри и мешал дышать. Вскоре Элисса почувствовала, что нужно ускорить темп. Не обращать внимания на разогнавшееся сердце и просто сражаться за жизнь, ни о чём не думать. Это она уже умела. Элисса сразила со спины высокое порождение тьмы и тем спасла жизнь одному солдату. Хлипкие вражьи доспехи из железных пластин и полосок кожи легко поддались сильверитовому клинку. Элисса не обернулась и продолжила бить любого врага, что попадался ей на пути. Быстрее, ровнее, чётче, как её учили. Прорываясь вперёд, она не заметила, как оказалась в первой линии, давление на которую всё усиливалось. В бой вступили основные силы противника, врагов вокруг становилось всё больше. Щит сдерживал два, а порой и три меча. Элисса двигалась, разворачивалась, отталкивала, разила. Верный пёс прикрывал ей спину, но с резко увеличившимся количеством противников он уже не успевал оттаскивать от неё всех. Девушка пробовала отступить к небольшим группам союзников и сражаться вместе с ними, прикрывать друг друга, но группы быстро рассыпались и каждый уже бился за свою жизнь. — Милорд, нашему авангарду приходится туго! — доложили Логэйну. — Пусть держатся. Порождения тьмы не должны прорваться в центр. Логэйн стоял позади и отдавал приказы, перемещая отряды по полю боя, словно шахматные фигуры. Он был уверен в партии, но то и дело выискивал глазами в толпе человека в золотых доспехах, который так безрассудно рвался вперёд. Король Кайлан не любил отсиживаться в стороне. Если его солдаты идут в бой, он пойдёт с ними, если они сражаются, он будет сражаться плечом к плечу с ними до победы, иначе и быть не могло. Он их правитель, и он хотел быть для них героем, подобно Логэйну и отцу. Дункан считал своим долгом уберечь молодого короля и старался не отходить от него в битве более чем на три-четыре шага, но в пылу боя порой сложно уследить за товарищем. Людей раскидывало в разные концы поля, вынуждая думать в первую очередь о своей жизни и жизни тех, кто оказался рядом. Король Кайлан сражался яро и искренне. Он был сосредоточен на противнике перед собой. Одолев одного, он переключался на следующего, чувствуя гордость за то, что защищает страну вместе со всеми. В какой-то момент он потерял из виду Дункана, но не стал его искать, а продолжал биться, надеясь, что со Стражем всё в порядке. Кайлан защищал солдат, защищал себя, своё королевство, но чувствовал, что устаёт. Он вступил в бой с очередным человекоподобным порождениям тьмы, которых Серые Стражи называли гарлоками, и оступился — споткнулся сзади о чьё-то тело. Он упал на спину, откатился в сторону, но, не успев встать, принял на меч удар низкорослого генлока, парировал, проткнул его плоть. На золотые доспехи полилась тёмная кровь, враг зарычал, блеснул хищными глазами и обмяк. Король сбросил с себя его тело и с ужасом увидел, как недобитый гарлок занёс зазубренный меч. Неужели… За миг до того, как тот опустил меч на голову Кайлана, во врага кто-то внезапно врезался щитом и отбросил его в сторону. Гарлок был повержен. К королю обернулся спаситель и коснулся его плеча. — Ваше Величество! — обеспокоенно окликнул он. Кайлан знал его. Знал очень хорошо. Алистер — один из младших Серых Стражей Дункана. — Осторожно! — крикнул король, указывая за спину Стража. Алистер оглянулся и успел подставить щит и меч под удары двух гарлоков, но через мгновенье их со спины уже сразил меч в паре с сильверитовым кинжалом. — Дункан… — Алистер, что ты здесь делаешь? — строго спросил командор Стражей. — Где твои подопечные? — А… Давет с лучниками в арьергарде. Отряд Джори в битву не вступал. — А Элисса? Алистер опустил голову. — Не знаю. Я потерял её. — Найди её и будь рядом с ней! — Понял. Алистер умчался прочь. К тому времени тактический манёвр Логэйна уже развернулся в полную силу, и перевес в битве сместился на сторону людей, что давало некоторым отрядам время на передышку. — Ваше Величество, вы ранены? — склонился над королём Дункан. — Нет… нет, всё в порядке, — пробормотал ещё обескураженный недавней ситуацией Кайлан и неторопливо поднялся на ноги. Дункан облегчённо выдохнул, но внешне не подал виду. Было опасно. И куда только подевалась стража короля? — Полагаю, эта битва тоже осталась за нами, — сказал Дункан, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь. — Поздравляю Ваше Величество с победой. Однако Кайлан не услышал его, а лишь внимательно смотрел в сторону, где исчез Алистер. — Ваше Величество? — А? Да? — Предлагаю сделать передышку и посмотреть на окончание битвы из тыла. Думаю, тэйрн Логэйн будет рад увидеть вас невредимым. К удивлению Дункана, король не стал спорить, он мельком ещё раз глянул на толпу сражающихся и последовал за Стражем. Вдвоём они проложили себе путь к одному из боковых помостов в тылу, откуда отстреливались лучники. Логэйн стоял на центральном и, приметив, Кайлана, лишь тяжело вздохнул. Лучник на помосте спустил очередную стрелу в глаз противника, слишком близко подобравшегося к тылам. — Никуда ты не пойдёшь, — ухмылялся он. — Это ты, Давет? — услышал он позади себя голос. — А, Дункан. Решил присоединиться? Наш сэр рыцарь, небось, завтра весь день будет жаловаться, что до него не добралось сражение… а может, и обрадуется, — рассуждал Давет, не оглядываясь, а продолжая пускать одну стрелу за другой. — Ох, ошибся, их тоже отправили в бой. — Отряд со свежими силами погонит остатки порождений тьмы в лес. Полагаю, это было частью плана тэйрна Логэйна. — Да уж, вертеть войсками он умеет. Не зря легенды ходят. Давет, наконец, обернулся, когда его колчан опустел и, заметив рядом с Дунканом короля Ферелдена, удивлённо охнул. Кайлан, впрочем, не обратил внимания и сосредоточенно наблюдал за финальным этапом битвы. — Ты не видел Алистера и Элиссу? — спросил Дункан. У Давета был невероятно острый глаз. В свете луны и огней лучник некоторое время вглядывался в толпу, а потом указал вперёд. — Вон они, в авангарде. И гляньте-ка: эти двое уже спелись. В сбившихся рядах солдат в самой первой линии двое воинов сражались спина к спине так слаженно, что ни одно порождение тьмы не могло подобраться к ним сзади или с фланга. Когда одного окружали враги, второй приходил на помощь. Когда один замечал противника позади товарища, то без лишних слов и движений бросался прикрыть его спину. Так они и кружили вокруг невидимой оси, не отходя друг от друга, пока противники не начали беспорядочно бежать прочь. — Да, похоже, они и впрямь поладят, — удовлетворённо заметил Дункан. — Миледи Серьёзность и шутник? Я бы на это посмотрел, — с усмешкой отозвался Давет. Кайлан тоже незаметно улыбнулся. Битва была выиграна. Солдаты восторженно кричали, поднимали вверх мечи, топоры и копья. Элисса смотрела вперёд, слушала клич союзников и тоже ощутила приятное чувство единения и радость победе — то, о чём она мечтала каждый раз, беря в руки меч. Она смогла улыбнуться, но улыбка тотчас же погасла. Если бы… если бы рядом с ней сейчас были её отец и брат. — Вы все проделали отличную работу, — сказал им Дункан после боя. — Можете отдохнуть, а завтра я подробнее расскажу о ритуале Посвящения. Для сна троим рекрутам выделялась та палатка, где Элисса оставила вещи, но, подумав секунду, она заявила, что поспит на улице возле костра. — Согласен. У огня куда теплей, чем в этих стылых палатках. Не понимаю, как люди в них спят, — отозвался Алистер. Его постель уже была разложена недалеко от высокого многоступенчатого костра, располагавшегося в круге полуразрушенных арок и статуй. Дункан часто нёс у этого огня ночные дежурства, его шатёр стоял рядом. Элисса сняла перчатки, кирасу, наплечники и стёганую рубаху и разложила постель в стороне от постели Алистера и палатки. Дункан внимательно следил за её движениями. — Элисса, — обратился он к ней, та обернулась. — Кажется, твоя рана не очень беспокоила тебя в бою, но на всякий случай сходи завтра утром в лазарет. Элисса слегка склонила голову в знак покорности и пошла за сумками к палатке, где уже скрылись прочие рекруты. — Она ранена? — тихо удивился Алистер. — Стрелой в спину. — Дункан… что произошло в Хайевере? Ты лишь написал, что спешно ушёл оттуда и ведёшь новобранца. — Не думаю, что сейчас время говорить об этом, Алистер, и лучше не спрашивай ни о чём её. Остаток ночи выдался спокойным. В восточной части лагеря и долине солдаты праздновали победу. Даже король Кайлан ещё не спал, а с удовольствием праздновал с ними к радости воинов и немалому раздражению Логэйна. Западный край Остагара был тих. Ярко пылал костёр Дункана, а сам он прохаживался вдоль палаток и спящих солдат, словно не устал. Алистер на минуту приоткрыл сонные глаза и увидел, как Дункан в свете огня склонился над спящей на боку Элиссой и натянул шерстяное одеяло ей на плечо. Этой ночью она крепко спала без снов. Элисса Кусланд проснулась с рассветом. Весь лагерь ещё спал после ночного празднования, но дозорные отряды были начеку. Тэйрн Логэйн ни за что бы не потерял бдительность и не позволил порождениям тьмы застать их врасплох. Дункана нигде не было, Алистер мирно посапывал рядом с костром. Элисса встала и, приметив недалеко указатель лазарета, направилась туда. Мабари сонно поднял голову, но, успокоенный хозяйкой, лёг спать дальше. — Почти зажило, — сказала женщина-лекарь, когда Элисса показала ей рану от стрелы. — Сменю повязку, и через пару дней совсем затянется. Правда шрам останется. Элисса кивнула и, съёжившись, терпела перевязку. Она чувствовала себя неловко полураздетой в окружении стольких людей, но никто на неё не смотрел, так что через некоторое время она расслабилась. — Если хотите, можете помыться, — заметила лекарь. — На северной стороне развалин маги устроили искусственный водоём, там как раз сейчас женщины. При мысли о ванне Элисса вдруг ощутила себя с ног до головы покрытой грязью и дорожной пылью. Волосы, которые она не расплетала неизвестно сколько дней, уже давно выбились из косы и торчали во все стороны. Элисса поблагодарила лекаря и решила воспользоваться предложением. Водоём представлял собой большую яму, окружённую перегородками. Там уже купались несколько женщин и приходило всё больше. Элисса снова почувствовала неловкость от необходимости раздеваться перед всеми, но напомнила себе, что это и есть военный лагерь, а в других, может, и таких удобств нет. Она быстро скинула с себя одежду, оставив повязку на плече, и зашла по грудь в воду, та была тёплой. Элисса с удовольствием умылась, соскребла с себя дорожную грязь, вымыла волосы. Несмотря на ту же не совсем чистую одежду и запах выгребной ямы, доносимый откуда-то ветром, никогда ещё ванна не доставляла такого удовольствия. Длинные влажные волосы приятно рассыпались по спине и плечам. Когда девушка вернулась к палатке, её товарищи уже встали. — …а где остальные Серые Стражи? — спрашивал Давет. — В долине по другую сторону развалин. Там расположилась основная часть армии. Всех эта крепость не уместит, — отвечал, смеясь, Алистер и хлебал что-то из миски. — Я видел других Стражей, — отозвался Джори. — Они носят какие-то особые доспехи. Почему на вас с Дунканом таких нет? Алистер был одет так же, как и любой другой офицер из королевской армии — в коричневую пластинчатую броню. — Дункан не слишком заботится о формальностях. Наш орден в Ферелдене ещё очень молод, и Дункан делает всё, чтобы его укрепить, а уж форма для него — дело десятое. Братья её носят, потому что сами так захотели. Доспехи для меня Дункан тоже заказал, и они, кажется, даже были готовы, но нас вызвали в Остагар раньше. — Досадно, — сказал Давет с улыбкой. — Серых Стражей объединяет не форма. — Но всё равно ж приятно чувствовать себя частью чего-то общего. Солдаты, как я слышал, все поголовно набивают себе татуировки в виде мабари в знак силы и принадлежности к воинам. Чейз задорно гавкнул, все отвлеклись и заметили Элиссу. Алистер приподнял брови, но быстро сморгнул, Джори опомнился и тактично отвёл глаза, а Давет улыбался и неприкрыто пялился на её лицо и рубашку, которая прилипла к мокрому телу, подчёркивая его изгибы. Девушка съёжилась от этого взгляда, ей хотелось сей же миг скрыться и забиться в какой-нибудь дальний угол. — Хочешь есть? — вдруг спросил Алистер. — Пойдём покажу где. Он поднялся и махнул рукой в приглашающем жесте. Джори наклонился к уху Давета и громко зашептал: — Может, поэтому женщин нечасто берут в Серые Стражи, чтобы не отвлекали от дела? — А ты чего засмотрелся? У тебя же молодая жена, и ребёнок скоро родится, — хитро улыбнулся Давет. — Да я!.. Дальше Элисса не слышала, она не стала возвращаться к палатке и просто выпила полтарелки густой похлёбки на ходу. Больше не хотелось. Приложенный хлеб она скормила Чейзу, который, судя по небольшому аппетиту, уже успел где-то позавтракать. Когда девушка думала, куда девать остальную еду, заметила, что на неё из клетки смотрит пара голодных человеческих глаз. — Я слышал, его посадили за дезертирство и скоро должны повесить, — прокомментировал Алистер. Элисса посмотрела на заключённого, потом на миску в своих руках, подошла к клетке и протянула еду. Узник резко схватил тарелку вместе с ладонью девушки, Элисса вздрогнула и отдёрнула руку. Узник как ни в чём не бывало довольно зачавкал и в знак признательности за еду вручил Элиссе ключ, который, как он сказал, стянул у магов до ареста. Девушка вздохнула, приняла бесполезный подарок и отнесла его магам. Алистер не пошёл, так как на магов «уже насмотрелся», а Дункан отругал его за ту ссору перед боем. «Мы все должны работать сообща», — сказал ему Страж-командор. Элисса заметила, что некоторые чародеи лежат в стороне прямо на траве, будто спят, но с очень сосредоточенными выражениями лиц. За ними внимательно наблюдали в полном боевом облачении храмовники. — Что они делают? — спросила Элисса в никуда. — Их души пребывают в Тени. Элисса обернулась и увидела пожилую стройную чародейку с невероятно добрыми глазами, в которых лучилась почти юношеская энергия. Та внимательно оглядела девушку и снова заговорила. — Приветствую, юная леди. Это тебя привёл Дункан? На него нелегко произвести впечатление, можешь гордиться. Позволь представиться: моё имя Винн, и я одна из магов Круга, которых призвал король. — Рада познакомиться, Винн. Меня зовут Элисса, — девушка вежливо кивнула. Тонкие губы Винн растянулись в улыбке, она оценила манеры. — Ты скоро станешь Серым Стражем, а знаешь ли ты о связи порождений тьмы с Тенью? — Тень — это царство снов? — Не совсем. Тень — это место, где живут духи — первые дети Создателя, и их искажённые сущности — демоны. Она отделена от нашего мира Завесой. Всякий раз, когда твоя душа отделяется от тела — во сне или после смерти — она отправляется в Тень. Большинство, проснувшись, этого даже не помнит, но маги могут входить в Тень осознанно и порой ищут там ответы, — Винн указала на «спящих». — Я слышала, что маги вошли в Тень и осквернили дом Создателя. — Ты говоришь о тевинтерских магистрах, которые ценой жертвоприношений разорвали Завесу и вошли в Тень во плоти. Там они встретили истинного Бога — Создателя, и своими грехами осквернили Золотой Город, превратив его в Чёрный. За это Создатель низверг их на землю, превратив в первых порождений тьмы. По крайней мере, так говорится в Песне Света. — И это правда? — Кто знает… может, это просто аллегория, которая учит, что человека губит его собственная гордыня, а может быть, и правда. По крайней мере, это объяснение ничем не хуже других. — Но ведь Андрасте существовала. Она говорила, что услышала голос Создателя и повела армию против древнего Тевинтера и его лже-богов. Так и зародилась нынешняя Церковь. — Да, но столь давние легенды во множестве толкований часто обрастают домыслами, — заметила Винн. — По крайней мере, тут есть над чем подумать, — отозвалась Элисса. — Да, это мудро — время от времени обдумывать свои действия. Элисса внимательно посмотрела на Винн, та немного напомнила ей её няню Нэн, которая любила рассказывать Элиссе сказки с моралью. Нэн и Винн были абсолютно не похожи, но девушка почувствовала в мудром тоне чародейки что-то знакомое и родное. — Вы не дадите мне какой-нибудь совет? — вдруг попросила Элисса. — Совет? — удивилась Винн и задорно рассмеялась. — Вот уж нет! Вы, молодёжь, и так знаете всё на свете. Зачем вам советы старших? Точно не похожи. Элисса сидела на своей постели и вполуха слушала, как Давет рассказывал историю своего знакомства с Дунканом. Оказалось, что этот проныра вырос в деревеньке недалеко от Диких земель, а потом сбежал от отца в столицу, где промышлял воровством. Срезал в толпе кошель Дункана, но тот его заметил. Давета должны были повесить и за его прошлые трюкачества, но Страж вмешался и объявил Право Призыва. — Когда я уходил, то показал стражникам язык, — смеялся Давет. — Теперь я завязал. Кто бы мог подумать, что я стану Серым Стражем! — А я выиграл турнир, который устроил для Дункана эрл Эамон, — с гордостью сказал Джори. — Алистер? — Что? До этого я был храмовником. Точнее обучался в церкви на него. После присяги должен был служить в Круге магов, надзирать за ними и гоняться за отступниками. К счастью, Дункан забрал меня до того, как я дал обеты. Это было… шесть месяцев назад. — Тебе не нравилось? — Душа к этому не лежала. — Но злить магов у тебя получается отлично, — ухмыльнулся Давет. — Я нормально отношусь к магам. Просто мне категорически не нравятся маги, которым не нравлюсь я. Очень уж неохота доживать свой век лягушкой. Мне и так неплохо. — Элисса? — обратился Джори, намекая на поддержание беседы. Все посмотрели на неё. Девушка помотала головой и отвернулась. Сегодня она несколько раз за утро подходила к солдату, сторожившему проход в Дикие земли Коркари, но тот сказал, что среди вернувшихся с разведки отрядов не было хайеверских солдат. А те воины, что вернулись, были сплошь изранены и напуганы. Элисса беспокоилась за брата и не находила себе места. — Да брось, — настаивал Давет. — Мы же скоро вместе будем Серыми Стражами. Расскажи, как ты впечатлила Дункана? Элисса нахмурилась, резко встала и зашагала прочь, жестом приказав своему мабари не следовать за ней. Я выжила. — Это был очень нетактичный вопрос, Давет, — отозвался глухим голосом подошедший Дункан. За полуразрушенными стенами строения, которое сотни лет назад могло быть храмом или местом собраний, располагалась ставка командования. Над столом, склонившись над картами, стоял Логэйн… и снова ругался с королём. Ему доложили, что минувшей ночью Кайлан чуть не погиб. — Твоё безрассудство на поле боя доведёт нас до беды! Сколько тебе ещё надо быть на грани смерти, чтобы ты отбросил свои наивные мечты о геройстве? — Со мной ничего не случилось, Логэйн. Меня спас Серый Страж Алистер. — Что говорит о его достоинствах, а не твоей осмотрительности. Я просил тебя оставить битвы нашим солдатам, а ты не только лезешь на рожон, так ещё и приглашаешь врагов на наши земли. — Орлейские Стражи также воюют с Мором, как и ферелденцы. Тэйрн ударил ладонью по столу. — Нет никакого Мора. Ты слишком увлёкся легендами и во всём доверяешь этим Стражам. Напомнить тебе, как однажды твой отец из-за них чуть не погиб*? — И по возвращении издал указ вернуть орден Серых Стражей в Ферелден, — парировал Кайлан. — Я и тогда был против, и сейчас моё мнение не изменилось. Серые Стражи не служат никакому королю и никакой стране. Они всегда преследуют только свои цели, и ради них пожертвуют чем и кем угодно. — Хватит, Логэйн. Закончим на этом, — бесстрастно отозвался король и ушёл. Орлей… Логэйн знал, что Кайлан всеми силами стремится помириться с недавним врагом. Рождённый уже в освобождённом Ферелдене, молодой король не знал, каково было народу почти семьдесят лет жить в рабстве, как орлесианские солдаты забирали из постелей матерей, жён, дочерей и насиловали их на глазах у семьи, как они отбирали последний кусок хлеба и убивали всех, кто лишь «не так» на них посмотрел. Логэйн поклялся, что справится со всеми порождениями тьмы сам и не допустит, чтобы тот кошмар повторился. Тэйрн с раздражением провёл рукой по волосам и снова упёрся ладонями в стол. Слуги не решались приблизиться к нему. Все думали, что они с королём снова поругались из-за королевы, дочери Логэйна. Впрочем, и по этому поводу, они в последнее время спорили довольно часто, словно никогда и не были дружны как семья. Кайлан с досадой вздохнул. Когда война будет окончена, ему придётся серьёзно поговорить с Логэйном об Орлее. Хватит этой вражды. Ферелден заслужил мира, и Кайлан как король обязан его обеспечить. Кайлан шёл к шатру Дункана и увидел идущую ему навстречу Элиссу. Заметив короля, она отошла в сторону и поклонилась, но Кайлан тоже остановился и заговорил с ней. Дункан издалека видел, что они разговаривают. Элисса отвечала односложно, то мотала головой, то кивала. После этого на лице короля промелькнула грусть. Он попрощался с девушкой и подошёл к Стражу. — Мне так жаль, что я не могу сейчас ничем ей помочь, — печально сказал Кайлан. — Элисса всё понимает, Ваше Величество. Надеюсь, она не была с вами груба? — вежливо осведомился Дункан. — Нет, напротив. Она была очень вежлива, и оттого мне только горше, когда вижу её такой печальной. Присмотри за ней, Дункан. — Разумеется, Ваше Величество. — Впрочем, я искал тебя не поэтому, — оживился король. — Вчера на поле боя Страж Алистер спас мне жизнь. Я хотел бы поблагодарить его. — Он, — оглянулся Давет, но за его спиной никого не оказалось, — …только что был тут. Пойдём найдём. Давет встал с места и потянул помогать с поисками Джори. — Алистер просто исполнял свой долг. Я думаю, он сказал бы вам то же самое, если бы был тут, — не оборачиваясь, ответил королю Дункан, — но я передам ему вашу благодарность. — Что ж, хорошо, и… — Кайлан заметил выступавший из-за высокого костра наплечник пластинчатого доспеха и про себя улыбнулся. -…передай ему, что позже я придумаю, как его наградить. — Конечно, Ваше Величество. Передам. Кайлан ушёл. — Дункан, о чём говорил король? — тихо спросил Алистер. — Про Элиссу. Кто она? Серый Страж вздохнул. — Она дочь тэйрна Кусланда. — Что? Она из семьи тэйрна? Алистер был удивлён. Обычно дворяне подобного статуса не отпускают наследников в орден, вступление в который означает конец прошлой жизни и вечную борьбу со смертью. К тому же авторитет Серых Стражей уже далеко не тот, что прежде. Однако рассказ Дункана о произошедшем в Хайевере всё объяснил. — Если бы я не забрал её из замка Правом Призыва, она бы осталась защищать родителей и, разумеется, погибла бы с ними. Она надеялась найти в Остагаре брата, но король отправил его с разведкой в Дикие земли. Он до сих пор не вернулся. — Ничего себе, — проговорил Алистер. — Не думаю, что ей нужна чья-то жалость. Просто не спрашивай её про Хайевер. Со временем она примирится с горем. — А что насчёт Посвящения? Она сможет? Дункан и сам опасался. — Нам остаётся надеяться, что она найдёт в себе силы, — Страж посмотрел на небо, сверяя по солнцу и теням время. — Больше нет времени ждать. Алистер, собери новобранцев. Вам пора отправляться.